- В смысле? - Ну, с ними-то можно общаться? - Со всеми можно общаться. - Нет, я про пошутить. - Ну попробуй, раз без этого тебе не в кайф, - пожал я плечами, поняв, что всё-таки переоценил Альберта. - Эй, Альба! Долго ещё будешь лясы точить? – крикнул косолапому подчинённому Серый, - Доделай эти чёртовы стенки, как мне по-твоему их собирать? Завидев меня, Серый кивнул, Я кивнул ему в ответ. - Сколько вы уже сделали? – спросил я Альберта. - Два улья уже в работе, сейчас ещё три доколачиваем, - ответил Альберт, - Дело не быстрое. Кусачие, заразы. - Есть кое-кто, кто может помочь. Если с пчелами не задалось, Анна подсобит. У нее есть опыт, - ответил я, глядя на него изподлобья. - Было бы неплохо, - обрадовался Альберт, - Но никаких комплиментов ее заднице, я помню. - И остальному тоже. - Так точно. - Надо будет сколотить ещё ульи. Пятерых на столько человек будет маловато. Нам хватит по минимуму, а вот девки любители заточить сладкое. Сдается мне, они здесь надолго. *** Предстояло полностью перекроить маршруты. Лос - Асгред был разделен по секторам по степени токсичности, и токсичность все время менялась, в зависимости от сезона и направления ветра. Эта дрянь была чувствительна к перепадам давления и изменению состава воздуха, поэтому горы выступили ковчегами спасения. Все, что находилось выше 800 метров над уровнем моря было недоступно для спор. Они мгновенно превращались в мертвую органику и оседали на земле. Хоть какая-то управа для этой холеры. Перед каждой вылазкой мы посылали дрон, чтобы убедиться, что сектора не поменяли свой статус. Только что закончился сезон размножения, так что работы предстояла куча – я снова засяду в кабинете, утонув в кипе галограмм и цифр. Все бы ничего, если бы не бессонница. Когда выкладывается, засыпаешь быстрее. А тут придется не спать сутками – сидячая работа не предполагает работу на свежем воздухе. Свежем воздухе… ха-ха… хорошо сказано. Свежий токсичный воздух. Идеально. Именно то, что мы заслужили. К 2070 году прогресс продвинулся не так сильно, как предполагалось. Появились роботы, учёные поколдовали над генетикой, виртуальная реальность начала заменять настоящую. В общем, жить стало удобней. Вот только не везде и не всегда. Как это и обычно бывает, кто-то жирует, а кому-то приходится за это отдуваться. Отдувались за людей не только другие люди, которым повезло меньше, но и природа. Экологи уже лет пятьдесят били тревогу, а чесаться начали только сейчас, когда очистные сооружения не справлялись. Пошли простым путем – создали прожорливую тварь, которая предпочитала пластик и нефтяные пятна на завтрак. Да, к 2074 году человечество так и не смогло отказаться от нефти, хотя хотело ещё с полвека назад. Что ж, аспергилл, эта тварь, подъедала мир пятнадцать лет, пока тот радовался своей изобретательности. Он жрал и мутировал и получилось то, что получилось. А теперь мне приходится кроить карту каждый раз, когда я собираюсь посрать. Дрянь, полная дрянь. Всегда было интересно, что творится в мире. Спутники ещё работали лет с пять назад, но сейчас просто передавали несвязный поток информации. Их уже давно никто не обслуживал. На то время мы держали связь с девятью поселениями в горах, тоже не больше пары тысяч человек. И это на весь мир… не густо. Поэтому Николас так рвет и мечет… неизвестно, что с ними сейчас. Связь давно пропала. Сейчас в этом мире токсин не самый опасный хищник… Казалось бы, куча народу могла залезть в горы и жить припеваючи, но не все так просто. Хищные звери, хаос, суматоха, мародёрство, борьба за выживание, остаточный токсин в крови и вот – люди дохли, как мухи. Когда попадаешь в апокалипсис из сытой жизни, трудно перестроиться на новый лад, особенно если до этого ты жил соплей на диване. В этом отношении солдатам повезло – в конкуренции с такими они выходили победителями. Но я всегда утешал себя, что отдал долг стране до конца. Николас любит повторять, что я продолжаю это делать, но все это чушь собачья. Нет никакой страны больше, и моей присяги больше нет. Но остался долг перед народом, а он-то, худо-бедно, ещё влачит свое существование. Николас сказал, что создаст вторую контрольную группу из этих пташек, мне это не особо понравилось. Но это было неизбежно. Чую, грядет веселье, в котором мне будет совсем не весело. Когда я узнаю все детали, которые, конечно же, останутся между начальством Квартейла, мной и моим замом, то смогу уже что-то решить. Рыжуле знать об этом не обязательно, да и протокол… Рыжуля… и где я ее видел? Странное чувство подбиралось, словно дикий зверь, потому что на задворках сознания я уже знал ответ. - Собираешься с мыслями? – послышался за спиной голос моего зама. Дилан выезжал к первой контрольной группе на пару недель, и вернулся только сейчас. - Штаб требует снова перекроить карты. Новый сезон, работы на несколько дней. - Мог поехать вместо меня, расслабился бы. Приятно, когда яйца пустые. Дилан сел рядом со мной, на берегу озера. Высокий блондин с вечно пристальным взглядом. Подмечает мелкие детали, не дурак, быстро реагирует. Главное, верный мне и долгу. Если я лягу на какой-нибудь неудачной вылазке, займет мое место. Поэтому мы всегда ходим разными группами. - Залетел кто-нибудь от тебя? - Мне откуда знать? Вряд-ли они сами могут знать, от кого залетели. Только по тесту. - И всё-таки Николас та ещё мразь. - Ты не прав, - Дилан предложил мне сигарету, аккуратно им скрученную, я не отказался. Он посмотрел вдаль, на горы. Затянулся до упора и выдохнул дым вверх, - Если бы они не хотели, не раздвигали бы ноги. Я их не принуждал. Сами прекрасно прыгают на члены. Особенно жгучая брюнетка. Девка вообще огонь. - Что, так хороша? - Трахается, как в последний раз. Я рассмеялся. - Нет, эти не такие. С этими сложнее. - Не бывает не таких, - возразил Дилан, - Вопрос только в том, что ты им за это дашь. Просто некоторые просят больше. - И что же попросила та брюнетка? - Ничего особенного. Пару банок тушенки, шоколад и орехи. Мне кажется, только для того, чтобы не раздвигать ноги вхолостую. Чтобы не подумали, что ее можно трахнуть просто так. У них как – стоит дать просто так, начнут брать бесплатно. А у нее дома всякой дряни навалом, ей нравится такая жизнь. - Так тушенки не напасешься, - уныло посетовал я, предвкушая бессонные ночи. На этот раз рассмеялся Дилан. - За свободную киску нужно платить. Так было ещё до апокалипсиса, а с уменьшением числа кисок цены возросли, - ответил он, докуривая сигарету, - Они начали наглеть ещё больше. Если и были не такие, то они все вышли. Из пятнадцати от силы только пара тройка устроили Николасу истерику. Сказали, мол, это насилие и они в этом участвовать не намерены. - Я уверен, что ему было бы пофигу. Он устроил бы им насилие, если бы это требовалось для выведения вида. - Это точно, - согласился Дилан, - Но квоты на одного полового партнёра были, и он уступил. - А что остальные? - Оценили выгоду свободного секса, - ухмыльнулся Дилан, - Приятно жить, ни в чем не нуждаясь, да ещё и трахаться вдоволь. - Это ты про себя? – поддел я Дилана. Он толкнул меня в бок. - Я как и все. Удалось кинуть палку, радуюсь, нет – хожу грустный и выполняю свою работу. Теперь мы рассмеялись одновременно. - Пушки не нашли на вылазке? – спросил меня Дилан. - Нет, тот сектор превысил количество токсина. Мы попробуем позже, - где-то в городе находились импульсные пушки высокого давления, которые создавали перепады атмосферного давления, инактивируя споры. Такие использовались правительством, чтобы обезопасить города. К сожалению, споры распространялись слишком быстро, чтобы оно успело поставить производство на поток. - С этими штуками было бы проще. Шарить по руинам стало бы безопасней. - Ты прав, но всему свое время. - В третьем секторе должны быть семена. Давно хотел добыть этот цветок, как его там… - Какой цветок? - Диамант. - Диамант… - протянул я, почувствовав на языке странную сладость. - Ну да, это который кислый, аж глаза слезятся, - пояснил Дилан, но я и так это знал, - Его кладут в мед и получается забавный десерт… Была такая сладость до катастрофы. - Я знаю, что это такое, - прервал я Дилана, - «Сладкая Аннарива», медовый Диамант. - Вкусная штука. - Слушай… мне нужно идти, - рассеянно бросил я, бросая бычок в траву. - Хорош мусорить, - пристыдил меня Дилан, но я его не слушал, спеша в сторону дома. Под стук учащенного сердца я влетел в кабинет, с треском откинув стены платяного шкафа. Тот натужно скрипнул, открыв свое нутро. Я опустился на колени, начав шарить по полкам, в самом низу находился стальной ящик, давно забытый мной. Я не открывал его более шести лет. Он покрылся толстым слоем пыли, которая взмыла вверх, только я его вытащил. С нетерпением откинув крышку, я дрожащими руками начал шарить по зелёной ткани, лежащей внутри. Шелковая ткань вечернего платья ласково обняла глянцевый свёрток, который я вынул, даже не пытаясь унять дрожь в руках. Это был плакат, с которого глядела прекрасная рыжая девушка, держащая в руках баночку меда с утопающим в нем огромным цветком Диаманта. Она рекламировала вкусную сладость, уголки ее губ легонько приподнялись в мягкой, милой улыбке. На вид ей было примерно двадцать восемь, и прозрачный взгляд голубых глаз излучал нежность. Судьба… Я бросил тебе вызов, послав по известному направлению. Не прошло и нескольких часов, как ты ответила мне. Ну ты и сука! Показала свои зубы и скалишься надо мной. На огромном постере, который я развернул во весь рост, была изображена «сладкая Аннарива». С него на меня глядела Анна. Глава 9. Курт. Сладкая Аннарива