Затем они вместе вытащили самый противный и вонючий мусор из грузовика ее папы. Норман показал Люси, как выложить хламом тропу от тени под ее кроватью до середины комнаты. В конце дорожки они мелом нарисовали букву Э: здесь должна была сидеть Элла. Рядом Норман написал букву С, что означало «Скрипун», и над этим местом они подвесили огромную бельевую корзину мамы Люси. – Корзина упадет, и они окажутся в ловушке! – объяснил Норман и превратил корзину в сложную систему с валиками и скакалками, которые опутывали всю комнату и даже тянулись в платяной шкаф Люси. – Здесь спрячешься ты и опустишь корзину, – добавил он. – А ты где будешь? – спросила Люси. – Я буду ждать на кровати и прыгну сверху на корзину, как только она их накроет, – ответил Норман. – А что мы будем делать, когда поймаем их? – Заставим Эллу петь, пока Скрипуны не признаются, где спрятали взрослых, – сказала Люси, и они оба рассмеялись. Люси вдруг поняла, что с тех пор, как пропал ее папа, она не была так счастлива. Несмотря на исчезновение взрослых, внезапное появление чудовищ в ее комнате и мир-наоборот у нее под кроватью, Норману удалось ее рассмешить. Она не знала, как это произошло, но сегодня они с Норманом стали друзьями. Может быть, это случилось потому, что они были единственными в Уиффингтоне, кто знал о Скрипунах (если не считать Эллы, которая тоже вроде бы знала). Всё-таки это был их секрет, а ведь ничто так не сближает, как общие секреты. Дом был готов. Ловушки расставлены. Оставалось только ждать возвращения Скрипунов… – Почему я должна надевать эту вонючую штуковину? – заныла Элла, когда они поставили ее в центре комнаты Люси, прямо на нарисованную мелом букву Э. – Ну, тогда страшные истории покажутся еще более страшными. Понимаешь, скверный запах и всё такое… – солгал Норман. – Гм… да… это усиливает эффект, – добавила Люси. – Ладно, – неуверенно пробормотала Элла, когда тяжелая вонючая куртка упала ей на плечи, накрыв розовую шелковую пижаму. На Люси и Нормане были халаты поверх обычной одежды. Норман надел скаутскую форму, а Люси – свой любимый джинсовый комбинезон. Так что, хотя они выглядели так, будто собираются лечь в постель, они были полностью готовы к приключениям. – Почему у тебя в комнате так грязно? – спросила Элла. – Потому что мамы нет, и убирать некому! – солгала Люси, почувствовав, как неприятно скрутило живот. Она ненавидела врать, даже Элле Нойинг. – Ну и где?.. – спросила Элла, протягивая ручки. – Вот, держи. Целый пакет маршмеллоу, как ты просила, – сказала Люси. – О-о-о, мои любимые! – воскликнула Элла, одним движением разорвала пакет и принялась жевать, выбирая свои любимые конфеты – розовые. Они выключили свет, уселись вокруг фонарика, который принес Норман, и начали рассказывать друг другу жуткие истории: «Дом с привидениями», «Ночь живых мертвецов. Золотая рыбка» и любимый ужастик Нормана – «Монстры в палаточном лагере Колд Крик». – И совсем не страшно! – заныла Элла. – Вы противные… Я-то думала, мы будем рассказывать действительно страшные истории, а вы – трусишки! Внезапно где-то в Уиффингтоне зазвонил церковный колокол. Его звон был хорошо слышен в темноте, царившей за окнами. – О, слышите? Полночь наступила, – взволнованно заметила Элла. – А знаешь ли ты, Элла, что случается в полночь? – спросила Люси. – Голова Нормана снова превращается в тыкву? – захихикала Элла. – Нет… В это время выходят Скрипуны… – сказала Люси. Элла перестала жевать и замерла с полным ртом розовых маршмеллоу. – Кто выходит?.. – Скрипуны. Ты ведь слышала о Скрипунах, правда? – спросил Норман. – Да… О, Скрипуны, конечно! Я знаю о Скрипунах всё. Наверняка я знаю о них больше, чем вы, – ответила Элла. Люси знала, что она врет. – Но, может быть, вы мне напомните… – Скрипуны – это существа, которые прячутся у тебя под кроватью, – сказала Люси. – Скрипуны – это существа, которые наполняют твои сны ночными кошмарами, – добавил Норман. – Ну, это глупости, и мне не страшно. Это всего лишь сказки, – солгала Элла. – Все так думают, но есть только один способ сделать так, чтобы Скрипуны не похитили тебя ночью, – сказал Норман самым жутким голосом, на который только был способен. (Получалось у него не очень хорошо). – И что нужно сделать? – спросила Элла. – Не спать всю ночь, – ответил Норман. – И не ложиться в постель, – добавила Люси. Элла растерялась. Теперь она выглядела так, как будто ей вдруг захотелось вернуться к совсем-не-страшным-историям. – Ну ладно, хватит историй! – беззаботно сказал Норман, выключил фонарик и залез на кровать. – Я буду спать. Доброй вам ночи! – Подожди! Ты что, ложишься? А если придет Скрипун? – жалобно пропищала Элла. – Это всего лишь сказки, ты же сама сказала, – сказал Норман, перевернулся на другой бок и накрылся с головой одеялом. – Знаешь, мне что-то тоже захотелось спать! – сказала Люси и забралась в платяной шкаф, где уже были приготовлены подушка и одеяло. Она прикрыла дверцу, оставив только щелочку, сквозь которую видела Эллу. – Вы что, спятили? – вскричала Элла. – Если Скрипуны выползут, а вы заснете, вам конец! Вы должны не спать всю ночь! – Она распласталась на полу, вглядываясь в тени под кроватью. Прямо на месте, отмеченном буквой Э. – Хорошо, будем дежурить по очереди. Ты первая, Элла, – сказала Люси и улыбнулась, уютно устраиваясь в своем гнездышке внутри гардероба. И хотя она не видела Нормана, она знала, что он тоже улыбается. Всё шло по плану. Пока… Глава 11 Поймать Скрипунов Люси и Норман лежали очень тихо и прикидывались спящими, а сами прислушивались. Элла по-прежнему сидела на полу, слишком испуганная, чтобы пошевелиться или заснуть. Она просто сидела и ждала, чтобы поскорее взошло солнце, и эта жуткая ночь закончилась. Идеальная приманка для Скрипуна. У Люси не было никаких шансов уснуть в ту ночь. Во-первых, она боялась, что папину куртку утащат странные существа, выползшие из-под кровати. Когда глаза привыкли к темноте, она стала различать вещи, окружавшие ее в шкафу. Ее любимые второй и третий комбинезоны висели прямо у нее над головой. В углу возвышалась гора обуви. И вдруг что-то еще привлекло ее внимание. На внутренней стороне двери было что-то написано. Здесь на протяжении многих лет отмечали ее рост… Конечно, Люси видела эти отметки каждый раз, когда открывала шкаф. Но, как всегда бывает с тем, что видишь слишком часто, в конце концов, она перестала их замечать. Теперь у нее появилось время как следует их рассмотреть, и она поняла, как интересно смотреть на свидетельства того, какой она была маленькой и как выросла с тех пор. Она рассматривала отметки, на которые в приоткрытую дверцу падала полоска света, и вдруг заметила нечто особенное. На дверце маркером было написано и она узнала папин почерк: только он так писал букву с дополнительной петелькой на хвостике. Сердце Люси бешено заколотилось, ведь она увидела сейчас напоминание об отце, то, о чем она уже забыла. Она не помнила, кто и когда начал делать эти отметки. Она прищурилась и посмотрела на самые нижние, возле своих ног. Там аккуратным маминым почерком с идеальным наклоном было выведено: Ее имя поднималось по двери всё выше, а сама она становилась старше. На самом верху Люси заметила кое-что еще. Там была еще одна надпись. Слишком высоко, чтобы это могла быть очередная отметка о росте Люси. Она осторожно привстала и смогла разобрать: а еще выше Люси вдруг почувствовала что-то новое… Она была в безопасности и тепле, как будто ее обняли. Слова написанные почерком родителей, вернули ей то ощущение, которое могут подарить друг другу только самые близкие люди. Ей стало очень уютно в ее гнездышке, как будто оставшийся снаружи мир-без-взрослых вдруг исчез. Как будто вся ее семья, они втроем, снова собрались вместе, в этом шкафу. Приятные размышления прервал удар колокола на уиффингтонской башне с часами. Наверное, уже поздно, – подумала Люси, считая удары. Уже три часа утра?! – подумала она. – Как быстро пролетело время! И вдруг она услышала… Не скрип, а зевок. Это зевала Элла. Люси выглянула в щелку и увидела, что Элла сонно потягивается и потирает глаза. Очевидно, наш жуткий рассказ о Скрипунах, который должен был не позволить Элле уснуть, оказался недостаточно жутким, – подумала она. А потом Люси услышала другой звук. Еще один зевок.