Альвхейм, где обитают светлые альвы. Прекрасны они, будто солнце и звезды. Нидавеллир, именуемый иногда Свартальвхеймом, где карлики (которых еще называют темными альвами) живут под горами и мастерят свои невиданные творения. Мидгард – мир смертных мужей и жен, где наш с вами дом. Йотунхейм, где живут и рыщут инеистые и горные великаны, – там их чертоги. Ванахейм, оттуда родом ваны. Ваны – тоже боги: когда-то они заключили с асами мир, и теперь многие из них живут в Асгарде. Нифльхейм – темный, туманный мир. Муспелльхейм – мир огня, где ждет Сурт. И есть еще место, названное именем своей владычицы – Хель. Туда отправляются мертвые – те, что не пали с отвагою в битве. Последний корень мирового древа уходит к источнику в доме богов, в Асгарде, где обитают асы. Каждый день боги держат совет у этого источника и там соберутся в последние дни мира, прежде чем выйти на последний бой в Рагнарёк. Он зовется источником Урд. Три сестры есть, норны, мудрые девы. Они стерегут источник и омывают корни Иггдрасиля водой и целебным илом. Хозяйка источника – Урд; она – судьба, она – предначертание. Она – твое прошлое. Вторая сестра – Верданди, чье имя значит «становление», и ей принадлежит настоящее; третья же – Скульд, «то, что грядет», и ее царство – будущее. Норны решают, чему быть в твоей жизни. Есть и другие норны, помимо этих трех. Норны великанов и норны альвов, карликов и ванов, добрые норны и злые, – и это они решают участь каждого, кто живет на свете. Одни норны дают людям добрую жизнь, другие – тяжкую, или короткую, или полную нежданных поворотов и странностей. Они лепят твою участь – там, у источника Урд. Голова Мимира и глаз Одина В Йотунхейме, стране великанов, есть источник Мимира. Бурля, вырывается он из недр земли и питает Иггдрасиль, мировое древо. Мимир многомудрый, хранитель памяти, знает многие тайны. Его источник – сама мудрость, и когда мир был совсем молод, Мимир пил ее каждое утро, погружая в воды рог именем Гьяллархорн и осушая его до дна. Давным-давно, когда все миры еще не состарились, Один надел свою шляпу и плащ и в обличье простого путника прошел через всю страну великанов, рискуя жизнью на каждом шагу, – и все это только для того, чтобы добраться до Мимира и найти мудрость. – Один только раз испить воды из твоего источника, дядюшка Мимир, – сказал ему Один, – вот и все, о чем я прошу. Тот покачал головой. Никому не дано пить из источника Мимира, кроме самого Мимира. Ничего не ответил он Одину, ибо тот, кто молчит, редко совершает ошибки. – Я – твой племянник, – напомнил ему Один. – Моя матушка, Бестла, приходилась тебе сестрой. – Этого недостаточно, – молвил, наконец, Мимир. – Всего один глоток, – настаивал Один. – Испив воды из твоего источника, Мимир, я стану мудр. Назови свою цену. – Твой глаз – вот моя цена, – изрек тот. – Твой глаз у меня в источнике. Один не стал спрашивать, уж не шутит ли он. Путь через страну великанов до источника Мимира был опасен и долог, и Один готовился, если надо, поставить на кон свою жизнь. Да за вожделенную мудрость он и не такое бы отдал! Он даже не изменился в лице. – Дай мне нож, – вот и все, что он сказал. Сделав то, что нужно, он аккуратно опустил глаз в чашу источника – тот так и уставился на него сквозь воду. Один наполнил рог водой и поднес к губам. Холодна оказалась вода… До дна осушил бог Гьяллархорн, и мудрость хлынула в него. Дальше и яснее увидал он одним глазом, чем когда-либо видел двумя. С тех пор Один получил и другие имена: Блинд стали звать его, слепой бог, и Хоар, одноглазый, а еще – Балейг, пламенноокий. Глаз же Одина так и плавает в источнике Мимира, и хранят его воды, что питают мировое древо. Ничего он не видит – и видит всё. Прошло время. Когда война между асами и ванами подошла к концу и примирившиеся враги договорились обменяться вождями и воинами, Один послал Мимира к ванам – советником для аса Хёнира, что должен был стать новым вождем Ванахейма. Хёнир был высок и пригож собою – ни дать ни взять король. Когда с ним был Мимир, Хёнир еще и говорил, как король, и принимал мудрые решения. Но когда Мимира рядом не было, Хёнир молчал. Вскоре ванам это надоело, и они отомстили – правда, не Хёниру, а Мимиру: отрубили ему голову и отослали Одину. Один не разгневался на них. Он натер голову Мимира особыми травами, чтобы не дать ей сгнить, и пропел над нею чары и заклинания, ибо не желал, чтобы знания Мимира пропали втуне. Вскоре открыл Мимир глаза и заговорил с ним. И советы его были хороши – как всегда. Один отнес голову Мимира назад, к источнику под мировым древом, и положил ее рядом с глазом – в воды познания прошлого и грядущего. Рог Гьяллархорн Один отдал Хеймдаллю, стражу богов, и в тот день, когда вострубит он, пробудятся боги, где бы они ни были и как бы глубоко ни спали. А вострубит Хеймдалль в рог лишь однажды – в самом конце времен, в Рагнарёк. Сокровища богов I Женой Тора была прекрасная Сив, из асов. Тор любил ее – просто потому, что любил. А еще – за синие глаза и белую кожу, и алые губы, и улыбку. И за длинные-предлинные волосы цвета ячменного поля на излете лета. Как-то раз Тор проснулся и стал глядеть на спящую рядом Сив. Через некоторое время он поскреб в бороде. Потом потыкал жену своей громадной ручищей. – Что с тобой случилось? – спросил он еще немного погодя. Она открыла глаза цвета летнего неба. – Ты о чем? – поинтересовалась богиня, потом повертела головой, и на лице ее отразилось удивление. Пальцы взлетели к голому розовому черепу и осторожно его потрогали. В ужасе устремила она взгляд на мужа. – Мои волосы… – вот и все, что она сказала. Тор кивнул. – Они пропали, – сообщил он ей. – Он оставил тебя совершенно лысой. – Он? – не поняла Сив. Тор в ответ ничего не сказал, а лишь застегнул пояс силы, Мегингьёрд, удваивавший его и без того непомерную мощь. – Локи, – обронил он, наконец. – Это дело рук Локи. – Это еще почему? – осведомилась Сив, лихорадочно ощупывая голову, словно от порхания пальцев волосы могли вернуться сами собой. – Потому что, – со знанием дела заявил Тор, – когда что-то идет не так, я первым делом думаю, что виноват Локи. Это экономит мне кучу времени. Дверь Локи оказалась заперта, так что Тор просто снес ее и вломился внутрь, оставив за спиной кучу обломков. Он сгреб хозяина дома в охапку и задал ему очень простой вопрос. – Зачем? – Зачем что? – физиономия Локи являла картину чистейшей невинности. – Волосы Сив. Золотые волосы моей жены, Сив. Они были такие красивые! Ты зачем их отрезал? Сотня выражений некоторое время играла в пятнашки на лице Локи: хитрость и увертливость, язвительность и смятение… Тор как следует встряхнул Локи. Тот потупил взор и постарался остановиться на стыде. – Ну, для смеха. Я был пьян. Тор нахмурился. – Волосы Сив были ее сокровищем. Люди станут думать, что ей обрили голову в наказание. Как будто она сделала такое, чего делать нельзя, и с тем, с кем нельзя. – Ну… да, пожалуй, – согласился Локи. – Так они, весьма вероятно, и подумают. А учитывая, что я забрал волосы с корнями, она теперь до конца жизни проходит совершенно лы… – А вот и нет, – сказал Тор, и лицо его, обращенное к Локи (которого он теперь держал высоко над головой), было подобно грому. – Боюсь, что да. Конечно, всегда есть шляпы, косынки там всякие…