– Нет, господин, из Голландии. – Почему англичан нанимают на голландские суда? – В этом нет ничего необычного, господин. Мы союзники. Португальские капитаны тоже иногда водят испанские корабли и эскадры. Я так понимаю, они водят и ваши океанские суда, согласно вашим законам. – А что, нет голландских капитанов? – Много, господин. Но у англичан больше опыта дальних путешествий. – Но почему? Почему они захотели, чтобы ты повел их корабли? – Возможно, потому, что моя мать – голландка, я бегло говорю на их языке, и у меня большой опыт. Я был рад такому случаю. – Почему? – Мне прежде не доводилось плавать в этих водах, это была первая возможность. Ни один английский корабль не собирался плыть так далеко. Мне выпал шанс совершить кругосветное путешествие. – А может, ты, капитан, присоединился к флотилии из-за своей религии? Чтобы воевать против ваших врагов, Испании и Португалии? – Я моряк, господин, прежде всего. Ни один англичанин или голландец не бывал в этих местах. Мы первая торговая флотилия, хотя и выправили каперские свидетельства, позволяющие нападать на врагов в Новом Свете. В Японию мы прибыли торговать. – Что такое каперское свидетельство? – Законное разрешение воевать с врагом, выдаваемое королем или правительством. – А ваши враги здесь. Так вы собираетесь воевать с ними здесь? – Мы не знали, что нас ожидает тут, господин. Мы пришли только торговать. О вашей стране почти ничего не известно, о ней ходят легенды. Португальцы и испанцы держат в секрете то, что узнали об этих местах. – Отвечай на вопрос: твои враги здесь? Ты собираешься воевать с ними здесь? – Если они будут воевать со мной. Торанага недовольно зашевелился: – Что ты делал на море или в других странах – это твое дело. Но здесь один закон для всех, чужеземцы могут находиться на нашей земле только с нашего разрешения. Любые публичные возмущения или стычки караются немедленной смертью. Наши законы ясны и должны выполняться. Ты понял? – Да, господин. Но мы пришли с миром. Мы прибыли сюда торговать. Могли бы мы потолковать о торговле, господин? Мне нужно килевать судно и кое-что починить – мы за все заплатим. Тогда у меня вопрос… – Когда я захочу поговорить с тобой о торговле или еще о чем-нибудь, я тебе скажу. Пока будь добр отвечать на мои вопросы. Так ты отправился в экспедицию, чтобы торговать, для заработка, а не по обязанности или долгу? Ради денег? – Да. Такой у нас обычай, господин. За плату и долю во всех доходах – от торговли и захваченных вражеских товаров. – Так ты наемник? – Я был нанят главным штурманом и капитаном, чтобы вести экспедицию. – Блэкторн чувствовал враждебность Торанаги, но не понимал, чем она вызвана. «Что я сказал плохого? Не опорочил ли меня священник?» – Такой у нас обычай, Торанага-сан, – повторил он. Торанага начал что-то обсуждать с Хиромацу. Они обменялись мнениями, очевидно соглашаясь друг с другом. Блэкторн подумал, что на их лицах написано недовольство. Почему? «Вероятно, это как-то связано с тем, что я наемник, – предположил он. – Что здесь такого? Разве не за все платят? Как еще раздобыть денег на жизнь? Даже если наследуешь земли, все равно…» – Ты сказал, что прибыл сюда мирно торговать, – вернулся к расспросам Торанага. – Почему тогда ты прихватил столько пушек, пороха, мушкетов и пуль? – Наши испанские и португальские враги очень сильны, господин Торанага. Мы должны защищаться и… – Ты говоришь, что ваше вооружение только оборонительное? – Нет. Мы используем его не только для защиты, но и для того, чтобы атаковать своих врагов. И мы в большом количестве производим его на продажу, наше оружие – лучшее в мире. Может быть, мы могли бы снабжать вас этими или другими товарами, которые привезли. – Кто такой пират? – Человек вне закона, который насилует, убивает или грабит для личной выгоды. – Это не то же самое, что наемник? Разве ты не таков? Пират и вожак пиратов. – Нет. Правда, мои корабли получили от законных властей Голландии каперские свидетельства, разрешающие нам вести войну на всех морях и во всех землях, которые принадлежат нашим врагам. И искать рынки для наших товаров. Для испанцев и большинства португальцев – да, мы пираты и еретики, но, повторяю, на самом деле это не так. Отец Алвито закончил переводить, потом принялся спокойно, но твердо излагать что-то Торанаге. «Как бы я хотел вот так, напрямую, объясняться с ними», – подумал Блэкторн, мысленно чертыхаясь. Торанага взглянул на Хиромацу, и старик задал иезуиту несколько вопросов, на которые тот долго отвечал. Потом Торанага повернулся к Блэкторну, и его голос стал еще жестче: – Цукку-сан утверждает, что эта твоя Голландия была вассальным владением испанского короля несколько лет назад. Это верно? – Да. – Следовательно, Голландия, ваш союзник, восстала против своего законного правителя? – Она воюет с испанцами, да. Но… – Разве это не мятеж? Да или нет? – Да, но есть смягчающие обстоятельства. – Нет «смягчающих обстоятельств», когда речь идет о мятеже против своего суверена. – Если только вы не победите. Торанага внимательно поглядел на него. Потом громко рассмеялся. Он что-то сказал Хиромацу сквозь смех, и тот кивнул. – Да, господин чужеземец с невозможным именем, да. Ты назвал одно «смягчающее обстоятельство». – Он еще раз хихикнул, а потом веселости как не бывало. – Вы выиграете? – Хай. Торанага опять заговорил, но священник не переводил синхронно, как раньше. Странная улыбка кривила его губы, глаза задержались на Блэкторне. Он вздохнул и сказал: – Ты уверен? – Это он говорит или вы? – Это сказал господин Торанага. Он сказал это мне. – Да, скажите ему, да. Я совершенно уверен. Могу я объяснить почему? Отец Алвито объяснялся с Торанагой намного дольше, чем требовал перевод столь простого вопроса. «Так ли ты спокоен, как кажешься? – хотел спросить его Блэкторн. – Как же тебя достать? Как мне справиться с тобой?» Торанага ответил и вынул веер из рукава. Отец Алвито начал опять переводить с той же самой жуткой недружелюбностью, с мрачной иронией: – Да, капитан, ты можешь мне сказать, почему думаешь, что вы выиграете эту войну. Блэкторн попытался сохранить уверенность, понимая, что священник берет над ним верх. – В настоящее время мы главенствуем на всех морях в Европе – на большинстве морей Европы, – поправился он. «Не давай отвлечь себя. Говори правду. Изворачивайся, как это делают иезуиты, но говори правду». – Мы, англичане, разгромили на море две огромные армады – испанскую и португальскую, и непохоже, чтобы они смогли собрать другие. Наши маленькие острова представляют собой крепости, и мы там теперь в безопасности. Наши морские силы господствуют на море. Наши корабли быстрее, современнее и лучше вооружены. Испанцы не побеждали после пятидесяти с лишним лет террора, инквизиции и кровопролитий. Наши союзники сильны, более того, они обескровят испанскую империю и приведут ее к концу. Мы победим, потому что владеем морями и потому что надменный испанский король не дает воли другим народам. – Вы владеете морями? Нашими морями тоже? Морями вокруг наших берегов? – Нет, конечно нет, Торанага-сама. Я не хотел вас обидеть. Я, разумеется, имел в виду европейские моря, хотя… – Хорошо, я рад, что это прояснилось. Что ты хотел сказать? Хотя… – Хотя на всех высоких широтах мы скоро сметем врагов. – Это Блэкторн произнес очень четко. – Ты говоришь «враг». Может быть, мы тоже враги? Что тогда? Вы попытаетесь потопить наши корабли и опустошить наши берега? – Я не могу и представить себе, чтобы мы враждовали. – Думаю, это очень легко представить. Что тогда? – Если вы выступите против моей страны, мне придется атаковать и попытаться разбить вас, – признался Блэкторн. – А если ваш господин прикажет вам напасть на нас здесь? – Я бы отсоветовал ему. Наша королева бы послушалась. Она… – Вами управляет королева, а не король? – Да, господин Торанага. Наша королева мудра. Она бы не отдала такой неразумный приказ. – А если бы отдала? Или если бы ваш законный командир приказал?