Данила кивнул: – Ксения очень любит свою работу и оставила её с тяжёлым сердцем. Правда, шеф обещал дождаться её возвращения. Но это ещё вилами на воде писано, – с сомнением в голосе проговорил он. – А где живёт тётка? – Есть такой посёлок нуворишей «Тихая гавань». Вот в нём-то и живёт её тётка. Вернее, жила, – поправился он, – потому что её убили. И хотят повесить это убийство на Ксению! – У неё был для этого мотив? – Сомневаюсь, – ответил Данила. – И, заторопившись, добавил: – Но даже если бы и был, Ксения в принципе никого не может убить. – Мухи не обидит, – тихо проговорила Мирослава. – Про мух я ничего не знаю. Их ведь уже давно не видно в городе, но вот к людям Ксения всегда относилась с большим пониманием. Мирослава хотела сказать, что понимание и человеколюбие к делу не пришьёшь, но передумала и спросила: – А у этой тётки, кроме Ксении, есть родственники? Например, дети? – Ксения говорила, что, по словам бабушки, детей у тёти нет. И по всему выходит, что её ближайшими родственниками являются Ксения, её мама Лидия Константиновна и её двоюродная бабушка Фаина Никаноровна Караваева. – То есть в случае смерти тётки всё её движимое и недвижимое переходит к Ксении и её матери. – Это если нет завещания, – буркнул Данила, – а богатые люди, как известно, в наше время завещание составляют заранее и в нём расписывают всё до мелочей. – Так, может, она и завещала всё своё богатство твоей девушке? – Мирослава посмотрела на Данилу. – Когда бы она успела сделать это? – не согласился Чижов. – Ведь они совсем недавно узнали о существовании друг друга. – Это Ксения узнала недавно, а тётка скорее всего знала об этом давно. – Вряд ли, – с сомнением проговорил Данила, – они не общались с сестрой. Откуда же она могла узнать? – От бабушки, – предположила Мирослава. – Хорошо, – пошёл он на уступку, – пусть тётка знала, что у неё есть племянница, но увидела она её только что! – Они могли сразу понравиться друг другу. – До такой степени, – с мрачным недоверием проговорил Данила, – что тётка отвалила Ксении все свои сокровища. – В жизни всякое случается, Данила! Я к чему клоню-то? – Вот именно, к чему? – спросил он нетерпеливо. – К тому, что у полиции, вероятно, есть какие-то улики. Иначе они не стали бы задерживать твою девушку. Данила хрустнул пальцами: – Думаешь, они вскрыли завещание? – Или вытрясли информацию из нотариуса, – пожала плечами Мирослава. – И что же делать? – он посмотрел на неё вопрошающе. – Разбираться, – ответила она серьёзно. И спросила: – Когда ты в последний раз разговаривал с Ксенией? Данила опустил голову и нехотя назвал число. – А почему так давно? – удивилась Мирослава. – Я не знаю! – вырвалось у него. – То есть?! – Она перестала отвечать на мои звонки, даже не потрудившись объяснить причину. – И что сделал ты? – Ничего. Сначала я подумал, что Ксения обиделась на меня из-за писем. – Из-за каких таких писем? – насторожилась детектив. – Понимаешь, она просила меня писать ей бумажные письма. А я всё никак не мог собраться. Да и вообще, – признался он, – посчитал это девичьей блажью. Вот скажи, кто сейчас пишет бумажные письма?! – пошёл он в наступление. – Если почта работает, конверты продаются, значит, кто-то пишет, – охладила его пыл Волгина. Она знала, что её двоюродный брат Виктор пишет своей матери, Мирославиной тёте Зае именно бумажные письма, да и Морис время от времени посылает своим родителям письма по обычной почте. «Так почему же и влюблённым не писать таких писем», – подумала она. А вслух сказала: – Может быть, твоя Ксения романтичная особа и ей хотелось хранить твои письма не в гаджете, а в шкатулке. – Вот и она мне так сказала, – тяжело вздохнул он, – ещё говорила, что будет их потом показывать внукам. – Так что тебе помешало написать любимой девушке хоть пару-тройку бумажных писем? – Если честно, то лень, – уныло признался он. – Выношу тебе порицание от лица всего женского пола, – хмыкнула Мирослава, а потом проговорила серьёзно: – Но вообще-то, как мне кажется, Данила, современная девушка не могла отшить своего парня только из-за его нежелания посылать ей письма обычной почтой. – Я тоже так подумал сначала, но позднее… – он замолчал. – Говори уж, что именно позднее пришло в твою голову? – подтолкнула она его. – Что у Ксении там появился другой парень и она или её тётка решила, что он больше ей подходит! – выпалил Данила на одном дыхании. – А, по-моему, это ерунда, – отмахнулась Мирослава. – Должна быть более серьёзная причина. – Куда уж серьёзней, чем отказ от голодранца в пользу какого-нибудь мажора! – вспылил Данила. – Судя по твоей машине, одежде и месту работы, тебя записать в голодранцы не получится. – Это смотря под каким углом посмотреть, – печально вздохнул он. – Данила! Ты же неглупый человек! Вы встречались с Ксенией продолжительное время, и ты не можешь не знать её! Так что думай, что ещё могло произойти такого, что отбило у неё желание общаться с тобой. – Да не знаю я! Не знаю! – воскликнул он. – Хорошо. Тогда разберёмся на месте. – Так ты берёшься помочь Ксении? – обрадовался он. – Я очень постараюсь сделать это, – ответила она. Он полез в карман за бумажником: – Сколько я должен заплатить? Она подняла руку, жестом останавливая его. – Во-первых, денежные вопросы мы с тобой будем решать только по завершении дела, а во-вторых, всеми договорами и расчётами занимается Морис Миндаугас. – А он что, правда князь? – помимо воли вырвалось у Данилы. – Представления не имею, – рассмеялась она, – по крайней мере мне он ничего подобного о себе не рассказывал. А тебе небось Люся наплела с три короба. – И когда Данила сконфуженно кивнул, посоветовала: – А ты её больше слушай. – Извини, неудобно вышло, – пробормотал он. – Ничего страшного, – улыбнулась она, – ты только Миндаугасу подобных вопросов не задавай. – Что я, совсем дурак, что ли, – хмыкнул Чижов. – Вроде нет. – Ну, вот и ты не до конца в этом уверена, – он сделал вид, что огорчился. – Ладно, Данила, шутки в сторону, – проговорила она. – Завтра утром мы с тобой поедем в «Тихую гавань». – А почему не сегодня? – вырвалось у него. – Потому что уже поздно и ночью там с нами никто разговаривать не станет. – Да, я понял. Мне завтра приехать сюда?