– У, гад! – процедила она сквозь зубы, думая о Рудольфе. Она не сомневалась, что секретарь наговорил полиции с три короба до небес, всячески пытаясь очернить Ксению. Она побежала на кухню и закричала, игнорируя присутствие отца. – Мама, мама! Ксению забрали! – Я знаю, – тихо обронила Ефросинья Павловна. – Откуда? – растерянно спросила дочь. – Отец сказал, – Ганина кивнула на мужа. – Ты небось тоже наплёл им невесть что! – набросилась Тамара на отца. – Но, но, как ты с отцом разговариваешь, – прикрикнул на неё Глеб Лазаревич, но под гневным взглядом дочери неожиданно съёжился и пробормотал, оправдываясь: – Тома! Ничего я им такого не сказал. Только, что между тёткой и племянницей пробежала чёрная кошка. И Ксения из-за этого решила уехать. Ада Константиновна, как мне показалось, отъезду племянницы обрадовалась. И всё! Больше я им ничего не сказал! – Этого вполне достаточно, чтобы заподозрить Ксению в нелюбви к тётке. – Ага, – ехидно хмыкнул Ганин, – ты ещё скажи, что она любила тётушку до беспамятства. – Какая разница, любила Ксения Аду Константиновну или нет?! Она была ей благодарна за спасение матери и отзывалась о ней только в уважительном тоне. – Зачем же она тогда стала вешаться на шею Лихолетову?! – Да нужен Ксении этот Лихолетов, как мне твой дуб! – выпалила Тамара. – Какой такой дуб? – растерялся Глеб Лазаревич. – Тот, к которому ты любишь прижиматься, – сердито проговорила дочь и выбежала из кухни. – Это всё твоё воспитание! – набросился, в свою очередь, управляющий на жену. – Отстань, – отмахнулась от него Ефросинья Павловна, – без тебя тошно! – Тебе-то какое до всего этого дело? – собрался разбушеваться Ганин. – Идол! – осадила его жена. – Подумай головой своей дубовой! Ада Константиновна убита! Ксению арестовали. – Не арестовали, а задержали. – Один ляд! – Ничего подобного! Игнорируя вопли мужа, Ефросинья Павловна продолжила: – С кем мы останемся? Кто в доме хозяин? Ганин почесал в затылке. – По всему выходит, что Агриппина Егоровна. – Я тоже так думаю, – мрачно согласилась жена, – только она терпеть тебя не может! Даст нам расчёт, и куда мы пойдём на старости лет? – Вернёмся в город в свою квартиру, – неуверенно проговорил управляющий. – А дальше? Ты грузчиком пристроишься, а я поломойкой?! – Что ты такое говоришь? – испуганно проговорил управляющий, только сейчас осознав все перспективы будущего своей семьи. И попытался приободриться. – Ты можешь устроиться поваром в ресторан, а я… Между прочим, такие управляющие, как я, на земле не валяются! И я найду новое место. – Ага, с той характеристикой, что даст тебе Агриппина Егоровна, тебя не возьмут на работу даже помощником младшего дворника. – Да что я ей, в конце концов, сделал?! – заорал Ганин. – Тебе лучше знать, – тихо отозвалась Ефросинья Павловна. Ганин и сам прекрасно знал, что вся его вина перед Агриппиной Павловной заключалась в том, что он относился к ней как к пустому месту. Нет, он не грубил ей и выполнял, хоть и неохотно, все её поручения, но угождал только Аде Константиновне и выслуживался лишь перед ней. И вот теперь, когда её не стало, он, судя по всему, остался у разбитого корыта. Мысленно он вынужден был согласиться с женой. А как же не хотелось покидать насиженное место! Глава 15 Тамара после разговора с родителями убежала в свою комнату, наплевав на все обязанности горничной, закрылась на ключ, забралась с ногами на диванчик и уставилась на телефон. Девушка понимала, что она сама ничего сделать для Ксении не может. Ей пришла в голову мысль обратиться к Агриппине Егоровне. Но подумав, она не то чтобы совсем отказалась от этой идеи, а оставила её на крайний случай. Руднева-старшая неплохо относилась в Ксении, но знала её совсем недолго и всё, что могла сделать, – это посоветовать хорошего адвоката. А адвокату надо платить. Своих денег у Тамары было с гулькин нос. Можно было бы ещё взять у Сашки. Но он тоже не был мультимиллионером. У Рудневой-старшей деньги, конечно, имелись, но захочет ли она тратить их на спасение Ксении – большой вопрос. И по всему выходило, что оставался только парень Ксении. Как считала сама Ксения, бывший. «Но бывший он или нет, если у него есть хоть крупица совести, он не бросит Ксению в беде и что-нибудь придумает», – решила Тамара. Она набрала номер Данилы Чижова, и ответа ей пришлось ждать довольно долго. Данила видел высветившийся незнакомый номер и не торопился отзываться. Настроение у него было паршивое, и разговаривать с незнакомыми людьми не хотелось. Но наконец он всё-таки, к огромному облегчению Тамары, отозвался. – Алло, кто это? – Здравствуйте! Вы Данила Чижов? – Я-то Данила, а кто вы? – Я Тамара! – заторопилась девушка. – Какая ещё Тамара? – спросил он сердито. Испугавшись, что он отключится, девушка затараторила: – Вы не знаете меня! Я звоню из дома тётки Ксении Ады Константиновны Рудневой. – Почему звоните вы, а не Ксения? – рявкнул Данила. – Ксения не может вам позвонить! – Почему? – Её телефон забрала полиция, а саму её задержали! – Что?! – проревел Чижов. – Что значит задержали? За что? – Они думают, что Ксения порешила тётку. – Какую тётку? – Да свою же! Аду Константиновну Рудневу! – Она что, умерла?! – не поверил своим ушам Чижов. – Не по своей воле! – горячо заверил его девичий голос из трубки. – Её убили! – Но почему в этом обвиняют Ксению? Зачем ей убивать свою тётку, о существовании которой она узнала совсем недавно? – Из-за завещания! – Какого ещё завещания? Я ничего не понимаю! Вы можете всё объяснить связно? – начал выходить из себя Данила, смутно подозревая, что его разыгрывают. – Могу, – ответила Тамара, – только вы не отключайтесь, а то я нервничаю и сбиваюсь. – Хорошо, я обещаю не отключаться и выслушать вас до конца. – Вот и хорошо, – вырвалось у девушки, – тогда слушайте. – И, взяв себя в руки, Ганина рассказала Даниле всё с самого начала, стараясь ничего не упустить. – Где сейчас Ксения? – спросил Чижов, когда она закончила свой рассказ. – Так в местном отделении полиции. – Хорошо, я понял. Благодарю вас. – Эй, погоди! – закричала девушка от страха, что он отключится, перейдя на «ты». – Я слушаю вас. – Вы поможете Ксении?