Напиток его высочеству Юля сделала под стать своему настроению – черный, крепкий, без сахара. Фильярг принюхался, поднял кружку, осторожно пригубил, скривился. – Что это? – Отрава, – пожала плечами девушка, садясь напротив и делая глоток из своей кружки. И зря кривился – она не экономила на зернах. Отличный кофе, свежего помола, неделю назад доставили. Бывший приучил ее к хорошему кофе. Вот странное дело, они давно расстались, а его привычка с ней на всю жизнь. – Вы мне горло перерезали, я вас отравила. Квиты, – кивнула Юля ошарашенному высочеству поверх кружки. Пусть мелко, но так приятно поймать нервное удивление в вечно невозмутимых глазах. От этого в груди потеплело. Фильярг закашлялся и расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке, переваривая услышанное. – Тогда зачем пьете то же самое? – спросил недоверчиво. Подержал руку над кружкой, хмурясь сильнее. – Я же принца травлю, – ухмыльнулась Юля, – думаете, мне понравится ваша темница или встреча с палачом? Уверена, что нет. Так что лучше я сама себе приговор вынесу и исполню. – Вы настолько любите сама принимать решения? – осуждающе посмотрел на нее Фильярг, еще раз провел рукой над кружкой, добавляя: – Здесь нет отравы. Что-то возбуждающее и стимулирующее, вода плохого качества, но ничего смертельного. Кстати, вам это пить сейчас нельзя. Его высочество не стал отбирать кружку, та отобралась сама. Взмыла из Юлиных рук, пронеслась по кухне и приземлилась в раковину кверху попой. Юля скрипнула зубами. – Вы мне не няня, – процедила она, нацелившись на кружку Фильярга. – Я брат Шестого, вы – член моей семьи, забота о вашем здоровье – моя обязанность. – И его высочество одним махом влил в себя кофе, даже не поморщившись. Юля моргнула, переваривая сказанное. Когда это она вошла в семью высочеств? Неужели она что-то пропустила, пока валялась без сознания? – И чтобы развеять ваши сомнения, скажу, что ассар действительно наставник, но не простой, а, скажем так, идеальный. Понимаю, вы не сталкивались с магией, и вам нелегко будет это принять, но придется. Вы связаны с Альгаром, и с каждым днем связь будет только крепнуть. – Что меня ждет? – тихо спросила Юля. У нее даже мысли не возникло, что Фильярг врет. Внутри что-то отзывалось, подтверждая слова принца. – Ничего страшного. Займетесь воспитанием Альгара. И никто вам слова не скажет, ведь ассар лучше всех знает сильные и слабые стороны ученика. Вы всегда поймете, если подопечный солгал или ему нужна помощь. Даже когда он вырастет и станет взрослым, вы почувствуете, если Шестому будет грозить опасность. В нашем мире считается огромной удачей, если ребенок встретил своего ассара. Наставник становится вторым отцом, и его слово будет значить больше, чем слово родителя. Ведь ассар никогда не ошибается в том, что касается его подопечного. Шестой, – его высочество поморщился, вздохнул, видно было, что эта тема ему неприятна, – вырос без матери. Думаю, в этом причина того, что его ассар – женщина, а не мужчина. Мы все пытались ему помочь, опекали и жалели, а его воспитатель оказался не слишком порядочным человеком. Долгое время морочил нам голову тем, что Альгар слаб и не может учиться, как положено Столпу. Мы верили, да и доказательства были… гм, достоверными. А потом появились вы и за один день научили его мысленной речи и плавать, а ведь Шестой панически боялся воды. Понимаете, о чем я? Юля медленно кивнула. С этой точки зрения она не смотрела на случившееся. Так вот в чем причина ее ненормальной привязанности к ребенку и потребности защитить. И она была права – Совенок был педагогически запущен. Причина в излишней опеке, лени и боязни учителя отвечать за ребенка. Гораздо проще ничего не делать, отговариваясь слабостью воспитанника, чем учить и требовать результат. – В день полного совершеннолетия принцы правящей ветви проходят ритуал в Огненных пещерах. Мы доказываем, что овладели огнем и можем его подчинить. Права на ошибку нет. Не справился – не вышел живым. И я вынужден сказать вам то, чего не знает Альгар. С тем уровнем подготовки, который он сейчас показывает, ритуал ему не пройти. Дожить до ритуала – и то вопрос. В академии, где его ждут через три месяца, не держат неженок. Мы уже рассматривали вариант исключения из ветви, но тогда Альгар будет вынужден покинуть дворец и на всю жизнь заработает клеймо слабака. Юля подозревала, что ничего хорошего Совенка с этим клеймом не ждет. Куда ни кинь – всюду клин. С одной стороны, смертельно опасный ритуал, с другой – порицание общества и жалкое существование вместо жизни. Большой вопрос – что лучше для ребенка. – А если его сюда? – облизала она пересохшие губы. В голове уже крутились варианты, мялась неуверенность – она логист, а ни разу не наставник. Но если иного выхода нет… А с документами можно и за деньги разобраться. – Юля, вы хоть немного представляете, что такое воспитание огненного мага? – с иронией вскинул брови Фильярг. Девушка побледнела. К-какого мага? Огненного? Мамочки! А костюм пожарного ей предоставят? – Простите, не хотел вас пугать. – Его высочество попытался сгладить возникшую неловкость улыбкой. – К тому же первые проблески появятся месяца через три. Вас научат, как с ними справляться. Хм. Юля взглядом нашла за стеклом шкафчика бутылку мартини – с Восьмого марта осталась. Желание напиться сделалось просто неприличным для пяти утра. – А если я откажусь? Выпроводить его высочество и напиться. Прекрасный план, потому как Юля точно была уверена – под царственным взглядом алкоголь в горло не полезет. Да и бокал, скорее всего, постигнет судьба чашки – быть вылитым в раковину. Его высочество вариант с отказом не оценил. Он проследил за ее взглядом, осуждающе нахмурился и решил отвлечь Юлю местным фольклором. – Недалеко от дворца, напротив Черного пляжа, есть скала. С ней связана легенда. Давным-давно жил юноша, ассар. Но невеста юноши не захотела принять чужого ребенка, как и делить с ним нареченного. Она требовала, чтобы юноша оставил мальчика. Хотела, чтобы в семье были только их дети. Чтобы юноша ушел работать к ее отцу, а ученика бросил. Но ассар не может покинуть ребенка. Тот юноша любил их обоих с одинаковой силой: как невесту, так и ученика. Когда он плавал в море, сердце от боли и невозможности сделать выбор разорвалось пополам. Он умер, а на месте его разбитого сердца образовалась скала. Юля сглотнула. Сказка ложь, да в ней намек. Неужели ее ждала судьба несчастного юноши? Жесть. – Это значит, я не могу бросить Совенка? – тихо спросила она. Юля была не против остаться с Алем, но возможность повторения сердечного приступа напрягала. – Это значит, что мы решим вашу проблему, вы не будете беспокоиться за маму и сможете спокойно быть с Альгаром. Звонок в дверь прервал их разговор. – Что это? – спросил, мгновенно насторожившись, Фильярг. – Кого-то принесло, – ответила, вставая, Юля. Полшестого утра… И кто это? У нее дома два состоявшихся мага огня и один потенциальный. Самоубийца? – Объявился, – нехорошо так прищурился Четвертый, глядя в сторону входной двери, и скомандовал: – Открывайте. В дверной глазок Юля все же посмотрела. Ошарашенно полюбовалась на ярко-алые розы, за которыми и человека видно не было. Повернула замок, только сейчас подумав о том, как товарищи попали к ней домой. Адрес, допустим, запомнил Совенок, но дверь? Ах да, у них была сумочка с ее ключами… Надо, кстати, забрать и зарядить мобильник. – Доброе утро, Юлия Андреевна, – широко улыбнулся «русский», протягивая огромный, роз на пятьдесят, букет. – Это вам. – Не такое уж и доброе, – не согласилась с ним Юля, но цветы все же взяла. Да и как тут устоять, когда ей в жизни не дарили такого богатства. Еще и запах… Она вдохнула тонкий аромат, прикрыла глаза, наслаждаясь. – Так вот что вы любите, – задумчиво проговорили у нее за спиной, возвращая к действительности. Сплошной принцизм, куда ни ступи, раздраженно подумала Юля. – Раз вы здесь, еще и в компании Четвертого, значит, пришла пора запасного плана, – широко улыбнулся «русский», совершенно не смутившись холодностью приема. Он поднял руку, демонстрируя фирменную коробку с тортом из «Буше». – Предлагаю объявить перемирие и заесть недоразумение сладким, – провозгласил гость с такой завлекательной улыбкой, что Юля невольно им залюбовалась. Была у «русского» некая легкость в общении, которая сразу располагала к себе. – А я думал, дорогой кузен, ты сдался и решил поработать на рудниках, – едко проговорил Фильярг. Юля вскинула брови – какие рудники? Неужели «русского» собирались упечь за то, что тот способствовал побегу Аля? Совершенно недемократичный мир. Впрочем, нет. Какое-то равноправие в нем есть, раз кузены наследных принцев отбывают наказание на рудниках. – За последние сутки я не присел ни разу, – возмутился гость и, не дожидаясь приглашения, прошел в квартиру, разулся, закрыл за собой дверь, демонстрируя навыки бывалого путешественника в этом мире. Из комнаты выглянул Третий, округлил глаза на букет, кивком поздоровался с кузеном, но тут же снова исчез, притянутый голубым экраном. Гость оглядел Юлю усталым взглядом, попросив слабым голосом: – Чаю нальете или сразу к делу? Какой русский не помнит про «накорми, да баньку истопи». – Проходите, – посторонилась Юля, пропуская мужчину на кухню, и со словами: – Ваза в гостиной на полу, – «обрадовала» его высочество букетом роз. Тот не понял. Пришлось впихнуть цветы в руки принца. И головой мотнуть в сторону гостиной. Слуг у нее нет, придется его высочеству поработать ручками. Фильярг проводил прищуренным взглядом утекшего на кухню кузена. Его появление радовало и одновременно настораживало. Явно не с пустыми руками пришел, и розы здесь ни при чем. Впрочем, главное, чтобы идеи дурного кузена сработали. Лично он чувствовал приближение тупика и не слишком далеко продвинулся в решении проблемы. И почему эта упрямая женщина так сильно вцепилась в семью? Сама же говорила – живет одна, к чему эти сложности? Сказать матери, что уезжает, выходит замуж, он даже готов сыграть роль жениха. Но сердце подсказывало – не все так просто. Фильярг, обжегшись, торопиться не желал. Слишком разные миры – насмотрелся, пока искал Альгара. Еще больше останавливал страх. Он не хотел снова сжимать в объятиях женское тело, напряженно прислушиваясь к неровной работе Юлиного сердца. Каждый пропуск ритма вызывал приступ паники – а если остановится? Но сердце продолжало биться, пусть и прерывисто. И сейчас Фильярг готов был пойти на все, чтобы эта невыносимая, упрямая женщина добровольно согласилась стать ассарой. Он даже готов сотрудничать с кузеном, которого всегда недолюбливал, лишь бы его идеи оказались толковыми. Фильярг вошел в гостиную, нашел вазу. Под насмешливым взглядом Третьего воткнул туда розы и вернулся. «Русский» на кухне уже наворачивал круги около кофемашины, хищно принюхиваясь к запаху кофе, и Юля поняла – чай сегодня не в фаворе. – С молоком? – спросила она. – А капучино можно? – с надеждой поинтересовался «русский». – Можно, – кивнула Юля, отмечая про себя, что товарищ глубоко погрузился в систему. Интересно, сколько времени он провел в России? Почему именно здесь? Потому что без вопросов разулся. Потому что не ахал при виде старинного самовара, стоящего на подоконнике, – наследство от деда. И обращался по имени и отчеству, чего не любили делать иностранные граждане. – Вы уж простите, Юлия Андреевна, я без приглашения, да еще так рано, но я попробовал найти вас во дворце, а там сказали: вы отбыли вчетвером. Вот я и решил дома проверить. И еще раз простите – забыл представиться. Он встал, прижал ладонь к сердцу, отрекомендовался: – Кайлес. Но вы можете звать меня Александром, мне это имя очень нравится. – Адрес как нашли? – нахмурилась Юля, доставая молоко из холодильника. Совенок адрес мог только показать, но никак не передать, значит, разузнал сам. И фиг ему, а не Александр. Косить под русского – дурной тон и навевает нехорошие ассоциации. – Я, Юлия Андреевна, не просто с тортом пришел, а с предложением. А любое предложение требует подготовки. – Подготовились, значит. – Девушка бросила на Кайлеса многозначительный взгляд, но мужчина намека не понял. Он расслабленно развалился на стуле, отгородившись тортом. Отличным, кстати. Ей давно хотелось его попробовать, да цена останавливала – усыпанный крупными орехами один к одному, политый венецианской карамелью – сказка для сладкоежек, а не торт. – И что ты подготовил? – спросил Четвертый, проходя на кухню и присаживаясь за стол. – Много чего, – довольно улыбнулся Кайлес, не чувствуя опасности. – Вам, Юлия Андреевна, двадцать шесть, не замужем, работаете старшим логистом – это организация перевозок грузов, – пояснил для брата. – Вы – первая и единственная дочь в семье. Есть еще младший брат, призван в местные войска. Из-за болезни матери вынуждены были стать старшей женщиной рода. Заботиться о брате, убирать, готовить, при этом успевая учиться на высший балл. – И кто же вам столько всего рассказал? – прищурилась Юля, подавляя желание плюнуть в чашку с кофе. – Есть деньги – есть информация, – пожал плечами «русский». Он принял из Юлиных рук кружку, принюхался, сделал глоток и расплылся в блаженной улыбке. – Изумительно! Фильярг смотрел на него с недоверием, так как его первый опыт с кофе не сложился.