— Признаться, к цветам я равнодушна, а вот сладкое очень даже люблю. Не стоит так улыбаться, милостивый государь, я сейчас не о некоем нахальном молодом человеке, а об источающей дразнящие ароматы коробке в его руке. — Вы раните меня в самую мою гордость. — Не в сердце? — Нет, именно в гордость. — Тогда ладно. Несите ваше угощение в гостиную, а я пока поставлю самовар. — Предлагаю поступить наоборот, — вручая ей коробку, возразил я. С этим делом я управился довольно споро. При умелом подходе и правильном топливе, имея больший объём, самовар закипает куда быстрее чайника на плите. Правда, чай для госпожи Рябовой, с её жалованием, был всё же дороговатым удовольствием, а потому внутри находился сбитень. Но, признаться, он мне нравился куда больше чая, и был на втором месте после кофе. — Эльвира Анатольевна, я к вам с двойной просьбой. — Знала, что просто так вы меня не навестите. Слушаю вас, Пётр Анисимович. — Для начала, я решил сменить оправу у моего бриллианта, всё же ему пристало золото, а не латунь. — Согласна. У всякой тяги к простоте должны быть свои пределы. Хотите чтобы я нанесла вязь «Панцирь» на новый амулет? — Если вы не сочтёте это наглостью. — С чего бы мне так считать. К тому же, вы не с пустыми руками. Если бы предложили мне плату, то я вас поколотила бы. Но за пирожные, я могу позволить вам и не такое. А что за вторая просьба? — Я знаю, что сейчас каникулы, но не могли бы вы попросить собраться комиссию для переаттестации моего дара. — Переаттес… Пётр, ты же говорил… — непроизвольно перейдя на ты, начала было, и сама же себя оборвала она. — Я помню, что я говорил, Эльвира Анатольевна. Но на утро после прошлого полнолуния, так уж вышло, что на берегу Дона на меня набросился волколак. — Опять⁉ — не сумела сдержать своего удивления она. — Снова, — подтвердил я, тряхнув головой как жеребец стоялый. — Только теперь мне показалось глупым отказываться от возможности, которая сама прямо-таки ломится ко мне в дверь. Нет, ну правда, дураком ведь нужно быть. — Ясно. Ну, завтра собрать представителей всех стихий вряд ли получится. Учителя разъехались кто куда. Кто-то в столицу, кто-то погостить у родных в деревне, чтобы отдохнуть от городской суеты. Но твой воспитатель на месте, это точно. Так что, две стихии уже в наличии. Хотя нет, директор так же в городе. Остаётся одна. — Вообще-то, в полк мне отправляться только в конце августа, — заметил я. — Это-то так, но ты уже прошёл по спискам, и чтобы отработать обратно потребуется не меньше месяца. А ведь ещё нужно успеть подать документы и в университет. Сомнительно, что тебе светит что-то лучше Курского. — Ерунда. С меня и его достанет. — Ну, с этим мы ещё определимся, — она хищно улыбнулась и посмотрела на меня плотоядно облизав губы. — Что вам от меня угодно? — я сделал наигранно-испуганный вид. — Хочешь поиграть мальчик? — она окончательно вошла в роль женщины вамп. — Помнится вы сказали, что как только я выйду за дверь вашей квартиры… — Так кто же тебя просил входить обратно, — перебила она меня, опускаясь на мои колени… Глава 12 — Даю пятьдесят рублей дальше, — с довольной улыбкой произнёс боярич Астафьев. М-да. А вечер-то перестаёт быть томным. В последний раз я вот так серьёзно цеплялся с Топорком, который мало, что проиграл в тот вечер, но ещё и впоследствии огрёб от меня по полной. Ну или моими стараниями, не суть важно. Главное, что для него это плохо кончилось. Вот и этому придурку такое бодание ничего хорошего не принесёт. Вообще-то, карточная игра не являлась ни чем иным, как приятным времяпрепровождением. И ставки тут были вполне себе символическими. Не по пять копеек, как в трактире на Чижовке, а по четвертаку, но и уровень играющих как бы отличается. Так что, мы просто развлекались и не более того. Но и там и тут случались моменты, когда банк начинал быстро расти. И уж тем паче, когда не оговаривался потолок ставок. В мои планы вовсе не входило пополнить свои финансы за счёт сегодняшней игры. Мало того, я уже собирался упасть, так как точно знал, что Астафьева не пробить никаким блефом. Только не три туза, максимально возможную комбинацию. Я видел это благодаря тому, что уже успел запомнить по рубашкам всю колоду. А потому просто ждал когда наступит моя очередь чтобы сбросить свои карты. Но меня задело его поведение. — Хорошая карта, Кирилл Дмитриевич? — улыбнулся я, уже решив его наказать. — Вы можете проверить, — пренебрежительно пожал плечами тот. Ещё и кивнул на горку монет, где хватало золота. По моим прикидкам в общей сложности порядка пятисот рублей. Сама начальная ставка каких-то двадцать пять копеек, но в прошлый раз случилась свара, и все участники решили попробовать вновь. А для этого каждый из влившихся, и я в том числе, доложили по половине кона. Вот так он и превратился в весьма солидный куш. — Я последую вашему совету, Кирилл Дмитриевич, — произнёс я, сунув руку за полу кафтана, во внутренний карман. При этом боярич не удержался от самодовольной ухмылки. В том, что у меня имелись деньги он не сомневался. Ну хотя бы потому что за сегодняшний день мне уже не раз улыбалась удача. Со стороны всё выглядело так, будто я готов поддержать ставку и вскрыться. Всё же пятьдесят рублей это по-настоящему много. Но я всех удивил, когда извлёк из кармана туго набитый кошель и подбросив его на ладони с улыбкой бросил к кучке монет. Пара фунтов плотно уложенного драгоценного металла глухо брякнули о столешницу. — Пятьсот рублей, дальше, — с эдакой ленцой произнёс я. Нет, это не мой сегодняшний выигрыш и я не пришёл с огромной суммой в кармане, чтобы обчистить воронежскую золотую молодёжь, и гостей её высочества. Чистой воды случайность. Просто именно сегодня, по пути на званый обед во дворце Долгоруковых, я забрал свои деньги у ростовщика. Вот и рассовал по карманам золото, общим весом под десять фунтов. Между прочим, за возможность получить свои сбережения именно золотом, я ещё и приплатил старому еврею. Иначе мне и вовсе потребовался бы сундук, да парочка дюжих носильщиков. Хотя и так, более четырёх кило распиханных по множеству карманов удобства не прибавляли… А вообще, что-то я не подумал, а следовало бы под это дело обзавестись каким-нибудь поясом. — Не великовата ли ставка? — с явной неприязнью поинтересовался боярич. — В самый раз, — возразил я. — Ну что же, это ваш выбор. Поддерживаю и даю дальше, — хищно улыбнулся он. — Отлично, ваше сиятельство. Но не могли бы вы выложить деньги на кон, — одобрительно кивнув, попросил я. — Я даю боярское слово… — Прошу прощения, ваша светлость. Я ни в коей мере не собираюсь усомниться в вашем слове, но за столом все равны и придерживаются общих правил. Перед игрой, я предложил использовать только на ту наличность, что имеется при нас. Ибо собрались мы за картами, дабы приятно провести время, а не обогатиться за счёт карт. Было дело, я оговаривал этот момент. Не столько преследуя какую-то определённую цель, сколько по привычке. Ну вот к чему приятное времяпрепровождение превращать в трагедию. Карты это такая зараза, что от непринуждённости, до всепоглощающего азарта всего лишь шаг. Один кон, мог лишить всё семейство не только крупной суммы, но и средств к существованию. И великая княжна меня в этом поддержала. — Пётр Анисимович прав, данный момент мы оговорили заранее, — Долгорукова и сейчас не стала отмалчиваться. — Он же предлагал ограничить потолок ставок пятью рублями, отчего все дружно отказались. Но с игрой только на наличные средства всё же согласились. — Решили выиграть за счёт повышения ставки? — бросая свои карты рубашкой вверх, фыркнул боярич. Это он так намекал на мою нечестную игру. Вообще-то, доля истины в этом была. И по хорошему мне не следовало бы поступать подобным образом. Тем паче, что упади я и всё равно оказался бы в плюсе, так как до этого выигрывал. А там, в процессе можно было бы и поприжать много о себе думающего Астафьева. Но так уж случилось, что меня задели его вид, тон и вообще само его присутствие, вот я и закусил удила. — А вы чего добивались, разом повышая ставку в десять раз? — сгребая выигрыш, с улыбкой в свою очередь возразил я. При этом я обратил внимание на то, что мой поступок не понравился остальным присутствующим и игра как-то разом скомкалась. Причём первой из-за стола поднялась великая княжна. Хотя как раз в её-то взгляде я и не увидел неодобрения, которое остальные даже не пытались скрыть, всем своим видом выражая то, что их симпатии явно не на моей стороне. Да и чёрт с вами, золотые рыбки. Мне с вами детей не крестить. Я вообще оказался тут случайно, волей Долгоруковой, которая отчего-то не оставила попыток ввести меня в свой круг в качестве друга. И вот уже дней десять как это её стремление только усилилось… С моей переаттестацией не возникло никаких проблем, и представители всех стихий нашлись буквально на следующий день, а сама процедура заняла совсем немного времени. После чего, я пригласил всех учителей во главе с директором, в лучший трактир Воронежа и оплатил их застолье. А как мне ещё было их отблагодарить за их любезность. Разве только договорившись с трактирщиком по поводу оплаты угощения, извиниться и слинять дабы присутствием своим не смущать преподавателей. Как я и рассчитывал, мой потенциал возрос до пятого ранга, и это уже никак не вязалось с отправкой в Измайловский полк. Что меня устраивало целиком и полностью. Как впрочем и поступление в Курский университет. Не с моими показателями и происхождением обучаться в столичном. Да и не нужно мне этого. Ведь от Курска до мест Силы куда ближе, а где я отслужу шесть лет после выпуска, для меня не имело значения. Однако, человек предполагает, а великая княжна располагает. Сохранить в тайне свои достижения у меня не получилось. Весть быстро распространилась среди знакомых, а там и по Воронежу, выплеснувшись даже за его пределы. Что в общем-то и не удивительно, ведь волколаки редкость великая, да и сумевшие с их помощью улучшить свой дар стараются это не афишировать. А потому интерес вполне себе оправдан. Так что, едва Мария Ивановна узнала о случившихся со мной изменениях, как сразу же обратилась к князю Долгорукову, с просьбой составить мне протекцию для поступления в Московский университет. И тот не нашёл причин для отказа дочери в столь скромной просьбе. Вообще-то, уже во второй раз. Но какая разница, если он может себе такое позволить. Нужно ли мне это? Я бы пожалуй отказался от подобной чести. Провинциальный Курск был бы куда предпочтительней. Но пренебрегать заботой князя Долгорукова, пусть я его ни о чём и не просил… Есть и другие способы усложнить себе жизнь. Так что, пусть будет столица. Глядишь ещё и за сестрицей присмотрю. Отец едва узнал об этом… М-да. Ну для начала он хотел было испытать на моей спине вожжи. А какой у него ещё должна быть реакция, коль скоро он последним узнаёт о произошедших со мной изменениях. Да ещё и о планах князя по устройству моего будущего. Ладно ещё тот не решил меня на ком-нибудь женить, а всего лишь озаботился моим будущим образованием. Иначе меня точно выпороли бы. А вот Дымку досталось. Пятьдесят ударов плетью, которые выписал ему староста, в присутствии всех крепостных и нашей семьи. Серьёзное наказание. Настолько, что сам уйти с места экзекуции он не смог. Пришлось мне его уносить на своих руках, как после и обихаживать его раны, что с моим слабеньким даром и весьма скромными познаниями оказалось не так уж и просто. Батюшка посчитал проступок Ильи более чем серьёзным. Он мой молочный брат, но служит ведь семье, и её главе в частности. А потому холоп должен был докладывать своему господину обо всём, что происходит с подопечным. Разумеется различные мелочи батюшку не интересовали, но уж столкновение-то с волколаком и изменение потенциала к таковым точно не относились. М-да. Ну что тут сказать, подставил я Стукалова-младшего, однозначно… — А что бы ты делал если бы у него оказалось достаточно денег? — отведя в сторонку, тихо спросила меня Мария. — Если бы Кирилл Дмитриевич не вскрылся, повысил бы ставки до тысячи, — просто ответил я.