Дулин моментально оценил ситуацию. Перекрывая шум двигателя, он прокричал своим бойцам: – В самолет! * * * Все пятеро были уже на борту, и самолет покатился по взлетной дорожке, когда вооруженный мужчина в грязном камуфляже и бронежилете выбежал на рампу. Макви ухватился за протянутую руку в перчатке, втащил «багаж» по крутой наклонной плоскости, и Маркхэм дернул рычаг гидравлического подъемника, закрывавшего рампу. Дулин дал команду пилотам по внутренней связи, и четыре турбовинтовых двигателя взревели на полную мощность. Когда пандус закрылся, «багаж» опустился на четвереньки посреди пустого салона. Его винтовка М4 была перекинута через армейскую разгрузку стандартного образца, ячейки которой были в основном пусты, и бурую камуфляжную куртку Номекс[7], порванную в нескольких местах. Его лицо было закрыто предохранительными очками, покрыто потом и следами маскировочной раскраски. Он снял шлем и бросил его на пол, уже слегка наклонившийся при взлете. От слипшейся массы густых русых волос на его голове шел пар, а с бороды капал пот, как из протекающего крана. Дулин поднял Серого Человека на ноги и усадил его на скамью, прикрепленную вдоль борта. Потом пристегнул его страховочным поясом и встал рядом. – Вы ранены? – спросил он. Человек помотал головой. – Дайте я помогу снять снаряжение! – крикнул Дулин, заглушая рев двигателей. – Пусть пока побудет на мне. – Как угодно. Этот полет продлится не более сорока минут. Когда приземлимся в Турции, сразу же отправимся на конспиративную квартиру, а завтра вечером у Фицроя будут инструкции для вас. До тех пор мы будем прикрывать вашу спину. – Я ценю это, – сказал вконец измотанный мужчина в промежутке между двумя глубокими, хриплыми вдохами. Он положил локти на черную винтовку, висевшую у него на шее. Четверо остальных пристегнулись к красной страховочной сетке за скамьей, протянутой вдоль фюзеляжа. Все они смотрели на новоприбывшего, безуспешно пытаясь примирить невыразительный вид сидевшего рядом полевого агента с его сверхчеловеческой репутацией. Серый Человек и Дулин сидели возле ящика со снаряжением, привязанного страховочной сеткой к центру фюзеляжа. – Я собираюсь позвонить Фицрою и сообщить ему, что мы взлетели, – сказал Дулин. – Возьму бутылку воды и скоро вернусь. Он повернулся и побрел вверх по полу круто поднимавшегося самолета. На ходу он достал из кармана спутниковый телефон. * * * В Лондоне было немногим более трех часов утра, и на шестом этаже белого офисного здания на Бэйсуотер-роуд пожилой человек в мятом костюме в тонкую полоску барабанил пальцами по крышке стола. Его лицо было почти белым; пот стекал по мясистой шее и впитывался в рубашку из тонкого сукна. Дональд Фицрой старался успокоиться, убрать тревожные нотки в голосе, что было совсем непросто. Снова зачирикал спутниковый телефон. Он в двадцатый раз посмотрел на фотографию в рамке, стоявшую на столе. Его сын, теперь сорокалетний мужчина, сидит в гамаке на пляже, его красавица-жена рядом с ним. Девочки-близнецы на коленях у родителей. Все безмятежно улыбаются. Фицрой оторвал взгляд от фотографии в рамке и посмотрел на пачку фотоснимков, которые держал в руках. На них он тоже смотрел уже раз двадцать. Та же семья, те же четверо людей, хотя близняшки стали немного старше. Качество соответствовало типичной съемке службы внешнего наблюдения: семья в парке, близнецы в школе рядом с Гровнер-сквер, невестка толкает тележку с продуктами на рынке. Фицрой определял углы съемки и расстояние до объектов; фотограф незримо сообщал, что находился очень близко и при желании мог дотянуться до каждого. Намек Ллойда был предельно ясным: семью Фицроя могли достать в любой момент. Спутниковый телефон чирикнул в третий раз. Фицрой с силой выдохнул, швырнул фотографии на пол и взял надоедливое устройство. – Стэндстилл. Как слышно, Фулкорт? * * * – Пять из пяти, Стэндстилл, – ответил Дулин. Он плотно прижал к уху приемник сотового телефона, чтобы заглушить рев двигателей. – Как слышите меня? – Ясно и четко. Доложите обстановку. – Багаж у нас, эвакуирован с намеченной позиции. – Ясно. Каково состояние багажа? – Дерьмовое, сэр, но говорит, что на ходу. – Ясно. Оставайтесь на связи, Фулкорт. Дулин провел по лицу рукой в перчатке и посмотрел в заднюю часть грузового самолета на своих четырех спецагентов. Потом его взгляд сосредоточился на Сером Человеке, сидевшем в дальнем конце скамьи. Защитные очки, борода и маскировочная краска скрывали черты его лица, но Дулин все равно видел, как он устал. Он прислонился к стене и свесил руки над М4. Его глаза смотрели куда-то вдаль. Группа Дулина собралась по правую сторону от Серого, отделенная от него несколькими метрами скамьи. Через полминуты Дональд Фицрой вернулся на линию. – Фулкорт, это Стэндстилл. Оперативное задание изменилось. Разумеется, вы и ваши люди получите соответствующее вознаграждение. Дулин выпрямился и нахмурил лоб. – Принято, Стэндстилл. Ваши инструкции по дальнейшему проведению операции? – Доставка багажа отменяется. Дулин невольно вскинул голову. – Отрицательно, Стэндстилл. Мы не можем вернуться на аэродром. Он кишит повстанцами, и… – Я имею в виду другое. Мне нужно, чтобы вы… уничтожили багаж. Наступила пауза. – Фулкорт – Стэндстилл. Повторите, что вы сказали? Тон голоса на другом конце спутниковой линии изменился. Он стал менее отстраненными и более… человечным? – У меня… у меня проблемы, Фулкорт. – Полагаю, что так, – голос Дулина тоже выбился из лаконичного протокола радиосвязи. – Мне нужно, чтобы его ликвидировали. Дулин обхватил подбородок рукой в перчатке. Его пальцы постукивали по щеке. – Вы уверены в этом? Он один из ваших парней. – Знаю. – Я тоже один из ваших парней. – Все очень сложно, друг мой. Обычно я так не поступаю. – Это неправильно. – Как я сказал, вы получите компенсацию за это отклонение от первоначальной цели операции. Взгляд Дулина остановился на «багаже», когда он спросил: – Сколько? * * * Пять минут спустя Дулин окидывал взглядом своих людей, одновременно протягивая руку к селектору радиостанции, прикрепленной к грудной оснастке. Он повернул диск на несколько щелчков. – Ничего не говорите. Просто кивните, если слышите меня.