Потягивая эспрессо, он засек пятерых наблюдателей, а в толпе находился еще один явно не местный человек. «Срань собачья», – подумал Корт. Теперь он не только знал, что не может проникнуть в квартиру Ванзена и предложить ему работу, но и начал чувствовать себя чрезвычайно уязвимым в окружении дюжины соколиных глаз. Первыми были двое, молодая парочка, вышедшая из кафетерия на другой стороне улицы. Они внимательно разглядывали всех белых прохожих и часто поворачивали головы к двери, над которой находилось убежище Ванзена. Еще один – мужчина в припаркованном автомобиле. Уроженец Ближнего Востока постукивал пальцами по приборной доске, как будто слушал музыку, и следил за проходившими мимо людьми. Четвертый стоял на автобусной остановке перед Люксембургским садом, как будто ожидая попутный транспорт, но он даже не глядел на номера подходивших и отходивших автобусов. Пятый стоял на балконе второго этажа и держал в руках камеру с телескопическим объективом и делал вид, будто фотографирует оживленный перекресток, но Корт ни на секунду не поверил в это. Он вел съемку улицы внизу и дома напротив, но не обращал внимания на хорошо освещенное здание Пантеона слева от него. Никаких снимков типичных французских стендов и красивой чугунной ограды Люксембургского сада. Шестой была одинокая женщина в кафе, сидевшая за несколько столиков перед Джентри. Он специально занял место сзади, но рядом с панорамным окном вдоль стены. Отсюда он мог наблюдать за всеми, кто находился внутри, закрывая лицо газетой, и в то же время смотреть направо, в сторону дома Ванзена и ближайшей окрестности. Она делала то же самое. Наблюдательница под номером шесть была особенно ловкой. Она почти все время глядела на большую чашку мокко перед собой, не поворачиваясь к окну. Ошибкой была ее одежда и поза. Она была француженкой, – он мог судить об этом по ее внешности и наряду, – но она оставалась в одиночестве, и никто даже на секунду не приблизился к ней. Красивая, молодая француженка, которая проводит субботний вечер одна, вдали от друзей, но в незнакомом кафе, в чужом районе. Покончив с маленьким сэндвичем, допив кофе, и отказавшись от великого плана побега после спасения Фицроев, он пришел к выводу, что нужно немедленно убираться из города, поехать в Байё, а там будет видно. Его душевное состояние достигло низшей точки со вчерашнего утра, – теперь он чувствовал себя еще более подавленным, чем когда сидел в заплесневелом колодце в лаборатории Ласло, – но Джентри знал, что сейчас не время жаловаться на обстоятельства. Он бросил на стол несколько евро и направился в уборную через задний коридор. Облегчившись, он прошел дальше по коридору, с важным видом прошел через кухню и вышел на улицу через заднюю дверь. Никто на кухне даже не взглянул на мужчину в черном костюме. Серый Человек обладал такой способностью. * * * Через пять минут Ригель снова стоял на крыше и смотрел из-за зубчатых укреплений на сад, залитый лунным светом. Слабый запах яблок доносился до него в холодном воздухе. Ригелю хотелось немного прояснить голову, отделаться от Техника, Ллойда, белорусских охранников, непрерывных докладов от парижских наблюдателей и наемных убийц, которые до сих пор никого не убили. В его кармане защебетал мобильный телефон. Он боролся с желанием проигнорировать звонок. Вероятно, это один из руководителей иностранных разведслужб, задававшийся вопросом, почему члены его оперативной группы не напоминают о своем присутствии, и как, черт побери, могло получиться, что все они погибли при выполнении коммерческого заказа. Ригель понимал, что ему понадобятся месяцы, если не годы, чтобы сгладить последствия этой катастрофы, и то при условии, что лагосский контракт будет подписан к восьми часам утра. Если же подписания не состоится, а Ригелю не хотелось даже думать об этом варианте, то он потеряет работу, или, по меньшей мере, свою должность. Лоран слишком много поставил на эту операцию, чтобы примириться с любым исходом, кроме успеха. Ригель чувствовал, что его голова лежит на плахе, как и голова Ллойда. Нет, не совсем как у Ллойда. Ригель был уверен, что в случае провала операции Лоран в итоге прикажет ему ликвидировать Ллойда. Сам он не умрет в результате фиаско, но тем не менее его карьера будет разрушена после того, как зверства корпорации в Африке попадут на всеобщее обозрение этим бесстыдным сукиным сыном, Джулиусом Абубакиром. Телефон снова зазвонил. Со вздохом, который заклубился легким паром в ночном воздухе, он достал аппарат и принял звонок. – Ригель. – Сэр, это Техник. Вам звонят по стационарной линии. Могу переадресовать звонок на мобильный. – По стационарной линии? Вы имеете в виду проводной телефон в замке? – Да, сэр. Не знаю, кто это такой. Он говорит по-английски. – Спасибо, давайте. В трубке послышался щелчок. – Простите, с кем я говорю? – осведомился Ригель. – С человеком, которого вы все никак не можете убить. По спине Ригеля пробежал холодок. Он не знал, что Фицрой сообщил его имя Серому Человеку. – Мистер Джентри, – сказал он, собравшись с духом. – Разговор с вами – это честь для меня. Я следил за вашей карьерой и считаю вас весьма грозным противником. – Лесть ни к чему не приведет. – Я просмотрел ваше досье. – Интересно? – Да, очень. – Дочитайте до конца, Курт, потому что я намерен забрать свое досье из ваших мертвых рук. Курт Ригель издал смешок. – Что я могу сделать для вас? – Я просто хотел поболтать. – Я всю жизнь охотился на всевозможную дичь, большую и малую, включая многих людей. Но я впервые веду светскую беседу с моей добычей незадолго до убийства. – Могу сказать о себе то же самое. После короткой паузы Ригель рассмеялся. Его смех раскатился по темному пространству заднего двора. – Ах, значит теперь я стал вашей добычей? – Вы знаете, что я приду за вами. – У вас не получится, но даже если вы доберетесь до Нормандии, то определенно не приблизитесь ко мне. – Посмотрим. – Мы знаем, что вы находитесь в Париже. – В Париже? О чем вы толкуете? Я стою у вас за спиной. – Вы остроумный человек, и это мне нравится, – со смешком отозвался Ригель, но не удержался от того, чтобы оглянуться через плечо на пустую дорожку вокруг крыши замка. – Все ваши известные контакты находятся под присмотром десятков наблюдателей. – Правда? А я и не знал. – Да. Должно быть, вы переходите от одного старого знакомого к другому. Вы засекаете мои группы наблюдения, поскольку хорошо знаете свое дело, но вы недостаточно хороши, чтобы стать невидимым. Вы отрезаны от всех источников поддержки. Кругом вода, но нет ни капли для питья. – Гордитесь собой, не так ли? – Как только мы заметим вас, то устремимся со всех сторон. В Париже у меня почти столько же пушек, сколько и зорких глаз. – Тогда мне повезло, что я не в Париже. Ригель помедлил. Когда он снова заговорил, его тон изменился. – Я хочу, чтобы вы знали: смерть Филиппа Фицроя была прискорбным инцидентом. В то время меня не было в замке, иначе этого бы не случилось. – Не старайтесь очаровать меня вашим профессионализмом. Это не спасет вас, когда я приду. Вы с Ллойдом оба покойники. – Вы продолжаете любезно напоминать об этом. Но вам следует знать, что я вернул телефон, который сэр Дональд взял у охранника. Ваш источник информации внутри замка был ликвидирован. Корт промолчал. – У вас мрачные перспективы, друг мой. – Да. Может быть, я просто отступлю в сторону. Оставлю это дело. Ригель немного подумал. – Мне так не кажется. Когда вы повернули на юг и отправились в Женеву, мне показалось, что вы решили выйти из игры. Но нет: вы такой же охотник, как и я. Это у вас в крови, не так ли? Вы не можете повернуть обратно. У вас есть цель, которую вы преследуете, и это смысл вашего существования. Без таких мишеней, как я и Ллойд, вы были бы пропащей душой. Утром вы никуда не уйдете; нет, вы придете за нами и умрете по пути. Вы должны это понимать, но вы скорее готовы умереть в погоне за добычей, нежели отказаться от охоты. – Вероятно, мы сможем заключить альтернативное соглашение. Ригель улыбнулся. – Ага, теперь мы подходим к причине вашего звонка. Значит, дело не только в светской болтовне. Слушаю вас с интересом, мистер Джентри. – Вы потеряете контракт. Через семь часов, когда я по-прежнему буду жив, Абубакир отдаст сделку по природному газу вашему конкуренту и раскроет всю информацию о «Лоран Групп», которую он имеет против вас. Вам этого не избежать. Но если вы отпустите девочек вместе с матерью, если вы доставите их в безопасное место, то завтра утром, когда я появлюсь после дедлайна, я убью Ллойда, – сделаю за вас вашу работу, – но пощажу вас. – Пощадите меня? – Даю слово. – Я всегда представлял вас в образе карикатурного хищника. Ловкий убийца, не более того. Но на самом деле вы умный человек, правда? При других обстоятельствах мы могли бы подружиться. – Вы заигрываете со мной? – Не смешите меня, Джентри. Но завтра я посмеюсь от души, когда буду стоять над вашим телом, очередным трофеем для мой витрины. – Вам бы следовало рассмотреть мое предложение. – Вы переоцениваете свою переговорную позицию, сэр. Мы получим ваш труп в течение часа. Последовала небольшая пауза.