Сонни кивает и опять смотрит на приборы, а я продолжаю гнуть свою «просветительскую» линию: – Хотите, я вам объясню, что у нас за приборы? Думаю, чтение суфлерской строки на телевидении не прибавляет вам познаний ни в гигрометрах, ни в анемометрах. – Это в тех, которые влажность воздуха и скорость ветра определяют? – мгновенно парирует Сонни. – В цунами я, может, и не силен, но для чего эти приборы нужны, все-таки знаю. Помолчав секунду, он говорит: – Вы, кажется, не слишком хорошо обо мне думаете? – С чего вы взяли? Я невинно поднимаю на него глаза и наклоняюсь взять на руки Фица. Комета крепко спит у ног Сонни. – Да так… Вы этого особенно и не скрываете. – Простите. – Я добавляю в свой тон покаянную ноту. – Просто я плохо переношу неожиданности, а ваше появление – большой сюрприз. Мне всегда нужно знать, что предстоит; так я могу к этому подготовиться и, если потребуется, приспособиться. Сонни смотрит на меня вопросительно, и я уже жалею, что наговорила ему лишнего. Он улыбается: – Для многих мое появление у них на пороге – сюрприз вполне приятный. – Возможно. Только, боюсь, я не из их числа. – И торопливо добавляю: – Вы тут ни при чем, дело не в вас. Я стараюсь, я, честное слово, очень стараюсь; но Сонни – один из тех людей, которых я всегда тщательно избегаю. Шумный, чересчур говорливый, да и слишком самовлюбленный; чуть только у меня начинает теплиться надежда, что он хоть немного успокоился, он снова выскакивает с энтузиазмом попрыгунчика, слишком долго просидевшего в коробке и накопившего слишком много энергии. Он отнимает у меня силы, которых и без того нет, а те, что есть, я сейчас всячески экономлю. – Я что думаю, то и говорю, – продолжаю я, пытаясь объяснить ему ситуацию. – Я очень честная и этим горжусь. Ненавижу двуличных людей: они в лицо с тобой милые и ласковые, а за спиной бог знает что о тебе наговорят. И тех, кто невесть что из себя строит… – Голос у меня слегка дрожит. Я совсем не о Сонни сейчас говорю: я отлично понимаю, что судить его по другим не надо. Но сдержаться все равно не могу. Пробую смягчить свой ненужный всплеск и, будто чтобы дружески чокнуться, поднимаю чашку с чаем. – Просто, к сожалению, мы с вами как небо и земля. – Это непоправимо! – Сонни трагически хватается за сердце. – Я смертельно ранен! Сейчас умру! – Потом опускает руки и говорит уже другим тоном. – А если всерьез? Что во мне такого плохого? В какую из ваших категорий вы меня записали? – Вот вы мне сами и скажите, куда вас отнести, – предлагаю я в надежде на его честность и готовая зачесть в плюсы его откровенный ответ. – Ладно… давайте рассудим. – Сонни на мгновение задумался. – Двуличным я бы себя не назвал, так что, надеюсь, для начала это мне уже в плюс. Ни у кого за спиной я никаких гадостей не говорю – это второй плюс. Ну что, пока все идет нормально? Я киваю. – Правда, у меня есть пара секретов, о которых мне, видимо, следует вам рассказать. – Вперед! Рассказывайте! «Интересно, что он сейчас скажет?» – Во-первых, Сонни не мое настоящее имя. – Да, вы об этом уже говорили во время нашей первой встречи. – Разве? – На станции. Вы сказали, что друзья зовут вас Джейми. – Теперь вспомнил. – Он хлопнул себя по лбу. – Какая у вас хорошая память! Родители назвали меня Джеймисон Самуэлз, но это имя напоминает мне название виски. – Здесь публика, видимо, обычно смеется, и он делает для меня паузу. Но, увидев, что я его шутку игнорирую, продолжает как ни в чем не бывало: – Да и выговорить это трудно. Поэтому, когда я стал работать на телевидении, поменял это имя на Сонни – так короче. Правда Сонни Самуэлз звучит лучше? – Наверное, лучше. По крайней мере для ведущего раздела погоды. Но мне больше нравится Джейми. – Не может быть! – Честное слово. – Почему? – Не так нелепо, как Сонни. Сонни смеется: – Правду вы сказали: у вас что на уме, то и на языке. – Конечно, правду. Зачем мне вас обманывать? – Ну, тогда и зовите меня Джейми. – Хорошо, договорились. – А Скай – ваше настоящее имя? Для метеоролога лучше имени не придумаешь. – Настоящее. – Класс! Метеоролог по имени «небо»! Вы всегда хотели изучать погоду? – Сколько я себя помню. – Вот видите, я подкинул вам шанс слегка приукрасить вашу историю. – Он улыбается, как будто меня подбадривает. – Расскажите мне что-нибудь о себе. – Зачем? – Как зачем? – Зачем вам что-то обо мне знать? – Мне интересно. Я вздыхаю. Мне хочется избежать лишних резкостей. Но я устала, я действительно очень устала, и мысли у меня становятся мутными, как будто голова набита ватой. Но до тех пор, пока я ему что-нибудь не расскажу, он не отстанет, в этом можно не сомневаться. – Так и быть. Значит… я еще была маленькой, а мне уже было интересно все про погоду. И я всегда хотела быть метеорологом. А первым наблюдать за погодой меня научил дедушка. Он построил у себя дома мини-метеостанцию, и, когда я к нему приезжала, мы вместе вели наблюдения. Рассказываю и про себя думаю: «Вот они, самые счастливые воспоминания моего детства». – Здорово! Как же я вам завидую! Я вообще всегда завидовал людям, которые с детства знали, чего хотят в жизни. А я на телевидение попал случайно. – Кто бы мог подумать, – съязвила я, не успев прикусить язык. Джейми наклоняет голову набок и смотрит на меня не то озадаченно, не то с любопытством. – Вы смешная. Как на это реагировать, я не понимаю. – Это вы к чему? – Не знаю, просто вы не такая, как мои знакомые: прямая, говорите что думаете, даже если это не то, что от вас хотят услышать. – Значит, говорите, отличаюсь от ваших телеприятелей. Я вас о своей честности сразу предупредила. Он улыбается: – Да уж, в честности вам не откажешь. Знаете, Скай, вы мне нравитесь. Думаю, мы подружимся, когда вы перестанете так напрягаться. – Что значит «перестанете так напрягаться»?! – Я это чуть ли не выкрикнула. По крайней мере, Фиц вдруг проснулся у меня на коленях. – Напрягаюсь я или нет, я собой довольна. И менять ничего не собираюсь. – А жаль. – Джейми многозначительно оглядывает меня с головы до ног и тут же замечает мой испепеляющий взгляд. – Ой, что вы, что вы! Я только пошутил. – Я была бы вам исключительно благодарна, если бы свои двусмысленные шуточки вы оставили при себе. На вашем постоянном месте работы они, может быть, и сходят вам с рук, хотя я не понимаю как. Но сюда мы с вами приехали работать, эффективно и профессионально. И кроме этого я от вас ничего не жду. Джейми открыл было рот, чтобы что-то ответить, но в этот момент снизу раздался голос: – Привет! Кто-нибудь есть дома? – Талия, мы здесь, наверху! – кричу я, вздохнув с облегчением: она – мое избавление от неуемной Сонниной болтовни. – Поднимайтесь сюда! Талия уже поднялась и стоит в дверях. – Вот это да! Все по высшему классу! – Оглядываясь, она ахает от восторга. – Приборы-то у нас какие отличные! А вид какой! – Она подходит к окну. – Для Корнуолла совсем неплохо. – Джейми встает с дивана и присоединяется в эркере к Талии. – Должен признаться, увиденное здесь меня приятно удивило, хотя обычно я приберегаю свои восторги для заморских стран с более экзотическим климатом. «Кто бы мог подумать», – готово вырваться у меня, но на сей раз мне удается промолчать. – Но теперь мне безумно повезло провести все лето в таком замечательном месте, да еще с двумя такими прекрасными дамами. Талия смущенно улыбается ему в ответ.