– Я понял, – медленно начал Миро, а потом с воодушевлением повторил: – Я понял, как починить часы! Что, если эти деревяшки не просто держатся за руки? Что, если они заключают договор? «Ну конечно! – сообразила Имоджен. – Почему я сама до этого не додумалась?» Конья с удовольствием жевала фигурку, так что дерево скрипело под её зубами. – Что нужно сделать, чтобы заключить договор? – спросила Перла. Миро вытащил из-за пояса нож. – Нужна кровь. По капле от каждого. Дети встали в центре чердака. Под ногами у них лежали сломанные часы, над головами мерцали нарисованные звёзды. – Я клянусь спасти Томила и Мари, – произнёс Миро. – Я сделаю для этого всё, что потребуется. Клянусь своей честью. Имоджен хотела возразить. Ей хотелось спросить, как он собирается спасать обоих детей сразу. Может быть, они находятся в разных концах света, и вообще, Миро ей первой пообещал найти Мари – но Миро уже полоснул себя ножом по руке. Имоджен ничего не оставалось, как взять нож. – Я клянусь спасти Томила и Мари, – повторила она, уперев кончик лезвия в свою ладонь. Нож проколол кожу – и Имоджен передала его Перле. Перла сделала то же самое, сдвинув брови от усердия. – Ради Томила и Мари, – прошептала она. Дети протянули друг другу руки. Вот и всё. Договор был скреплён кровью. Звуки из таверны стихли, весь мир затаил дыхание. А потом раздалось тиканье. Стрелки часов завертелись. Драгоценные звёзды пришли в движение. Дети присели на корточки, чтобы лучше видеть. В тот самый миг, когда стало казаться, будто часы сейчас взлетят, поднятые в воздух бешеным вращением стрелок, всё стихло. Маленькая дверца распахнулась, и оттуда вышла новая фигурка. Это был мужчина в короне. – Король Чтибор! – прошептала Перла. Деревянный мужчина царственно покачал рукой и снова скрылся в часах. – Прекрасно, – сказала Имоджен. – Давайте нанесём ему визит. – Имоджен! Пора спать! – донёсся снизу голос Марка. Имоджен закатила глаза. – Одну минуточку! – крикнула она в ответ. Потом понизила голос и зашептала, обращаясь к Миро и Перле: – Где живёт король Чтибор? Перла бросилась к стене, почти подпрыгивая от возбуждения. – Вот здесь! – воскликнула она, тыча в карту. Под её пальцем был город, окружённый реками. – Водниславия, столица Низинного королевства. – Отлично, – кивнула Имоджен. – Отправимся в путь ночью, когда взрослые уснут. – Миро хотел что-то возразить, но она подняла руку. – Нет. Мы ничего не скажем Марку. – Но мы не можем просто так сбежать! – пролепетала Перла, широко распахнув глаза. – Что подумают мои родители? Имоджен почувствовала укол раскаяния. Несомненно, родители Перлы придут в ужас. Так же, как её бабушка и мама. – Что они сделают, если мы им обо всём расскажем? – спросила она. – Как думаешь, они тебя отпустят? Перла прикусила губу. – Они скажут, чтобы я оставалась на чердаке, в безопасности, – ответила она. – Они боятся лютомужей. – Вот именно! Марк точно такой же. Он хочет, чтобы я сдалась и вернулась домой. – Имоджен повернулась к Миро. – А ты, между прочим, убежал от Подхализля. Вообще-то это одно и то же. – Это совершенно не одно и то же, – возразил Миро, слегка напрягшись. – Марк совсем не такой, как Подхализль. – Имоджен! – прогремел снизу Марк. – Спускайся сейчас же! Уже давно пора спать. – Иду! – заорала она и снова посмотрела на своих друзей. – Ладно, если хотите, можете оставаться. Сидите тут и делайте вид, что всё нормально. Но с меня хватит! Я больше не собираюсь играть по правилам взрослых. Я иду искать Мари. Раз часы показывают, что она у короля Чтибора, значит, я иду туда. – Но что, если Марку понадобится наша помощь? – неуверенно спросил Миро. Имоджен строго посмотрела на него. Похоже, королевская должность плохо сказалась на мозгах Миро! Раньше такой вздор никогда не приходил ему в голову. – Марк взрослый, – отрезала она. – Взрослые сами о себе заботятся. Глава 38 Имоджен отвели самую маленькую спальню в таверне. Марк спал в соседней комнате. Она выждала целый час после того, как он лёг, потом выбралась из-под одеяла, натянула штаны, куртку и сапоги. Она задумала бежать до наступления рассвета. Имоджен сама не знала, что заставило её выглянуть в окно. Снаружи было темно, почти ничего не видно. Но там, с той стороны оконного стекла, порхала бабочка с серебристо-серыми крылышками. – Вот и ты, – прошептала Имоджен. Она открыла окно, чтобы впустить бабочку внутрь, но та полетела прочь от таврены, словно хотела повести Имоджен за собой – туда, откуда она пришла. – Нет, только не это! – всхлипнула Имоджен. – Я не могу вернуться домой, понимаешь? Не сейчас. Аннешка похитила мою сестру! Имоджен больше не была уверена в своём плане. Она не могла признаться в этом Миро или Перле, но она чувствовала себя разорванной пополам, растянутой между мамой и сестрой. Она ощущала это почти физически, как будто её сердце рвалось на части. Это было так больно, что Имоджен невольно прижала ладонь к груди. Она знала, что каждый день её отсутствия убивает маму и всё это ужасно, но… но если она не отправится на поиски сестры, Мари никогда не вернётся домой. «Что бы сделала мама, – задумалась Имоджен, – если бы она очутилась здесь, на моём месте? Мама побывала во многих трудных ситуациях, и она всегда знала, как лучше поступить». Ответ пришёл сам собой – мама никогда не вернулась бы домой без своих дочек. Сумеречная бабочка присела на подоконник и закрыла лёгкие крылышки, сложила их, как миниатюрный серебряный зонтик. Имоджен была рада, что бабочка всё поняла. Какое-то время они сидели в тишине и смотрели на луну. – Я очень тревожусь о маме, – сказала наконец Имоджен. – Наверное, она думает, что мы больше никогда не вернёмся. – При мысли о мамином лице – измученном, залитом слезами – рука Имоджен сама собой легла на сердце. Она потёрла ноющее место между рёбрами. – Как бы я хотела дать ей знать! Бабочка пошевелила усиками влево, и Имоджен невольно затаила дыхание. – Ты так думаешь? Ты… ты можешь передать маме весточку? Бабочка повернулась вправо. Иможден не знала, что это означает. Конечно, нельзя требовать так многого от обычного насекомого, тем более что бабочки не умеют говорить, но Имоджен хорошо помнила, что ей когда-то рассказывали. Бабочки могут быть вестницами. С давних времён они были посланницами между людьми и скретами! Так почему бы не передать послание маме? – Я только хочу, чтобы она знала, что мы живы, – сказала Имоджен, – и что мы вернёмся домой, как только сможем. Если бы ты могла хоть немного её утешить… я была бы очень благодарна. Сумеречная бабочка распахнула крылышки и распушила тоненькие волоски на спинке и, похоже, прекрасно поняла, о чём её просят. – Спасибо, – сказала Имоджен, когда бабочка полетела прочь. – Если я смогу как-нибудь отблагодарить тебя за… Но бабочка уже скрылась в ночи. – Вот и правильно, – решила девочка. – И нам тоже пора. Имоджен, Миро, Перла и Конья тихо прокрались через опустевший бар, пол которого был весь липкий от пролитых напитков, осторожно отперли входную дверь и выскочили наружу. Кто-то запер конюшни, но Миро молча взял пару булавок для плаща и повертел ими в замочной скважине. Послышался тихий щелчок – и двери конюшен распахнулись. Имоджен вынуждена была признать, что в деле вскрытия замков Миро по-прежнему не знает себе равных. Войдя в конюшню, они оседлали лошадей. Имоджен втайне надеялась, что Перла не обратит внимания на то, с каким трудом она забирается на своего пони. Ведь она сказала девочке, что живёт в этом мире! Наконец дети выехали за ворота. Было темно, но лошади прекрасно видят в темноте. Миро ехал впереди на чёрном жеребце. Перла скакала на лошади своей матери. Волкокошка бежала рядом с ней. Пони Имоджен шагал следом. Звёздные часы, запертые в ящик, были крепко привязаны к её седлу вместе с другими вещами. Только теперь, сидя на трусящем пони, который уносил её прочь от таверны, Имоджен наконец-то почувствовала облегчение.