Кроули пожал плечами. – Как выяснилось, право на корону у меня и так есть. Что же касается Иоланты – ваша дочь бесконечно мила, но она моя дальняя племянница. И мне, знаете ли, воспитание не позволяет взять ее в жены. Так что я, пожалуй, откажусь, оставив все как есть. – Но вы не можете! – Подождите, – в дело вмешался даже Верховный. – Но свадьба и в самом деле не может состояться. Лорд Кроули так и не прошел обряд очищения. – О да! Я очень грязный, – саркастично отозвался сам Кроули. – Что же касается ваших долгов и денежных дотаций с моей стороны, всегда есть пути разрешения ситуации. Например, вы благородно сложите корону в мою пользу, раз уж часть королевства и так теперь принадлежит мне не только по бумагам, но и по праву рода. – Вы в своем уме?! – Король явно пытался успокоиться, но это у него не выходило. Кое-как вернув самообладание, он выдал: – Да только за одни эти слова я могу позвать стражу, и вас вздернут. Прямо сейчас. – И сразу после моей смерти мой душеприказчик раздаст все деньги, земли и облигации по королевским закладным крестьянам. Это будет справедливо. – Вы с ума сошли. Это обрушит рынок и королевские устои. Кроули равнодушно пожал плечами. – Но мне-то уже будет все равно, я буду мертв. Повисла очередная пауза, разбавляемая недовольным сопением короля и звуками моего гулко стучащего сердца. Казалось, оно выскочит из груди. – Тогда что вы предлагаете? – наконец произнес его величество. – Я вижу по вашим глазам, у вас есть решение. – Я предлагаю обмен, – с той самой наглейшей улыбкой, которая так ему свойственна, ответил Кроули. – Все ваши долги, кроме судоходных компаний, в обмен на Локшер и окружающие его земли и порты. – Он и так был бы ваш, женись вы на Иоланте. Я бы отдал вам верительную грамоту. Судя по тону короля, то, что Локшер мой по праву наследства от отца, его не волновало. – Вы не поняли, ваше величество, – Кроули сделал шаг вперед и очень медленно, будто по слогам, произнес: – Я не хочу верительную грамоту. Я хочу независимость территории Локшера от остального королевства. Он уже сейчас фактически не подчиняется столице, слишком большой и автономный. Локшер лишь де-юре продолжает выплачивать налоги и подати в королевскую казну – я собираюсь прекратить это. Независимый статус Локшера должен быть закреплен документально. Решайте. Король призадумался. – Отец! – воскликнула Иоланта. – Вы же не собираетесь подарить этому человеку половину государства. Это немыслимо! Одумайтесь! Размышлял и Верховный отец. – Ваше величество, мы должны понимать последствия. Остальные провинции захотят того же самого. Это опасно. И я не говорю уже об ослаблении военных позиций. Локшер и примыкающие к нему земли занимают огромные территории. Не половину, но одну треть точно. – А остальные две три в залоге у банка, – мрачно отозвался король. – Не преувеличивайте, – поправил его Кроули. – Всего лишь большая их часть. – Если вы согласитесь на это, – не успокаивался Верховный, – то преступница сбежит. Он указал на Роксану. Король поднял на него тяжелый взгляд и мрачно произнес: – А к вам у меня вообще отдельный вопрос: как мертвая аббатиса вдруг оказалась живой, и вы даже не удосужились ее опознать, хотя она стоит от вас в трех метрах! Лицо священнослужителя вытянулось, и он тут же отступил на шаг, будто пойманный на горячем. – Допустим, я соглашусь, – наконец произнес король, посмотрев на нас. – Мы составим договор, я дам независимость Локшеру. Вот только тогда все будет принадлежать этой девчонке. Не вам. По документам ее отца власть перейдет к Беллатрисе де Сент, – король наконец соизволил посмотреть мне в глаза. – Ты ведь осознаешь, что еще совсем девчонка. Неопытный ребенок в этих играх. И этот человек, Кроули, если он сумел обвести вокруг пальца меня, то тебя… он сожрет со всеми потрохами. Ты потеряешь все, у тебя не останется даже королевской защиты, которую я мог бы тебе дать. – О какой защите речь? – поинтересовалась я, вспоминая давнишний разговор с самим Кроули. Он тогда весьма красноречиво описал мои перспективы. – Король назначит мне мужа? – Да, – закивал его величество. – Лучшего, какого сама пожелаешь. При дворе огромное количество благородных мужчин, красивых, заботливых, образованных – которые будут из кожи вон лезть, чтобы завоевать сердце такой, как ты. Я усмехнулась. Как же мягко он стелил! Будь я романтической барышней – наверное, согласилась бы. Если бы не одно но. – У меня уже есть жених, – улыбнувшись, произнесла я. – Кто же? Какой-нибудь деревенский парень из села, где ты выросла? Не смеши. Но я и не собиралась никого смешить. Я сделала несколько шагов вдоль стола, дошла до Дорроти, который все еще сидел рядом со стопкой писем и документов. Оттуда я вытащила один интересующий меня лист. – Лорд Винсент Кроули, пообещавший моему отцу взять меня в жены, когда настанет срок. Так вот, со всей ответственностью заявляю – этот срок настал, и я согласна на свадьбу. Сразу же после подписания договора о независимости Локшера. Произнесла и поняла, что по моему сердцу растекся теплый елей, потому что вдруг стало так хорошо и спокойно, потому что мне понравился план Кроули, потому что я оставалась владельцем города, да и сам Винсент – разве он так плох? Да и не зря же из меня растили почти королеву. Я обернулась, чтобы посмотреть на самого лорда. Ведь где это видано, чтобы девушка сама заявляла о свадьбе, даже не ведая, согласен потенциальный жених или нет. И все же сердце чувствовало… – Вы ведь не против, лорд Кроули? – вкрадчиво произнесла я. Тот стоял, будто вкопанный в пол кабинета, и смотрел на меня не шевелясь. – Вы же планировали отказаться? – напомнил он. – Как и любая девушка, я имею право передумать. – А у алтаря, как и любая другая девушка, вы не передумаете, Беллатриса? Я покачала головой, и Кроули улыбнулся и вздохнул: – Я так и знал, что до этого дойдет! В конце концов, после стольких ночевок вместе как честный господин я просто обязан взять вас в жены. Правда, кольца у меня с собой нет, – он принялся рыться по карманам, – и обстановка далека от романтичности. А вот… нашел. Фамильная драгоценность, между прочим. Он извлек из кармана крест на жемчужных четках. – Леди Беллатриса де Сент, – припадая передо мной на одно колено, произнес Кроули. – Согласны ли вы выйти за меня замуж? Он протянул мне руку с четками, а я в ответ протянула свою ладонь. Очень бережно Винсент взял меня за пальцы и, притянув к себе, обмотал четки вокруг запястья наподобие браслета. Раздались хлопки аплодисментов – это Дорроти так отреагировал на случившееся. Тихо всхлипнула рядом Роксана, перекрестилась Иоланта и чертыхнулся король. – Благословения Господнего не ждите! – пригрозил Верховный. Но мне, если честно, было абсолютно плевать на эту угрозу, я лишь помахала крестом на запястье и произнесла сакральное: – Аминь[3]. Эпилог Спустя три года Я стояла на пригорке, глядя на разворачивающуюся грандиозную стройку. Муж выписал лучших художников и инженеров со всего мира, которые больше двух лет работали только над проектом – чтобы результат был поистине масштабным. И вот недавно вырыли котлован, а сегодня заложили первый камень. Сам Винсент стоял чуть поодаль от меня и задумчиво смотрел куда-то вдаль. Я тихо подошла сзади, попыталась проследить за его взглядом, но там ничего не было. Просто небо, просто облака. А мне так хотелось рассказать Винсенту что-то очень-очень важное. – Куда смотришь? – спросила я. – В будущее, – тихо ответил мой мужчина, обрисовывая руками контуры будущего сооружения. – Общая высота почти сто пятьдесят метров, золотой купол, под сводами которого будут собраны лучшие работы наших современников, их лучшие фрески, чтобы любой, кто туда зашел, ощущал себя в особом месте. А еще там должна звучать органная музыка… Это будет правильно. Я тихо вздохнула, вспоминая три последних года – где-то счастливых, где-то тяжелых. – До сих пор не понимаю, как после всего мы решились на строительство храма, – произнесла я. – После того как рассорились с Верховным… как он подверг нас всем карам Господним. – Ну и … с ним, – улыбнулся Винсент. – Вера и религия – это ведь не Верховный с его когортой монахинь, аббатов и странных ритуалов, которые выгодны только им. Простые люди верят в Бога, и им нужно место, куда они станут приходить, чтобы рассказать ему о своих проблемах, а не отдавать последние деньги на содержание этих толстопузых трутней в рясах. Поэтому я строю не храм, я строю дом, обитель… По крайней мере, мне нравится об этом так думать. Он подошел ближе и приобнял меня сзади, положив руки на мой заметно округлившийся живот. Мы чуть припозднились с детьми, но тому были причины. И это не проклятия, которыми осыпал нас Верховный из соседнего государства. Хотя его люди старательно разбрасывали всюду слухи, что я бесплодна и не могу иметь детей – именно по причине грехопадения и отлучения от церкви. Ходил и другой слух. Что наш брак с Кроули изначально был фиктивным, и никакой любви между нами не было. Иначе как объяснить, что на людях мы всегда старались держаться ровно, да и между собой общались всегда нежно и шутливо. Никто из нас так и не произнес друг другу сокровенного «я тебя люблю». Мы словно боялись этих слов, что они могут спугнуть что-то чудесное между нами. Да и с детьми мы с Винсентом просто не торопились, понимая, что рано появившийся ребенок может стать мишенью в политической игре.