* – Выглядишь просто супер, Наталья. После нашего визита в больницу Хантер подвез меня до гостиницы, чтобы я могла заселиться в номер и приодеться к ужину. – Спасибо. Хотя он и поддразнивал меня без остановки насчет секса, я чувствовала, что этот комплимент он сделал мне от чистого сердца. – Ты тоже выглядишь неплохо для парня за тридцать. – Полегче. Я всего восемь часов только могу считаться тридцатилетним. К столику подошла официантка. – Что будете пить? Могу предложить вам напиток вечера: кокосовую «Маргариту». Свежие кокосовые сливки, сок лайма, текила. – М‑м‑м, звучит неплохо. Пожалуй, я не откажусь. Хантер заказал себе колу. – Что такое? Это же твой день рождения! Неужели ты не будешь «Маргариту»? – Я за рулем. А в шесть утра у меня самолет. Я повернулась к официантке. – Вы можете сделать безалкогольную «Маргариту»? – Конечно. – Тогда принесите ему такую. И не забудьте опустить туда зонтик или что-нибудь в этом роде. Ему как-никак исполнилось тридцать. Официантка вопросительно взглянула на Хантера. – Ладно, – рассмеялся тот. – Несите свою «Маргариту». После того как она ушла, я окинула взглядом ресторан на крыше, в который он привел меня ужинать. Отсюда открывался потрясающий вид на Лос-Анджелес. – Чудесное место. Часто сюда ходишь? – В первый раз тут. – Серьезно? Даже странно, что он не вошел в твой арсенал соблазнителя: прекрасный вид, море выпивки и расположен на крыше гостиницы. Не ресторан, а мечта. Угоститься парой напитков… перебраться в свободный номер. – Предпочитаю держать матрас у себя в фургоне. Так и дешевле, и проще избавиться от них после секса. – Умно, – рассмеялась я. – Вообще-то я не распутник. Тут принесли напитки, и я ненадолго отвлеклась на коктейль. – Правда? И сколько свиданий было у тебя за последний месяц? Он призадумался. – Три. – Что ж, не так уж плохо. Если, конечно… – прищурилась я поверх стакана. – Если, конечно, ты не переспал со всеми. Три женщины в месяц – это тридцать шесть в год. Получается, за десять лет холостяцкой жизни в твоей постели перебывало около трехсот шестидесяти дамочек. Ну и ну! Хантер нахмурился. – Я угадала, да? Сразу тащишь их в постель? – ухмыльнулась я. – Мне приходится много ездить по делам. Бывает, что большую часть времени я провожу прямо на стройке. А это значит, что мои возможности для свиданий ограниченны. – Хочешь сказать, что не встречаешься с женщинами во время путешествий? Ни разу не случалось подцепить в баре дамочку, а затем привести ее в свой номер? Снова насупленные брови. – Если мне не изменяет память, это ты в нашу первую встречу рассуждала о том, что можно было бы привести в свой номер малознакомого – и до чертиков скучного – парня. – Это другое дело. – Неужели? – По вполне понятным причинам от мужчин мне не нужно ничего, кроме секса. Да и сплю я с ними очень редко. Хантер ничего не ответил. Я уже заметила, что ему нравится спорить со мной, и раз уж он замолчал, значит, на это тоже была своя причина. – Расскажи мне о своей личной жизни, именинник. Я уже поделилась с тобой своей сердечной тайной. А как обстоят дела у тебя? – Да тут и говорить нечего. – Был когда-нибудь женат? – Нет. – Помолвлен? – Нет. – Серьезные отношения? – Однажды. – Хоть что-то, – я сделала еще глоток коктейля. – И сколько длились эти отношения? – Несколько лет. – А почему вы расстались? Он уселся поудобнее. – Жизнь. – А‑а. Это многое объясняет. – По жизни я предпочитаю смотреть вперед, а не оглядываться назад. Если слишком часто смотреть в зеркало заднего вида, можно упустить то, что прямо перед тобой. Надо же. Немного неожиданно, но в точку. К столику снова подошла официантка, что позволило мне сменить тему разговора. Я поспешила поделиться с Хантером идеей, которая возникла у меня, пока я переодевалась к ужину. – Моя мама любит возиться в саду. Пока я росла, она каждый год сажала новый цветок, подгадывая так, чтобы он расцвел весной, на мой день рождения. Каждый год мы высаживали новый, и все они – новые и старые – дружно цвели в мой день рождения. Когда я поступила в колледж, мама присылала мне фотографии этих цветов. Простенький такой обычай, но я всегда ждала его с нетерпением. А вчера, когда ты показал мне свои скворечники, я подумала, что неплохо было бы придумать что-нибудь в этом роде для Каролины. Хантер откинулся на спинку стула. – Хорошая идея. Что именно ты предлагаешь? – Помнишь тот большой дуб, который растет во дворе напротив спальни малышки? – Ну да. – Вот я и подумала: почему бы нам не посылать ей на день рождения цветы, чтобы повесить их потом на этом дереве? Ты мог бы сделать цветочный ящик, в котором в специальных контейнерах хранились бы наши подарки. А накануне праздника мы могли бы по очереди развешивать горшочки с цветами на дубе. Получится дерево именинницы – вроде рождественской елки. Возникла пауза. Мне вдруг показалось, что Хантер смотрит на меня едва ли не с насмешкой. – Думаешь, это глупо? – смущенно спросила я. – Вовсе нет. По-моему, замечательная идея. Он поскреб подбородок и снова уставился на меня, словно пытаясь решить какую-то проблему. – Что такое? – Ничего.