– Да, – вздохнул он. – Мы хотели убедиться, что с ней всё нормально, и врач сказал, что она в порядке. Честное слово, Арт. – Но в его голосе чувствовалось беспокойство, а пальцы, сжимавшие шерстяное одеяльце Гарриет, дрожали. – Доктор Холдейн уверяет, что она просто трудный ребёнок, и скоро всё изменится. Он говорит, это совершенно нормально. Когда дядя Билл поднёс Гарриет к окну, Молли и Артур снова переглянулись. Совершенно нормально… Хорошо, что доктор Холдейн не видел кошачьих глаз Гарриет. Дядя Билл ворковал с Гарриет, пытаясь отвлечь её каплями дождя, стекавшими по стеклу. Молли слегка толкнула Артура в бок. – Доктор всё равно ничего не смог бы сделать, – прошептала она. – Но твой папа ужасно расстроен. Может быть, нам следует сказать ему и тёте Кэтрин правду о магии? Артур решительно покачал головой. – Нет. Они ни за что нам не поверят. Но даже если и поверят, то что они смогут сделать? Они ведь даже не защищены от магии, как мы. Он погладил камешек цвета слоновой кости, висящий на кожаном шнурке у него на шее. Такой же камешек был и у Молли: гладкая подвеска с резным изображением ворона, выложенным мозаикой. Амулеты кузенам дал Мэйсон, загадочный дворецкий из поместья Рейвенсторм. Это случилось ещё до того, как они узнали, что он на самом деле горгулья. – Ты прав, Арт, – шепнула Молли. – У твоих родителей нет амулетов, поэтому рассказывать им опасно. Так что, похоже, мы должны решить эту проблему сами, как и всегда. – О чём вы там шепчетесь? – тихо спросил дядя Билл, и когда он повернулся от окна, дети увидели, что Гарриет наконец забылась беспокойным сном. – Рад, что вы не шумите. Смотрите-ка! – Наконец-то, – прошептал Артур, улыбаясь сестрёнке. Веки девочки дрогнули, она чуть слышно застонала и наконец забылась сном. – Не хочу класть её обратно в кроватку. Отнесу её вниз и посижу у камина в гостиной, хорошо? – Усталый, но счастливый дядя Билл подмигнул детям. – А вы не шалите. Как только он вышел из комнаты с Гарриет на руках, Артур со вздохом опустился на диван у окна. – Что нам делать, Молли? Что происходит с Гарриет? Ведь с самого момента рождения она почти не покидала дом! Молли села рядом с ним. – Давай подумаем. Она ведь не могла съесть ничего волшебного, верно? – Сомневаюсь. Она пьёт только молоко. – Лицо Артура стало грустным. – И это снова напоминает мне об эльфах. Молли улыбнулась, вспомнив, как они поймали свирепого эльфа Вервейна при помощи блюдца молока. – Мы разгадали тайну королевы эльфов и статуй, не забывай об этом, Арт. Мы выясним, что не так с Гарриет. – Ты не думаешь… – Артур обеспокоенно пожевал губу и моргнул. – Её ведь никто не мог укусить? Никакое сказочное существо не могло проникнуть в дом? Молли вздрогнула. – Уверена, что нет. На ней ведь нет никаких следов, верно? – Кажется, нет… – Остаётся только одно. – Молли встала. – Мы спросим Мэйсона и Нэнси. Если кто и знает, что могло случиться с Гарриет, то только горгульи. Ведь они защищают обитателей поместья Рейвенсторм. Эта священная обязанность всегда лежала на плечах живых горгулий поместья, и последние несколько веков её исполняли также Мэйсон и Нэнси, поскольку волшебник, лорд Треваррен, превратил их в горгулий. Артур поднялся, и его лицо прояснилось. – Точно. Мэйсон и Нэнси! Начнём с них. И мне будет спокойнее, если я хотя бы что-то сделаю. – Тогда идём! Посмотрим, у себя ли они. – Молли подтолкнула Артура в спину, и они вышли из детской и спустились по широкой элегантной лестнице. Молли остановилась у высокого декоративного окна и посмотрела на западную башенку поместья, окутанную пеленой дождя. – По крайней мере не придётся идти в эту жуткую старую башню. Когда-то Мэйсон жил в самой верхней комнате тёмной и высокой башни, где раньше находился зловещий кабинет Треваррена. Это было во время изгнания Нэнси, когда Мэйсон был заточён на территории поместья её мстительным заклятием. Но когда Молли и Артур освободили её с корабля пиратов-призраков, Нэнси простила предательство Мэйсона и расколдовала его. Теперь они счастливо жили вместе, как и раньше, – любящая пара. После своего возвращения Нэнси всего раз взглянула на пыльную лестницу башни, на страшную резьбу и стопки крошащегося пергамента и свитков и приняла твёрдое решение. После этого пара переселилась в светлую и чистую квартирку рядом с кухней с видом на заросший сад, далёкие утёсы и море. «Если Мэйсон и Нэнси не смогут им помочь, – подумала Молли, – то к кому тогда им обратиться?» Она глубоко вздохнула и постучала по обшитой деревянными панелями двери. – Это мы. Молли и Артур. – Заходите, открыто! – Молли распахнула дверь, и Нэнси с улыбкой повернулась. Она сидела перед зеркалом в резной раме, расчёсывая свои длинные рыжеватые волосы, которые струились по её плечам. По крайней мере так показалось Молли, пока она не заметила, что Нэнси обмакивает замшевую подушечку в ванночку со средством для полировки мрамора и осторожно втирает его в волосы. Медные каменные локоны блестели в сером свете, падавшем из окна. Нэнси сменила свирепый облик горгульи, который принимала во время битвы, на более элегантный: камень выглядел текучим и вполне мог сойти за настоящую кожу. Её длинные отполированные ногти сверкали, как голубой сланец. – Здравствуйте, дети! Рада вас видеть. – И я тоже, – сказал Мэйсон, наклонив голову. Его огромный силуэт загораживал всё окно, но, приглядевшись, Молли поняла, что он улыбается. С его тёмного костюма на вязаный коврик падали капли воды, а тёмные волосы прилипли к угловатому черепу. – Привет, Мэйсон, – улыбнулся Артур. – Опять был на крыше? – Да ещё в такую погоду. – Нэнси с нежностью закатила глаза из драгоценных камней. В открытую дверь Молли увидела железную кровать в стиле барокко, в которой горгульи почти не спали. Когда им нужно было отдохнуть, они предпочитали крышу поместья Рейвенсторм наравне с другими горгульями. – Кажется, вы чем-то обеспокоены. – Мэйсон нахмурился и посмотрел на кузена Молли. – Что-то случилось, мистер Артур? Артур тяжело вздохнул. – Это всё Гарриет. – Бедняжка. Ей снова не спится? – Взгляд Нэнси смягчился. – Наверное, у неё колики. – Нет. – Артур прикусил губу. – Мы кое-что вам не сказали. – О маленькой Гарриет? Что случилось? – Нечто загадочное. – Молли покраснела. – Это произошло уже два раза. – И Артур выпалил ужасную правду. Нэнси слушала его, и её лицо становилось всё более серьёзным. Когда Артур закончил, она встала и взяла его руки в свои. – Но это ужасно! Ты сказал – кошачьи глаза? С узкими зрачками? – О боже! – Мэйсон похлопал Артура по плечу. – Ну и поворот. – Они оранжевые, – взволнованно сказал Артур. – Ярко-оранжевые с кошачьими зрачками! – Хм-м, – озадаченно протянул Мэйсон. Нэнси сжала губы. – Не жёлтые? Это значит, что она не оборотень. – Оборотень? – в ужасе воскликнул Артур. – Нет, нет, – заверил его Мэйсон. – У оборотней жёлтые глаза. – Ну тогда всё в порядке, – уныло произнёс Артур. – Но что это может быть? – спросила Молли. – У вас есть какие-нибудь идеи? Мэйсон красноречиво пожал плечами. – Что думаешь, Нэнси? Демон? Нэнси задумчиво нахмурилась. – У неё чешуйчатые пальцы на ногах? – Нет. – Артур покачал головой. – Сегодня утром я их щекотал, и они определённо не чешуйчатые. – Значит, не демон, – задумчиво протянул Мэйсон. – Неудачное попадание стрелы эльфа? Нет, их стрелы превратили бы её в великана. – Внезапно он оживился. – Русалки! Нэнси нахмурилась. – Но тогда бы у неё была чешуя. – Точно, и жабры. Её не мог укусить маленький змей. От их укуса кожа становится зелёной, и я уверен, что Артур бы это заметил. – Да! – испуганно воскликнул Артур. – Это бы я точно заметил. – Мэйсон, вы нас пугаете. – Молли поёжилась. – Мы должны исключить все возможности. – Возможно, не все возможности, дорогой. – Нэнси так мрачно посмотрела на Мэйсона, что Молли только оставалось недоумевать, каких именно чудовищ он не упомянул. Мэйсон вздохнул и покачал головой.