– Энтони… Антон. – Джейсон вскинул бровь. – Наверняка не просто совпадение. В общем, я пробил этого Васильева. Нашел вот что. – Он вывел на экран новое фото. То была учетная карточка сотрудника. Кэт склонилась к экрану и разобрала название компании: – «Клифф энерджи». – В личном деле Энтони написано, что он – начальник охраны научно-исследовательской станции «Аврора», в Арктике. В Арктике… Может, Кэт ошиблась? Наверное, схожесть лиц и имен случайны. Международный концерн «Клифф энерджи» имел сотни патентов в области энергетики, его интересы затрагивали самые разные сферы. Генеральный директор компании, Саймон Хартнелл, рано добился успеха и сколотил на технологиях миллиардное состояние. Хартнелл постоянно открывал новые горизонты в использовании геотермальной энергии, энергии ветра и солнца. Вдобавок если другие промышленные магнаты покупали баскетбольные команды или вели гламурную жизнь, то Саймон Хартнелл был филантропом и жертвовал миллионы на благотворительность, особенно в Африке. – Если это и вправду Антон Михайлов, – сказала Кэт, – то у его фальшивой личности должна быть безупречная биография. Иначе Энтони Васильев не прошел бы проверку в такой компании. «Клифф энерджи» ведет множество правительственных заказов, в том числе и работает с УППОНИР. Наверное, Васильев – не наш парень. Вместо ответа Джейсон вызвал на экран медицинскую карточку Энтони Васильева. – Как ты получил доступ?.. – Кэт покачала головой. – Ладно, мне лучше не знать. Зачем нам медкарта? – Васильеву регулярно выписывают нитизинон. – Джейсон ткнул в нужную строчку. – И что? Он открыл страницу Национальных институтов здоровья и зачитал: – Нитизиноном лечат «окулокутанный альбинизм типа 1-бэ, генетическое нарушение обмена тирозина – аминокислоты, участвующей в выработке пигмента кожи и глаз». – Джейсон посмотрел на Кэт. – Другими словами, Энтони Васильев – альбинос. Кэт резко выпрямилась. – Точно наш, – сказал Джейсон. – Но это еще не всё. – Ты нашел другие доказательства? – Лучше. – Джейсон вновь что-то напечатал, затем откинулся назад, вытянул руки и захрустел костяшками пальцев. – У него есть сестра. На экране возникла еще одна карточка сотрудника «Клифф энерджи». С фото смотрела строгая женщина с очень бледным лицом и белыми волосами. Тату у нее тоже не было, но черное солнце вполне мог скрыть толстый слой грима. – Ее зовут Велма Васильева, – сообщил Джейсон. – Думаю, что имя такое же фальшивое, как и у брата. Кэт вгляделась в снимок и ощутила охотничий азарт. – Отошли фото на телефон Сейхан, – приказала она. – Пусть опознает. Затем передай ориентировку на паспортный контроль во все страны Евросоюза и в Северную Африку. Я хочу знать, не посещала ли Велма Васильева недавно Великобританию. А если посещала, то где она сейчас. Джейсон кивнул и вернулся к компьютеру. Даже если Сейхан не подтвердит личность Васильевой, все равно отряду Грея лучше быть начеку. Кэт пошла делиться новостями с Пейнтером, но по дороге отдала Джейсону еще одно распоряжение: – Пока меня не будет, добудь все, что сможешь, про арктическую станцию, где работает брат. – Сделаю. Кэт решительно зашагала к директору. Внутри у нее бурлил адреналин. Дверь в кабинет была приоткрыта, но Пейнтер с кем-то разговаривал. – Сэр? – Кэт постучала. Кроу сидел на краю стола и смотрел в настенный монитор. – Входи, Кэт, – махнул он. – Отлично, – поддержал его еще один голос. – Вот теперь вечеринка удалась. Кэт вновь увидела на экране физиономию мужа. Видимо, совещание в научно-исследовательском управлении НАМРУ-3 закончилось и Монк вводил директора в курс дела. Муж улыбнулся, и этого хватило, чтобы приглушить ее нетерпение. – Привет, красавица. – Сам привет. – Милая, что такое? – Монк прищурил левый глаз. Он всегда легко угадывал ее настроение. – Мы вычислили женщину, которая напала в Ашвелле на Сейхан с ребятами. Возможно, эта наемница причастна и к похищению доктора аль-Мааз. Кроу подался к Кэт. – Рассказывай. Она стала излагать. Пейнтер с Монком время от времени задавали вопросы. Когда Кэт закончила, сомнение в глазах Пейнтера переросло в уверенность. – Молодец, – похвалил он. Кэт не могла приписать все заслуги себе. – Основную часть работы выполнил Джейсон Картер. Директор, кивнув, задумчиво потеребил нижнюю губу. – Не важно, кто что сделал, – заявил Монк. – Главное, вы попали в яблочко. – Я знаю эту арктическую станцию. – Пейнтер обошел вокруг стола. – Точнее, слышал о ней. – Откуда? – удивилась Кэт. – Ее частично финансирует УППОНИР. – Серьезно? – хмыкнул с экрана Монк. – Зачем? – Нелестная реклама, – загадочно ответил директор, сел в кресло и начал печатать на компьютере. – В две тысячи четырнадцатом году ВВС США закрыли свой проект ХААРП на Аляске. ХААРП – это программа исследования полярных сияний высокочастотным воздействием. Финансировало ее УППОНИР. Программа исследовала земную ионосферу – слой плазмы, окружающей нашу планету на высоте в сотни миль; слой этот крайне важен для спутниковой и радиосвязи. Ученые посылали в небо высокочастотные сигналы с наземных антенн, анализировали результаты и искали способы усовершенствовать коммуникационные линии наших подлодок. Параллельно проводили и бесчисленное множество других испытаний. К примеру, в одном эксперименте сигнал отражали от Луны. – Зачем? – не понял Монк. – Взорвать ее хотели? Кэт хмыкнула, но Пейнтер отнесся к его словам серьезно. – Нет. Хотя это еще не самое бредовое обвинение в адрес ХААРП. Стоило общественности прознать о далекой приарктической базе, которая посылает в небо невидимые лучи, и на программу начались нападки. Как только ее не называли! Космическое оружие, устройство контроля над сознанием, аппаратура для воздействия на погоду… ХААРП приписали даже японское землетрясение две тысячи одиннадцатого года. – В общем, сплошная нелестная реклама, – заключила Кэт. – От которой программа так и не отмылась. – При чем же здесь станция «Аврора»? – полюбопытствовал Монк. – Станция «Аврора» – по сути, возрожденная программа ХААРП, только еще масштабней. Антенная решетка «Авроры» в десять раз больше, а техническое оснащение даст фору любым новейшим технологиям. Поскольку станция принадлежит частному концерну, а не военному ведомству, она привлекает меньше внимания; да и расположена «Аврора» на краю света. Поэтому УППОНИР негласно финансирует часть программы – продолжает эксперименты ХААРП вдали от любопытных глаз. Кэт понимала интерес Пейнтера к данному проекту. До своего директорства Кроу специализировался в «Сигме» на высоких технологиях – на любых устройствах, имеющих кнопку «вкл./выкл.». Он не только получил докторскую степень в области электронной инженерии, но и запатентовал несколько изобретений. Пейнтер переключил изображение на настенный монитор у себя за спиной. На нем возник знакомый логотип корпорации, которой принадлежала станция «Аврора», – он представлял собой опрокидывающееся яйцо, покрытое научными символами. – Эта картинка демонстрирует все, что нужно знать о компании и ее генеральном директоре Саймоне Хартнелле, – сообщил Пейнтер. – Более того, именно участие Хартнелла в программе защитило ее от дальнейших нападок общественности. – Почему? – удивился Монк. – Благотворительная деятельность создала ему безупречную репутацию. К тому же все используют разработки Хартнелла: от быстрых беспроводных зарядных устройств до мощных аккумуляторных батарей. Человека с таким добрым именем никто не обвиняет в строительстве установки по контролю сознания. – А как понимать «эта картинка демонстрирует все, что нужно знать о Хартнелле»? – Монк наморщил лоб. – Она символизирует яйцо Колумба. – Что за яйцо Колумба? – спросил Монк. – По преданию, Колумб как-то заявил, будто он сумеет установить яйцо вертикально, и предложил своим критикам сделать то же самое. Никто не смог. Тогда Колумб стукнул яйцо с одного конца – сделал его плоским. И разумеется, яйцо стояло. – Другими словами, Колумб сплутовал, – подытожил Монк.