- Скажите, - не стал тянуть я, - вы свою семью любите больше чем водку? Когда я держал Милу за руку, увидел, как она закрывает мать от пьяного отца. Мужчина опустил голову. – Ничего не могу с собой поделать. Даже «зашивался», но это не помогло. Сам себя за это ненавижу. - Зашивались, говорите? Так вот, сейчас ваша дочь зашьёт вас на всю оставшуюся жизнь! – И с этими словами я отцепил с лацкана пиджака булавку Милы. Повиснув на нитке, она повернулась в сторону, куда повезли девочек, но я взглядом развернул остриё в сторону папаши и заставил булавку резко прыгнуть в лицо алкашу. Тот отшатнулся. - Смотри, - это вещь твоей дочери. Если ты ещё хотя бы раз выпьешь хоть каплю, она вопьётся тебе в сердце! - Нет-нет, я никогда больше не притронусь к рюмке, - быстро заговорил мужчина, - и это даже не из-за этого, - он кивнул на булавку. – Просто после того, как пропала дочка, я понял, как бесконечно дороги мне мои девочки. Мне стало даже немного жаль мужика. Взяв его за руку, я сказал: - Алкоголь тебе противен в любом виде и пить его ты больше не будешь. – С этими словами я щёлкнул его по лбу, добавив к щелчку небольшую молнию. Антон Павлович удивлённо заморгал глазами, - Ух ты, что это было? - Это из вашей головы вылетела пьяная птичка, решив навсегда оставить вас в покое. Папаша заулыбался. Я тоже. Из-за угла мы вышки, как закадычные друзья. Сергей, с удивлением уставился на нас. - Вот такой парень, - показал ему большой палец Антон и обняв брата повёл его к машине. Ну а мне осталось только попрощаться с ведуньей и отправляться в обратный путь. Участковый на своём УАЗике ждал меня. - Благодарю тебя, Защитник, - поклонилась Агафья Поликарповна, когда я зашёл в дом. – Рада, что появился у нас такой кудесник. Мы-то стареем, а вот смена что-то задерживается. Может с твоим появлением начнёт это дело меняться? - Спасибо и вам бабушка Агафья за науку. – Поклонился я в ответ. Она улыбнулась, кивнув головой. - Насчёт ножа, хочу тебя предупредить – ему без разницы, что резать, дерево ли, камень ли. Только тот порезаться не может, у кого он в руках. Ну что же к моим бронированным ладоням это не плохое подспорье. Когда УАЗик участкового тронулся, бабушка Агафья, стоя на крыльце, долго махала рукой нам в след… По дороге к посёлку меня вновь стало клонить в сон, но я вытерпел и уже через несколько минут разговаривал с Николаем Романовичем Журавлёвым. У него всё было хорошо, он даже как-то уговорил врачей отпустить его домой. Я рассказал ему, что девочек нашли, и попросил особо не афишировать мою роль в этом деле. Мне показалось, что он почесал голову и пообещал, что дождётся меня и тогда мы обсудим эту вопрос. Попрощавшись с ним, я сразу позвонил Веронике. Связь была не очень, и нам удалось перекинуться только парой слов. Она обрадовалась моему скорому возвращению, и сказала, что на днях тоже вернётся. Меня хватило только на ещё один разговор с мамой и после этого, попросив не будить меня, если только не просплю два дня к ряду, я заснул. А утром меня разбудили поселковые петухи. Надо же, отвык я от таких «будильников». Пока жена Платона Семёновича готовила нам завтрак, участковый спросил меня, как я буду возвращаться домой. Вызывать ли вертолёт, или он довезёт меня до райцентра, а там поездом до города и оттуда уже самолётом. Вертолётом, конечно быстрее, но сейчас особой надобности в нём не было, и я решил возвращаться, как обычный человек. Да и хотелось проверить одну штуку. Позавтракав, мы быстро собрались и участковый завёл свой «лимузин». Провожать меня пришёл весь посёлок. Мужчины жали руку и приглашали приезжать на охоту и рыбалку, я обещал подумать. Женщины пытались насовать мне в сумку разной еды, но сказав, что с таким перегрузом меня не пустят в самолёт, мне удалось отказаться от пирожков, пирогов, котлет, вяленой рыбы и других продуктов местного производства. До райцентра мы добрались часа за четыре. Там, тепло распрощавшись с Платоном Семёновичем, я вроде как направился в местную привокзальную кассу, но вместо этого зашёл в небольшую кафешку. Посетителей практически не было. Два парня пили пиво и семья: папа, мама и две девочки ели мороженное. Из старенького бумбокса слышался голос Высоцкого. Купив два местных гамбургера и бутылку колы я пристроился за свободным столиком. Хм, а что, гамбургеры оказались вполне на высоте. Первый ушёл быстро, а второй решено было съесть с чувством, с толком, с расстановкой. И тут я услышал, как Владимир Семёнович запел песню, которая, вдруг, открылась для меня в новом свете. Нелёгкая и Кривая!? Рука с мягкой булкой застыла на полдороге. Это что же? Это как же? Он всё это придумал, или…? Теперь этого мы уже не узнаем... Из кафе я вышел задумчивый. Тёплое, ласковое солнышко хорошо пригревало. Посидев немного на скамейке под красавицей берёзкой, я тряхнул головой, и накинув на плечо сумку, повернул на пальце кольцо печаткой внутрь. Подождав пока вокруг станет поменьше народу, прикрыл глаза и представил, что стою у «сейфа» в своей квартире. Ж-ж-ж-у-у-у-х-х-х… Приоткрыв сначала один глаз, оптом другой, я с удивлением уставился на городской пейзаж, нарисованный на потайной дверке, за которой лежала монета-маячок. - Твою дивизию! Дверка открылась… Как же хорошо дома!!! Первым делом я кинулся в душ, чтобы смыть с себя пыль дальних дорог. Потом заварил крепкого кофе и с наслаждением выпил две чашки. Есть не хотелось, я ведь только что из кафе. Улыбка растянула моё лицо… Развалившись в кресле, стоявшем у двери на балкон, пришлось, как говорится «раскинуть мозгами», что надо сделать в первую очередь. Можно сходить за Чёрным, наверное, он соскучился по родной квартире. Но, пойду по позже, к вечеру. Взяв телефон, я позвонил Дмитричу. - Товарищ подполковник, я дома. - Это как это? Что-то уж больно быстро! - Так ветер был попутный и метла хорошая попалась. - Всё ясно, Мэри ПолуПопинс. Истребителем что ли подкинули? - Вроде того. Завтра с утра можно к Николаю Романовичу сходить. Он ждёт меня. - Хорошо, подъезжай утром, буду ждать. А пока извини, у меня дела. - Всё понял. До завтра. Я вышел на улицу и с радостью прошёлся по асфальту. Как же, оказывается, мы привыкаем к комфорту и удобствам. Ни тебе болот, ни трясины, правда мерзости всякой, как оказалось, и здесь хватает, но от этого, как видно, никуда уже не деться. Поднявшись в квартиру Татьяны Сергеевны, выяснил, что кот гуляет, как, впрочем, и Танюшка, которая за последние дни просто ожила. Было приятно это слышать. Выйдя на улицу, пошёл посмотреть свою машину. Она была на месте. Залез, завёл мотор и сделал пару кругов по району. Подходя, после прогулки к подъезду, увидел знакомый белый внедорожник и стоящую рядом Ирину Викторовну. Ну надо же, всем я нужен! - Здравствуйте, Александр. - Добрый вечер, если он конечно, добрый. Как вы узнали, что я приехал? Ирина достала сигарету, - За вашей квартирой присматривают. - Вот даже как?! - Это отец приказал. Возможно это рекомендация его советника. Им только не понятно, когда вы вернулись, вас увидели, когда вы сегодня выходили из подъезда. - У меня есть тайных ход на мясокомбинат, а оттуда я на метро прямо до спальни. Прикуривая Ирина быстро взглянула по сторонам. - Шутите – это хорошо, только будьте осторожны. Вы обещали, как приедете, встретитесь с отцом. Я думаю завтра-послезавтра он прилетит. – Она выпустила струйку дыма и сев в машину неторопливо выехала на шоссе. Это что же такое получается!? Даже отдохнуть не дают. То одно, то другое! А ведь я кроме всего прочего ещё и работаю! О, надо на работу позвонить. Сергей был рад, что я вернулся. - Слушай, я надеюсь ты все свои дела порешал, а то у меня тоже кое-какие проблемки образовались. Кстати, хочу твою кандидатуру выдвинуть на место моего заместителя. Думаю, руководство одобрит. Вот это поворот! Это что, он решил, чтобы в его отсутствие я присматривал за работой отдела? В принципе мне и раньше приходилось этим заниматься, но теперь, похоже Сергей Андреевич решил официально сделать меня своим замом. А я что – я не против. Вот только… - Слушай, Сергей, а подумать можно? - Вот до понедельника и подумаешь. Всё, давай, я спешу. – И он отключился.