Все у нас получилось, но Юдит, когда поднялась наверх, втащила за собой лестницу, задвинула крышкой люк и положила на нее лестницу. В общем, сдвинуть крышку люка Фогель не смог. — Господи, вот какая судьба! — сказал он. — Я только что освободился — и опять в плену. — Сэр, Эмери ждет нас наверху. Если мы не придем вовремя, он поспешит к нам на выручку. — А вдруг и с ним что-нибудь случилось? — Тогда у нас остается еще один путь, по воде. — По какой воде? — Ты не знаешь, что в середине прохода под землей находится вода? — Нет. — Эта подземная река сообщается с рекой, что снаружи. Мы предполагаем, что именно этой дорогой и ускользнул Джонатан Мелтон. — Что? Когда это случилось? — Немногим более часа назад. — Приблизительно в это время я видел, как по проходу несли лампу, и слышались голоса. Я не мог ни разобрать слов, ни рассмотреть, что это за люди. Мне показалось, их было двое. Некоторое время свет держался на одном месте, потом опять удалился. — Это были Юдит и Джонатан Мелтон. Он опять ушел от нас! Но все же нам повезло в главном: теперь мы знаем, как выйти отсюда. Мы не будем дожидаться, пока сэр Эмери посчитает нас пропавшими, а пойдем водным путем. В лампе еще есть масло, она будет освещать нашу дорогу. Потом нам придется пробираться в потемках, что будет совсем нелегко. Но мой брат пойдет со мной? Апача в этом смысле можно сравнить с виртуозом скрипачом. Чем сложнее музыка, тем больше он воодушевляется. Конечно, он был со мной согласен. Фогель, хотя сначала и протестовал против моею плана, в конце концов покорился неизбежному. Итак, мы вернулись к середине прохода и отодрали доски. Потом сняли обувь, револьверы и другие предметы, которые не стоило мочить, и двинулись по воде. Она не раз доходила нам до груди. Мне вспомнились самые трудные минуты моей жизни. Однажды в Египте, чтобы вызволить из гарема похищенную девушку, мне пришлось прыгнуть в канал во дворе дома. Этот канал был разделен крепкими деревянными брусьями и свободно болтающимися железными решетками. Ныряя в него вниз головой, я рисковал разбить себе голову. Мог погибнуть также от удушья или утонуть. Похожие минуты я пережил в другой раз на севере Соединенных Штатов, будучи со всех сторон окруженным враждебно настроенными индейцами. Это были, пожалуй, более серьезные переделки, чем нынешняя. Так я себя подбадривал. Я шел первым и нес лампу. Мы нагибались, чтобы не удариться головой о свод канала. Лет ему было немало, но кирпич, которым были облицованы его стены, прекрасно сохранился. Дышать было нелегко, но, в общем, это был еще не смертельный случай. Если мои расчеты правильны, канал проходит под тесниной и где-то невдалеке соединяется с рекой. Мы должны выйти вблизи той дороги, по которой Эмери недавно попал в котловину, а потом в пуэбло. Мы шли уже довольно долго, но вот мы почувствовали, что с каждым шагом воздух становится все свежее, наконец свет лампы упал на толстые ветки. Я задул фитиль, раздвинул ветки, прошел еще два шага вперед и очутился у реки, которая была той же глубины, что и канал. Ветки, тесно переплетаясь, полностью закрывали и маскировали устье канала. Виннету и Фогель облегченно вздохнули. Мы вышли на берег и оказались в каньоне Флухо-Бланко, рядом с тесниной. — Мелтон вышел тоже здесь, — тихо сказал Виннету. — Не думает ли мой брат, что он находится где-то поблизости? — Нет. В любом случае он уже далеко отсюда, он не задержался бы здесь ни на секунду. — Наш брат Эмери, должно быть, очень невнимателен, иначе бы он обязательно увидел или услышал бы его. — Я думаю, что Мелтон вышел из канала, когда Эмери был уже с нами, в пуэбло. Костер, зажженный англичанином, погас. Перешагнув через золу, мы двинулись внутрь теснины, на другом конце которой пылал костер индейцев, через который так стремительно перепрыгнул Эмери. Нам не оставалось ничего другого, как сделать то же самое. Я перелетел через пламя и оказался среди двух или трех индейцев, повскакавших от неожиданности и ошалело уставившихся на меня. Не успели они опомниться, как появился Виннету. Для краснокожих все происходящее было настоящим чудом! Они видели нас недавно наверху в пуэбло. И вот мы у них на глазах, как стрелы, перелетели через их костер. Не в силах вымолвить ни слова от неожиданности, они стояли, открыв рты. А когда костер перепрыгнул Фогель, они просто окаменели. Они знали, что этот юный бледнолицый был пленником, запертым в стенах сооружения, и вот он перед ними, целый и невредимый! Это никак не укладывалось у них в мозгах! — Уфф, уфф, уфф! — наконец выдавили из себя они. И тот, с кем мы выкурили трубку мира, тоже присоединился к этим возгласам. — Великий Виннету совершил сегодня чудо? Или наши братья могут одновременно находиться там, в пуэбло, и здесь, у нас? — Наш друг Виннету на этот раз превзошел себя, — ответил я. Мы подошли к лестнице, ведущей на первый этаж пуэбло, и стали по ней взбираться. Мы хорошо представляли себе, как изумится Эмери, когда мы появимся. Он находился сейчас у входа в жилище Юдит. А мы поднялись к нему из котловины. Он бросился к нам навстречу и громко воскликнул: — Вы здесь? И мастер Фогель тоже! А я уж было подумал, что он… — Тихо! — прервал я его. — Не кричи так. Юдит не должна слышать, о чем мы говорим. Ты видел ее с тех пор, как мы ушли? — Да, она там, у себя, расхаживает взад-вперед. — Она не делала ничего такого, что бы тебе бросилось в глаза? — Нет. Она только опять зажгла ту лампу, которую ты недавно потушил. Но я пока ничего не понял. Откуда вы появились? Может, есть какой-то тайный ход из котловины, и вы его нашли? — Именно. Прекрасная Юдит очень некрасиво с нами обошлась, устроила нам ловушку. Удивляюсь, почему она не пыталась провести и тебя тоже? Я рассказал ему обо всем, что мы пережили, добавив: — Мы остались незамеченными. Я убежден, она что-то замышляет и против тебя и поднимется для этого наверх. Мне очень любопытно, что предпримет Юдит, чтобы одурачить тебя? Мы подошли к тому месту, где юма покидали свое оружие, затем сложили его в виде пирамиды, и устроились позади нее так, чтобы нас не было видно от входа. Произошло именно то, чего мы ожидали. Через некоторое время Юдит поднялась по лестнице и испытующе посмотрела на Эмери. — Сеньор! — обратилась она к нему. — Предводитель индейцев должен подняться сюда с тремя воинами и войти в мое жилище. — Кто отдал такой приказ? Сеньор Шеттерхэнд послал ко мне вас? Разве он не мог сказать это сам? — У него нет на это времени. Сеньоры обсуждают одно очень важное дело. — Они говорят, я думаю, о наследстве. Зачем им понадобились краснокожие? — Я не знаю, Шеттерхэнд сказал еще, что вы должны поторопиться. — Хорошо! Передайте ему, что краснокожие скоро прибудут. Она опять спустилась вниз. Эмери подсел к нам и спросил: — Что она замышляет? — Нетрудно догадаться. Она же полагает, что мы у нее в руках. Осталось только захватить тебя. Краснокожие ей нужны, чтобы убедить их арестовать тебя. — Какую цель она преследует? Что может дать ей наше пленение? — Многое, очень многое. Она пошлет краснокожих к своему Джонатану, чтобы они вернули его. Мы окажемся в ужасном положении, а он выиграет свою игру. — Так, значит, ей известно, где он? — Конечно, известно! — Как бы нам узнать это! — Погоди немного! Тут требуется хитрость. — Что ты собираешься сделать? — Я выдам себя за старшего Мелтона. — Но она узнает тебя. Юдит не так легко провести! — Но ей еще неизвестно, что он в плену. И она, уж конечно, сообщит ему, где находится его сын. Это нам и требуется. — И все же я не приветствую твою затею! — Пойдем со мной к ней вниз. Интересно, какое лицо будет у нее, когда она увидит меня. Скажи ей для начала, что хочешь поговорить со мной. Мы спустили лестницу вниз и прислушались. Юдит находилась в своей комнате. Эмери шел впереди, я следовал за ним до самой занавески. Отодвинув ее, вошел в комнату. — Это вы, сеньор? — услышал я ее голос. — Я жду индейцев. Когда же они придут? — Я еще ничего им не говорил. — Почему? Сеньор Шеттерхэнд очень спешит! — Я прежде хотел поговорить с ним самим. Где он? — Там, на другой стороне. Но почему вы не выполняете его распоряжение? Зачем вам понадобилось сейчас говорить с ним? — У меня появились кое-какие подозрения, сеньора. Зачем ему индейцы? Разве не достаточно того, что рядом с ним сам Виннету? — Сейчас не время это выяснять. — Но я хочу это знать! Проведите меня к нему! — Не могу. Он запретил его беспокоить. — Беспокоить? Вот это да! Я его друг и не доставлю ему беспокойства. Наоборот, индейцы могут принести ему неприятности. Итак, где же он? — Я же вам уже сказала, там, на другой стороне! — Так вы решительно отказываетесь проводить меня к нему? — Отказываюсь, потому что мне это запрещено.