Его свет дарует людям жизнь — спокойную, светлую, нетронутую злом. И когда придет время величайшим способностям Избранного пробудиться, все изменится. Он будет готов на все ради спасения мира человеческого, даже — пожертвовать своей жизнью». Глава 22 Знать, что тебя, возможно, скоро не станет — паршиво. Информация про то, что при надобности я должна отдать себя в жертву, чтобы избавить этот мир от демонов, тогда не на шутку напугала Габриеля. Чего он хотел? Что и моя участь закончится хэппи-эндом? Нет. Мне надо было изначально догадаться, что плохой конец для меня — вполне возможен. Не скажу, словно я не забоялась, когда прочла пророчество полностью. Всем знали о первой его части, но никто не знал о второй (до вчерашнего дня — теперь мы с Габриелем были в курсе этого). Зачем вот только Бог запрятал остальную половину пророчества в Чистилище — было для нас загадкой. Но предположения не покидали мою голову. Возможно, Господь, который, черт подери куда свалил, пошел на такое, чтобы я заранее не знала и не пугалась, какое у меня великое, но в то же время — дерьмовое предназначение. Неужто он волновался о то, что, прочитав пророчество полностью, я могу передумать его исполнять? Хотя… что вообще несу? Разве я сама на это подписывалась? Не-а. Я должна сделать это, так как типа родилась для этого, а не для того, чтобы жить, как все нормальные лю… Я вздохнула, опуская голову на стол. Да я почти не человек. Я — нефилим. Тот самый нефилим, который обязан «спасти мир». И тот, кто наверняка отбросит коньки, исполнив великое предназначение. Я посмотрела на свою правую руку, где красовался темный знак. Не перестаю размышлять: почему именно мне досталась метка Каина? Почему я появилась на свет под «счастливой звездой»? Наверное, я должна гордиться тем, что мне выпала такая честь — исполнить пророчество, но вовсе что-то не чувствовалось гордости, когда я углублялась в свои мысли и осознавала страшную истину — а меня на самом деле может не стать. Что говорил Габриель про способности нефилимов? Что они — ограничены? Учитывая это и то, какие необыкновенные силы во мне «проснутся», делаю вывод — я не смогу выдержать их. Быть может, их хватит на исполнения моего предназначения, а потом — они окончательно убьют меня. Нефилимы, которые только-только зарождались в утробе матери с какими-то превышающими лимит способностями — погибали. Силы, которые появятся у меня, по любому будут масштабнее «фокусов» ангелов. Если я не способна выдержать все ангельские способности, то что же случится со мной, когда те необъятные силы дадут о себе знать? А вдруг я просто сосуд для них? Ох… Я нервно постукивала пальцами по книге Теней, одолженной у Габриеля — она была открыта на середине — именно там, где рассказывалось о разновидностях демонов. Мне было интересно узнать о тех, от кого мне придется избавить этот мир. Итак, ничего, кроме шока от этого занятия я не получила. Создания Низшего мира не отличались никакими хорошими качествами. Они все без исключения были уродливы как внутри, так и снаружи — иллюстрации и приличным объемом информации прекрасно доказывали это. Когда я наткнулась на изображения с Искусителями, то закрыла глаза. Неприятные воспоминания набросились на меня. Тогда возле кафе я наблюдала за «работой» этих тварей — они подталкивали людей на грехи и губили их. В тот раз невинная девушка чуть ли не стала жертвой одного из этих существ, а тот старичок… Интересно, что с ним? Живой ли он?.. Впрочем, этого никогда не узнаю. Я захлопнула книгу. Если не исполнить пророчество, демоны завладеют миром людей полностью. Их потом никто не сможет остановить. Но, кстати, где гарантия, что я сумею это сделать? Вдруг они планируют что-то, чтобы помешать мне? А они наверняка планируют… Стали бы демоны сидеть на месте, зная, что кое-кто скоро загонит их в «родной дом». — Скай? Я подпрыгнула в кресле и схватилась за сердце, услышав низкий голос сзади. Повернувшись, увидела Габриеля, облокотившегося о стену. Красный свет исчезал вокруг него. Ненавижу его ангельские штучки! — Может, перестанешь меня так пугать? — вкрадчиво попросила я, спокойно вздыхая. — Иногда не могу удержаться. Он выглядел не совсем веселым. Обычно на его лице болталась глупая улыбка, но сейчас ее не было. Габриель источал напряжение, и я понимала почему. Вторая часть пророчества подвергла его в чуть больший шок, чем меня. Вчера он по несколько раз перечитывал последние предложения, вновь и вновь убеждаясь, что ему это не померещилось. Он волновался за меня? Очевидно. Очевидно по той же причине, что и раньше. Ничего нового. Ничего особенного. — Что ты тут делаешь? — спросила я в полголоса, вставая. Папа внизу смотрел телевизор, и было бы не желательно говорить громко во избежание его странных вопросов и визитов в комнату. — Пришел поговорить, — Габриель направился ко мне. — Я думаю, тебе это необходимо. Я ухмыльнулась. — Я похоже на того, кто отчаянно нуждается в общении? Он оглядел меня и пришел к выводу: — Да. — Нет. Я ни с кем не хочу говорить сейчас. Это было не правда. Мне требовалось обсудить все это с кем-нибудь, точнее — с ним. — Я знаю, когда ты врешь, поэтому не обманывай меня, — выдал Габриель и плюхнулся в кресло. Хм, а годы «подглядываний» за мной не прошли даром. — Оу, — он постучал пальцем по подбородку. — И твой видок говорит обратное. Я выглядела по-настоящему напуганной. Стерев с лица выражение полного ужаса, которое было вызвано не появлением Габриеля, а — раздумьями о моем предназначении, я сложила руки на груди. — Мне не нужно с тобой говорить, — вид уверенной девчонки подбавил язвительности в мои слова. Я мысленно похлопала себе — мой голос не дрогнул, к удивлению. — Да неужели? — Окей, — подняла руки, будто признавая поражение, и подперла бедром стену. — Думай, как хочешь. Обсуждать с Габриелем то, что может, скорее всего, стать со мной после исполнения пророчеством, было не лучшей идеей. Что, если он мог увидеть, как я боюсь… смерти? Очевидно, посчитал бы меня трусишкой. А я не хотела, чтобы обо мне так думали. Если парень решит, что я слабая, сочтет, будто не сумею выполнить свое предназначение или — побоюсь это сделать. — Итак… — Габриель грациозно поднялся с кресла, затем начал с интересом разглядывать мою комнату, будто раньше не видел ее, — … раз ты не в настроении, — выделил последнее слово, — говорить, то это могу делать я. От тебя требуется кивать, пожимать плечами или мычать, когда я буду задавать вопросы. Он издевается? — Не принимай меня за немую, — выплюнула я, кидая на него гневный взгляд. — Тогда ты вполне будешь способна использовать свой прекрасный голос для ответов, — Габриель подмигнул и приютился возле меня. Закатив глаза, я сделала шаг назад. Он опять придвинулся, и я поняла, что следующая попытка держаться от него дальше будет невозможной. Сзади — стол, сбоку — кресло. Я в тупике. — Хорошо. Что за допрос? — недовольно промямлила, упираясь спиной в уголок стола. Если он пригнется немного, мне некуда будет деваться, и я сто процентов попаду в объятия сладкого искушения — только не это. — Просто парочка вопросов, — объяснил парень, опуская взгляд на мои приоткрытые губы. — Парочка вопросов с непристойным характером. — Оу, тогда я пас, — мои щеки обдало жаром, и я пихнула Габриеля в грудь, освобождая себе дорогу. — В таком случае — уходи. — Поверь, это будет очень сложно, — низким тоном выдал он, опуская взгляд на мое декольте. Я вновь пожалела, что надела ту серую майку с глубоким вырезом. Лицо вспыхнуло. — Не так сложно, если я тебя вышвырну, — я натянула на грудь ткань, закрывая ее, и в спешке сунула книгу Теней в руки Габриелю. — Буду надеяться, что ты пришел за этим, а не действительно для того, чтобы бесить меня своим присутствием. Падший неторопливо оглядел книгу. Его взгляд, который открыто говорил, будто я не в своем уме, поднялся на меня. — Не ври самой себе, Скайлер Грейс. Ты испытываешь ко мне нечто больше, кроме неприязни, — прошептал Габриель сексуальным голоском. Он стал сокращать расстояние между нами, а я — лихорадочно отходить назад. — Ммм… ненависть? — Нет. Я изобразила театральный шок. — Тогда что же? — Тебя тянет ко мне, верно? — его слова сломали защиту, которая скрывала мои настоящие чувства, и я непроизвольно открыла рот, удивляясь. Ох, конечно, ему несложно было узнать это, особенно когда я ответила на тот жаркий поцелуй в его гостиной. — М-может только в твоих мечтах, — заикалась я. Попытка выглядеть непринужденной — провалилась с крахом. Я хотела убить себя за то, какой становлюсь рядом с ним. — Я могу признаться, что мечтаю о тебе, — Габриель неожиданно оказался рядом; его дыхание щекотало мою шею, и я в тайне наслаждалась этим. — Каждый день. А разве ты обо мне — нет? Этот вопрос поставил меня в неловкое положение. Если скажу Габриелю, что в какой-то степени неравнодушна к нему, он начнет конкретно издеваться надо мной. Хотя… черт. Я же уже это говорила. В тот ужасный день. Стоил ли сейчас врать? Да и вообще, что он может испытывать ко мне? Симпатию? Пф, нет. Любовь? Я усмехнулась — тем более.