– Она милашка. Почему ты зовешь ее Носишка? – спросила очарованная Роза. – Она невероятно любопытная и повсюду сует свой маленький носик. Почемучка ей не подошло, и ее прозвали Носишкой. Не очень красиво, зато выразительно. Прозвище и впрямь было подходящим. Закончив осмотр ракушек, деловая девчушка принялась хватать все, до чего дотягивалась, и продолжала исследования, пока Арчи не застал ее с шахматной фигуркой из слоновой кости во рту – девочка проверяла, не леденец ли это. К тому времени она успела набить кармашки китайскими картинками на рисовой бумаге и чуть не расколола страусиное яйцо (подарок Уиллу), попытавшись на него усесться. – Забери ее, Джим! Это невозможно, она хуже, чем стая щенков! – потребовал старший брат, сгреб нарушительницу порядка в охапку и передал Джейми. Тот принял ношу с распростертыми объятиями и предостерег: – Поосторожней! Я собираюсь Носишку усестерить, как Роза усестерила Фиби, и тогда вам, верзилам, придется ее уважать! – Усестеряй на здоровье! А я подарю тебе клетку, а то долго она у нас не задержится – этот ребенок проворней обезьянки! – ответил Арчи и отошел к остальным, а тетя Джесси, предвосхищая взрыв возмущения, поспешила напомнить Джейми, что время визита подошло к концу и Носишке пора домой. – Моя куколка с твоей не сравнится, правда? Она говорит, поет и танцует, а твоя ничего этого не умеет, да? – спросил Джейми, с гордостью разглядывая Носишку, а та как раз, забавно приплясывая, пропела известный стишок: «Где ты была сегодня, киска? У кололевы у англивской». После этого роскошного номера она удалилась в сопровождении Джейми: оба дули в раковины, издавая оглушительные звуки. – Нам пора прощаться, Роза, я хочу доставить тебя домой, пока не стемнело. Прокатишься с нами, Джесси? – спросил доктор Алек, когда маленький оркестр затих в отдалении. – Нет, спасибо. А вот мальчишки, я вижу, не прочь проехаться галопом. Если не возражаешь, они проводят вас, но заходить не будут. Им можно в гости только в выходные. Не успела тетушка Джесси закончить, как Арчи скомандовал: – Тащите сапоги и седла, да не мешкайте! – Есть! – последовал ответ, и через секунду мальчиков и след простыл – остались лишь кучи оберточной бумаги на полу. Кавалькада спускалась с холма с такой скоростью, что Роза вцепилась в дядин рукав от страха – упитанные старые лошади нервничали из-за скачущих по бокам пони и тоже неслись во весь опор, а впереди громыхал чудесный экипаж – та самая яркая повозка, также запряженная шетландскими лошадками, нещадно погоняемыми Арчи и Чарли. Бен был чрезвычайно доволен поездкой, а мальчишки исполняли один трюк за другим, и Роза подумала, что все же не ошиблась, решив, что приехал цирк. У крыльца они спешились и, словно почетный караул, выстроились у ступеней кареты – по трое с каждой стороны, а дядя Алек с изяществом подал даме руку. Затем члены клана отсалютовали, по команде вскочили в седла и с неистовым гиканьем понеслись прочь, как лихие арабские наездники (так, по крайней мере, они сами думали). – Все хорошо, что хорошо кончается! – облегченно вздохнула Роза, взбегая по ступеням крыльца и поглядывая, как мило болтаются кисточки. Доктор Алек посмотрел на девочку с улыбкой и пообещал: – Я и тебе куплю пони, как только слегка окрепнешь. – Ой, я ни за что не сяду на пони – они противные и непослушные! Ворочают глазами и прыгают, я просто умру от страха! – трагически заломив руки, вскричала Роза. – Разве ты трусишка? – Я лошадей боюсь. – Ну ладно. Тогда пойдем посмотришь на мою комнату. Дядя Алек пошел наверх, не говоря больше ни слова. Роза пошла следом, вспоминая обещание, данное тетушке Джесси, и сожалея о столь решительном отказе. Через пять минут она пожалела еще больше – и неудивительно. – Смотри! Что ты думаешь? – спросил дядя Алек, распахивая дверь. Из комнаты выскользнула Фиби с совком для мусора и спустилась по черной лестнице. Роза вышла на середину и сияющими глазами вбирала чудесное преображение. Комната годами не использовалась, разве что при наплыве гостей в рождественские праздники. Окна выходили на три стороны: одно на восток – из него открывался вид на бухту, второе на юг – там помахивали зелеными лапами конские каштаны, а третье на запад, где под вечерним небом зеленели холмы. Сейчас в западном окне алел закат, наполняя комнату мягким светом, шелестело море, на цветущих ветвях чирикали воробьи, желая друг другу доброй ночи. Сердце Розы прониклось красотой с детской восприимчивостью, и она прежде всего насладилась видами и звуками, а затем принялась изучать преобразившуюся обстановку. Комната, ранее укромная, тихая и одинокая, теперь наполнилась светом, теплом и безыскусным изяществом. Пол был устлан индийской циновкой, кое-где лежали яркие коврики; в широком камине на начищенных старинных подставках жарко пылали дрова, разгоняя нежилую сырость. По стенам стояли бамбуковые стулья и диванчики, в уютных уголках пристроились затейливые столики; на одном из них красовалась декоративная корзинка, на другом – письменные принадлежности, а на третьем Роза заметила стопку знакомых ей книг. В нише помещалась узкая белая кровать, над которой висела очаровательная фигурка Девы Марии. За полуразвернутой японской ширмой виднелся изысканный бело-голубой туалетный прибор на мраморной подставке, а рядом большая лохань для купания, турецкие полотенца и губка величиной с голову Розы. «Дядя любит холодную воду, как морж», – подумала девочка, поежившись. Затем взгляд ее упал на высокий платяной шкаф. Одна дверца была приоткрыта, и Роза увидела заманчивые полочки, ящички и «тайнички», милые сердцу каждого ребенка. «Там разместились бы все дядины подарки!» – подумала Роза и стала гадать, что же держит там дядя. – Какой очаровательный туалетный столик! – воскликнула она секунду спустя и подошла к столь притягательному для нее предмету. Над столиком висело круглое старинное зеркало, на верхнем краю его примостился позолоченный орел, который держал в клюве голубой бант, а тот перевязывал кусок муслиновой ткани, обрамляющей зеркало по бокам. На туалетном столике Роза увидела кисточки с ручками слоновой кости, два высоких серебряных подсвечника, фарфоровую коробочку со спичками, несколько шкатулочек для всякой мелочи и самое главное – пухлую подушечку из голубого шелка, кокетливо отделанную кружевом и украшенную розовыми бутонами по углам. Подушечка, как и весь столик, поразила Розу в самое сердце, и она лукаво улыбнулась про себя: «А дядя-то щеголь! Ни за что бы не подумала!» Дядя открыл дверь большого шкафа и сказал, небрежно указывая на содержимое: – Мужчинам обычно нужно много места для всяких важных вещей. Как ты думаешь, подходящий шкаф? Роза заглянула внутрь и вздрогнула. На первый взгляд, ничего необычного – одежда и обувь, коробки и сумки. Вот только висели в шкафу не пиджаки, а черные и белые платья, а под ними выстроились в ряд ботинки, которые явно были малы доктору Алеку; из зеленой шляпной коробки торчала серая вуаль, и – никаких сомнений не оставалось – на двери висела сумочка для рукоделия, которая точно принадлежала Розе – она сразу ее узнала по дырявому углу! Роза быстро огляделась и поняла, почему комната показалась ей слишком изящно обставленной для джентльмена, почему у кровати лежит ее молитвенник и Новый завет и зачем здесь подушечка с розовыми бутонами. И тут она вдруг ясно осознала – этот райский уголок приготовлен для нее и, преисполненная благодарности, обвила руками шею доктора Алека и пылко произнесла: – О, дядя! Вы слишком добры! Я буду делать все, что вы попросите: скакать на диких лошадях, принимать ледяные ванны и есть гадкую кашу, и пусть вся одежда будет без талии – вот как я благодарна за милую, прекрасную, чудесную комнатку! – Понравилось? Ты предполагаешь, комната для тебя? – спросил доктор Алек. С крайне довольным видом он присел и усадил восторженную племянницу рядом. – Не предполагаю, а точно знаю! По вашему лицу вижу! Разве я заслужила?.. Тетушка Джесси велела не позволять вам меня баловать. А это, кажется, баловство и есть, и – о боже мой! – мне надо отказаться! – ужаснулась Роза, старательно делая вид, что действительно способна и отказаться, если нужно. – Спасибо миссис Джесси за ценный совет, – слегка нахмурился доктор Алек, хотя и понимал в глубине души, что сестра права. Затем его смуглое лицо осветилось широкой улыбкой, и он произнес: – Переезд в рамках лечения, Роза, здесь ты сможешь в достаточном количестве получать три главные лекарства. Солнечный свет, свежий воздух и холодные ванны. Прибавим к этому физический труд и веселую компанию – Фиби научит тебя поддерживать в комнате порядок и станет твоей горничной, а также учительницей и подругой. Как тебе такое лечение, дорогая? Не слишком неприятное? – О нет, сэр! Очень даже приятное, и я постараюсь быть прилежной пациенткой. Хотя как можно болеть в такой прекрасной комнате? – сказала Роза со счастливым вздохом, обводя взглядом свои новые владения. – Будем считать, что мои таблетки получше, чем те, которыми пичкает тетя Майра, и их ты не выкинешь с балкона. Глава седьмая Путешествие в Китай – Пойдем, пора принять следующее лекарство. Оно понравится тебе меньше, чем предыдущее, но ты со временем привыкнешь, – объявил доктор Алек спустя неделю после большого сюрприза. Роза рукодельничала в своей новой комнатке и, будь ее воля, не покидала бы ее совсем. Однако она уже перестала бояться лекарственных средств доктора Алека и была не прочь попробовать что-нибудь еще. Недавно он подарил ей легкие садовые инструменты, и, следуя его предписанию, Роза помогала приводить в порядок клумбы и узнала много нового и интересного о растениях. Хоть девочка и проходила ботанику, скучные школьные уроки не шли ни в какое сравнение с живыми рассказами дяди Алека. – Что за лекарство? – спросила Роза, захлопнув шкатулку для рукоделия без единого возражения. – Соленая вода. – И как ее принимают? – Надень новый костюм, который вчера прислала мисс Хемминг, спускайся на пляж, и я тебе покажу. – Да, сэр, – послушно ответила Роза, однако, когда дядя вышел, добавила с содроганием: – Для купания еще рано, наверняка тут замешана эта ужасная штука – лодка! Новенький костюм из голубой фланели, обшитый белой тесьмой, и морская шапочка с длинными лентами отвлекли ее от мыслей о предстоящем испытании, но пронзительный свист напомнил о том, что ее ждут на пляже. Роза бегом пересекла сад, затем по песчаной тропинке спустилась на полоску пляжа, где доктор Алек возился с длинной красно-белой лодкой, которая покачивалась на волнах прилива. – Какая красивая лодочка! И название милое – «Красотка Белль», – скрывая волнение, сказала Роза. – Она твоя, так что сначала садись на корму и поучишься рулить, а потом я научу тебя работать веслами. – Лодки всегда так качаются? – Роза медлила на берегу, делая вид, что потуже завязывает ленты шляпки. – О да! Если море неспокойно, болтает, как ореховую скорлупку! – ответил дядя Алек как бывалый моряк, не заметив тревоги племянницы. – А сегодня море спокойно? – Не очень. На востоке, похоже, слегка штормит, но, если ветер не сменится, пронесет! Залезай! – Дядя, вы умеете плавать? – спросила Роза, повиснув у него на руке. – Как рыба! Ну, давай! – Только, пожалуйста, держите меня крепче! Почему корма так далеко?