С корзиной в одной руке и узелком в другой он двинулся прямо на предательский аромат, и вид у него был весьма разгневанный. Роза с китайским зонтиком над головой шла следом. – Вы Робинзон Крузо, а я Пятница, и мы должны проверить – не захватили ли остров дикари! – сказала Роза, которая, как и все дети, обожала рассказы о приключениях. – Только посмотри! Две палатки и две лодки! Эти негодяи решили отдохнуть с комфортом! – Странно, откуда у дикарей палатки? А где, интересно, они держат пленников? – Вот все, что осталось от пленников, – сказал доктор Алек, указывая на рыбьи головы и хвосты, рассыпанные на траве. – И вот еще! – подхватила Роза, указывая на ярко-красную кучку – похожую на раковины лобстеров. – Дикари поедают добычу, слышишь, как звенят ножи в палатке? – Надо подкрасться и подглядеть! – предложила Роза. – Только Крузо должен быть осторожен, потому что Пятница ужасно боится! – Нет уж, Крузо намерен напасть на негодяев, не думая о последствиях. Если меня убьют и съедят, хватай корзину и беги к лодке; тебе хватит провизии на обратный путь. Дядя обогнул палатку, швырнул внутрь увесистый узел, словно гранату, и громогласно объявил: – Сдавайтесь! Раздался шум, крики, смех, дикари выскочили наружу, вооруженные ножами, вилками, куриными костями и жестяными кружками; и немилосердно начали колотить незваного гостя с возмущенными криками: – Зачем вы так рано приехали? Мы же не успели подготовиться! Где Роза? – Я тут, – ответил приглушенный голос из кучи красных плавательных костюмов, которые Роза издалека приняла за лобстеров и куда свалилась во время радостной потасовки, когда выяснилось, что людоеды – это всего лишь ее веселые кузены. – Ах вы негодные мальчишки! Вечно вы что-то выдумываете, а я всякий раз попадаюсь, потому что не привыкла к розыгрышам! Дядя тоже не лучше! – шутливо рассердилась она, когда мальчики обступили ее, также удивленные нежданным визитом. – Ты должна была приехать ближе к вечеру, а мама с Джейми – еще до тебя. Все перепуталось, ладно хоть палатку успели поставить! Можешь в ней посидеть, пока мы все тут обустроим, – предложил Арчи. – Наша Роза, как говорится, «нутром почуяла» нечто неладное и уговорила меня ехать сейчас же. Я согласился, но думал задержать ее на часок, однако запах рыбы вас выдал! Дядя Алек уже вышел из образа свирепого Робинзона Крузо и говорил обычным голосом. – Здесь мокро, что же я сижу? – спохватилась Роза, когда общее волнение слегка улеглось. Ей помогли подняться несколько пар испачканных рыбой рук. Чарли разбросал мокрые костюмы по траве с помощью весла, ворча: – Сказал же оболтусам разложить, чтобы высохли! Знаешь, мы отлично поплавали перед обедом. Надеюсь, ты взяла купальник, Роза, потому что ты принимаешься в команду «Лобстеров», и мы научим тебя плавать, и нырять, и лежать на воде – позабавимся на славу! – Я ничего не… – начала было Роза, но ее прервали появившиеся «оболтусы», то есть Уилл и Джорди. Они тащили узел, изрядно пострадавший во время боя – оттуда предательски торчал уголок красного купального костюма и хвост голубого халата, а твердые выпуклости оказались туалетным набором, шлепанцами и серебряной кружкой. – Ох и хитрюга эта Фиби! Вот ее тайна! Значит, она все упаковала, пока я бежала к лодке! – с сияющими от восторга глазами воскликнула Роза. – Кажется, внутри что-то разбилось, стекло сыпется, – заметил Уилл, раскладывая содержимое узла у ног хозяйки. – Девчонки без зеркальца никуда! – усмехнулся Мак. – Вот у нас на всю компанию – ни одного зеркала! – Есть одно – у Денди. Я видел, как он поправлял прическу после купания! – вмешался Джорди, насмешливо тыча пальцем в сторону Стива, а тот, недолго думая, от души огрел брата по голове только что отполированной дубинкой. – Ну же, лентяи, за работу, а то не успеем к маминому приезду! Принц, отнеси вещи Розы в палатку, а заодно расскажи о наших планах. Мак и Стив – тащите остатки соломы! Остальные, если уже набили животы до отвала, убирайте со стола! Дядя, давайте посоветуемся, где провести границы лагеря и где лучше устроить кухню. Все отправились исполнять приказы предводителя. Роза была вверена заботам Чарли и отправилась в палатку. Приготовленное ей жилище было очаровательно, а дальнейшие планы привели девочку в полный восторг. – Мы всегда разбиваем лагерь во время каникул, в этом году решили пожить на острове. Отсюда хорошо видны фейерверки. – Мы останемся до четвертого числа? Целых три дня? Боже! Как же будет весело! – Это еще что! Обычно мы, старшие, живем в палатках целую неделю! В этот раз пришлось взять малышей – очень уж просились. Каких только проказ мы не придумываем – сама увидишь! У нас есть пещера, где мы играем в капитана Кидда[7], устраиваем кораблекрушения, погони и много всего! – Тут Чарли вспомнил, что ему уже шестнадцать, и важно добавил: – Мы с Арчи, конечно, уже вышли из этого возраста, но играем, чтобы порадовать детей. – Я и не знала, что мальчики так хорошо проводят время. Ваши игры никогда не казались мне интересными. Хотя я раньше с мальчиками и не общалась… Впрочем, такие хорошие, как вы, наверное, редко попадаются… – заметила Роза, и Чарли был польщен ее бесхитростной похвалой. – Да, мы в общем неплохая компания. Знаешь, нам повезло. Во-первых, нас много, потом наша семья живет в этих местах давным-давно, и мы никого тут не слушаем, делаем, что вздумается. Вот, мэм, повесьте разбитое зеркало на гвоздь и причесывайтесь, сколько душе угодно. Какое одеяло вам больше нравится – голубое или красное? Подушку можете взять соломенную или надувную – как хотите. Отдыхайте, вы здесь в полной безопасности, словно индеец в своем вигваме, никто вас не потревожит, этот участок лагеря отведен дамам, и без вашего разрешения мы не пересечем границу, которую прочертит дядя. Я могу быть вам еще чем-то полезен, кузина? – Нет, спасибо! Если можно, я пойду помогу вам с лагерем. – Да, конечно! Пойдем на кухню. Ты умеешь готовить? – спросил Чарли, сопровождая Розу на каменистую площадку, над которой дядя Алек натягивал тент из парусины. – Я могу приготовить чай и жареный хлеб. – Мы научим тебя жарить рыбу и варить чаудер[8]. А сейчас можешь красиво расставить горшки и кастрюли и немного прибраться. Тетушка Джесси обязательно начнет готовить, как бы ее ни уговаривали отдохнуть, а она любит, когда на кухне прибрано. К четырем часам лагерь был готов, а усталые работники устроились на дозорной скале высматривать миссис Джесси и Джейми – тот пока не отходил далеко от маминой юбки. В одинаковых матросках мальчики Кэмпбеллы походили на стайку птиц, а на семи фуражках развевались на ветру длинные ленты – их хватило бы, чтобы открыть шляпный магазин. Это была на редкость музыкальная стая, они дружно распевали веселые песни, и их голоса достигли слуха миссис Джесси гораздо раньше, чем она увидела встречающих. Как только лодка показалась на горизонте, на острове подняли флаг, а команда в матросках испустила радостный клич, как и свойственно юным американцам. С кормы лодки раздалось пронзительное троекратное «Ура», и маленькая фигурка отчаянно замахала носовым платком (фигура побольше придерживала маленькую за полы курточки). Мальчишки мгновенно окружили «мамочку» и торжественно повели в палатку; сама Клеопатра, сходя с золотой галеры, не удостаивалась столь радушного приема. Из любви к мальчишкам миссис Джесси согласилась терпеть неудобства лагерной жизни целых три дня. Джейми не отходил от Розы и тут же пообещал ей защиту от смертельных опасностей, которые подкарауливают их на каждом шагу. Тетушка Джесси по опыту знала, что мальчишки вечно голодны, поэтому вскоре предложила им поужинать и отправилась готовить, надев огромный фартук и старую шляпу Арчи поверх чепца. Роза помогала и очень старалась быть не менее полезной, чем Фиби, хотя было непросто накрывать такой необычный стол. Наконец все было готово, и веселая компания расположилась пировать под деревьями, не разбирая, где чья тарелка и стакан, и не обращая ни малейшего внимания на муравьев и пауков, как будто находить насекомых в еде – самое обычное дело. – Никогда бы не подумала, что мыть посуду так приятно! – сказала Роза, сидя в качающейся на волнах лодке и не спеша ополаскивая тарелки в морской воде. – Мама зачем-то их моет, – откликнулся из соседней лодки Джорди. – А мы обычно просто чистим песком и вытираем бумагой. – Фиби тут очень понравилось бы! Почему дядя ее не взял? – Он, кажется, пытался, но Дебби была не в духе и не отпустила ее. Жалко, мы все любим, как Фиби поет, ее пение здесь было бы кстати, верно? – Она тоже заслужила каникулы, как и мы! Как жаль, что она не с нами! Роза еще не раз вспоминала о Фиби в течение вечера – она славно спела бы вместе со всеми под луной, ей понравились бы истории, она разгадывала бы загадки быстрее всех и хохотала над шутками. И как было бы здорово ложиться спать – Розе очень не хватало подруги, чтобы устроиться вместе под одеялом, шептаться, хихикать и рассказывать друг другу секреты. Лагерь давно погрузился в сон, а Роза все лежала, возбужденная новизной происходящего и пришедшей ей в голову мыслью. Вдали городские часы пробили полночь, в проем палатки, словно любопытный глаз, заглядывала звезда, мягко шелестели волны, будто звали выйти наружу. Тетушка Джесси крепко спала, малыш Джейми свернулся калачиком у нее в ногах, и никто из них не проснулся, когда Роза, завернувшись в накидку, прокралась к выходу – ей хотелось посмотреть на полночный мир. Выглядел он чудесно, и Роза со свойственной юной душе сентиментальностью, залюбовалась, сидя на пустом бочонке. К счастью, доктор Алек обнаружил ее раньше, чем она успела подхватить простуду – он подошел приоткрыть полу палатки, чтобы впустить больше свежего воздуха, и заметил маленькую фигурку в лунном свете. Дядя Алек не верил в привидения, поэтому смело приблизился к фигурке и, положив руку на пушистую головку, спросил: – Чем занята, моя девочка? – Я наслаждаюсь жизнью, – ничуть не испугавшись ответила Роза. – Интересно, о чем ты думала со столь серьезным выражением лица? – Об истории про храброго моряка, которую вы рассказали. Как он отдал свое место на плоту женщине и последнюю каплю воды ребенку. Люди, которые жертвуют собой, пользуются большой любовью и уважением, правда, дядя? – серьезно спросила Роза. – Да, если жертва идет от души. А многие – самые самоотверженные – поступки остаются неизвестными и неоцененными. От этого они не становятся менее значимыми. Безвестно отдавать еще тяжелее, ведь все мы любим, когда нас хвалят, – смиренно вздохнул доктор Алек. – Расскажите! Вы ведь наверняка совершили много благородных поступков. – Например, я недавно бросил курить, – прозаично ответил доктор Алек. – Почему? – Плохой пример для мальчиков. – Очень благородный поступок, дядя! Вам было тяжело? – Должен признаться – да! Но как сказал однажды один старый мудрец: «Главное – поступать правильно, неважно – будет ли тебе от этого хорошо». Поговорка, видимо, пришлась Розе по душе, она немного подумала и сказала с ясным сияющим взглядом: – Настоящая жертва – это отказаться от чего-то, что тебе действительно дорого, правда? – Да. – Просто потому, что любишь другого человека и хочешь ему счастья? – Да. – Радоваться своему поступку и не ждать похвалы? – Да, дорогая. Это и есть самоотверженность, кажется, ты уловила суть, и жизнь подарит тебе много возможностей применить знания на практике. Надеюсь, твои жертвы не будут слишком для тебя тяжелы.