– Журналисты, – процедил сквозь зубы Рид, кивнув в сторону крыльца участка. – Репортёр точно не местный. Как насчёт того, чтобы припарковаться за участком и войти в здание через чёрных ход? – Отличная идея… – прикусив нижнюю губу, отозвалась я и вдруг ощутила, как у меня засосало под ложечкой. – Как считаешь, Рот может спустить на меня всех собак? – Рот мягкотелый. Потому он на тебя вчера и накатил. Ставя тебя на место перед твоими немногочисленными коллегами, находящимися в тот момент в том кабинете, он просто желал самоутвердиться, показать, кто здесь большой босс и кто кому подчиняется, потому как порой со стороны и вправду создаётся впечатление, будто балом правишь ты, а не твой непосредственный начальник. Я уверен в том, что увидев толпу волонтёров и в отдельности журналистов, он сию же секунду вернёт если не бразды правления над этим делом в твои руки, тогда тебя саму в это дело, потому как он далеко не глуп и прекрасно понимает, что без тебя это и без того гиблое предприятие совсем загнётся. А если дело Стрелка в очередной раз загнётся, тогда он недолго ещё будет греться в своём мягком кресле всесильного босса. Если и в этот раз полиция Роара не найдёт Стрелка – Роту не сдобровать, пусть при нём Стрелок и застрелил всего одну из пяти своих жертв. – Мы ещё не знаем, что с Терезой, – приглушённым тоном отозвалась я, желая верить в каждое сказанное Арнольдом слово. Мы заехали за здание полицейского участка и, остановившись впритык к чёрному входу и заглушив мотор, Арнольд вдруг взял меня за руку, что было так же неожиданно, как его утренний поцелуй, но на сей раз я знала наверняка, что от этой неожиданности мне хорошо, а не просто неловко. – Не переживай. Всё будет хорошо. А если Рот попробует на тебя накатить или свалить на тебя что-либо, я пригрожу ему оглаской в прессе. – И что же ты собираешься огласить? – криво ухмыльнулась я. – Например, я могу рассказать журналистам о том, какие в полиции Роара поголовно ленивые сотрудники. Все, за исключением тебя, конечно же. – И тебя, – во второй раз ухмыльнулась я. – И меня, – улыбнулся Рид. – Даже не подозревал, что ты способна так переживать. – Если с Терезой Холт что-нибудь случится, я себя не прощу, – я отвела взгляд в боковое окно, за которым всё ещё разливалась ночная темнота. Я не хотела, чтобы он заметил внезапно подступившую к моим глазам влагу. – Эта девушка младшая сестра Астрид, понимаешь? Она не переживёт подобной потери… – я вдруг ощутила, как в эту секунду его пальцы с ещё большей силой сжали мои. – Что бы ни случилось, я буду рядом. Обещаю. Я так и не смогла на него посмотреть или хотя бы в ответ сжать его пальцы чуточку сильнее. Мне было страшно. И от происходящего, и от его слов. Жизнь Терезы Холт неожиданно стала для моей жизни чем-то вроде решающего фактора: всё или ничего. 09:00 Поисковые отряды начали формироваться ровно в шесть ноль-ноль, в шесть пятнадцать у полицейского участка не осталось ни души – все свободные сотрудники полиции, волонтёры и журналисты, разбившись на организованные группы и определившись с местностью для поисков, выехали за границы города. Сегодня начнутся лесные поиски, хотя прежде Стрелок не отличался пристрастием гулять по лесам со своими жертвами. Соседи Холт так ничего подозрительного и не вспомнили, родственники никаких сообщений от пропавшей так и не получили, её же мобильный нам так и не удалось запеленговать. Время продолжало безжалостно протекать сквозь пальцы, с каждым безуспешным часом шансы найти пропавшую живой сокращались и все это прекрасно понимали. Особенно остро это понимали её родственники. Исходя из слов Астрид, позвонившей мне в начале восьмого часа, никто из её семьи в эту ночь не спал, все ждали звонка от меня. От меня! А я ведь даже ни с кем из них, кроме Астрид, не общалась – с ними работал Арнольд. И тем не менее, результата эти неизвестные мне люди ждали именно от моей персоны. Очевидно, моя дружба с Астрид обязывала меня к подобному, но обнадёживающих результатов за прошедшую ночь у меня на руках так и не появилось. Рот явился на своё рабочее место на два часа раньше обычного времени – ровно в семь часов, – когда от толпы, с утра пораньше собравшейся возле полицейского участка, не осталось и следа. И тем не менее он всё прекрасно знал и о толпе, и об её составе и перемещении: новости этим утром просветили о развернувшихся в Роаре событиях весь Мэн, так что бледность Рота никого не удивила. Теперь-то ему наверняка не удастся спустить это дело на тормозах, как это удалось трижды провернуть его предшественнику. И что же ему в таком случае делать, если у него всё плохо с профессионалами? А ведь делать что-то нужно и срочно, пока штат не направил в наш отдел проверку или, чего ещё хуже, ФБР. Он вызвал меня к себе в кабинет уже спустя пять минут после своего появления. Арнольд хотел пойти со мной, но я доходчиво дала ему понять, что не желаю никакого покровительства с чьей бы то ни было стороны. В итоге всё закончилось тем, что наш мягкотелый босс подавленным и даже огорчённым тоном извинился передо мной за проявленную им накануне вспыльчивость по отношению к моей персоне, я же в ответ сообщила ему о том, что доктор Ламберт всё ещё находится за решёткой. Рот мгновенно вспыхнул, однако мне удалось прояснить ситуацию до того, как он успел выкинуть меня в окно за моё упорное нежелание слушаться его бесхребетных приказов. В итоге он завершил наш непродолжительный, но продуктивный разговор словами о том, что его вчерашнее заявление, будто главным следователем в ведении дела Стрелка отныне будет являться Рид – это всего лишь навсего неудачная шутка. Таким образом ведущим следователем этого дела продолжаю являться я, но тем не менее Рида поспешно переформировали из помощника следователя в следователя и вручили ему дело Стэнли Ламберта. Возможно, мы бы отпраздновали его повышение, если бы не понимали, что под ним подразумевается: Рот свалил на нас двоих всю тяжёлую работу, и если кто-то из нас надорвётся или дрогнет от переизбытка давления, взимать за любую вибрацию будут именно с нас. По факту, Рот просто перевёл все основные путеводные стрелки на нас. Сценарий Арнольда сработал: Кадмус Рот себе не изменил, и мы вновь были в деле, только теперь с надеждой на то, что из-за привлечения общественности начальство начнёт наконец предоставлять нам максимальную и своевременную помощь, которой не было, когда я настаивала на установлении наблюдения за Терезой Холт. Впрочем, об этом моменте я решила Роту не напоминать, так как и без того в этот момент ходила по чрезмерно тонкому льду. Итак, у нас с Арнольдом были разные, но пересекающиеся дела, так что мы решили продолжать работать точь-в-точь по той же схеме, по которой работали до того, как меня вернули на моё место, а его повысили в звании, тем самым совершив два крутых виража в течение всего лишь пятнадцати минут. Но результаты продолжали оставаться нулевыми: всё, что можно было изучить, мы уже давно изучили от корки до корки. Поэтому мы решили ещё раз посетить квартиру Холт, в надежде на то, что свежий взгляд сможет нам подкинуть хоть что-нибудь. Я уже схватилась за свою форменную куртку, как вдруг мне сообщили о приходе родственников Терезы. Мы с Арнольдом переглянулись, после чего я попросила провести пришедших к моему столу. Я не удивилась, когда порог кабинета переступила Астрид, но когда за ней вошёл неизвестный мне мужчина бродячего вида, мои брови слегка приподнялись, и я, едва уловимо повернув голову к Риду, сжатым шёпотом поинтересовалась у него: – А это ещё кто такой? – Не знаю, – похожим шёпотом отозвался Арнольд. – Доложили, что пришли родственники. Ты опрашивал родственников. – Этот человек точно не значился в списке родственников Холт, – поспешно договорил он, и в следующий момент перед нашим столом наконец остановилась эта странная парочка. – Астрид, – хмыкнула я, указывая ей на стоящий напротив стола Рида стул и тем самым предлагая ей взять его, а мужчине расположиться на том стуле, который стоял напротив моего стола. С шумом передвинув стул, Астрид наконец села рядом с пришедшим с ней пожилым мужчиной, который вблизи оказался ещё менее ухоженным: одежда потрёпанная, особенно сильно пострадала от времени его вязаная шапка, лицо не видело бритвы не меньше месяца, глаза лихорадочно бегают, и я вдруг отчётливо уловила запах курева, и алкоголя, который исходил едва ли не видимым шлейфом от этого персонажа. Я никогда не испытывала презрения к потерявшим равновесие людям, мне всегда было их жаль, а потому я отнеслась к этому человеку так же, как отнеслась бы к любому другому своему посетителю. – Может быть хотите чай или кофе? – поинтересовалась я, глядя именно на сидящего впритык к моему столу мужчину, а не на расположившуюся чуть поодаль Астрид. Он сначала даже не понял, что я задала этот любезный вопрос именно ему. – Н-нет, благодарю… – растерявшись, быстро заморгал он. – Пейтон, Арнольд, познакомьтесь, это мой отец Гай Уэнрайт, – наконец решила прояснить ситуацию Астрид. Точно! Она ведь рассказывала мне о нём… Я сразу же вспомнила историю её непростых отношений с биологическим отцом. – Приятно познакомиться, – почти одновременно произнесли мы с Арнольдом. – Да уж… – хмыкнул мистер Уэнрайт, при этом гулко выдохнув, отчего воздух между нами едва не воспламенился от переизбытка градуса, испаряемого из его рта, словно из жерла вулкана. – Я пригнала твою машину, Пэйт, – продолжала сверлить меня взглядом Астрид. – Оставила в конце парковки участка. – Но у тебя ведь нет ключей, – удивлённо приподняла брови я. – Мы с Маршаллом позволили себе отбуксировать её. Иначе ты её вообще никогда не заберёшь. – Спасибо, – попыталась быть любезной я, хотя в глубине души жалела о таком развитии событий, так как только накануне выяснила, что быть пассажиром куда приятнее, чем водителем, но только с обязательным условием того, что водитель должен везти тебя туда, куда тебе необходимо, а не туда, куда соизволит он. Впрочем, ночёвка в квартире Рида была явно не из плохих событий моей жизни. – С собаками сюда нельзя, – проходя мимо моего стола, пробрюзжал Сэмюэль, явно оставшийся недовольный тем, что не его, а Арнольда назначили следователем по делу Ламберта. А чего он ожидал?! В конце прошлого года он дело двух погромщиков-наркоманов не осилил, а в прошлом полугодии дело о домашнем насилии затянул на целый месяц, в результате чего агрессор едва не прирезал свою бывшую жену, пожелав оставить двух своих детей сиротами! И он действительно считал, будто ему могут доверить дело Ламберта?! Даже Рот на такое безрассудство не способен! И всё же я посмотрела за свой стол, куда был направлен взгляд гордо удаляющегося Сэмюэля. В кабинете и вправду находился пёс, походящий на странную помесь корги с овчаркой. Он сидел и, тяжело дыша, смотрел на Арнольда. – Это проблема? – прохрипел мистер Уэнрайт. – Я не могу оставить Беби на улице, там холодно, а у него лапы болят. Правду говорят, что по отношению человека к животному можно многое понять. Гай Уэнрайт в данном случае был открытой книгой. – В виде исключения пусть остаётся, – спокойно повела плечами я, не найдя в этом проблемы. – С какой целью Вы пришли? – на сей раз я перевела взгляд на Астрид. – Сегодня с утра я навестила отца, чтобы рассказать ему о Терезе и Рене, – уверенным тоном начала Астрид, при этом скрестив руки и ноги. – Оказывается, в ту ночь в больнице было много интересных людей. – Стоп, – сдвинула брови я. – В какую ночь? Речь идёт о ночи тридцатидвухлетней давности? – Именно об этой ночи я сейчас вам расскажу, – откашлявшись в кулак, подал голос Уэнрайт. – Значит, дело было так… Это было тридцать два года назад, третьего ноября ночью. Мне было тридцать лет, я был молод и силён, с детства отличался крепким здоровьем и до тех пор в больницы ни разу не попадал, но тогда у меня сильно скрутило живот, пришлось вызвать скорую помощь. В итоге у меня выявили острое отравление, промыли желудок, прокапали капельницами и отпустили. Я сидел у выхода при ресепшене и ожидал, когда медсестра принесёт мне заключение… Кхм… Помню ещё, в тот момент в больницу вошли двое парней-подростков лет пятнадцати, у одного из них вроде как была сломана рука. В итоге медсестра завозилась с ними и забыла про меня. Пока она уводила парней, в холле перегорел свет и потому я остался в полумраке, но света хватало и того, что лился из коридора. Я хотела громко вздохнуть, но держалась. Он рассказывал долго, но я ловила каждое его слово и не хотела, чтобы мой вздох его сбил. Речь шла о ночи убийства моих родителей, а потому я особенно остро нуждалась в каждом слове этого человека, из-за чего в этот момент превратилась в один сплошной-натянутый нерв. Тем временем мистер Уэнрайт продолжал: – Так вот, когда Астрид рассказала мне сегодня о том, что этот доктор Ламберт может быть как-то связан со Стрелком, я вдруг вспомнил, что видел его в ту самую ночь. – Стрелка? – я едва дышала. – Нет, Ламберта, – мой пульс стал рваным. – Он выходил из коридора, располагавшегося за ресепшеном, и шёл не один. Придерживая за локоть какого-то мужчину, он словно пытался побыстрее его выпроводить. Из-за того, что в холле было темно, а меня скрывала стойка ресепшена, он, скорее всего, меня не заметил, но я обратил на этих двух внимание. – Что именно привлекло Ваше внимание? – я не смогла скрыть своего напряжения: по моим предплечьям, оголенным из-за закатанных рукавов рубашки, пробежали мурашки. – Почему Вы обратили на них внимание? – Потому что мне стало любопытно, как выглядит отец доктора. – Отец какого доктора? – спустя полминуты молчания, непонимающе поинтересовалась я, вдруг ощутив себя сбитой с толку. – Отец доктора Ламберта. – Ламберт торопился вывести из больницы отца? – Я отчётливо слышал, как доктор Ламберт сказал: “Ты не должен здесь быть, отец”. Арнольд хмыкнул, дотронувшись рукой своего небритого подбородка. Я сразу поняла, о чём он подумал: по нашей информации, Стэнли Ламберт рос без отца и не поддерживал с ним общения. – Вы помните, как был одет тот человек, которого доктор Ламберт назвал отцом? – Конечно помню. Он был очень хорошо одет. На нём было длинное и явно дорогое чёрное пальто, и ещё на руках у него были чёрные перчатки. Я ещё тогда подумал, что самому стоит прикупить перчатки, так как в том году ноябрь был особенно холодным. – Вы видели его лицо? – я едва сдерживалась, чтобы не подскочить и не схватить этого свидетеля за грудки. – Нет, лица не видел. В холле было темно, а они прошли полубоком и Ламберт был ближе ко мне, чем тот второй… – А волосы? Вы видели его волосы? Они были седыми? – мне становилось всё сложнее себя сдерживать. – Волосы?.. – Уэнрайт нахмурился и, промолчав целых десять секунд, наконец произнёс. – Я бы сказал, что волосы у него не были полностью седыми, скорее они были седыми наполовину, как будто он только начинал седеть… Это важно? – Важно ли это?! – моё терпение лопнуло. Вскочив на ноги, я врезалась обеими ладонями в стол. – Почему Вы раньше молчали?! – А что я мог сказать тогда копам?! – округлил глаза мистер Уэнрайт, и прежде чем он закончил свои оправдания, я уже знала, что он прав. – В ту ночь в больнице было много народу, меня тоже опрашивали, хотя я был в противоположном родильному отделению крыле и вообще ушёл оттуда за пятнадцать минут до того, как всё произошло. Но что я видел? Доктора Ламберта с отцом? И что с того? Ко многим детям родители приходят на работу. Я к Астрид в бар тоже пару раз заглядывал. Если бы она мне сейчас не рассказала про то, что случилось с этой её подружкой Рене и что её мужа обвиняют в покровительстве Больничного Стрелка, я бы вообще не вспомнил о том, что видел этого Ламберта в ту ночь. – Срочно выяснить, кто отец Ламберта! – обернувшись к Риду, воскликнула я. – Боюсь, это будет не так-то просто сделать, – отозвалась Астрид и, как только я одарила её взбудораженным и не самым добрым взглядом, сразу же выдала объяснение. – Десять минут назад я разговаривала с Рене по телефону. Она утверждает, что общение Стэнли с его отцом действительно возобновилось некоторое время назад, но она ни разу в жизни не видела этого человека вживую. Якобы Стэнли не желал знакомить блудного отца со своей семьёй. – Проверить эту информацию! – снова выпалила Арнольду я. – Но это ещё не всё, – тоже не выдержав напряжения, подпрыгнула на ноги Астрид. – Мы с Гриром полночи обсуждали новость о том, что Тереза в тайне ото всех уволилась и заняла деньги у Алана, вместо того, чтобы обратиться за финансовой помощью к нам, и пытались понять, что могло спровоцировать её на подобный поступок. На наш взгляд она не вела себя странно и подозрительных моментов на её стороне не происходило, но вдруг мы вспомнили…