Я вздохнул и привычным жестом надвинул на лицо визор шлема. На лбу вместо «Косогор Студио» — IT-стартапа, где я подрабатывал в свободное от учёбы и гонок время, — теперь красовалась надпись о том, что меня кое-что окрыляет. А уже на комбинезоне и на самом болиде показывалось, что именно. Вообще-то контракт я подписал только позавчера. Пришедшее в октябре по электронной почте письмо всего лишь извещало меня о том, что окончательное решение по моему принятию будет по итогам гонки в Макао. Однако в четверг, после того как я откатал практику и первую квалу — оба раза в первой десятке, — меня вызвали в моторхоум. Зайдя в кабинет, я увидел там мистера Оукса… а также двоих людей в тёмно-синей одежде с логотипами известного энергетического напитка. Одним из этих людей как раз и был доктор Марко. В меня только что вложили полмиллиона евро — в дополнение к тем, что собрали родители и SMP Racing. И за ближайший год я должен доказать, что достоин этих денег. Чем сейчас я и планировал заняться. Я запустил двигатель и некоторое время вслушивался в его глубокое спокойное урчание. Затем добавил оборотов, заставив взреветь, и с предвкушением улыбнулся. В плане пилотажа городской автодром Гия стал для меня настоящим вызовом. В каждой из четырёх уже прошедших сессий как минимум три пилота влетали в барьеры и разбивали свои машины. Я был одним из тех немногих, чей болид ещё не приходилось ремонтировать после аварии… но для этого требовалось быть очень осторожным. А это, увы, не лучшим образом сказывалось на времени круга. Наконец механик впереди опустил домкрат, а другой, пятившийся от выезда из гаража, жестами показал, что я могу ехать. Этого я и ждал. Я резво тронулся с места и вслед за Джорджем Расселлом, с которым, наверное, последний уик-энд выступал в одной команде на машинах «трёшки», покатил к выезду с пит-лейна. Разминочный круг по пути на стартовое поле… Проверить передачи — первая, вторая и так до шестой, снизить обороты и переключить обратно. Температура шин… маловата, повиляю туда-сюда, чтобы хорошенько их разогреть. Сегодня я стартую седьмым, проиграв по итогам квал 0,84 секунды Джорджу, у которого был поул. Третий пилот «Хайтека» в этой гонке — Никита Мазепин, мой «заклятый друг», обязанный мне своим единственным на данный момент подиумом в «трёшке», — должен был занять восемнадцатое место на гриде. Ну а моим соседом по ряду станет Макси Гюнтер из «Премы». Тот, кого Джордж в этой реальности смог обогнать… всё равно проиграв другому «премату». Я скрипнул зубами и едва не заблокировал шины на торможении перед шпилькой. Не хватало попасть в аварию ещё до старта… Ну и что с того, что Стролл всё-таки стал чемпионом? Всё, что ему светит в «Ф-1», — это единственный поул в Турции в 2020-м и подиумы, которые можно будет пересчитать по пальцам одной руки. Конечно, для многих уже и это за гранью мечтаний, но только не для меня. Я добьюсь большего. Должен добиться. И с программой «Ред Булл» мне это станет проще. Квалификационная гонка должна была начаться в десять минут первого по местному времени, но старт отложили на час из-за воды на трассе. Ожидание в боксах было изматывающим. Но теперь во мне вновь горела готовность к битве. И вот я на гриде — сжимаю пальцами руль, пока уходят последние секунды до того, как по очереди зажгутся и разом погаснут стартовые огни. Болид в порядке — на прогревочном круге он работал просто отлично. Будет возможность побороться за места повыше. Главное — выйти из первого поворота. Что ж, у меня получилось. В отличие от тех, кто ехал сзади. Бросив сцепление, я выдал неплохой разгон, обойдя на подходе к «Резервуару» стартовавшего передо мной Джейка Хьюза на «Карлине», и вырвался на шестое место. Джорджу повезло меньше: уже на ускорении его сделал Айлотт на «Ван Амерсе», а на следующей прямой — вдобавок и Антониу Феликс да Кошта. Больше, однако, никто ничего не успел сделать — ожидаемо взметнулись жёлтые флаги. — Машина безопасности, — сообщил по радио Патрик, мой гоночный инженер. — Большая авария в первом повороте. Это надолго. Как бы на полгонки не растянулось… Ну да, учитывая, что ехать нам сегодня было всего-то десять кругов. — Дайте угадаю: Гюнтер, Норрис и Юбер задели барьер, а в Сасаки влетел Е Хунли? — усмехнулся я. Просто не смог удержаться. — Да, всё так, — в замешательстве подтвердил Патрик. — Но как, чёрт возьми, ты?.. — Давайте потом об этом, а? Сейчас у нас другие заботы. — Да, конечно. Держись за Ямаситой, следи за Розенквистом: возможно, он сразу пойдёт на обгон при рестарте. — Принято. Эх, и снова как бы не сойти с ума от скуки… Четыре долгих круга я механически рулил в общем потоке, удерживая позицию. Езда на сниженной скорости была неплохой разминкой, освежала знания о трассе, чтобы я мог на интуитивном уровне понимать, куда и на какой передаче нужно двигаться. Впрочем, оставшимся в бою соперникам это также было на руку. Я буквально чувствовал, как мне в заднее крыло дышит Розенквист на «Преме» — чемпион «Ф-3» 2015 года, единственный в истории взявший там титул с пятой попытки. Проиграть ему? С одной стороны, не стыдно, потому как нам обоим доехать до подиума будет ой как непросто; с другой же… нет, не хочу. По крайней мере, без борьбы. И-и-и… перед последним поворотом четвёртого круга — зелёные флаги! Да Кошта сразу пристроился Айлотту в хвост, чтобы затем в слипстриме обойти его на прямой, отбирая лидерство. В это время Расселл пустил вперёд уже и Сержиу Сетте Камару — бразильца, которого вместе с товарищем по команде, финном Нико Кари (моим первым, кстати, серьёзным соперником), я только что заменил в молодёжке РБ. Невыразительный пилотаж и частые проблемы с двигателем — всё, что сопутствовало бразильцу в минувшем сезоне «Ф-3», сейчас как будто ушло. У меня рестарт вышел не очень мощным. Вовремя среагировав, я всё же потерял немного скорости, когда выезжал на старт-финиш чересчур близко к апексу. В результате вместо атаки на Ямаситу пришлось обороняться от Розенквиста. Хотя тот так уже сильно не напирал, поэтому в первый поворот очередного витка я вошёл всё ещё на шестом месте. И, по сути… всё. До самого финиша основная борьба шла в двойках: Айлотт пытался вернуть себе лидерство у да Кошты, Камара на «Карлине» защищался от Ямаситы на «Трибонде», ну а я, как мог, сдерживал за собой шведа. Расселл же понемногу терял темп, так что на заключительном круге я оказался прямо за ним. — Что думаете? — спросил я в микрофон, закрывая пилоту «Премы» траекторию в одной из связок второго сектора — предпоследнего в этой гонке. — Защищай тылы, — сразу же ответил Патрик. — Завтра на старте надо будет заняться тем же. — Понял. Как бы мне ни хотелось пролезть вперёд, интересы команды сейчас были чуточку важнее. Так мы и пронеслись под клетчатым флагом, заняв места с пятого по седьмое. — Неплохо, Майкл, — похвалил меня Патрик. — Отличная работа. Всего семь с половиной секунд отставания от лидера. Определённо, завтра мы постараемся навязать борьбу. — Скажите это Джорджу, — пробормотал я. — Кстати, что у него стряслось? — Пробуксовка на старте, недогретые шины и затем более быстрая деградация. На брифинге мы проясним все вопросы. Надо подумать о тактике на завтрашнюю основную гонку. — И после этого я с вами расстанусь. — Такова жизнь, Майкл. Ничего не поделаешь. * * * Воскресенье, 20 ноября «Жаль, что Лизы здесь нет, — подумал я, отхлёбывая из пластикового стаканчика сок каких-то тропических фруктов. — Ей бы здесь понравилось». Мы веселились. Прошёл напряжённый гоночный уик-энд, который я смело мог назвать для себя в этом году финальным; закончились рабочие встречи и пресс-конференции. А вылетать обратно в Европу мы должны были только завтра, поэтому мы по мелочи скинулись (буквально по десять-двадцать долларов) и устроили вечеринку в одной из местных кафешек. Стол был уставлен всякой китайской едой и разными напитками — в основном это был сок и лимонад, но… в команде ведь были по большей части взрослые люди (не считая нас, гонщиков), так что в стаканах у оживлённо болтающих между собой небольшими группками механиков и менеджеров явно плескалось нечто другое. Я с Никитой и Джорджем также устроились вместе и чуть обособленно от остальных. Разговаривать было особо не о чем — да ё-моё, после четырёх дней нервотрёпки на трассе говорить о прошедших гонках было бы как минимум странно. Сегодня мы всё, что нас интересовало, уже узнали и так. Если честно, главный заезд, по-моему, выдался в плане борьбы таким же скучным, как и вчерашний. Да, были и аварии, но, блин, на автодроме, где в некоторых местах между барьерами всего четыре-пять метров, они оставались обыденностью. И главное, что хотя бы двое из нас не сошли с дистанции. Джорджу так и не удалось поладить здесь с шинами, и финишировал в Гран-при он только восьмым. Никита, который в эту неделю был на своём обычном уровне «чуть выше плинтуса», на третьем круге влетел в стену в одном из поворотов трудного третьего сектора и, получается, выбыл из гонки самым первым. Теперь сидел тут и хмурился, уплетая палочками каких-то креветок. Я же просто сделал свою работу. Непривычный урезанный состав, отдалённый регион, сложнейшая трасса не давали мне заметного удовольствия от участия, оставляя ощущение именно что работы, а не развлечения. Нюанс был лишь в том, что до попадания в «Ф-1» оплачивать это право придётся мне и моим спонсорам. Поздравляю, Миша, ты в мире профессиональных гонок. Но хотя бы чуточку-то кайфа можно было бы найти, а? Ведь я приехал шестым. Ещё на старте обогнал Джорджа, но пропустил Розенквиста — и дальше просто ехал все пятнадцать кругов в своём темпе, оказавшись по итогу между двумя группами. Не догнав провалившегося ближе к концу Айлотта и не дав дотянуться Хьюзу. Получив очередную частицу опыта, который, как я надеялся, мне однажды понадобится. — …У кого какие планы на зимние каникулы? — спросил я, поболтал оставшуюся на дне фруктовую мякоть и отставил стаканчик на стол. — Ну, лично я постараюсь разобраться с учёбой, проехать на тестах, а потом мы с семьёй поедем куда-нибудь отдохнуть, — пожал плечами Джордж и потянулся за какой-то печенькой. — В Альпы или на какое-нибудь море. Пока не решили. В любом случае это будет ненадолго, потому что… — Знаем-знаем, — поморщился Никита. — Новый чемпионат, новый контракт, новая команда. Всё как и должно быть у вице-чемпиона текущего года. — На меня рассчитывают в «Мерседесе». — Расселл, похоже, не оценил сарказм Мазепина. — Это мой путь по карьерной лестнице. Да, возможно, GP3 — это шаг в сторону, а не вверх, но я уверен, что это будет хорошей базой для дальнейшего восхождения. — Думаю, для тебя это будет лёгкая прогулка, — усмехнулся я. — Не то что у нас, остающихся в «трёшке». — Вам не нравится, что я ухожу после поражения в схватке за титул? — Кажется, Джордж немного обиделся. — Может, это и выглядит как слабость, но третий год подряд в одной и той же серии — это стагнация. С точки зрения амбиций и мастерства это слабость и есть. Иногда лишь движение вперёд может быть верным выбором. — Да мы понимаем, — произнёс я. — И, конечно же, ни в чём тебя не виним. У каждого из нас и правда свой путь, но я твёрдо знаю одно: когда-нибудь, через несколько лет, мы все снова встретимся — однако уже в «Формуле-1». Вот увидите. Ведь у нас будет всё, что нужно, чтобы туда пробиться. — Терпение и труд? — усмехнулся Расселл. — Деньги, — фыркнул Мазепин. — Очень-очень много денег. Чужих или своих — как повезёт. — Ага, и талант. Иначе не получится там задержаться, — заключил я. — Я тоже постараюсь хорошо закончить семестр, но затем буду занят другим. Игра по российской «Ф-4» прошлого сезона сама себя не сделает. — Что за игра? — Джордж явно заинтересовался.