– На меня сиськи не подействуют, сестричка. – Я побеждала тебя в эту игру еще до того, как они у меня выросли. Мальчик-полуорк забарабанил Овса по голове. – Вперед на них! Трикрат усмехнулся и рванул вперед, подняв целую волну, лишь раз проведя своей ручищей по воде. Блажка отскочила назад и мотнула головой, чтобы стряхнуть воду с лица. Затем по-крабьи сместилась вправо, вынудив Овса прекратить движение по инерции и развернуться. Шлепнув по воде, она тоже послала брызги, заглушив ими свой голос, чтобы переговорить с Оллал. И изложила ей свой план. Они вместе двинулись противникам навстречу. Мальчик, оседлавший Овса, был крупнее Оллал, а на плечах трикрата выглядел еще внушительнее. Девочке будет непросто до него дотянуться, не говоря уже о том, чтобы его повалить. Зато она могла дотянуться до бороды Овса. И как только они подобрались достаточно близко, Оллал схватила мокрую копну – точно по Блажкиному указанию. Овес удивленно хмыкнул и попытался вырваться, но хватка девочки была крепкой. Не замечая бедственного положения своего бугая, мальчик-полукровка стал рьяно толкать Оллал и сбросил бы ее десять раз, если бы она не держалась за Овса. Блажка даже сквозь бурлящую воду и крики Овса слышала гогот с берега. Трикрат попытался навалиться на Блажку, но она отступила назад. Затем попытался сбить ее с ног – она уклонилась, отведя его ручищи подальше от себя. – Вот же цепкая обезьянка! – пожаловался Овес. Блажка улыбнулась во весь рот. – Сбрасывай ездока, Большой Ублюдок, и она отпустит. Овес продержался еще мгновение, а потом, бросив «Эх, черт», расправил плечи, сбросив своего наездника. Потрясенный мальчишка испустил писк и с грохотом рухнул в воду. Оллал тотчас отпустила бороду и взметнула руки в воздух, в ответ толпа снова возликовала. Когда смех и свист утихли, Овес ухмыльнулся Блажке. – Я еще на ногах, так что хочу еще один бой, – сказал он. – Что думаешь, Оллал? – спросила Блажка. – Да! – Похоже, у тебя есть шанс. – Только дайте мне свежего ездока. Улыбнувшись шире, Овес повернулся и устремился к берегу. Увидев, что он приближается, Жрика встревоженно поднялась. – О нет! Даже не думай! Но Овес схватил не полурослицу. Он поднял Пролазу, усадил его на свои мощные плечи и направился обратно к пруду. – Идрис, чтоб тебя! – крикнула Берил. – Ему нельзя мочить повязки! – Он не будет, – ответил Овес уверенно. – Он не намочит. Зайдя в воду, трикрат снял с головы промокший платок и повязал вокруг подбородка. Он мог бы и не подмигивать – Блажка сама знала, каков его план. Пролаза не мог намокнуть. А Оллал по-прежнему нужно было искупаться. Подняв и опустив брови, Блажка согласилась вступить в заговор. Они приблизились друг к другу, изображая бой ради своих ездоков. Но продолжать это слишком долго они не могли – иначе Пролазина повязка намокла бы от одних брызг, и тогда Берил заживо спустила бы с них шкуры. Оллал была старше его на несколько лет, но ни у одной человеческой девочки не могло быть серьезных шансов против даже маленького троекровного. Без посторонней помощи ее быстро оттолкнули назад – Блажка только убедилась, чтобы она не шлепнулась слишком сильно. Очутившись в воде, Оллал заулыбалась. – Отлично боролась! – похвалила ее Блажка, подавая руку. Пролаза, сидя на Овсе, весь сиял, купаясь в хвалебных криках с берега и со стороны плавающих детей. – В следующий раз его завалим, – сказала Блажка. – Сейчас! – воскликнула Оллал. Овес уже относил Пролазу обратно, туда, где ждали Берил с Колючкой – обе напряженно следили за трикратом. Матери хотелось его выпороть. Колючке – потрахаться. Блажка беспомощно пожала плечами. – Похоже, придется подождать следующего раза. Разочарование Оллал продолжалось всего миг. Потом одна из девочек-найденышей подплыла к ней и плеснула водой в лицо, и они с неистовыми криками умчались прочь. Блажка, улыбнувшись, воспользовалась моментом, чтобы умыться. – Вождь? Это был голос Баламута, очень неуверенный. Подняв глаза, она увидела его в нескольких шагах, ближе к берегу. Он указывал рукой куда-то в сторону. На краю озера стоял эльф, на плечах его висела крупная лань, а в руке он держал лук, из которого, вероятно, ее убил. Теперь все стали его замечать, и веселья поубавилось. Те, кто находился на берегу, ближе всех к эльфу, немного попятились, но он не обращал на них внимания. Он стоял молча, выжидая, и смотрел только на Блажку. Не видя других вариантов, она вышла на берег и подошла к эльфу. Похоже, это был тот же разведчик, который завел их в ущелье. Он смотрел на нее безмятежно, не отрывая взгляда от лица. Блажка не знала, как Рога относились к наготе, но все же ей не слишком нравилась мысль, что вождю придется стоять перед этим властным остроухим в одной только мокрой сорочке. Но потом Овес и Баламут подошли, чтобы встать по бокам от нее, – и на них были только татуировки. Впрочем… у Овса на голове еще оставался платок. Эльфа, казалось, не интересовали ни болтающиеся стручки, ни проглядывающая дыра. – Вам, – сказал он на своем языке. Блажка предположила, что он имеет в виду лань, хотя он никак на нее не указал. – Благодарим вас, – ответила она на ломаном эльфийском. Последовало долгое молчание. Никто не шевелился. Блажка отважилась шагнуть вперед, протянула руку за ланью. Эльф наклонился, чтобы ее передать. Овес приблизился, чтобы помочь, и Блажка взвалила добычу ему на плечо. После эльф снова застыл с каменным взглядом. – Оскопленный будет жить. Еще несколько дней, и приведем его к вам. Блажка позволила облегчению отразиться на своем лице, надеясь, что это покажет также ее благодарность. Эльф указал на нее. – Завтра мы придем за тобой. Одной. – И повернувшись на каблуках, направился прочь. Блажка поспешила за ним. – Подождите… Как только она двинулась с места, эльф развернулся и выставил руку. Его лук был натянут, стрела нацелена прямо Блажке в глаз. Она услышала, как Овес выругался и бросил лань на землю. Блажка вскинула руки, одновременно чтобы предупредить дальнейшие действия своих братьев и показать эльфу, что она не представляет для него угрозы. – Вопрос, – проговорила она. – Куда мне нужно будет идти? Она уставилась на острие, потом на саму стрелу и наконец на глаз эльфа. Ничто из этого даже не шелохнулось. – Выяснить, можно ли вам остаться, – ответил эльф. Блажка кивнула и отступила на шаг, но эльф оставался натянут так же, как его тетива. – Скажи белому выйти из-за деревьев. Я слышу его. Чую его мерзкое оружие. Блажка нахмурилась, быстро соображая в попытке разобрать слова. – Колпак? Движение слева явило Колпака – он вышел из кустов с заряженным арбалетом в руках. Черт, она даже не видела его возле пруда и не знала, что он здесь. Эльф плавно опустил лук, ослабил тетиву. Затем повернулся снова и ушел. – Черти чертовские, – выдохнул Баламут. Блажка увидела тревогу на лице Овса и кивнула ему. Колпак прокрался к ним. Его мертвенные глаза до сих пор были сфокусированы на том месте, где растворился эльф. – Ну вот, – сказала ему Блажка, – я поссала. А ты получил свой ответ. – А как там терпение? – прошипел тощий полукровка. Блажка одарила его искренней улыбкой. – У нас есть мясо, нам не нужно бродить по пустошам, и я не умру по крайней мере до завтра. Так что пока, Колпак, терпения во мне – больше некуда.