В принципе понятно, да и сам я когда-то о нём читал. Хорошая пукалка, которую Бердан переработал в «берданку» с несколько другим затвором. Да и бьёт гораздо дальше и сильнее, чем винчестер. Правда нет прицельной трубки, как в киношках, да ещё и одноразовый. Хрен с ним, меня устраивает. А вот другое смущает. Как я понимаю, трое более ценных свалят с моими деньгами, а меня это не совсем устраивает. — Оставь мне мою долю. — Зачем? Если тебя убьют, то они тебе больше не понадобятся, — ухмыляется партнёр начальника, — а если выживешь, то на ранчо их получишь. Всё вроде логично и просто, но «шарпс» в моих руках нацелен на самого главного, пусть и от бедра и, как бы, случайно. И до лидера доходит нелепость ситуации, когда, если что, его же первым и продырявят. Тем более, что в руках Джорджа тоже стрелялка имеется. Та, которую называют винчестером и на небольших дистанциях очень эффективная. — Снэйк, отдай Бабуну оговоренное, да побыстрее. Люди Моралеса уже через час будут здесь. «Змея» (согласно перевода) отошёл к явно заводной лошади и по-бырому набил одну из кожаных перемётных сум пачками банкнот. После чего презрительно швырнул мне её под ноги, мол, подавись жадина-говядина. И тут же гордо задал дурацкий вопрос: — Кому ещё его деньги нужны? — подчёркивая, что между своими нет места недоверию и крысятничеству. Увы, но он угадал лишь по поводу Джима (лет семнадцати-восемнадцати и верящего в навязанные идеалы). Парень выразил отрицание, помотав головой туда-сюда. Зато Джордж поддержал инициативу. — Я тоже хочу, чтобы мои деньги погибли вместе со мной, если доведётся. — Джорджи, но если что случись, твоё пойдёт сиротам и вдовам, — неожиданно встрял третий, да ещё с такой искренней физиомордией лица, что захотелось ему поверить. — Нет, Хэрри, я уже решил и перерешивать не буду. Зараза, это действительно не клоунада и надежды на то, что мы все участники какого-то шоу окончательно испарились. В любом сценарии имеется тщательно проработанная логика и нет фраз, выглядящих по-детски нелепо, право слово. «Змеюка» всё-таки уточнился у босса. — Риган, ему тоже выдать? — И побыстрее, — распорядился вожак и отправился к своей лошади, знаменуя объективность и справедливость. Ещё одна сума набита и брошена по назначению, только Джордж не стал её ловить, чтобы… Пока наши стволы нацелены на отъезжающих нельзя отвлекаться на что-нибудь другое. Иначе получится, как в фильмах: потянулся за деньгами — тут-то тебя самого и пристрелили. Впрочем мы тоже не стали палить вослед удаляющейся тройке. Можно, конечно, свалить пока не поздно ещё в какую-нибудь сторону, но направлений лишь два. Вокруг горы, а проезд между ними лишь в сторону откуда появится банда Моралеса или за Риганом, который найдёт вариант как с нами разделаться. — Джордж, сколько человек у мексиканцев? — Не меньше дюжины, хотя Моралес и больше не возьмёт с собой. Мы взяли в фургоне сорок тысяч и он это знает. Раздаст кое-что своим, но чем меньше их будет, тем больше ему самому достанется. — Странно, но вшестером мы бы с ними справились без проблем, — удивляюсь, чем озадачиваю своих подельников. Действительно, мы находимся на высотке, метрах в сорока над дорогой. Склон достаточно пологий, но не совсем. Крутизна порядка 40–45 градусов, а на нём ещё и здоровенные каменюги имеются там-сям. Опа, с другой стороны есть ещё одно удобное место метрах в ста от нас. — Парни, если кто-нибудь из нас там расположится, то сможет отстреливать мексоту, когда они сюда начнут вскарабкиваться. Прямо в неприкрытые спины. Джимми аж передёрнулся от возмущения, видимо мало пока нажил боевого опыта. Дикий Запад имеет свои негласные правила и стрелять в спину западло. Честно говоря, я считал, что всё это лишь литературные и кинематографические красоты стиля, не более. — Я туда не пойду, — твёрдо возразил юноша, — лучше здесь погибну. Спорить неохота, как и доказывать что-нибудь. — Я пойду, только воды наберу, — разумно отреагировал Джордж. Так что мы и распределились, и лошадок своих отвели в распадок с тыльной стороны нашего холма, и оружие подготовили к бою. Я же развоплощённый. Или сошедший с ума? Ладно, почапаю-ка парочку-трирочку позиций выбрать, коли сапёрной лопатки нет, дабы подготовить нормальную стрелковую ячейку. Не знаю какой сейчас год, но если нет СВДшек и СКСок, то будем орудовать тем, что имеем. А имею я честно говоря нехило: револьвер, винчестер, ну и карабин. На ленте сорок с лишним патронов и к другим пукалкам боеприпаса хватает. Коли всё равно пожил вдосталь, так почему бы не подурачиться во второй жизни? Хошь — не хошь, но придётся исходить из того, что мою душу (личность, эго) куда-то перенесло. Слава богу, что не в собаку, таракана или придорожный лопух. В негра тоже не занесло — уже на руку свою посмотрел. Нахожусь примерно в таком же, как я, но гораздо моложе, судя по ощущениям. Дышится легко, глаза видят отлично (тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить), здоровья полно, энергии тоже… Вариант с сумасшествием в результате эксперимента отметаю, так как он меня не устраивает. Я всё равно ничего не могу поделать, а сесть где-нибудь в сторонке и ждать когда меня начнут кормить и поить с ложечки даже опасно. Потому что, если это другой вариант то так и помру от голода. Непрактично. А если всё реально, то пристрелят и даже покушать не успею. В конце концов, если меня действительно перенесло в прошлое, то хрен этим америкашкам (то бишь, тем, которые в прошлом остались). Пусть им моё больное «развоплощённое» тело достанется в качестве трофея, гы-гы-гы. Главное, то, что личность вроде сохранилась, можно и поэскападить напоследок. Глава вторая Бандитская кавалькада нарисовалась из-за одного из изгибов дороги метрах в трёхстах с чем-то (или пора переходить на футы и ярды?) и уверенно мчалась в нашу сторону. Решил проверить истинную дальнобойность своего самого мощного оружия, потратив три-четыре патрона, а заодно приноровиться. Команды подпустить поближе не прозвучало, ибо два партнёра в командиры не рвутся. Ничего себе — третьим выстрелом попал в кого-то. Тот аж сверзился с коняги и вроде по нему кто-то проехал. Как я понимаю, люди Моралеса отморозки, раз приказано было их задержать по возможности. Мы же, ясен пень, хорошие парни, а все кто против нас… Заразы, ну кто же так быстро скачет, когда у меня в руках однозарядка, где пулемёт Калашникова или хотя бы доктора Гатлинга? Ещё парочка выстрелов и очередной мекиканец навернулся, но уже в сотне метров. Джим пока не стреляет, но явно вот-вот начнёт. У него всё-таки пистолетные патроны и нечего их зря тратить. Ага, внимание привлечено и бандильерос ссаживаются, прервав свой путь в никуда. Чего-то маловато их, я лишь одиннадцать двигающихся насчитал. Впрочем, ещё одного угораздил от всей души юноша, залегший в нескольких метрах от меня. Ответная стрельба пока не очень прицельна, поэтому шмаляю аккуратненько прицеливаясь и вылавливая цели. Ага, рассыпались и стараются прятаться за камнями или иными издержками топографии, постепенно продвигаясь наверх по склону. Мы ещё пару подстрелили, когда сработал засадный полк. Джорджу хорошо видны спины атакующих, вот одного, а затем и другого приголубил. В перестрелках автоматически считаешь тех, кто выбывает, а в итоге в голове остаётся лишь число действующих таргетов. В нашем случае их шесть, а это уже поправимая ситуация. Правда остатки сладки уже очень осторожны и стали совсем редко высовываться. И где знаменитый сверхметкий ганфайтинг спрашивается? Или мекситосам тоже жить хочется без героизма? Их лошади так в сотне метров разбрелись, видимо давно приучены к самостоятельности. «Моралесы»-аморалесы растянулись, но наш туз в рукаве оказался козырным, как ни странно. Бежать к нему они не стали и теперь ёжатся, пытаясь укрыться между камнями. Именно «между», а не «за» как дотоле. Такое впечатление, что у бандитов не было никакого плана на случай возможной засады. Или они разбалованы предыдущей наглостью, когда толпой врывались в деревни и творили произвол против мирных жителей, боящихся вступить в схватку? Впрочем сложно проявить героизм, когда рядом свои родные и дети, это я понимаю. Ещё одного снял, когда он метнулся из одного укрытия к другому. Блин, меня пять месяцев в учебке по два часа в день заставляли стрелять из любых положений, да ещё, порой, и навскидку. Небось заклёпочники будущего начнут трындеть о «мышечной памяти, несвойственной новому телу». Причём с такой уверенностью, как будто… чбан, ещё одного метнувшегося удалось угомонить. Тут же кого-то выцелил Джордж, замочив с трёх выстрелов. Вот и момент истины — четверо оставшихся запаниковали и побежали к лошадям вразнобой и петляя, как зайцы. Дистанция в сто метров преодолевается профессиональными спринтерами за десять секунд и жертвам неразберихи их хватило, чтобы получить своё. Последнего (странно, но стопудово самого нарядного) я жбахнул, когда он на треть секунды тормознул, достигнув своего коня. Скакуну ничего, а моя крупнокалиберная «маслина» явно пришибла беглеца, попав в пресловутую спину. Теперь самый сложный и длительный манёвр предстоит — нужно пройтись по всем, кого наваляли, и добить раненых, коли таковые имеются. Потом придётся оперативно собрать хабар, обшмонав убивцев как следует, и побыстрее самим свалить куда подальше. Нечего дожидаться полицейских машин или каких-нибудь шерифствующих умников ради торжества справедливости. Могут нас самих обвинить в нехорошем поведении и повесить где-нибудь за рекой. Почему не прямо здесь? Просто вокруг ни одного дерева не видно, лишь кустарники и подобная хрень растёт. — Бабун, а ты, что, воевал? — интересуется Джимми. — Всякое в жизни бывало, дружище, только не здесь, не в Америке. Я когда-то читал, что снайперов не любили ни федералы, ни конфедераты. Своих они презирали, а чужих казнили без суда и следствия. Впрочем и в Штатах будущего к армейским относятся с опаской и предубеждением, причём вполне обоснованно. Я даже рад, что на моём «шарпсе» нет прицельной трубки, а значит и я, по визуальному определению, не снайпер. Те же винчестеры, как и револьверы, обыденны, а вот винтовки со спецоборудованием наверняка нежелательны в обиходе. Разве что на бизонов охотиться или на каких-нибудь слонопотамов. — Если мы поспешим, то успеем до утра добраться до ранчо Сандлера, — поделился Джордж, достойно поучаствовавший в боёвке. — Друзья, давайте-ка уберёмся отсюда и где-нибудь подальше заночуем, — предлагаю промежуточный патр… блин,…вариант, — а до Сандлера хорошо бы обсудить, как дальше жить собираемся. — Бабун, мне, честно говоря, тоже больше не хочется иметь дел с Риганом, — словно выдохнул нечто наболевшее бородатый подельник. Лишь безбородый Джимми непонимающе уставился на нас. Парня лишают бандитской романтики, когда один за всех, а все на одного. Разрыв шаблона, мать-перемать, да ещё в тинэйджерском возрасте. Однако он спорить не стал, предпочтя попозже, вечерком, перетереть на столь скользкую тему. Удобное место нашлось через несколько миль. Вполне себе удобная и солидная роща примыкала к какому-то холму и вполне прикрыла нашу стоянку от дороги. Не сказать что особый трафик имеется, но лучше схорониться от потенциальных неприятностей. Тем более, что с нами табунчик трофейных лошадок, который каждому разбойнику захочется экспроприировать. Да и другие составляющие дувана денег стоят, что ни говори. Пока доверили Джорджу общее руководство, как самому опытному подельнику. Он, кстати, лишь полгода в банде Ригана состоит. То трапперствовал из года в год, то золото мыл, правда не очень удачно добытым распоряжался. Даже фермерствовал полтора года, пока злые люди не ограбили и чуть не прикончили начинающего земледельца. Теперь, закончив с обустройством стоянки, сидим возле костерка, нямкаем и (куда же без этого) лясы точим. Кста, не только трофеи пересчитали, но и свои «доли». — Бабун, тебе должны были выдать десятую часть, — поясняет бородач, — мне тоже, но здесь почему-то лишь три тысячи шестьсот долларов. — Джорджи, у меня столько же. Наверняка Снэйк отщипнул от нас, когда времени на проверку не было. Наш вьюнош молчит, ибо ему вообще ничего не выдали, коли не попросил вовремя. — Понятно, что нас оставили на убой, но зачем? — высказываю версию. Нет желания выдумывать легенду об амнезии, а правдой делиться тоже не хочется. Да и что мне хочется? Пока в калейдоскопе событий и времени не было подумать толком, лишь по поверхности скользнул. — Так вы поедете на ранчо или нет? — напрямую спросил Джим. — Придётся поехать, раз нам не доплатили, — отвечаю, — и лошадей нужно продать, как и оружие мексиканцев. Надеюсь, что ранчеро нам поможет с этим. — Сандлер не совсем фермер, хотя и следит за своим хозяйством. Ранчо примыкает к горам, говорят что он там золото нашёл и тайком его моет. Разъяснение Джорджа внесло в мою голову свежую мысль. — А может он просто посредник и скупщик краденного? Чего-то штампы с клише опять разгулялись у меня в мозгах, надо бы поубавить их воздействие. Мало того, следует определиться чем я собираюсь заниматься в дальнейшем. Ну не бандосить же всю предоставленную вторую жизнь. Решил чуток приоткрыться братцам по несчастью. — Друзья, я собираюсь заняться мирным бизнесом, раз деньги появились. Хочу перебраться в Северную Калифорнию и заняться торговлей мехами. — Бабун, возьми меня с собой, — раскрылся Джордж, — я опытный траппер и в мехах хорошо разбираюсь. Ну не по мне эти перестрелки и глумление над простыми людьми, поверь. — Верю, Джордж, верю. Бедолага Джимми видимо своим ушам не доверяет. Тут такая карьера намечается в мире настоящих мужчин, а уничтожение банды Моралеса своими руками моментально должно поднять авторитет среди бравых ганфайтеров. Какой смысл возвращаться в мир слабаков и трусов? Однако парень уже приучен не лезть поперёк батьков со своим мнением, поэтому лишь прислушивается, но не поддакивает. Кроме того, у мексов мы нашли денег (в основном, у Моралеса). Более двух тысяч песо насчитали. Джиму отдали семьсот, а то он совсем нищеброд получается из-за своей доверчивости и покладистости. За лошадей и оружие (после их продажи) тоже треть выдадим и будет ему счастье, всё-таки деньги по нынешним временам и дешёвым ценам хорошие. В той же России, а точнее в Сибири, он мог бы лавку открыть, имея такой капитал. Собакость волчачья, матерь помидора! А кто мне мешает самому в Русию отправиться и там чего-нибудь замутить на имеющееся бабло? Ну сколько в этой сраной Америке можно куковать? И так почти тридцать лет прошлой жизни хернёй (пусть и на благо Родины) маялся. Понятно, что сейчас Романовы рулят, а революционеры бомбами кидаются, но неужели не впишусь между ними? Да и семьёй пора бы обзавестись, а то бобылём задрало жить. И кто мне слово поперёк скажет, какие такие идеалы раком на пути встанут? — Бабун, — вернули на твёрдую землю, — а если Риган ещё что-нибудь поручит? Не думаю, что он по доброй воле нас отпустит. — Джордж, мы поступим просто. Вы где-нибудь в потайном месте возле ранчо подождёте, а я сам съезжу на встречу с шефом. Там всё ясно станет, а если меня убьют, то уходите. Это будет означать, что и вас обоих Риган тоже прикончит. Вроде план нарисовался, пусть и примерный. Остальное приложится по обстоятельствам и нет смысла излишне мудрить, иначе сами себя в колею загваськаем. Эх, знать бы заранее, что нас завтра ожидает, то соломы бы валом понастелили.