— Как обнадеживающе. Я издал негромкий смешок. — Некоторые называют меня непредсказуемым. — Это те же люди, которые оставили тебя в отключке рядом с писсуаром? Потому что они не ошибаются. Черт. Она не сдерживается. Почему-то я нахожу это… освежающим. Горе мне. Богатый мальчик, который заставляет всех и их матерей целовать мою задницу ради пятнадцати минут в центре внимания. Общение с такой, как Елена, напоминает мне о том, насколько я человек. Это смиряет и одновременно пугает меня до смерти. — Говоря о непредсказуемости, я могу сказать то же самое о тебе. Сегодняшнее утреннее шоу было чем-то другим… Ты упаковала все эти ночнушки для меня? Ее щеки приобрели лучший оттенок розового. — Это то, что ты заслужил. — Люди знают об этой твоей стороне? — О той, которая не спускается без пинков и криков? О, да. — Я бы предпочел, чтобы ты кричала, а не пиналась, но я играю, если это твоя изюминка. Ее щеки из розовых превратились в кроваво-красные. — Ты не можешь… — Говорить с тобой таким образом? Я не могу рассказать тебе, как после твоего маленького шоу я дрочил на образ тебя, склонившейся над моей кроватью, пока я трахал тебя? Это был один из способов поднять мне настроение перед гонкой. Глаза Елены блуждают по гаражу, останавливаясь где угодно, только не там, где я хочу. Я щелкаю пальцами перед ее лицом. — Ты можешь играть в свои маленькие игры, а я могу играть в свои. И уверяю тебя, я получаю от этого больше выгоды. Член команды подзывает меня к себе, чтобы подготовить к гонке. — Я лучше пойду. Наслаждайся Гран-при. Мне нравится проникать под ее кожу. Елена гладкая, загорелая, и я не прочь поцеловать каждый сантиметр кожи. Да. Я в полной жопе. — Удачи. — Бормочет Елена себе под нос. Я бросаю ей улыбку через плечо, прежде чем запрыгнуть в свою машину. Экипаж подтягивает меня к моему третьему месту в квалификации. Место P3 ставит меня позади Ноа и Сантьяго, парней Бандини, которые сражаются с Маккой АО время каждого Гран-при. Огнеупорное снаряжение защищает меня с головы до ног, обеспечивая мою безопасность, если что-то пойдет не так. Моя задница содрогается от грохота двигателя. Над головой загораются огни, а затем становятся черными. Мой тренер нажимает на педаль, и машина разгоняется. Я мчусь по первой прямой Гран-при. Колеса скрежещут о неровный асфальт, когда я воссоздаю вчерашнюю тренировку, которую прошел на симуляторе Маккой. — Добро пожаловать обратно в игру. Лиам, Элиас и чертова тонна других позади тебя, так что продолжай в том же духе. — Крис, директор команды, говорит в командное радио. Он — человек который говорит много и без воды. — Шины чувствуют себя хорошо. Двигатель горячий, как ад. — Похоже, он работает. Я скоро проверю. Моя машина рвет асфальт, круг за кругом. Я заезжаю на пит-лейн, давая команде две секунды на смену четырех шин. Резина встречает дорогу, проталкивая меня по пит-лейн, прежде чем я снова вступлю в гонку. После пит-лейна мне нужно проделать обратный путь в рейтинге. — Лиам перед тобой. В следующем повороте пройди снаружи, а не изнутри. Подрежь его перед выходом на прямую. — Голос Криса доносится через крошечный наушник. Моя машина подкрадывается к машине Лиама. В этом спорте все расписано до миллисекунды, а значит, важен каждый поворот — каждый чертов поворот шин. Я подъезжаю к машине Лиама сбоку, прежде чем затормозить. Он занимает внутреннюю полосу, как и думал Крис, а я остаюсь снаружи. Моя машина проносится мимо машины Лиама, его двигатель не сравнится с моим. Я мчусь по прямой со скоростью более трехсот километров. — А теперь верни Элиаса на его законное место. — Фыркает Крис в микрофон. — Итак, в конец сетки? — выдыхаю между, мое дыхание становится все тяжелее по мере того, как двигатель прогревается позади меня. Крис и мой главный инженер смеются, когда я вклиниваюсь перед Элиасом на следующем повороте. — У тебя впереди только Сантьяго и Ноа. Покажи им, кто их папа. Я разразился смехом. Красные машины Бандини сияют, выглядят глянцевыми под жарким солнцем. На одном из поворотов моя машина притормаживает рядом с машиной Санти, но он снова оттесняет меня на третье место. Его машина занимает центр дороги, но я пристраиваюсь за ним, мое переднее крыло поднимается вверх. На следующем повороте я подъезжаю к его машине сбоку, прежде чем толкнуть ее вперед. Его шины визжат от резкого торможения. — Отличная работа. Твой ход будет интересной темой на пресс-конференции. Джеймс Митчелл просто охренеет, если ты победишь его парней. Последний, но не менее важный, Ноа Слэйд. Четырехкратный чемпион мира Формулы-1 и новоизбранный президент отряда. — Парней пиздоболов. — Он тормозит меня перед следующим поворотом. Я чертовски хочу этой победы. Для себя, для команды, для моего чертова здравомыслия. Победа означает преодоление моих сомнений в себе. Первое место означает, что я достоин фанатов, которые заботятся обо мне настолько, что носят номер моей машины. Финиш на подиуме устанавливает планку и делает время, проведенное вдали от мамы, стоящим того. Ноа не облегчает мне задачу. Он встречает мои движения с сопротивлением, давая мне ограниченные возможности вытеснить его с первого места. — Черт возьми. — Бормочу я себе под нос. Крис отключает звук. — Пожалуйста, покажи этому человеку, на что способны машины Маккой. Ноа выиграл достаточно чемпионатов, чтобы хватило на всю жизнь. Пришло время кому-то другому побить его… или обогнать. Я не знаю, как Майя справляется с его эго. Шины вращаются, передачи переключаются, и мое сердце колотится в такт стуку двигателя. Я обхожу машину Ноа на одном из последних поворотов и останавливаюсь перед ним в самый ответственный момент. Толпа приходит в ярость, когда я прохожу клетчатую линию. На моих губах застывает улыбка, потому что я, блядь, сделал это. Глава 7 Елена Выйдя из своей комнаты, я обнаружила, что Джакс сидит на диване, взволнованно покачивая коленом. Он выглядит красивым и готовым к шанхайскому гала-вечеру в своей черной рубашке на пуговицах и брюках. Как будто одеваться означает соответствовать ожиданиям общества, он отказался от галстука. Его мускулы выделяются на фоне дорогого материала рубашки. В общем, Джакс — худший вид искушения. Для моей работы. Для моего психического здоровья. Для безумного, похотливого чувства внутри меня, которое не прочь принять его предложение переспать. Но хорошо, что я ценю свою работу больше, чем быстрый перепихон с самым плохим холостяком Британии. — Ну, ты не так уж плохо выглядишь. — Его губы подергиваются в уголке, но потом он хмурится. Я фыркнула. — Твои комплименты — отстой. — Я последний человек, которому ты хочешь сделать комплимент. — Потому что тебе не хватает такта? — Такт — это не наша проблема. — Его британский акцент подчеркивает его слова. — Это моя проблема с тобой. — Я прижимаю указательный палец к груди. — Что бы ты хотела, чтобы я с этим сделал? — Тебя не убьет, если ты будешь добрее ко мне? Черт, как насчёт того, чтобы быть менее угрюмым? Он проводит рукой по своему заросшему щетиной подбородку. — Хочешь честный ответ? — Уверена в этом. — Только вот мой голос звучит совсем неуверенно. — Мы не созданы для сладких моментов и особенных слов. — Его глаза снова сканируют мое тело, пока он сокращает расстояние между нами.