– Они с квартиры тебя точно турнут! – И на жизнь ни шиша не кинут! – Нет, наши тебе ни копейки не отстегнут. Ты даже не надейся! – У них только и разговоров, что о том, как продать вашу квартиру и купить себе особняк где-нибудь на море. – Богатые, а жадные, что прямо ужас! – За копейку удавятся, а за рубль зарежут! – У нас с Танькой у обеих почасовая оплата. Так вот, когда они куда-то уезжают, то нам ни фига не платят. Месяц их не будет, значит, месяц без работы сиди. И тут тоже норовят то оплату задержать, то меньше заплатить. Обида на хозяев так и рвалась из этих двоих. И они, не сговариваясь, вылили целый ушат на головы подруг и Эльзы. – Договаривались, что каждую неделю платить будут, а они норовят оплату задержать. Ну а когда за пять недель сумма набирается, там уж не упомнишь, в какой день и сколько отработала. Вот и получается, что хозяева свою выгоду блюдут, а нам шиш с маслом. И переглянувшись между собой, обе женщины твердо произнесли: – Жадные. – Потому и богатые, что жадные. Лишней копейки не потратят. Эльза выглядела очень подавленной. И всем действительно стало ее жалко. Еще совсем недавно она могла рассчитывать на толику богатства родителей Коли, а теперь ей ничего не обломится. И даже с занимаемой квартиры придется съехать. – Не плачь, – засуетились вокруг нее служанки. – Мы сейчас кофейку соорудим. С шоколадками! – Нет, мне только воды. – Будет тебе! – дружно возмутились женщины, таща Эльзу за руки на кухню, где обнаружилась еще одна прислуга – кухарка тетя Фаня. – Придумала тоже, пустую воду хлебать! Нет, уж мы самого лучшего кофе сейчас все напьемся! – Может быть, не стоит? Вам может влететь из-за меня. – Да чего ты боишься? – возмутилась тетя Фаня – большая и уютная тетка с густыми черными волосами, несмотря на ее преклонный возраст почти не тронутыми сединой. – Систему видеонаблюдения у нас в доме только со следующего месяца установят. А в этом мы живем, как хотим! Не спрашивая больше согласия Эльзы, она сварила кофе, а экономка с горничной выставили на стол коробку со швейцарским шоколадом, явно из запасов хозяев, и со вкусом принялись сплетничать. Подруги слушали этих самозабвенных болтушек и радовались, что еще не добрались до того уровня доходов, когда без прислуги в доме уже вроде как и несолидно. Совсем не весело, когда бок о бок с тобой постоянно сосуществует пара, а то и несколько пар злых и завистливых глаз. А если уж прислуга считает себя в чем-то обиженной или ущемленной, то тут вообще беда. Честные и преданные слуги, вроде Мамушки из «Унесенных ветром», встречаются только в книжных романах. В обычной жизни слуга – это всегда враг, затаивший на вас обиду за классовую несправедливость, разделившую мир на богатых и бедных. Действительно, по какому такому праву вы спите на шелковых простынях, отдыхаете по нескольку раз в год, шикуете и транжирите деньги, а он должен в это время разгребать за вами грязь, да еще делать это желательно бесплатно. Не обольщайтесь, дорогие господа толстосумы, насчет преданности вашей прислуги. Да, слуги улыбаются вам в глаза, но при этом рядом с вами постоянно находится человек, готовый на любую гадость в отношении вас. И плевок в ваш суп – это самое меньшее, что он может для вас сделать. Настоящие старые слуги знают о своих хозяевах столько грязных историй, что их хватит на целый сборник мемуаров или развернутую статью в желтой прессе. Но и хозяева, со своей стороны, тоже не дремлют. Они устанавливают всевозможные камеры наблюдения в своем доме, а потом с удовлетворением просматривают записи. И по результатам записей штрафуют или вовсе увольняют провинившихся слуг без рекомендаций или с такими рекомендациями, с которыми их вряд ли куда-либо возьмут. – Колька у наших хозяев второй ребенок. Первый у них был тоже мальчик – умница и гордость родителей. Но в восемнадцать лет он погиб, утонул в море. Родители очень горевали по нему. Они возлагали на своего старшего отпрыска большие надежды. Когда старший сын погиб, родители наконец соизволили обратить свое внимание на младшего отпрыска, надеясь, что смогут за оставшиеся годы вылепить из него хотя бы слабое подобие старшего сына. Но оказалось, что время безвозвратно упущено. Коля уже привык к вседозволенности, когда от него ничего не требуют и просто машут рукой на все его выкрутасы. В элитном колледже в Англии, куда с превеликим трудом устроили его родители, Коля учиться не пожелал. Просто удрал оттуда, а потом в течение полугода скитался по всей Европе, ловко уклоняясь от полиции, которая искала его по настоянию родителей. В конце концов Колю депортировали на его родину в Россию. И родители предприняли еще одну попытку пристроить негодного отпрыска к делу. Они заплатили приличную сумму, чтобы Колю взяли на платное отделение престижного вуза, после окончания которого ему светила карьера дипломата или даже посла. Но и тут дело не пошло. Колька совершенно не желал учиться там, куда его пристроили родители. Его выгнали с позором, но отец решил дать ребенку еще один шанс. Отец взял его в свой бизнес. Но и там Коля не удержался. Он делал все от него зависящее, чтобы отец сам его уволил. Опаздывал, прогуливал, не слушал приказов или выполнял их специально неверно. Наконец терпение отца лопнуло, и он заявил, что умывает руки в отношении своего младшего сына. Пусть живет, как знает. Он даже готов ежемесячно отстегивать Коле некоторую сумму и купить ему отдельное жилье, лишь бы неудачник не мозолил ему глаза и не трепал нервы. – Да, – кивнула головой Эльза. – Я все это знаю. Вместо ежемесячной суммы Коля взял деньги за целый год вперед. На них он и открыл свою автомастерскую. Дела у Коли пошли неплохо. Отчасти это было благодаря его собственной одержимости тем делом, которое он считал своим. И за весьма непродолжительное время он сумел достигнуть значительных успехов в своем бизнесе. Конечно, по сравнению с теми суммами, которые крутились в бизнесе его отца, это были просто жалкие копейки. Но Коля ими гордился совершенно справедливо, ведь они были заработаны его собственными руками, тяжелым трудом и потом. – Ну а потом случилась эта история с сердечным приступом. – У кого? – Отец Коли оказался сердечником. Врачи сказали, что это последствия перенесенного на ногах заболевания. – Верно, – снова кивнула головой Эльза. – Колька был похож на своего отца только в одном: тот тоже любую болезнь предпочитал переносить на ногах. Коля рассказывал, что даже при температуре под сорок он ехал к себе в офис, а потом целый день мотался по стройплощадкам. – Вот и допрыгался, болезный, – вздохнула тетя Фаня. – Врачи поставили неутешительный диагноз. И сказали, что без операции уже не обойтись. Никакое медикаментозное лечение не поможет, слишком запущен процесс. – Значит, Колин отец должен оперироваться? – Врачи назначили ему операцию на следующий месяц. А тут смерть сына. Честно говоря, мы думали, что он вообще не перенесет смерти второго своего ребенка. Но видно, Колька был отцу все же не так близок, как его старший сын. Состояние его здоровья не только не ухудшилось, но вроде как даже улучшилось. – Да? Эльза смотрела на кухарку очень странным взглядом. – Как это улучшилось? – А так. Румянец у него появился. Движения стали живей. Да и сам вроде как бодрей начал выглядеть. – Он что-то принимает? – Какие-то пилюли постоянно сосет. Говорит, что гомеопатия, но мне так думается, ему те процедуры помогли, которые ему один врач делает. Какие-то инъекции стволовыми клетками. По телевизору говорят, что они просто чудеса творят. Ну а на нашего хозяина глядючи, готова с этим согласиться. Эльза выглядела весьма задумчивой. – А Вера Иоанновна? – спросила она. – Как ее здоровье? – Думаю, что хозяйка тоже себе такое же лечение стребует. Она ведь такая, ни в чем не желает уступить своему мужу. Да оно и понятно, большая часть состояния на ее имя записана. – Почему так? – Бизнес начинался на ее деньги. Верней, на деньги ее бабки. Дальше последовал пространный рассказ о Колиной прабабке, которая спекулировала дефицитными лекарствами во время войны. И брала не бумажными деньгами, а антиквариатом и золотом. – Золото во все время свою цену имеет. Ну а антиквариат с годами только дороже становится. Так что мать Коли богатой невестой замуж выходила. И при этом не забывала напоминать своему мужу, на чьи деньги он свою империю построил. Вере Иоанновне очень повезло с мужем. Он не растранжирил деньги жены, а, наоборот, приумножил их. И при этом он не забыл, кто стоял у истоков его нынешнего благополучия. И вопреки многим внезапно разбогатевшим олигархам, совсем не собирался бросать свою старую жену. Напротив, он окружил Веру Иоанновну любовью и уважением, в которых эта женщина купалась, словно в ванне с теплым молоком. Подруги с нескрываемым интересом слушали эту романтическую историю жизни Колиных родителей. Тем более что кофе оказался поистине великолепным – душистым и приятным на вкус. Шоколад был выше всяческих похвал. Он таял во рту, оставляя необыкновенное послевкусие. И к тому же к кофе тетя Фаня подала блюдо, на котором подруги увидели целую гору крохотных бутербродиков с паштетом, колбасой, ветчиной и сыром. – Хозяева наши гостей ждали, да те не пришли. Вот хозяйка и распорядилась, чтобы мы еду куда-нибудь реализовали, хотя бы забрали себе домой. – Так заберите? – Оно нам надо, готовые бутеры с собой таскать? – пожала плечами тетя Фаня. – Уж мы лучше балык и банки с гусиным паштетом возьмем, верно, девочки? Чего с бутербродами-то возиться? Две другие служанки охотно закивали головами. И Кира подумала, что, пожалуй, камера наблюдения в этом доме отнюдь не роскошь, а вещь прямо-таки необходимая. Но тут ее внимание привлекла к себе Эльза. Если до сих пор девушка сидела ровно, то тут ее стало кренить куда-то вправо. – Эльза, с тобой все в поряд… Но договорить Кира не успела. Эльза сдавленно охнула и опрокинулась на пол. При этом она здорово стукнулась головой о белоснежный кафельный пол. Даже раздался глухой и очень неприятный звук. В кухне моментально возникла суматоха. Кухарка и горничная кинулись к Эльзе и подняли ее голову. На белом кафеле тут же появились красные пятна. Их становилось все больше. Теплая кровь струилась между пальцами и падала на пол тяжелыми каплями. – Кровь! Ой, мамочки, кровь! – Голову себе разбила! – Ой, бедная! Экономка Дуся всплеснула руками и тоже завалилась на бок. Она не выносила вида крови. Страшно боялась даже сдавать анализы. Любой ее поход в процедурный кабинет сопровождался ваткой с нашатырным спиртом и неизбежным обмороком бедной женщины. – Что с ней? Убилась? – Ах! Насмерть? В ответ Эльза едва слышно застонала.