– Все, уши вянут. Скажи Ашоту о своей проблеме, он поможет. Я ему все расходы оплачу. Иди уже, Настя, скройся с глаз моих. Зачем только связался? Откуда ты свалилась на мою голову? – Из сауны вестимо, – сказала она, захлопнув дверь и облокотившись своими прелестями в открытое окно. – Память тебя подводит, дядюшка, таблеточек надо попить, глицинчик, например. Говорят: кровообращение улучшает. И с этим словами, развернувшись на своих огромных шпильках и покачивая бедрами, словно катер на морской качке, поплыла домой. – Стерва, – крикнул вдогонку. В ответ увидел средний палец. Засмеялся и, нажав на газ, уехал. На следующее утро я стоял без десяти семь возле ее общежития. «Ну вот, не могла прийти пораньше, обязательно надо опаздывать». Не любил непунктуальных людей. «Все, хватит с ней цацкаться, выкуриваю сигарету и, если она не выходит, уезжаю. Другую помощницу найду. Это не проблема. Задолбала своими прикольчиками. Никакой серьезности». Затянувшись, прикрыл глаза и внезапно услышал звонкое: – Привет. Весь кайф обломала. От неожиданности чуть сигарету не выронил. – И тебе доброе утро, Настя. – Ты разве куришь? – спросила она подозрительно. – Бывает иногда, – нехотя ответил. – Дай и мне тогда тоже, – попросила Настя. – А вот ты, красотка, будешь бросать эту вредную привычку. С сегодняшнего дня и начнешь! – жестко и четко произнес. Ненавидел курящих женщин. – Увижу, выпорю, поняла? – добавил, грозно сдвинув брови. Она уставилась на меня немигающим взглядом. – Шутишь? Ты, вроде бы, мне дядюшка, а не папочка!? – с вызовом бросила Настя. Я посмотрел на нее долгим тяжелым взглядом, и она, сглотнув, сказала: – Все, поняла, не шутишь. Ну, поехали? Сам говорил не опаздывать, а теперь нас задерживаешь! И, цокая огромными каблуками, пошла к машине. Надо сказать, что ее платье меня полностью устроило. Целомудренный квадратный вырез, юбка до колен, легкое, но не прозрачное, то, что надо. Ашот молодец, постарался. Но обувь, это – жесть. – Постой. Она обернулась. – Чего? – Не чего, а что! Не пойму, чему вас там Ашот учит! – досадно протянул. – Говоришь, год этикет изучала, где же твои хваленые манеры? – Будут тебе манеры, а сейчас я на расслабоне, настраиваюсь, так сказать. – Туфли сними! – Не поняла? – Говорю: туфли не подходят! Мы на пикник едим, а не на дискотеку. – Не дрейфь, у меня собой три пары обуви на все погодные условия, работодатель постарался, а пока не приехали, могу, как хочу ходить, – и с этими словами юркнула в машину, громко хлопнув дверью. Я сморщился, тоже сел и, повернувшись, зашипел на нее: – Не хлопай так. Это тебе не жигуль двухтысячного года выпуска. – Извини, привычка. На лексусах еще не приходилось ездить, не доросла. – Так, Настя, я понимаю, что у нас вышло своеобразное знакомство… – Ах, вот как сейчас это называется, то, чем мы с тобой занимались – «своеобразным знакомством», а я-то думала, что… – Так, стоп! – выставил руку вперед. – Вот об этом я и хотел поговорить. Очень тебя прошу нормально разговаривать. Я же знаю, что ты специально так себя ведешь! – С чего ты взял? – спросила она, параллельно копаясь в сумочке. Найдя то, что искала, радостно взвизгнула и, помахав диролом перед моим лицом, закинула одну подушечку себе в рот, а вторую предложила мне. – Будешь? Курить хочется жутко, надо как-то держаться, а от тебя табаком пахнет на весь салон. У меня еще леденцы ментоловые есть, хочешь? Я закатил глаза. Вот и поговорили. Сущий ребенок. – Ты неисправима! Ладно, давай. Она высыпала две подушечки мне на ладонь и еще гору леденцов. Конфеты закинул в бардачок, а жвачку применил по назначению. – Давай объявим хоть на два дня перемирие? – заискивающе попросил Настю, устав с ней ругаться. – Мне кажется: я уже исчерпал весь лимит извинений?! – Ладно, хорошо, согласна! – проворчала она себе под нос, а потом уже громче добавила: – Помчали, уже! Я покачал головой. – Ну, помчали! Через два часа мы прибыли в пункт назначения. Настя по дороге заснула, голова склонилась на бок, волосы рассыпались по плечам. Она вкусно пахла ванилью. Я с детства любил ваниль. Наклонился к ней и вдохнул тонкий аромат. – Настя, – тихо позвал. Она открыла глаза и потерла их кулачками, как дитя. Сколько же в ней уживалось личностей: прожженная жизнью женщина, маленький ребенок, ироничная девушка, что я еще не видел? Может быть, на этих выходных представиться возможность узнать еще одну грань ее характера. Надеялся на это. Мне была интересна эта игра в кошки-мышки. Куда же она нас двоих заведет? – Все, уже приехали? – Да. Ворота автоматически разъехались, и перед нами открылся замечательный вид: двухэтажный бревенчатый особнячок под лучами солнца в окружении соснового леса, бассейн, зона барбекю, беседка и кованные качали, и все это на огромной территории. Я любил свой загородный дом. Но у нас с Лилей редко получалось сюда выбираться, очень много времени отнимала работа. А я обожал отдых на природе и рыбалку на речке, протекающей рядом. Встречал нас мой охранник. – Доброе утро, Вадим Сергеевич. – Доброе, Виталик. Как у вас дела, все нормально? – Да все хорошо. Никаких происшествий за время вашего отсутствия не было, – четко и без запинки отрапортовал он. – Отлично. Можешь быть свободен. Вошли в дом, и я с наслаждением вдохнул свежий, пропитанный ароматами леса, а не выхлопными газами, воздух. – Располагайся, Настя. Выбирай на втором этаже любую комнату, они все одинаковые, а я отнесу продукты на кухню. Пока я их раскладывал, она уже вернулась. – Так быстро? – удивился я. Лиле после дороги обычно требовался минимум час, чтобы привести себя в порядок. – Тогда, приступай к работе, надеюсь, готовить умеешь? – А ты, как думаешь, кто нам с сестрой еду варил, кухарка, что ли? – ощетинилась Настя. – Ну, все, хватит, я пошутил! Забыла: ты мне обещала жить в мире и согласии! – Ладно, ладно, – заворчала она, придирчиво разглядывая провиант. Затем, видимо, оставшись довольной увиденным, произнесла с улыбкой: – Приступим, босс? – Конечно, у нас нет времени на разговоры! Мы слаженно, как команда занялись приготовлением обеда. Она помыла и нарезала овощи, я замариновал мясо. Потом ушел на улицу, а Настю оставил доделывать все остальное.