– Когда это ты полюбил приключения? – пробормотала она, но всё равно пошла следом, и он не стал отвечать. Вопрос был резонным – обычно Зак не отличался храбростью. Но сказки мамы помогали ему пережить худшие дни его жизни – когда астма обострялась, и ему приходилось неделями лежать в больнице, постоянно ходить по врачам и сдавать кучу анализов. Когда Лу с утра до вечера пропадала на улице с друзьями, а он сидел дома, боясь очередного приступа аллергии. А теперь оказалось, что Диколесье существует, что мама его не выдумала – и он вдруг ощутил, что она совсем рядом. Ведь она миллион раз проходила по той же широкой тропе, миллион раз бывала в конюшне. И он хотел успеть осмотреть как можно больше, пока их не поймали. По пути Зак заглядывал в стойла, приподнимаясь на цыпочках. Сейчас они пустовали – видимо, здесь жили единороги с пастбища. Только ближе к концу он заглянул в стойло и тут же шокированно отшатнулся. – Что такое? – спросила Лу и тоже заглянула за перегородку. В отличие от него она не отпрыгнула – просто замерла и вцепилась в деревянную дверцу. – Тебя не учили, что пялиться невежливо? – раздался низкий хрипловатый голос. Лу стояла как вкопанная. Зак тихонечко подошёл ближе, трясущимися руками схватился за перегородку и снова заглянул внутрь. В стойле на куче свежего сена лежал мужчина с густыми рыжими волосами, растущими не только на голове, но и вдоль всего позвоночника. Тёмные глаза на угловатом лице оглядывали их с недовольным прищуром, но не это пугало Зака. У мужчины не было человеческих ног, потому что его торс переходил в тело гнедого коня. – Ты… ты же кентавр, – ахнул Зак. – А ты человек, – ответил кентавр. – Причём, судя по всему, новый. – Я… – Зак захлопал ртом, не зная, что сказать. Только тогда он заметил шину, наложенную на заднюю ногу кентавра. – Ты… ты в порядке? Мы можем помочь, если надо… Кентавр явно не ожидал ничего подобного. Он мотнул головой, и волосы – грива? – упали ему на глаза. – Конрад хорошо обо мне позаботился. Ещё немного, и я вернусь в табун. – В табун? – пикнула Лу. – То есть вас много? – Двадцать декад, – с гордостью ответил кентавр. – Мы – всё, что осталось от самого могучего стада Европы. Зак не знал, что такое декада, но их было целых двадцать – значит довольно много. – И ты просто… болтаешься на заднем дворе тёти Мерле? – слабо спросил он. Кентавр склонил голову. – Так вы родня Мерле и Ровены? – Они наши двоюродные бабушки, но просят называть тётями, – ответила Лу. – Я Лу, это мой брат-близнец, Зак. Мы из Чикаго. – Я слышал про это место, – сказал кентавр. – Много лет назад люди часто о нём говорили. Туда переселилась Джози, дочь Аластера. Зака будто ударило молнией, и по рукам побежали мурашки. – Мы… мы дети Джози. Кентавр склонил голову. – Мне жаль, что её больше нет. Она всегда была нашим верным другом. Соболезную. Все слова вылетели из головы, и Лу смогла только кое-как выдавить тихое «Спасибо». Помолчав, кентавр вздохнул. – Я Алькор, сын Мицара, – неохотно сказал он, словно раскрывал какую-то тайную информацию. – Если понадобится проводник – приходите. Когда я исцелюсь, почту за честь показать вам Диколесье. – Правда? – спросил Зак. – Оно что, большое? – Очень большое, – с лёгким смешком ответил Алькор. У Зака тут же возникла сотня вопросов: а насколько Диколесье большое? Почему никто о нём не знает? Какие животные здесь водятся? Где конкретно живёт племя Алькора? Но не успел он и слова сказать, как в конце прохода раздался очередной чих, и Зак оглянулся. – Тут есть кто-нибудь ещё? – спросил он кентавра. – Только дети, – ответил Алькор, сдерживая зевок. – Остальным здоровье позволило выйти на пастбище. – Ладно, не будем мешать, – сказала Лу. – Приятно было познакомиться, Алькор. – Знакомство с вами – честь для меня, Лу и Зак из Чикаго, – сказал он, склонив голову. Дождавшись, пока кентавр снова устроится на подстилке из сена, Зак помахал ему и пошёл за Лу. Голова у него немного кружилась. Кентавры, единороги… Что дальше? Ответа долго ждать не пришлось: повернув за угол, он едва не налетел на металлические ворота – единственные в конюшне. Растерявшись, он заглянул через них и увидел большую открытую площадку. Вместо сена и дерева полы были засыпаны песком и камнями, и мгновение спустя Зак понял почему. В вольере жили рептилии; по размеру они напоминали игуан, но в отличие от них, да и от всех остальных известных Заку ящериц, кожу их покрывали крохотные чешуйки. Как драгоценные камни, они сверкали на солнце, проникающем через стеклянные потолочные панели. Но удивляло не это, а тонкие перепончатые крылья, растущие у них из спины. – Это кто?.. – выдохнула Лу, и Зак только кивнул. Маленькие драконы. Фиолетовый детёныш, заметив их, пополз к воротам – видимо, он ещё не умел ходить. Зак смотрел на него и не верил своим глазам, потому что малыш снова чихнул, и из носа его вылетело облако искр. – Теперь понятно, почему тут нет дерева, – слабым голосом сказала Лу. Остальные дракончики тоже заметили их, потому что поползли за фиолетовым. Всего Зак насчитал около двадцати детёнышей; цвет чешуи у некоторых повторялся – видимо, братья и сёстры рождались одинаковыми, – но вместе они пестрели всеми цветами радуги. Рубиновые, изумрудные, лазурные, перламутровые – была даже пара настолько чёрных, что в ночи они бы показались всего лишь тенями. – Привет, малыш, – сказал Зак, перегнулся через ворота и протянул фиолетовому дракончику руку. – Ты такой славный. – Ты чего делаешь! – прошипела Лу, когда дракон принюхался к его пальцам. – Вдруг они ядовитые? Или руку тебе откусят? Нельзя гладить диких животных, Зак. Тот неохотно отстранился. – Но ты же гладишь. – Ничего подобного, – сказала она. – Я не лезу к диким кошкам, пока они сами ко мне не подойдут. И к остальным животным тоже, потому что я знаю, на что они способны. Ты практически всю жизнь просидел дома, Зак. Уж тут-то можешь меня послушать? Он надулся. – Хватит командовать. Ты мне не мама. – Я знаю, – холодно огрызнулась она. – И я бы с радостью тут полазила, но вместо этого приходится возиться с тобой, потому что ты совершенно не думаешь головой. – А вот и думаю, – хмуро ответил он. – Ну и что, что ты играла на улице с кошками? Ты не… – Кто здесь? Зак с Лу резко замолчали, услышав голос, раздавшийся с противоположного конца конюшни. А потом испуганно переглянулись, и Зак боязливо заглянул за угол. Возле входа, держа в руках чёрный медицинский чемоданчик, стоял дядя Конрад. 10 Лу Лу замерла рядом с братом, едва смея дышать. Чтобы выбраться из конюшни, не возвращаясь назад, нужно было пройти через драконью яму – а какими бы милыми дракончики ни были, рисковать она не хотела. – Я всё слышал, – окликнул Конрад. – Можете не прятаться. Пенни? Оливер? Вы же знаете, что без меня вам сюда нельзя. Лу оглянулась на Зака; тот смотрел на неё, словно ждал указаний. Но помимо драконов выход был только один: во всём сознаться. Даже если Ровена на всё лето запрёт их в комнате, они не забудут, что видели кентавров, драконов и единорогов. Но только Лу шагнула вперёд, готовясь выйти навстречу дяде, как из глубины конюшни раздался ещё один голос. – Это я, Конрад, – сказал Алькор с заметной усталостью в голосе. – Не мог бы ты уделить мне минуту? Нога болит просто невыносимо. Полагаю, перевязь слишком тугая. – А! – По устланному сеном полу зашаркали, а потом послышался скрип петель. – Позволь посмотреть. Лу заглянула за угол. Конрад зашёл в стойло Алькора и закрыл за собой дверь; путь был свободен. Поманив Зака, она пригнулась и тихо двинулась к выходу. В стойле кентавр неразборчиво о чём-то ворчал, и сквозь узкие рейки Лу заметила Конрада: тот сидел перед Алькором на корточках и осторожно снимал шину со сломанной ноги. Оглянувшись проверить, не отстал ли Зак, она поспешила дальше, неслышно продвигаясь по бетонному полу. Шесть стойл, пять, четыре, три… – Апчхи! Громогласный чих Зака эхом разнёсся по конюшне, и Лу замерла. – Кто там? – тут же спросил Конрад, и Лу не стала терять ни секунды. Схватив брата за локоть, она потянула его к двери и помогла удержаться на ногах, когда он споткнулся. Оказавшись на улице, она сразу же помчалась через луг в сторону леса. Зак каким-то чудом умудрялся за ней поспевать, и вместе они петляли среди деревьев, пока конюшня не скрылась из вида.