— Я иногда так езжу, когда с папой, — пояснила она, когда Лесков с долей удивления посмотрел на прыткую девчонку. — Во-первых, сколько раз можно говорить: я не папа, а во-вторых, в городе за это штрафуют, если ребенку нет двенадцати. Живо на заднее сидение, — строго произнес Иван и тут же несильно толкнул Рому локтем в бок, когда тот начал смеяться. При своих друзьях Пуля решил все-таки продемонстрировать, кто в доме хозяин, но Виктория явно относилась к той категории детей, кто умел добиваться своего любой ценой. Она жалобно посмотрела на Ивана, после чего тихо произнесла: — Папочка, я в Москве всего лишь во второй раз. Я села на переднее сидение, потому что отсюда можно лучше рассмотреть город. Не сердись на меня, пожалуйста. Я больше никогда тебя не расстрою… С этими словами девочка отстегнула ремень безопасности и уже хотела было выбраться из машины, как Иван сменил гнев на милость. — Ладно, сиди уж. В конце концов, у тебя нет на лбу таблички, что тебе всего десять, — буркнул он. Лицо Вики немедленно просияло, и, довольно улыбаясь, она вновь пристегнула ремень. — Дим, только веди аккуратнее, — добавил Иван, уже устроившись на заднем сидении рядом с Ромой. — Я вообще не понимаю, зачем вести машину самостоятельно, когда она сама способна довезти до пункта назначения, — удивился Цой. — Если бы все ставили автоматический режим, на дорогах вообще никаких аварий бы не было. — Возможно, в Люксембурге такая система и работает, но в Москве, где в пробках стоишь по три часа, лучше вести самому, — ответил Дима. — Автоматический режим рассчитан на то, что все остальные участники дорожного движения тоже будут соблюдать правила. А российские водители и правила — это настолько несовместимые вещи, что безопаснее самому следить за дорогой. Иван немедленно подтвердил слова друга: — Я однажды решил покататься на автоматическом режиме. Меня подрезали все, кому не лень, а потом дошло до того, что еще и гаишники остановили. Решили, что я везу что-то запрещенное и поэтому не нарушаю правил… В какой стране такое еще может быть? Всю дорогу до особняка друзья обсуждали перемены, произошедшие за год. Иван купил себе новую машину, сменил подружку и отправил Вику в танцевальную школу. — Няня ворчит, что я воспитываю ее, как пацана. Подумаешь, пару раз в тир свозил… Разве она похожа на мальчика? — Иван бросил оценивающий взгляд на свою дочь, которая в белом кашемировом пальто и красном берете скорее напоминала изящную французскую куклу, нежели ребенка. — Не похожа, — согласился Рома, после чего обратился уже к девочке. — Как тебе танцы, Вика? Наверное, лучше чем уроки математики? — Танцы нравятся, — задумчиво протянула она. — Только учительница меня не любит, грозилась меня выгнать… — За что же это? — Дмитрий взглянул на погрустневшую девочку. — Я немножко плохо себя вела. — Немножко плохо? — хмыкнул Лесков. — Так немножко, что на третий день занятий подралась со своим партнером по танцам, — нахмурился Иван. — Папочка, он обзывал меня и сломал мою заколку. — А ты за это разбила ему нос! Хоть он и старше тебя на два года, но это тебя не оправдывает. — Иван, а она точно не твоя дочь? — ехидно поинтересовался Рома, за что снова получил локтем в бок. — Я в ее возрасте вообще не дрался! — нарочито громко ответил Иван. — Хорошо учился, читал книги и занимался спортом. И это учитывая то, что я рос в детском доме. А эта юная леди живет в приличной квартире и ни в чем не нуждается. Я работаю из последних сил, чтобы у нее все было, а она дерется. Причем не в первый раз уже. Недавно в школе мальчишку побила и выбросила его портфель через окно прямо в мусорный бак. Мне его мамаша потом весь мозг вынесла. — Прости, папочка, я больше не буду, — вздохнула Вика, приняв самый что ни на есть виноватый вид. Тем временем Рома начал рассказывать о себе. Он так и не перешел работать на другой канал, так как ему предложили больше денег, и он решил еще немного потерпеть тиранию своей жены. В тайне от нее он приобрел себе трехкомнатную квартиру на Крестовском острове, правда, в кредит, но друзья заверили его, что в случае чего помогут расплатиться. Отношения со своей ассистенткой ему пришлось разорвать, так как она потребовала от него большего, а Рома и со своей жизнью никак не мог разобраться. — Так вот она какая, эта хваленая Рублевка, — вырвалось у Ивана, когда они наконец въехали на закрытую территорию. — Ничего себе избушки… Тут, наверное, собачья будка стоит дороже, чем моя квартира. — На такой дом невозможно заработать, — отозвался Рома, почувствовав неприятный укол зависти. Он ненавидел это чувство по отношению к своим друзьям, поэтому мысленно одернул себя. Словно пытаясь извиниться за это ощущение, парень поспешно добавил: — Ты молодец, Дима, что стал… таким. Мне приятно, что ты продолжаешь с нами общаться на равных. — Заканчивай, Цой, — Лесков немедленно перебил его. — Я купил себе дом только ради социальной картинки. Жить-то я все равно буду в квартире. Вскоре машина въехала во двор особняка Дмитрия, и гости припали к окнам, с недоверием глядя на то, что их друг без особых эмоций охарактеризовал «просто домом». — Представляю, сколько времени ты потратил на то, чтобы обустроить его, — вырвалось у Ромы. — Я купил его уже обустроенным, — ответил Лесков, заглушив двигатель. — Говорю же, мне пришлось его приобрести, чтобы соответствовать общественному мнению. — Ну как тебе, нравится? — спросил Иван у своей дочери, помогая ей выбраться из машины. Девочка ответила не сразу. Она была настолько очарована этим домом, который по архитектуре напоминал Массандровский дворец, что не заметила, как Иван обратился к ней. Величественный белокаменный особняк полностью приковал к себе ее внимание. — В таких замках должны жить большие семьи, — еле слышно произнесла она. — Диме может быть здесь немного грустно одному… Услышав это, Лесков едва заметно улыбнулся. Девочка словно прочитала его мысли и, не задумываясь, озвучила их вслух. Для Димы этот дом был еще одним напоминанием того, что в Москве у него никого нет, и эти комнаты еще долгое время будут холодными и пустыми. — А у вас телепорт есть? — внезапно спросила его Вика, решив, что именно сегодня она совершит волшебный перелет в другую часть света. Однако ответ Димы несколько разочаровал ее. — Нет, на данный момент он мне не по карману, — улыбнулся Лесков. — Идем, покажу тебе твою комнату. Она не очень детская, но зато из ее окна открывается красивый вид на озеро. На кровати я оставил тебе небольшой подарок. — Дракона??? — воскликнула девочка, с трудом сдерживаясь, чтобы не броситься на поиски заветной коробки раньше, чем Дима войдет в дом. Подарки от Лескова она любила именно за то, что они соответствовали ее ожиданиям: все подаренные им драконы были очень правдоподобные, детально проработанные и нигде прежде ей не встречавшиеся. Для Вики не было большего разочарования, когда кто-то по незнанию дарил ей плюшевых и «забавных» драконов. Она даже готова была пережить очередного одинакового в своей коллекции, нежели непохожих на настоящих. Также девочка расстраивалась, когда ей дарили динозавров. — Пойдем, сама посмотришь, — Дима пожал плечами, словно сам не был в курсе того, что собирался подарить. Но Вика была уверена, что в комнате ее ждет очередной очень красивый и очень любимый дракон. Девочка счастливо улыбнулась и поспешила следом за хозяином дома. — Дим, а наши вещи? — окликнул его Рома. — Охранник занесет, идем… За ужином разговор друзей перескакивал с одной темы на другую, потому что при ребенке нельзя было обсуждать все достаточно откровенно. Половину шуток приходилось проглатывать или говорить настолько завуалировано, чтобы девочка не обратила на эти слова внимания. Приходилось обсуждать преимущественно работу. Слушая разговор взрослых, Вика начала заметно скучать. Рома то и дело интересовался у Димы каким-то «Процветанием», и из их беседы девочка поняла только то, что у всех людей наконец-то появилась возможность пить чистую воду. Произошедшее за этот год действительно положило начало реализации первого основного этапа проекта «Процветания». На общем совете спонсоров наибольшее количество голосов было отдано за то, чтобы в первую очередь обеспечить всех жителей планеты одинаково чистой питьевой водой. Несмотря на то, что во многих странах большую часть физической работы уже выполняли роботы, люди в государствах третьего мира страдали из-за нехватки чистой воды. Чтобы наконец раз и навсегда побороть эту проблему, в течение прошедшего года был разработан особый фильтр, который мог даже содержимое канализации превратить в кристально-чистую питьевую воду. — Меня, конечно, радует, что теперь можно путешествовать по миру и не бояться глотнуть воды из-под крана, однако эта история с установкой фильтров даже в передовых странах кажется мне расточительством, — заметил Рома. — У нас и так достаточно чистая вода. Не идеальная, но… — Но ты все равно не станешь поить ею младенца, — договорил за него Дима. — Спонсоры считают, что вода должна быть одинаковой везде. Это первый шаг к тому, чтобы предоставить равные условия жизни для всех. — Извините, пожалуйста, — Вика не хотела вмешиваться в разговор, но так как она уже почувствовала себя сытой и вконец заскучавшей от диалогов взрослых, она решила спросить разрешения немного погулять по дому. Лесков без колебаний согласился, Иван тоже, поэтому девочка вышла из-за стола и чинно удалилась в обнимку со своим новым драконом. — Равные условия жизни? — с сарказмом в голосе переспросил Рома. — Дима, о чем ты говоришь? Если ты думаешь, что обычные люди живут так, как живу я или Иван, то ты глубоко заблуждаешься. Уровень безработицы возрос до сорока процентов: роботы вытеснили людей, и семьи пытаются выжить на грошовые пособия. Рождаемость среди белокожих стремительно идет на спад, количество абортов увеличилось втрое! А уровень преступности вернул в тридцатые годы. Тюрьмы переполнены, решается вопрос о введении смертной казни. И ты говоришь мне, что равенство начнется с питьевой воды? Миром правят корпорации и мафия. И половина ваших щедрых спонсоров по-хорошему должны сидеть в тюрьме! — Людей действительно вытесняют роботы, однако уволенным дается возможность получить новое образование практически в любом высшем учебном заведении совершенно бесплатно. Я согласен, стипендии недостаточно, чтобы прокормить семью, но я сам учился и параллельно работал. Неужто спонсоры виноваты в том, что уволенному проще начать спиваться, чем переучиваться? — Да спиваются люди от отчаяния, Дима! — Отчаяние — это рак, обнаруженный на четвертой стадии. Все остальное — лень и слабый характер. Проще жаловаться на судьбу, пить и вспоминать, как хорошо жилось прежде, чем получать новое образование и искать новую работу. Возможности есть, Рома, но, когда отговорок и оправданий больше, тут уже ничего не сделаешь… В мире, в котором развивается робототехника, нельзя подметать двор метлой и надеяться, что тебя не заменят машиной. — Значит, все дело в ленивых людях? — Я не говорю, что система работает идеально, но спонсоры за нее и не отвечают. Эти вопросы ты должен задавать главам государств, не мне. — Хорошо, — Рома кивнул. — Задам тебе вопрос, ответ на который ты просто обязан знать: почему жителей Австралии начали массово переселять в Америку и Европу, а их дома сносить, чтобы построить там очередной особняк. И приобретают их преимущественно спонсоры «Процветания». — Мне никто не предлагал покупать там особняк, — с улыбкой заметил Дима. — Жителей Австралии никто насильно никуда не гонит. Им предлагают страну на выбор, платят им существенную компенсацию, а те, кто не хочет переезжать, те остаются. Люди переезжают, потому что им это выгодно, и никто их не запугивает, как недавно рассказывали у вас на программе. — Мы рассказывали не отсебятину, а то, что узнаем от своих зарубежных коллег и экспертов. А то, что австралийцам угрожают, я лично узнал от русскоязычного австралийца, переехавшего с семьей в Петербург. Он приходил к нам на программу, где сообщил, что ему угрожали убийством его семьи! — И кто угрожал? — Лесков скептично посмотрел на собеседника. — Он не знает, это был телефонный звонок. — А доказательства он предъявил? — Нет, но… — Вот именно, — Дмитрий улыбнулся. — Не бери на свой счет, Рома, но все ваши программы существуют исключительно за счет рейтинга, поэтому съемочной группе жизненно необходимо каждый день находить очередной скандал. Будь это правдой, ваш информатор давно бы уже покоился на кладбище. На данный момент «Процветание» — единственный проект, который по-настоящему что-то делает. Не бросает раз в год три копейки с барского плеча, а действительно приносит заметную пользу. — Я не говорю, что не приносит, — ответил Рома. — Да, благодаря вашему фонду самые нищие страны наконец начали жить по-человечески: в каждом доме появилась канализация, приличная сантехника, фильтр, очищающий воду. Этого не отнимешь. Вы — молодцы. Но при этом австралийцев, точно скот, перегоняют в другие страны, а спонсоры один за другим перебираются туда. Делают «Золотой Континент», я прав? К тому же есть сведения, что в Лувре не осталось ни одного оригинального произведения искусства. Все — копии. Это не доказано, конечно, но такие слухи есть. То же самое сейчас происходит и с другими музеями. Все оригиналы тайно свозятся в Австралию. — Мне об этом ничего неизвестно, — отозвался Лесков. — Но, скорее всего, это делается в целях безопасности после теракта, совершенном в лондонском музее. Это временная акция. А австралийские музеи по уровню защиты единственные отвечают новым стандартам. — А что ты скажешь по поводу вашей хваленой программы «Расхламление планеты»? О каком расхламлении идет речь, когда в России до сих пор не сортируется мусор? — в Роме явно включился зловредный журналист, который постоянно раззадоривает экспертов. Лесков откинулся на спинку стула и спокойно ответил: — Мы наконец избавились от Мусорного острова в Тихом океане. Была проделала титаническая работа. — А что на счет больных детей? — Для этого существует немало других фондов. Наша задача — не спонсировать лечение отдельного ребенка, а найти лекарство. Ты же слышал про инъекции, отвечающие за регенерацию клеток? — Это больше миф, чем реальность, — усмехнулся Рома. — У вашего проекта полно лозунгов, полно денег, полно разработок, но на выходе все так глобально, что индивидуумы ничего не замечают. — Индивидуумы сами должны научиться сортировать мусор, может, тогда они что-то заметят.