Войдя в огромную пещеру, полную стеклянных колонн, я почувствовал себя ничтожно маленьким. В дальнем конце помещения стоял огромный верстак, за которым сидел небольшой человечек, накрытый мантией чëрного цвета. Он что–то собирал. – Глава, – громко сказал Артур, – я привëл претендента. – Тогда топайте сюда, нечего там стоять, – проскрежетал тоненький, механический голос. Когда мы подошли, он резко повернулся к нам. Я увидел вместо его лица хромированную маску, безусловно, она была обработана мастером. Глава полностью состоял из металла, каждый дюйм его маленького тела был покрыт искусной резьбой и покрыт смазкой, заставляя детали переливаться разными цветами. С трудом оторвав взгляд от конструкции тела мастера, я увидел то, что стояло на верстаке. Там были и живые мускулы на кости человека, которые соединялись с механическими не через коннекторы, а посредством присоединения пучков искусственных мышц прямо к сухожилиям, невероятные роботы, которые ходили сами по себе и воевали друг с другом, и ни одно их движение не повторялось. «Неужели это ИИ[2]?» – не успел подумать я, когда увидел настоящее чудо проектирования и конструкции. Семь шариков кружились по кругу, а один, тот что в центре, стоял неподвижно, но чудо было не на поверхности, а внутри подставки всей конструкции. Стеклянный корпус показывал всë, что двигало фигурки. Тысячи шестерней кружились в танце, переходя с одной вращательной оси на другую и обратно, потом перескакивали на третью. «Чëрт возьми, я не вижу здесь последовательности! Это же механизм, тут должна быть цикличность!» – пытался разобраться я. Казалось, что малейшая пылинка рассинхронизирует всю конструкцию, но самое удивительное было ещë впереди. – Я не вижу источника энергии… где источник энергии?! – мой вопрос эхом вернули стены. – Ты прав, этот пацан подойдëт, – крякнул глава, глядя на Артура. – И правда? Откуда берëтся энергия? Может ты хочешь узнать, как меня зовут? Хотя бы приличия ради? Честно говоря, мне было не до того. – Вы толкнули еë! Энергия подалась снаружи механизма! – ткнул я пальцем в жреца. – Кхм… – крякнул глава, на мою неучтивость, заставив Арти скрыть смешок за притворным кашлем. – Клянусь тебе постоянным и переменным током, что я этого не делал! – Вы лжëте! Она не может двигаться без источника энергии! Тут должна быть пружина или что–то… – Какое громкое заявление из уст юнца! Движущая сила есть, просто не видишь ты еë. – Какая? – Эта модель движется из–за вращения Земли. Мой хохот отразился от стен. – Мы же стоим на земле, как она может вращаться? Глава посмотрел на Артура. – Он совсем тупой? – Его ещë не подключали и не учили, конечно, он совсем тупой, – пожал плечами Арти, – Даже стимул не вытащили. – Эй, я здесь, вообще–то, – слегка обиделся я. – Тогда понятно, – крякнул глава. – Зовут меня Пневматика. Для тебя, скудоумного, я буду «Пнев». Или «сэр». Внутри себя я задавался вопросом, что значит «скудоумный», но решил не спрашивать, чтоб не опозориться сильнее. – Зачем пришëл? – прокаркал Пнев. Артур молчал, давая мне возможность ответить самому. «Но зачем я пришëл? Меня привели, по–большей части. Так и сказать? Опять обзываться начнут. Что ответить старику так, чтобы он был удовлетворëн ответом и при этом не соврать?» Арти начал открывать рот, чтобы ответить за меня, но я решился: – Я пришëл за знаниями. За истиной, – я немного подумал. – За целью. – Бессмысленна твоя жизнь? Каждый день походит на предыдущий? Знаний ты желаешь? Цели? Познай нашу веру и обретëшь цель. Подойди вон к той штуковине, – Пнев указал на микроскоп. – Я знаю, что это, – резче чем хотел, сказал я. – О, так не совсем с тобой говорить, как с чадом? – я нахмурился. – Смотри внутрь! Скрипнув зубами, я повиновался. Внутри были какие–то штуки разнообразной формы, однако, схожие по структуре. Что это было я не знал. – Клетки видишь ты, из которых состоит каждый человек. Эта ткань называется кожей. Каждый твой орган состоит из разной ткани, которая выполняет разные функции, а вместе – получается человек. Теперь понял? Честно говоря, я ничего не понимал из того бреда, что старик нëс. Я состою из каких–то мелких штук? Пока я думал, Пнев вздохнул и продолжил, указав на модель, что привлекла моё внимание изначально. – Смотри на механизм. Там много деталей, и каждая важна. Убери одну – всë рухнет. Так и человек, и всë вокруг. Всë есть механизм, всë создано великим Конструктором. – Я не верю, что если убрать одну деталь из человека, то всë рухнет, – ответил я, не обращая внимания на то, что Арти намекал мне заткнуться из–за спины Пнева. – Я ведь целый, как из меня можно что–то убрать, как часть механизма? – Нет? А что если я сделаю так? С невероятной ловкостью, Пнев вскочил на верстак и резко выдернул мой стимул из головы, заставив меня упасть на пол, истекая кровью. – Говорил же, всë рухнет, – услышал я, теряя сознание. – Нужно позвать хирурга, мастер. Он истечёт кровью! – воскликнул Артур. – Есть у нас тут та, кто сможет заштопать его, – каркунл Пнев Диск памяти внутри Магнума выдал трель, сигнализируя окончание записи. – О'Хара, – глаза Виктории метали молнии. – Что. Это. Было? Ты хоть представляешь сколько дел требуют моего внимания? – Ваше Величество… – Сорок три тысячи пятьсот девяносто семь. И всë это я должна была решить, пока я прохлаждаюсь тут с тобой. Уже сорок пять тысяч и семьсот тридцать три дела. – Госпожа, я прошу вас оторваться от них, потому что это вопрос первостепенной важности, требующий полного внимания. – ЧТО?ТЫ СМЕЕШЬ?! ЕСЛИ ТЫ НАШËЛ КУЧКУ ИНСУРГЕНТОВ, – Виктория выплюнула это слово, – ТО УНИЧТОЖЬ ЕË И НЕ ТРАТЬ МОË ВРЕМЯ! – от крика королевы, казалось, стены заходили ходуном. – Никаких инсургентов нет, моя госпожа. Это всë часть нашего плана. Виктория прикрыла глаза, отключаясь ото всех забот. Облегчëнно выдохнув, она кивнула, позволяя говорить дальше. – Я создатель секты железопоклонников, как и кочевых техно–племëн. Конечно, они не знают об этом, но у истоков стоял я. Мы с вами начали проект «Пастух» ввиду несостоятельности нашей легенды, опасаясь восстания рабов, тогда мы основали исследование, которое покажет нам путь. Мы взяли три фракции: католиков, как образец старого порядка, анархистов–пиратов и новую веру, которая полностью бы нас устраивала. Конечно, была и четвëртая сторона, это наш нынешний порядок, но как показали данные, почти никто из освободившихся рабов не захотел к нему возвращаться. В течении восемнадцати лет, мы вычленяли из общества отдельных личностей и погружали их в самые худшие условия. Под надзором детективов–секуторов, они жили так, как нам это нужно. Страх наказания делал их покорными, но что если кто–то первым бросит камень в нас? И из глубин отчаяния и безысходности, мы предлагали им выбор. Агенты–провокаторы, иногда даже из других фракций, подталкивали в каждую из сторон до тех пор, пока сломленный испытуемый не делал выбор. Это давало нам данные о том, какую линию поведения выбрать во избежание самого худшего сценария, а именно бунта. Таким образом 70,01% выбрали путь железопоклонников. Основные причины: логичность доводов, новая вера, не связанная с предыдущими учениями, а также свобода. Я бы добавил, что еë видимость. 27,64% выбрали путь анархистов–пиратов. Такой результат обусловлен опасностью, низкой выживаемостью и сумбуром в плане контроля качества жизни и политической линии. 2,33% выбрали старый путь, но думаю это можно не брать в расчëт. Слишком фантастично для нашего сурового мира. Вот результаты. Нам нужен новый бог, чтобы контролировать массы рабов и не опасаться бедствий, особенно на пороге войны. – Я думала, что вы умеете считать, Магнум О'Хара, – с издëвкой сказала Виктория. – Я насчитала 99,98% из 100%. Где остальные? – Не хотел вас тревожить этими пустяками, Ваше Величество. Эти люди вернулись в наш строй после открытия правды и покончили жизнь самоубийством. – То есть вы хотите сказать, что все, кого не зацепили новые и старые идеи, покончили с собой? – Именно так, моя королева. – А зачем вообще что–то менять? Пусть дохнут! Никто же не восстал. – Боюсь, что восстание всего лишь вопрос времени. Как вы и говорили, нам нужна модернизация. К тому же, если все рабы выйдут из строя, то некому будет работать. Минуту королева молчала, обдумывая слова своего министра. – Пожалуй, вы меня убедили. Что требуется от меня? О'Хара задумался, формируя мысль. – Нам нужен символ. Он был всегда. Что–то, что является абсолютно–великолепным, что–то, чему новая вера сможет поклоняться, – он пристально посмотрел на Викторию, – что–то идеальное в глазах общества такой веры. – Ты обо мне? – рассмеялась королева. – Именно. Посмотрите сами, вы идеальный симбиоз человека и машины! Столько технологий сплетено, чтобы вы жили вечно! Я считаю, что ничто и никто иной не может подойти на эту роль лучше вас, бессмертная королева! Виктория задумалась, но не на долго. – Допустим, я согласна. Что будет дальше? – В каждого раба вживлëн стимул. Помимо орудия наказания, это ещë и способ влияния на мозг человека. К сожалению, технология не совершенна, поэтому мы не можем контролировать разум напрямую, но после открытия проекта «Пастух», в каждый стимул вживляли по четыре смеси нейромедиаторов и гормонов. Как только мы выберем путь, я запущу один из вариантов. Параллельно с этим, запустятся гипнотические трансляции на всех экранах Англии. Таким образом, всë население примет нововведение и даже не поймëт, что что–то изменилось. Линию пропаганды мы сменим и всë. Как только наши дела дома будут улажены – можно будет и об остальном мире подумать, – механический смешок Магнума звучал, как разряд статики.