Пролетев прямо надо мной, феникс набрал высоту, и толи из клюва толи из перьев, пустил струю зелёного пламени в одного из парящих аликорнов. Не знаю, как эта птаха отличила настоящую Трикси от фантомов, но с выбором она не ошиблась. Фантомы в секунду растворились, а Трюкачка объятая зелёным пламенем свалилась на стекло, где начала, громко крича, «кататься» пытаясь сбить пламя. Именно в этот момент, во мне начало закипать знакомое чувство, которое про себя называл «волчье чутьё». Я буквально «копчиком» или в данном случае хвостом ощущал за спиной врага, и то, что он очень близко. Не игнорируя чутьё, я резко развернулся, но увидел лишь размытый силуэт. Это был явно не Сулик в «наноплатке» – судя по высоте возмущённого воздуха, ко мне, вплотную, подкрался грифон, причём на задних лапах. Тут время как будто замедлилось. В этом «замедленном темпе» я судорожно нажал на курок, но силуэт успел правой птичьей лапой отклонить ствол в сторону. В этот раз АПМЗ выдал осечку, но даже если бы выстрел состоялся, то всё равно бы ушёл в молоко. После несостоявшегося выстрела грифон левой лапой взялся за магазин моего автомата, а правой начал движение вдоль ствола по направлению к прикладу. Всё это я наблюдал от первого лица, как в киношном режиме SLOW-MO: как грифон вынула магазин и передёрнула затвор, параллельно «сбрасывая» маскировку. Однако замедление окончилось быстрее, чем сброс стелс камуфляжа, и удар зажатым в лапе магазином, в правый висок, я получил в обычном режиме. Магазин был почти полным, а удар достаточно сильным, чтобы отбросить меня чуть ли не на три метра. К счастью, у земных пони крепкие черепа, а адреналин в крови и моя аномальная регенерация быстро восстановили зрение. Лёжа спиной на стекле, я видел, как крупная самка грифона, стоя на задних лапах, замерла на секунду, с презрением глядя на меня сверху. В отличие от многих грифонов у неё не было лезвий на крыльях, но на её поясе были крупные ножны с угрожающе торчащей перемотанной рукоятью. Экипирована она была в синюю не силовую броню с белой эмблемой птичьей лапы. Цвет перьев её головы был под цвет эмблемы. На самой голове левый глаз был заменён протезом, аналогичным тому, что был у Каламити. Через этот протез по половине морды шёл длинный шрам, а на остальной половине было множество мелких рубцов. В этой птицельвице явно угадывалось «фамильное сходство» с убитой мной Реджи. Все приметы сходились. Передо мной никто иная, как командующая ЧВК Когти и один из лидеров НКР, та, чей выводок я намотал на стволы пулемёта, так называемая - Гаудина Грознопёрая. Правой лапой она держала АПМЗ прямо за раскалённый ствол, а левой вырванный магазин. Похоже, её не сильно волновали ожоги на лапе. По крайней мере, магазин и автомат она просто брезгливо отпустила. Ещё до того как магазин упал на стекло, Гаудина успела взяться правой птичьей лапой за рукоятку и вынуть свой…. Даже не знаю, как это назвать – это что-то среднее между мачете и длинным тесаком. Выглядел данный «тесак» как нож Кукри, которому не срезали передний скос, с зубчатым лезвием на обухе. После того как Гаудина вынула тесак, она, не заставив себя ждать, начала его применение. Вид кибер-грифона, замахивающейся тесаком, был сам по себе угрожающ, Гаудина даже клюв раскрыла для усиления эффекта, только я не хотел, чтобы она меня порубила и склевала мои останки. Оружия у меня не было, а сам я был в крайне уязвимом, лежачем, положении, так что мне пришлось принять отчаянное решение. На моторных функциях я применил копытокинез на переднюю правую конечность и, взяв в прозрачную ауру горсть стеклянной пыли, бросил ту в грифона. Пыль достигла цели, попав в глаза и пасть Гаудины. Только, помимо обычного глаза, у грифона был и искусственный, так что мне не удалось её ослепить – только сбить концентрацию. Тем не менее, этого было достаточно, чтобы грифон замешкалась, а я, перекатившись, уклонился от удара тесака. После для меня начались «Адские пляски» в попытке встать на ноги и остаться не изрубленным. Грифон отчаянно махала оружием в попытке меня разрубить, я же, отчаянно кривлялся и извивался, уклоняясь от ударов. После очередного уклонения, Гаудина по кошачьи прыгнула на меня с правой стороны и, прижимая, схватила мою правую переднюю ногу. Похоже, грифон решила меня зафиксировать, но в момент, когда она начала заносить тесак для удара, я извернулся, и зажал её голову между своих задних ног. Та этого явно не ожидала, но продолжила замах. Благо я успел вывернуть орлиную голову раньше и, потеряв концентрацию, Гаудина промахнулась. После я отпустил её шею, и лёжа на спине сильно «лягнул» грифона, отбросив ту от себя. Наши дальнейшие действия были схожими. Мы оба резко встали на ноги, и оба на задние, и также, со злобным прищуром, всмотрелись друг другу в глаза. Во время этого «Таймаута» мне вспомнилось то, как я убил Реджи, так что вполне логично, что её мамаша сейчас пытается меня убить, причём похожим способом. Только тогда я был экипирован нормальным разгрузочным жилетом вместо тех веревок, что сейчас на мне. Комбинезон был менее заметным, чем это оранжевое недоразумение. Тогда на моей морде был противогаз, а сейчас хилый респиратор. Да и вооружён я был «сапёрной лопаткой», а сейчас у меня нет даже этого садового инвентаря. И при всём при этом, мне противостоит более крупный и опытный противник. Гаудина решила первой прервать затишье, и с помощью крыльев высоко прыгнула в мою сторону, замахиваясь тесаком, я же пригнувшись, уклонился, отпрыгнув в сторону. Для меня снова начались «Адские пляски». Пусть в этот раз я и стоял на ногах, но если я не атакую, то рано или поздно Гаудина добьётся своего. Понимая это и то, что она не даст второго шанса, я, выбрав промежуток между ударами, взял горсть стекла и бросил её в грифона, а после попытался зайти с боку. Вот только у Гаудины, как и у всех грифонов, был припасён «сюрприз», который стоил мне резаной раны на щеке. Всё время забываю, что грифоны могут использовать свой хвост как дополнительную конечность и то, что они имеют привычку держать в ней нож. После того как мы оба убедились, что моя атака провалилась, Гаудина ловко подбросила нож с хвоста в воздух, и также ловко поймала его, свободной передней лапой, а после встала в боевую стойку. Стойка всем видом показывала, что больше мои «фокусы» с бросанием стекла не сработают. Атаковать грифона я могу только в лоб - я принял вызов и бросился «в рукопашную». В этот раз уже Гаудина стала уклоняться от моих ударов но, быстро осознав ситуацию, выставила свои «клинки» прямо навстречу моим ударам. Между нами случилась очень странная «сцепка». Гаудина отчаянно давила свои лезвия на меня, я же, держал лезвия за кончики прозрачной аурой вокруг копыт. Вскоре аура с правой стороны начала поддаваться и нож начал движение прямо к мягким частям копыта. Противник побеждал, и моё положение стало отчаянным, а отчаянное положение требует отчаянных мер. За секунду обдумав план и смирившись с последствиями, я позволил клинку войти в свою правую опорную конечность а, после применив копытокинез на рукоятке, вырвал нож из лапы Гаудины. В этот момент на её птичьей роже появилась гримаса удивления, а родной глаз раскрылся до пределов природных возможностей. «Невозможно!» – прокричала Гаудина, ещё до того как я, не вынимая из копыта клинок, произвёл им удар по сочленению птичьей лапы сжимающей тесак. Удар был удачным, мне удалось отрубить грифонью когтистую лапу, и, держа тесак в ауре левого копытца, вытолкнуть нож из правого. Гаудина же буквально застыла в шоке: толи в болевом, толи от психологическом. В свою очередь, я не собирался дожидаться пока она от него отойдёт и, взяв тесак за «рукоятку» развернулся «на пятке» на триста шестьдесят градусов, попутно выставив тесак на уровень шеи грифона. Тесак был острым, а орлиная шея не слишком толстой, так что проблем, чтобы «укоротить» грифона не возникло. Похоже, в отличие от Каламити, которого бензопила с трудом взяла, Гаудина решила ограничиться лишь кибер-глазом. У меня просто камень с души свалился. Хотя тело Гаудины всё ещё стояло, но факт остаётся фактом - я победил! Однако зелёная вспышка в небе напомнила, что бой ещё не окончен, а то, что эта вспышка приближалась, говорило, что моё положение незавидно. После произошедшего мне сложно было мыслить рационально, по крайней мере, этим я себе объяснял своё крайне глупое решение. Когда как тело Гаудины начало заваливаться на меня я, по-прежнему стоя на задних ногах, зашёл ему за спину и прикрылся как щитом, а после повернул в сторону зелёного пламени, крепко зажмурившись. Дальнейшие ощущения напомнили мне мои последние секунды жизни на Земле – то, как я прожаривался при взрыве на борту самолёта, только в этот раз мне удалось сдержаться от крика боли. Хоть тело грифона и работало, как щит, но это была импровизированная защита, так что мне пришлось ощутить напор пламени феникса, и, не выдержав его, упасть на спину. От этого крематория меня спас выстрел из винтовки Каламити. По крайней мере, после знакомого звука выстрела, напор пламени резко прекратился. Отбросив горящее тело Гаудины, я осторожно открыл глаза. Первое что я увидел, было, обгоревшей головой Гаудины, смотрящей на меня мёртвым взглядом. Наверное, даже если бы зрение сразу восстановилось, то я всё равно бы не узнал в этом обуглившемся предмете птичью голову. Тем не менее, красный кибер-глаз чётко указывал на происхождение этого предмета. Чёткость зрения вернулась не сразу, но я был очень рад этому размытому изображению – хоть глаза не вытекли. Однако и с такой, не наведённой, резкостью я различил языки зелёного пламени на себе. Стряхнув пламя с передних и задних ног я, проморгавшись, увидел вдали бездыханную тушку крупной зелёной птицы, что чуть меня не изжарила, а вскоре услышал крик из тумана: — Паерлайт! Милая! – голос был мне знаком из местного радио и недавних радиопереговоров с наёмниками. Вскоре из тумана по направлению к птице выбежала его обладательница - Вельвет Ремеди собственной персоной. Даже с такого расстояния я различал выражение ужаса на её чёрной морде. Экипирована она была в какую-то красно-чёрную накидку и «велосипедные» сумки с нашивкой в виде креста с бабочками (у меня были такие же, когда я сбегал из психушки), на её передней ноге был золотистый КПК, а на спине «лежал» дробовик. Всё ещё в лежачем положении я заметил лежащий АПМЗ и магазин. Не желая получить дробь от этой «чёрной вдовы», попытался встать, чтобы подобраться к оружию и убить очередного «героя пустоши», но в этот раз желание не совпало с возможностями. Острая боль в обгоревших ногах (особенно в той, в которую мне воткнули нож) не позволила даже встать на колени. Похоже адреналиновая анестезия прекратила своё действие. Корчась, но, не крича от боли, я взглянул сначала на свои топталки, а потом и на себя, насколько позволяло положение. Передние ноги сильно обгорели, задние менее сильно, оранжевый комбинезон теперь резко потемнел, но в целом не сильно оплавился, однако, судя по ощущениям, моя морда разделила судьбу передних ног. Если она выглядит так же, как и чувствуется, то со стороны я наверняка похож на Сулика. Стоило мне только припомнить своего полосатого друга, как он дал о себе знать, точнее очередь из его ППШ, что прошла по ногам бегущей Вельвет. Та с криком упала, так и не добежав до птицы, а мимо меня пробежал силуэт гуля зебры. Далее я наблюдал как Вельвет, светя отростком на башке пролевитировала дробовик, но прежде чем она успела его применить, Сулик уже добежал до единорожки. После гуль ударил Вельвет по рогу и отбросил дробовик в сторону. Далее между ними произошла короткая копытная перепалка, окончившаяся тем, что Сулик отбросил Вельвет на спину и, сев ей на брюхо, начал отчаянно бить чёрную морду. От данного созерцания меня отвлёк доносившийся сверху знакомый голос: — Грей! Слава небесам – ты жив! – я был рад, что Отем жив и обратил на меня внимание и, надеясь, что он уже приземлился, я повернулся в сторону пегаса. — Твою мааа….! – первое что произнёс пегас увидев мою морду, — Ты как…? Как … ты … Ещё живой? — Агрррр….., - единственное, что я смог сказать в ответ. Вообще-то я хотел попросить воды или хотя бы местных горьких зелий, но в данный момент я потерял дар речи и не смог произнести даже первую букву. Пегас, не понимая, чего я от него прошу, тем не менее, достал из своих сумок шприц с «Med-X» и вколол его мне в заднюю часть. Обезболивающее быстро подействовало и я даже смог встать на три ноги (правая передняя всё ещё болела после «глубокого проникновения» клинка), а вскоре вернулся и дар речи. — Воды, - мой голос был тихим и хрипел, так что я для наглядности даже указал себе на горло больной ногой. Пегас молча выполнил мою просьбу, достав и дал мне бутыль с прозрачной жидкостью. В этот момент я сравнил себя с умирающим в пустыне (в моём случае – в стеклянной). По крайней мере, радость от жидкости была соизмеримой. В два глотка опустошив бутыль, я, хромая, подобрал и перезарядил АПМЗ, и вместе с пегасом направился, к крошащему челюсть Вельвет, зебре. — Сулик, прекрати, - приказ полковника был произнесён не в приказном тоне. — Серьёзно – ты молодец, но она уже «готова». — Она не мертва, - гуль нехотя прекратил избиение. В этот момент я всмотрелся в морду оглушённой Вельвет. Сейчас она напомнила мне «самого себя», когда меня допрашивали в башне Тенпони. Тогда мне «обработали» морду бейсбольной битой, с надписью на русском «Зубная фея», а в этом случае Сулик «обработал» Вельвет собственными копытами – результат был похожий. — Значит, ты превзошёл мои ожидания. Ты взял лидера Последователей, – Отем выдержал паузу, — Живой. — «Живой»! Я этого не хотел, и следовал обычаям! – обычно спокойный зебра начал закипать. — Не знаю, что у вас за обычай, но буду рада, если будешь ему следовать, - голос приближающейся «Тринити» был как гром среди ясного неба. Мы все обернулись к аликорну – похоже, не только я думал, что она мертва. Вид у неё был, как ни странно, вполне здоровый. Только в этот раз, она была без балахона, который сгорел, и с сильно укороченным волосяным покровом. Её палёный хвост также сильно укоротился (в моём случае вообще почти под ноль), да и перья на крыльях не избежали своей участи. Остальные шмотки Трюкачки не сильно пострадали так, что в своём жилете и кожистых накладках на ногах она выглядела довольно «боевой». Также, когда она подошла совсем близко, я заметил, что под жилетом на ней был надет какой-то, даже не знаю, серый комбинезон со срезанными «рукавами» скрывающий её метку. Созерцание «восставшей из пепла» прервал ответ гуля: — Вы не понимаете. На ней форма Легиона зебр. Лишь самые достойные зебры могут носить это обмундирование. Может я и не служил в Легионе, но я зебра, и чту наши обычаи. Я должен её убить, и я совершил ошибку, когда чуть её не пристрелил. Теперь я обязан убить ее, используя лишь холодное оружие, а лучше - собственные копыта. — При всём уважении – сейчас лучше отбросить обычаи несуществующей страны, - судя по выражению морды, зебра не оценил уважение пегаса. — Я только за, - «Тринити» говорила с улыбкой, — В прошлом мы, то есть я, то есть …. Когда состояла в Единстве, мы часто несли потери, от последствий того, что намеренно оставляли врагов в живых, пытаясь вести переговоры. Советую не повторять мо… наших ошибок. Убей её.