— Во второй жизни я пережил достаточно и смог сделать то, что ты не смогла. — Кончить больше трёх десятков раз подряд? — Поднять восстание в Филлидельфии. — Нихуя не достижение! Я была в городе в статусе раба, как и большинство его жителей! Ты же действовал в городе свободных пони! — Пони бы с тобой не согласились, да и наёмники тоже. — Они не были рабами! Эти пиздохуи не знали и не знают, что такое настоящая свобода! — Значит, признаешь – я сделал то, чего ты не смогла, – заставил рабов восстать. — Нет!!! Мятежи были и до тебя! Какие-то страдающие от недотраха любители сильных шахматных ощущений устроили мятеж за несколько дней перед твоим прибытием в город! — Их поражение только подчёркивает моё достижение! Я поднял копытных на восстание. Сделал то, чего ты не смогла. Очень скоро такие мятежи вспыхнут по всему вашему липиздричному миру. — А вот тут ты ошибаешься, - Селестия опять вмешалась в разговор. — Ты смог устроить мятеж лишь при поддержке клининговой компании, и то он мог провалиться, не говоря уже о том, как и как долго ты его готовил. Пока зрел мятеж, сколько унитазов ты вычистил? — Завидуй молча, - ответил я, — это был успех, причём, достигнутый максимально бескровным способом. Я действовал больше словом, чем оружием. И не нужно во всём меня винить. Успех был следствием коллективной слаженной работы. Далее у меня в голове что-то щелкнуло, от чего следующие слова я произнёс рифмой с наигранно немецким акцентом: Много мечтали мы, Ехать с гастролями, Хочется петь... Мы купить билет на поезд, Мы разучить песня на гастроль, Мы обожать матрёшка водка, вобла, Мир и дружба, и Freundschaft, Jawohl! — Фройншафт? Яволь? – удивилась Селестия. — Ты точно русский? — Не придирайся, это было для рифмы, - ответил я. — Твои планы такие же глупые как эта рифма. — Зато они работают. План захвата Нового Кантерлота окончился полным успехом, да и нынешняя операция тоже идёт по плану. Не думайте, что сейчас я отрезан от объединённой армии СНС и ОФОТ. Операция была спланирована мной, и я ей дистанционно рукоблужу. «Блядь, Дискорд, хватит!» — Что??? – удивилась Селестия. — Оговорился, - ответил я. — Сложно думать и говорить рационально, когда всё помещение пропиталось любовными соками Дарительницы. — Тогда подумай и ответь рационально. — Мы молотим муку буржуазии сахаром пролетариата, я лишь смазывал противни равенства. — Зато я смазала Малый Макинтош! – вмешалась Мелкопипка. — Мушку спилить не забыла? – спросил я. — Всё на месте - и огромный прицел, и огромная мушка. Малый Макинтош лишь на словах маленький, когда я вставлю его ствол тебе в зад, ты пожалеешь о словах насчёт мушки. — Будешь действовать словами или револьвером? – параллельно разговору размещал запасные магазины по карманам. — Выходи! И я тебе устрою допрос со сладострастием. — Я отказываюсь с тобой говорить без адвоката… - тут я, прикрыв ноздри, добавил: — И без противогаза. — За нас будет говорить оружие. — Пердупреждаю – я не промахиваюсь, - вот тут не знаю, что заставило меня оговориться, Дискорд или страх. «Ну что же, Грей! Ни пуха, ни гвоздя!» - сказал в моих мыслях Дискорд. «К чёрту!» - подумал я, а потом спросил: «Чем поможешь на тот раз? Замедлишь восприятие времени? Проиграешь мотивирующую мелодию?»