Замечание и личное присутствие Селестии, Пипку совсем не волновало. Судя по звукам (а также комментариям) из мегафонов, пока в Нейварро идёт жуткая перестрелка, Дарительница занимается самоудовлетворением. В своей книге Дарительница, конечно, описала свой образ, как нуждающийся в «домах утешений», и я верил, что он соответствует действительности, но чтобы настолько… Похоже, помимо кобыл и самок других известных разумных видов, Литлпип возбуждает вид насилия и жестокости. Неужели это такой побочный эффект повышенной эмоциональности копытных? Это бы объяснило немотивированную жестокость рейдеров, а также непонятное сочувствие Литлпип к пони, практикующим эту отвратительную практику. Она ведь, посмотрев в волшебное зеркало, увидела себя именно в образе рейдера. «Глупая теория. Хватит думать о херне!» - в мыслях сказал я сам себе и взмахами показал водителю БТРа, что хочу, чтобы он продвигался вперёд, прикрыв нас корпусом машины. Броня у ОТ-64 не идёт ни в какое сравнение с защитой танков, но это было лучше, чем прятаться среди трущоб, а в Нейварро было по-настоящему «жарко». — Контакт! За бочками! – кричали с нашей стороны. — Уничтожить их! Они прорываются! – доносилось со стороны наёмников. — Боец с дробовиком! — У них подкрепление! Спускаются на тросах! – крикнули наёмники, видя десантирование с конвертоплана Бурак. — Снайпер! — Минус один! – кричала Беатрикс после успешных попаданий. Грохот антиматериальной винтовки полковника добавлял в общую какофонию «громовые» шумы, а треск ППШ был как барабанная дробь. Не скажу, что эти звуки мне нравились, но это лучше речи Литлпип, что ни на минуту не замолкала: — Грей, ты ведь в курсе, что гражданские с ума посходили. В мире было так тихо, а теперь из-за тебя даже рейнджеры вынуждены убивать гражданских. Почитатели Эпплджек понимают, что нужно избавляться от «гнилых яблок», вот только методы у них не столь бескровны как у Вельвет. Отвечать я не стал, даже несмотря на упоминание Вельвет. Мелкопипку это удивило, но не остановило: — Посмотрите! Посмотрите, что вы, блядские «призраки», сделали с моим миром! Скольких невинных вы убили. Можете занести в своё резюме массовые убийства. Никакого остроумного ответа? – я молчал. — Ты даже не ёрничаешь? На остроумные ответы не было времени. Трущобы горели чёрным стелящимся дымом (будто горели покрышки), что, обеспечив маскировку, позволило рассредоточиться, но очень мешало выцеливать противника. Противогаз немного помог, но обзор ухудшился, а речь Дарительницы отвлекла от переговоров союзников. — Ублюдина с накопытниками! – крикнула Лира. Слишком поздно обратив внимание, я позволил жёлтой пегаске (жёлтая как шкура, так и волосы; кого-то она мне напоминает), без брони, но с огромными «кастетами» (накопытниками) подобраться опасно близко. Она удивительно быстро летела на бреющем , огибая препятствия. Я мушку навести не успел, как был опрокинут сильным ударом в правый бок, а после прижат копытной с «кастетами» на копытах. Через долю секунды «канарейка» встала на дыбы с намерением размозжить мне голову. Я был в шлеме и маске, но противогаз бы от такого не спас. От участи «черепно-мозговой» меня спасло использование ауры, которой я перехватил ноги копытной; та от боли тут же завизжала. Далее, перекатываясь, использовал преимущество в массе и уже сам прижал копытную, после чего разбил её череп двумя ударами. — Я смотрю, чем ты занимаешься, - приятный голос Селестии совершенно не подходил под ситуацию, — и у меня возник вопрос. Зачем при этом бить по голове? Это лишнее и вообще непрактично. Честно говоря, аликорн в недрах компьютера была права. Убивать пегасов мне особенно неприятно, а чтобы оглушить пернатую хватило бы и одного удара. Череп можно было не разбивать. — Она застала меня врасплох, - моё неуклюжее оправдание. — А может, тебе это просто нравится? – вопросы Литлпип звучали как риторические. — На что это было похоже? В смысле - разбивание черепов. На раскалывание арбуза? И каковы на вкус мозги с кровью? Они как арбуз - такие же сладкие? — Смейся, пока можешь, - ответил я. — Значит, ты не против! Ха-ха-ха! Хааарр… - дарительница закашлялась, но даже не подумала отключить громкую связь. - Блять! Жвачку проглотила. На моменте с жвачкой надеялся, что Литлпип, наконец, замолкнет, но нет. Прокашлявшись, она продолжила: — Для тебя наёмники - очередные ебантяи, но ведь это живые существа. Когда-то они были рейдерами – жестокими тварями, лишь внешне похожими на пони. Потом они изменились к лучшему. Вступив в Когти, стали солдатами-наемниками, выполняющими свой контракт. Защищая фермы и караваны, они спасли многих, в том числе и тех, кто состоит в вашем блядском ОФОТ. Скольких хороших пони ты убил! Честных солдат, выполнявших свой долг! Но они же стояли между мной и тобой! Это оправдывает их убийство, не так ли? — То, что они вешают пони на стены, ты тоже оправдаешь? — В прошлом они были рейдерами, а чтобы выжить в Эквестрийской пустоши, порой необходимо поступиться моралью. Рейдерство - не порок, а средство выживания. Там, где обычные пони погибали, рейдеры процветали. Из-за тебя наш мир всё больше походит на Эквестрийскую пустошь, так что я не осуждаю тех, кто вспомнил старые методы выживания. Когда из-за уничтожения Садов на наш мир прольются ядовитые дожди, пони вновь познают голод. Рейдерство вновь будет на пике своего развития. Тех же, кого ты убиваешь сейчас, я бы за рейдеров не считала. Они - просто жаждущие. Скоро все жители нашего мира будут такими жаждущими знать, что делать, когда до тебя доберутся. Они хотят пить, они хотят жить, они хотят кушать, хотят тебя убить. Не хочется это признавать, но Литлпип права. Те, кого я убивал, действительно – «честные солдаты». Конечно, они практиковали рейдерство, но в итоге перешли на «светлую сторону». Конечно, они украсили Нейварро прибитыми к стенам трупами и головами на кольях, а ещё искалечили ту бело-красно-чёрную кибер-единорожку, но ведь если бы я в этот мир так и не попал, то ничего этого бы не произошло. До моего появления этот мир действительно шёл по пути восстановления гармонии; с поправкой, что эта гармония основывалась на моральных качествах Литлпип. Теперь же этот мир обречён на незавидную судьбу. Наёмники это быстро поняли и вспомнили старые привычки. Следующие на очереди – обычные жители. Когда запасы еды и воды в закромах Рейнджеров, Последователей, и ОФОТ начнут подходить к концу, каждый второй копытный в этом мире станет рейдером. — Они дерутся до конца! – говорила Литлпип. — Как загнанные в угол мантикоры. Грязные, вшивые и вонючие… На «вонючем моменте» я подстрелил тёмно-красную палкоголовую копытную с ожерельем из ушей пони. — А я любила их. Эту… БладРейн! Она была настоящим воином! Не чета вам… Нихуя не помню их имена! Короткая очередь, и заряженные пули из моего СК поджаривают наёмника в силовой броне. — Эй, эй! Ты его убил? Жаль, он мне нравился… Кидаю гранату, и из укрытия вываливается смертельно раненый пегас-наёмник. Контрольный выстрел, и: — Ох… Он ведь служит здесь со времён Анклава. Ему оставалось два дня до почётной отставки. Замечаю земного пони, меняющего позицию. Автоматная очередь: — У него была… приёмная дочь. Наверное. Я его совсем не знала.