— Мне всё равно... — Тогда всё равно, куда и идти, - заметила палкоголовая. — Тогда... Тогда... - я начал приводить мысли в порядок. — Тогда действуем, как задумано... Согласно плану. — "Вброс информации, а потом импровизация" - хороший план. План, что и говорить, превосходен. Простой и ясный, лучше не придумать. Недостаток у него только один - совершенно непонятно, как привести его в исполнение. — Говори за себя. Я это недостатком не считаю, для меня недостаток в отсутствии смысла, как в самом плане, так и в нашем сопротивлении, так и вообще в создании Чернильницей этого мира. — Если в мире всё бессмысленно, - сказала Лира, - что мешает выдумать какой-нибудь смысл? — Наличие его здравой части. Хватит! Я начал свои похождения в этом мире с койки в психушке, и если мы продолжим общаться в таком же духе, то история повторится. Я не хочу снова примерять смирительную рубашку! Далее, помотав головой, открыл раздвижную дверь и, покинув тамбур, занял место на свободном сидении. Дойдя до намеченного места, с удивлением заметил, что оно занято, так что занял другое – то, что напротив музыкальной единорожки. Когда она успела?! Дальнейший путь мы просидели молча. Лира думала о своём, я же пытался забыть этот шизофреничный диалог - не получалось. Лира мне чуть последние мозги не сожгла, хотя… Я не должен осуждать. Ранее я сам такую хрень говорил, а ведь сказанное вполне может быть истиной. Может, и советы Лиры были не такими уж безумными? Нет, всё же – это был бред. Тем не менее, нет худа без добра - нам действительно удалось "убить время". Солнце уже клонилось к закату, а наш поезд начал подъезжать к мрачному промышленному городу. На фоне красного заката город за невысокой бетонной стеной выглядел действительно мрачно, но уверен, что и при свете дня впечатление бы несильно изменилось. Судя по всему, большая часть местной архитектуры была из красного кирпича, так что и без красной закатной подсветки город будет навевать мрачные мысли. Этот эффект усиливал смог из заводских труб, стоявший над городом мрачной тёмной тучей. Как будто этого мало, паровоз стал замедлять ход, от чего стук колёс стал более «размеренным», словно попадая под удары сердца. Вроде бы ничего плохого не происходило, но уже въезжая в черту города, я испытывал волнение как в пещере Спайка и, судя по страху в больших глазах других пассажиров, я был не одинок. Вскоре мы все убедились, что местные власти знали о столь странном эмоциональном эффекте у вновь прибывших и не преминули этим воспользоваться. Стоило поезду только пересечь брешь в бетонной стене, как из расположенных в вагоне динамиков заиграла очень странная, но «величественная» музыка (https://youtu.be/3G5ALtxIAI0). Уверен, что Лира оценила, но не одобрила такое использование «струн души». Филлидельфийский кандидат Это была странная музыка, но, должен признать, она создавала нужную атмосферу. Казалось, что даже стук колёс попадал в темп. Каждый находящийся в вагоне проникался атмосферой величия, старины, надежды на будущее, и я не был исключением. Виды заводских корпусов, высоких дымящих труб, транспортных эстакад и прочих элементов промышленного производства с инфраструктурой, казались действительно величественными. Лишь когда музыка стихла, я, помотав головой, сбросил наваждение и стал обращать внимание на детали. На то, насколько старыми выглядят эти здания. На облупившуюся краску. На многочисленные дыры в стенах. На мусор на улицах. На зенитки на дырявых крышах. И, наконец, на разрушенные Мелкопипкой «Американские горки» (русскими их называют только в Португалии), которые до сих пор не восстановили, но и не разрушили окончательно. Наверное, теперь это достопримечательность. Тем не менее, несмотря на атмосферу разрухи, вид дымящихся труб, общий смог над городом, а также редкие суетящиеся на улицах жители чётко показывали, что в городе идёт жизнь. Также я, сбросив музыкальное наваждение, подмечал и другие детали. Музыка, которую местные использовали для воздействия на вновь прибывших, явно была заимствована с Земли и удивительно удачно подпадала под стилистику настолки «Молот войны 40К», а, может, и напрямую была оттуда взята. То, что у Лиры была кассета с гимном унитазников, под который я варил борщ, точно показывает, что и в этом мире знают о «Боге Императоре». Неужели управляющие городом грифоны-наёмники играют в данную настолку? Может, тогда, создавая эти нелепые БТРы и тот странный танк, что они продали «Рейнджерам», Когти руководствовались фигурками из игры? А почему нет? Местная техника просто нелепа и пусть имеет Земные прототипы, но её вид чётко показывал - её создают не люди. Местные, имея доступ к технической документации, не ограничились слепым копированием и решили добавить кое-что от себя, вот только результат выглядел даже нелепей техники «Империума» - танков, сделанных из армированного картониума и двухслойного бумагиума, скрепленных ультрированным соплеумом. Если так, то это скорее хорошая новость. Техника «мрачного будущего», будучи воплощённой в реале, будет не более чем просто сараями на гусеницах. Стрелять в неё одно удовольствие, тем более что на "Мстителе" уже есть созданная мной кустарная версия РПГ-7. Ничто не мешает наделать ещё десятки таких гранатомётов. Звук паровозного гудка прервал противотанковые мысли, а также послужил сигналом о том, что мы приближаемся к вокзалу. Дальнейшее замедление хода подтвердило этот факт, так что мы с Лирой, следуя примеру других пассажиров, покинули сидячие места и направились к выходу. Маленький нюанс – похоже, пассажиры только сейчас заметили, что вместе с ними в вагоне был гуль-единорог. Со странными выражениями они косились на Лиру, явно думая над тем, как они не замечали эту пони в балахоне. Оранжевый земной пони даже нашёл смелость и вслух сказал: «Я не заметил, как ты села». Честно говоря, я его прекрасно понимал; я тоже не привык к способностям Лиры оставаться незаметной на виду, и её мании исчезать и появляться, причём, без заклинания телепортации. Однако в дальнейшем пассажиры, почувствовав, что поезд начал тормозить, оторвали свои взгляды от гуля, а тот оранжевый после остановки произнёс: «Вот и конец линии». Далее остановка и шипение, сопровождавшее открытие дверей. — Добро пожаловать! – произнёс неестественно громкий голос, судя по хрипоте, принадлежавший Мелкопипке. — Добро пожаловать в Филлидельфию! Громкий голос Дарительницы по понятным причинам вызвал тревогу, но не настолько сильную, чтобы заставить забиться назад в вагон. Ожидая, что Пипка сейчас, как и Эплторн в Мейнхеттене, стоит на БТРе с мегафоном, я надеялся, что она так же, как и старейшина, меня не узнает, тем более в толпе. Тем не менее, взгляд опустил и даже слегка «вжался», чтобы быть ниже других земных пони. Предосторожность оказалась излишней. Пипки там не было, вместо неё был огромный подвешенный к стене экран с серой рогатой физиономией, но множество летающих роботов шпионов показывало, что расслабляться не стоит. Однако я всё же перестал жаться и, вместо грязного пола, перевёл взгляд на экран, параллельно продолжая идти. Пипка не прекращала говорить: — Сами вы его выбрали или его выбрали за вас, но это лучший город из оставшихся. Я такого высокого мнения о Филлидельфии, что считаю этот город образцом будущей гармонии, которую мы распространим по всей Эквестрии. Я горжусь тем, что, ещё будучи «Ремонтницей Тостеров», внесла свой вклад в развитие этого города, и тем, что не ошиблась, отдав его вашим нынешним покровителям. Итак, останетесь ли вы здесь, или же вас ждут неизведанные дали, добро пожаловать в Филлидельфию. Здесь безопасно! Двигаясь по платформе вокзала, я убедился, что Дарительница не врала. Судя по многочисленным проволочным заборам со «Спиралью Бруно» сверху, роботам шпионам и вооружённым копытным в синей форме, «Когти» действительно заботятся о безопасности, а вот о чистоте такого не скажешь. Ещё не покинув платформу, я успел обратить внимание на общую загаженность – кругом мусор, много мусора, который, казалось, лежит здесь месяцами. И его, похоже, и не собираются убирать. Вскоре понял, что это не так, но данное наблюдение характеризовало наёмников даже с худшей стороны. Покинув платформу, обратил внимание на происходящее за проволочным забором - на двух пони в серо-зелёных комбинезонах. Судя по белой овальной эмблеме с надписью «Squeaky Cleaning Company», (причём, слово Squeaky было заметно более крупным) это уборщики. Уборщики компании «Чистка до блеска» - так я про себя перевёл данную эмблему (вообще-то буквальный перевод «чистка до скрипа», в смысле «скрипа чистоты») хотя это было понятно и без перевода, просто по их деятельности. Земной пони уборщик, стоя на задних ногах, усердно сметал мусор в одну большую кучу. Второй, тот, который единорог, используя магию, наждачкой стирал со стены граффити-надпись «Комбайнам вся власть», причём, в слове комбайнам буква А была заменена на греческую лямбда. Судя по всему, местные слишком буквально поняли спетую мной песню про комбайны, а также откуда-то узнали использованный мной позывной, но это лирика, куда важнее было то, как с этими уборщиками обращался стоящий рядом земной пони-наёмник. — Халтуришь! – прокричал наёмник единорогу-уборщику. — А ты мети лучше, навозный накопытник! - последнее предназначалось земному со шваброй. Решив не задерживаться и не привлекать внимания, я продолжил идти, но увиденное иллюстрировало, как «покровители» относятся к грязной работе, хотя дальнейшее продвижение по вокзалу показывало, что они так относятся не только к уборщикам. Опять же, близ этой многострадальной платформы я увидел, как двое земных пони в синей форме когтей «прессуют» какого-то тёмно-коричневого пегаса, толкающего тележку с чемоданами. — Первое предупреждение. Отойти, - в голосе наёмника была неприкрытая злоба, похоже, он был разочарован, что ему предписано давать какие-то предупреждения. — Но, это… Это всё что у меня осталось… - неуверенно ответил пегас. Далее последовал удар пегасу под брюхо с последующим прижатием мордой в пол и заломом крыльев. Второй наемник, заметив мою заинтересованность происходящим, сурово сказал: — Проходи. — Всё в порядке. Я иду… - я не стал испытывать судьбу. Как ни странно, наёмник был не единственным, кто обратил на меня внимание. Из-за проволочной решётки ко мне обратилась тёмно-красная единорожка: — Кроме вас в поезде ещё были жёлтые земные пони? – похоже, она кого-то ждала и из-за жёлтой краски на шкуре приняла меня за кого-то другого, но, поняв ошибку, не отказалась от надежды. — Патруль остановил наш поезд ещё у стен города, и моего мужа увели на допрос, - я не хотел слушать продолжение этой истории и продолжил движение, хотя краем уха разобрал дальнейшие слова: — Они сказали, что он приедет следующим поездом. Не знаю, когда это было. Хорошо, что они разрешили его здесь подождать. Может, я бы и поговорил с той ждущей, но мне было противопоказано задерживаться, а вид вокзала показывал, что это действительно может быть опасно. На стенах были многочисленные следы от пуль, осколков и лазеров с плазмой, повсюду были чёрные горелые пятна, и самое неприятное – они были «свежие». Похоже, на днях тут был ожесточённый бой, хотя и без следов борьбы вокзал был как после бомбёжки. Вообще-то он, как и весь город, и был после бомбёжки. Вначале бомбёжки зебрами, потом Красным Глазом, потом Литлпип, потом наёмниками Литлпип. Только проволочные заборы да экраны с мордой Дарительницы выглядели как нечто новое - не то, что пережило ядерную войну. Хотя нет, ещё атмосферу разрухи разбавляли многочисленные синие агитационные плакаты с когтистой птичьей лапой, которая разрывала либо красно-белый зонт, либо шахматную доску (?!), но они тоже были рваными и покрытыми слоем пыли, так что вполне вписывались в пейзаж. Я не сразу обратил на них внимание, а обратив, приметил один выделявшийся на фоне остальных. Он изображал пегасов в силовой броне СНС (ранец на спине, пиксельная расцветка, отсутствие скорпионьего хвоста и вообще насекомовидных черт, шевроны, изображающие зонтик – всё это выдавало модернизированную при моём участии силовую броню), стоящих в агрессивной позе на фоне охваченного взрывом облака. Судя по всему, это была аллюзия на уничтожение Нового Клаудсдейла, а то, что, вопреки исторической достоверности, взрыв был бело-красных оттенков, показывало, что целью данного плаката было сказать: уничтожение города - вина исключительно СНС. На фоне картинки надпись снизу: «Будущее этого мира в безопасности под нашим зонтом» - была как издевательство. Честно говоря, после такого, мне не хотелось смотреть куда-то, кроме как себе под ноги. Другие посетители вокзала также разделяли данное мировоззрение и двигались, уткнувшись мордой в пол, стараясь не встречаться взглядами с «Когтями», слушая зацикленную речь Пипки, в которой она приветствовала вновь прибывших. Такой угрюмой биомассой я с другими пассажирами подошёл к, как понял, досмотровой точке. Участку, на котором проволочный забор был размещён так, чтобы создать зигзагообразный коридор, ведущий к рамке металлодетектора и группе наемников, позади которых был экран с говорившей мордой Дарительницы. Копытные, несмотря на писки рамки, проходили через него без приключений, так что на секунду даже подумал, что меня минует незавидная участь, но момент, в котором задержали серого земного пони, наглядно показывал – меня всё ещё ищут. — Пройдёмте со мной, - сказал наёмник в силовой броне, через голосовой фильтр его голос звучал так безэмоционально. — Двигайся! - добавил его коллега, показывая, что они настроены серьезно.