Переодевшись с повседневного серого в бледно-зелёный комбинезон и надев броник с разгрузкой, я чуть не забыл про шлем, который сделал, казалось, так давно. Устанавливая на эту «полусферу» прозрачное забрало, мысленно отметил ироничность, что «каска» понадобилась мне только сейчас. До этого, в тайных операциях, шлем бы только мешал, теперь же придётся действовать «открыто», и защита головы - нелишняя предосторожность. С нехорошим предчувствием я вошел в просторное помещение, приковав к себе взгляды десятков пар глаз. Командование (Отем, Сулик, Дестини) было расположено на сцене, бойцы же заняли места зрителей («Тринити» и Лира были среди зрителей), будучи разделенными на две равные группы - группа поддержки и группа приманка. Слов не было, как мне не нравилось быть приманкой, но, по крайней мере, меня как командующего будут оберегать десятки пожирателей сена, да и Лира (а ещё Сулик, но его боевые качества были сомнительны) вызвалась быть приманкой, хотя в навыках Трикси, как снайпера поддержки, я был не уверен, утешало, что Отем из трофейной винтовки Каламити стрелял довольно метко. В тот момент я не боялся грядущего боя, меня больше волновал "страх сцены". Дело в том, что "Тринити" и полковник всё же смогли меня уговорить выступить с "воодушевляющей речью", несмотря на то, что красноречием я не отличался, и даже не помнил каких-либо речей полководцев, которые можно было бы скопировать. Серьезно, первое, что мне вспомнилось так это речь актёра Нагиева из одного говнофильма (https://www.youtube.com/watch?v=wBdwLuhTTVo). Конечно, в моём распоряжении была не «красная армия», но даже такой «жёлто-зелёно-малиновый дивизион» заслуживал большего. В итоге, я решил импровизировать, и результат "импровизации" оказался неоднозначен. — Господа, я люблю войну! - стоя за трибуной на сцене, почему-то вспомнил одного представителя японской анимации, когда-то увиденного мной на MTV. Целиком мульт не смотрел, но речь одного персонажа мне показалась проникновенной: — Господа, я люблю войну! Люблю: геноцид, блицкриг, наступления, обороны, зачистки, осады, прорывы, отступления, поражения. На полях, на улицах, в лесах, в небе, грязи и болоте. Я искренне люблю все виды войны, что можно устроить в обоих мирах! - тут меня понесло. Ещё когда я смотрел тот мульт, поймал себя на мысли, что, слушая такую речь, стал невольно проявлять уважение к тому, кто носит нацистскую форму - это было неприятно. Теперь уже я толкал подобную речь с примесью отсебятины, и, судя по физиономиям копытных, они "проникались и входили в раж", пока я толкал словесный понос: — Люблю оглушительный грохот артиллерии, разрывающей построения противника на части .... Когда вражеские тела взлетают в воздух, а потом мелкими кусочками сыплются на землю, моё сердце бьётся чаще! Люблю, когда наш танк, с его 125-мм (как у Т-90) орудием сходится с вражеским танком. До чего же приятно чувство, когда враг выпрыгивает из танка, чтобы погибнуть под моим огнём! Люблю, когда пехота бросается на вражеские ряды в штыковой атаке. Меня трогает вид новобранцев тыкающих штыками тело уже мёртвого врага. А вид повешенного на столбе дезертира вызывает странное возбуждение. И до чего же восхитительно визжат пленные, в унисон с визгом пулемёта, которым я их валю! Я даже помню как шрапнельный снаряд из "Доры" весом 4,8 тонн, снёс их город! Дальше должен был идти отрывок, где упоминалось, как фрицы насильничали в захваченной деревне, но я включил в своём сознании внутреннюю цензуру: — Господа, я желаю видеть адскую войну! Господа, союзники, бойцы СНС .... Господа, чего вы хотите? Вы тоже хотите войны? Вы хотите беспощадной, кровавой войны? Вы хотите битвы, которая заставит разящее железо и смертельное пламя истребить всякую тварь в трех тысячах мирах? — War! War! War! War! - отвечала толпа копытных, параллельно топая по железному полу. — Хорошо, будет вам Krieg. Вся наша мощь - здесь, в наших стиснутых кула.... копытах, готовая к удару. Но тем, кто прождал во тьме десятилетие, простой войны мало! Великая война! Война, в которую мы вложим души и сердца! У нас меньше батальона, меньше тысячи солдат. Но каждый из вас - ветеран, я верю, что каждый из вас стоит тысячи. А это значит, господа, что на миллион и один человек, – арифметика была не на моей стороне. — Избавимся же от тех, кто нас забыл, разбудим тех, кто заснул! Снимем им скальпы и вырежем глаза, заставив вспомнить нас! Мы заставим их испытать страх! Мы напомним им, что есть вещи и пострашнее атомных бомб! — Кантерлот! Огни Нового Кантерлота! - десятки копытных прокричали в один голос. — Да, огни Нового Кантерлота, по которым мы так долго скучали. Вскоре мы окажемся у подножия его горы. — За майора! За СНС! - унисон слышалось с трибун. — Операция "Веселящий Дым" близится к своему началу. Я обращаюсь к каждому бойцу... Сил Народного Сопротивления, - чуть не сказал "батальона: Линолеум", — проследите, чтобы все это слышали! Итак, господа... Забудьте то, что я говорил. — Что??? – некоторые зрители не смогли сдержаться и высказали вопрос вслух, другие же с выражением удивления стали смотреть друг на друга. Я же, выждав паузу, дальше стал нести отсебятину, полностью лишённую красноречия: — То, что я говорил, полностью соответствует стереотипу, который усиленно навязывает пропаганда НКР. Они пытаются дискредитировать нас и наше сопротивление. Не могу их за это винить, но всё же предпочту, чтобы их ложь так и осталась ложью. Всё то, что мы делали, делаем, и будем делать, не несёт какой-то глобальной идеи «тёмной стороны» и преследует совершенно конкретные задачи. В нашем случае: полевое испытание нового вооружения на противнике с большим магическим потенциалом. План чётко прописан, и его успех полностью зависит от дисциплины и согласованности действий. Тем, кто состоит в моей группе, ещё раз напомню: мы приманка, которая должна заставить противника пойти в контратаку, а значит, действовать будем дерзко! Идём указанным строем, размеренным шагом в полный рост. Не останавливаемся и пулям не кланяемся! Раненых подберём потом. Никакой самодеятельности без прямого приказа. Я действую - вы смотрите и делаете так же. Я умер – вы действуете, но перед тем, как умереть, я предупрежу. Но я не умру никогда. Ещё раз напомню, наша цель создать побольше шума, а значит – больше разрушений и меньше ненужных убийств. Пленных не берем, но и всех не убиваем. В штатских стрелять лишь в случае их активного сопротивления – именно их крики о помощи должны будут привлечь Последователей, в противном случае, подчинённые Вельвет просто «закидают» нас с горы. Вопросы есть? – вопрос был риторическим. — Вопросов нет. Все на борт. Далее мы заняли свои места на борту "Подстрекателя", который унёс нас в синее небо. Полёт прошёл удивительно тихо, некоторые бойцы даже поспали эти часы, пока их не разбудила пегаска Симфони, пилотирующая воздушное судно. Её искажённый треском голос, звучащий из интеркома, всё ещё узнавался: — Мы в заданном квадрате, готовьтесь к высадке, готовность три минуты. Высадка ночью на территорию «Вечносвободного леса» - на моей памяти это уже третий случай, только в этот раз обошлось без «затяжных прыжков». Симфони совершила посадку прямо на лесную поляну, а далее выпустила нас, открыв кормовой люк. Лесной ночной воздух был удивительно приятен, просто не надышаться. Далее мы, не теряя времени, стали рубить ветки, а после начали ими маскировать воздушное судно. Увы, но специальной маскировочной сети у нас не было, так что пришлось обойтись «хендмейдом», но в итоге получилось неплохо. Пегас Отем, осмотрев результат с воздуха, сказал, что в ночи "Подстрекатель" совершенно незаметен, а через прибор ночного виденья он выглядит как заросший кустами холм. По плану в таком виде он пробудет меньше суток, но всё равно был риск, что вражеские патрули могут обнаружить замаскированный воздушный корабль – риск казался оправданным. Также мы не забыли и про собственную незаметность и так же, как при подготовке к операции "Внешние Небеса", изготовили маскхалаты из лиан и травы с ветками. Закончив с приготовлениями, мы рысью двинулись к границе леса. Вообще-то по плану наш шаг должен был быть спокойным, но мы слегка отстали от графика. Согласно плану операции, наши группы должны будут успеть за ночь пробежать весь лес и чуть ли не полпути до Глифмарка. Далее, с рассветом, мы должны окопаться и замаскироваться, а после надеяться, что наши следы не заметят шныряющие повсюду патрули. Увы, но световую часть дня мы должны будем провести в положении снайпера, выжидающего очень важную цель, пусть даже такой цели и не было. Не считать же за неё гулифицированную пегаску с погремухой Дерпи, тем более что мы даже не собирались с ней пересекаться, как раз наоборот. Данная, летающая косоглазая гниль, считалась слишком опасным противником, тем более что мы не знали, как сработает модернизированная силовая броня на создаваемые Дерпи радиоактивные выбросы. Логичнее было с ней вообще не пересекаться, тем более что она далеко не всегда была в своём магазине в Понивилле, и в последнее время стала покидать город гораздо чаще. Это объяснялось просто - после того как я убил её «особенного пони», Лаенхарта, у неё больше не осталось помощников, которые бы полетели с ней за радиоактивной водой, которая была необходима для живущих в НКР гулей. Дерпи, будучи сама гулифицированной, не стала оставлять своих «товарищей по несчастью» и часто покидала свой магазин, чтобы вернуться с грузом заражённой воды. У неё даже было расписание таких полетов, о котором Отему поведал один из информаторов. Согласно этому расписанию, как раз этим днём Дерпи должна будет вылететь за водичкой - полёт продлится чуть больше суток. Мы как раз скорректировали время операции, основываясь на данном факте, и пока план работал. Под покровом ночи мы были как под шапкой-невидимкой и, избегая играющих музыку роботов «спрайтботов», приближались к горе Кантерлот. То, что мы всё ближе к цели, можно было узнать не только по величественному виду горы с городом на скале. Патрули аликорнов встречались всё чаще – благо, мы взяли с собой «стелс-баки», да и маскировочное заклинание Трикси прекрасно работало. Увы, но на мне приборы и заклинания не действовали, а «оренбургский наноплаток» был уничтожен, так что пришлось обойтись маскхалатом. Однако добраться до цели до рассвета, было не суждено, впрочем, мы и не собирались, и, пока солнце не взошло, копытные приступили к активным земельным работам. Вид того, как безрукие твари роют себе окопы садовым инвентарём (лопатками, аналогичной той, с которой я бился против Реджи), ни с чем несравнимое зрелище, но, несмотря на всю абсурдность ситуации, с задачей справились – укрытия были вырыты, а вырытая земля закрыта травой – с воздуха нас не заметят. Так мы и провели световой день – неподвижно в тесноте, под себя не ходили, хотя хотелось, да и с приёмом пищи были проблемы. Лишь у некоторых пегасов было более менее хорошее положение с видом на окружающие пейзажи – именно они сообщили - версия, что сегодня Дерпи покидает Понивиль, подтвердилась. С их слов, из города вылетела запряженная в телегу пегаска, и, судя по её зигзагообразному полёту, у неё проблемы со зрением. Пока план работал – нас не замечали, хотя мы находились глубоко во вражеском тылу, но всё же все были рады, когда эти дневные прятки закончились. С наступлением темноты мы покинули укрытия и, немного размявшись, продолжили движение. Глифмарк был совсем рядом, и вскоре мы обнаружили, что подходим к его границам, и дело даже не в дальних огнях ночного освещения. Колья с головами пони чётко показывали, что мы подходим к границам города зебр. Точнее на кольях были головы «понинекенов», но со стороны разница была не видна, хотя было понятно, как местные относятся к незваным гостям. Естественно, полосатые копытные защищали свой город не только кольями с кукольными головами – ожидаемо перед нами предстал подсвеченный огнями мачты освещения аванпост с десятком вооружённых полосатых. Данное открытие означало, что отрядам приманки и поддержки пора разделиться, а Лира наконец-то сможет продемонстрировать свои навыки скрытного проникновения. Тихо и незаметно, под покровом ночи, единорожка в толстовке приблизилась к аванпосту. Я же, глядя в монокуляр, всё же пропустил момент, когда она пробралась за баррикады и вывела из строя сигнализацию, однако момент, в котором Лира придушила зебру-часовую струной от пианино, рассмотрел во всех подробностях. Далее единорожка полностью оправдала девиз своего агентства - была «повсюду и нигде». Она ловко пряталась в тенях и за укрытиями, выводя полосатых одного за другим. Где-то она кидала камушки, чтобы привлечь внимание, и накидывала струну на полосатую шею, другому шею просто сворачивала, а когда её обнаружили, не дала поднять тревогу, всадив метательный топорик прямо в полосатый ирокез. Она явно пыталась обойтись без стрельбы, но всё же Лире пришлось применить свой пистолет с глушителем – на шум тела, падающего с лестницы, сбежались последние двое часовых. Каждому по одному выстрелу и аванпост зачищен. В дальнейшем Лира отправилась с группой поддержки зачищать другие аванпосты, но потом она должна была ко мне присоединиться – Лира на этом настояла. Я же со своей «зондеркомандой» на зачищенном аванпосте расчехлял новое вооружение – экспериментальные огнемёты, названные «Тяжёлый Инсенератор». Не все бойцы были ими экипированы (Сулик был вооружён лишь своим ППШ), некоторые несли обычное и энергомагическое вооружение. Я тоже, помимо огнемёта, нёс и другое вооружение - пистолет и «Самодельный Карабин», однако (на всякий случай) лишь у меня в разгрузке были аж два автоматных рожка с «кровяными пулями», обмотанные (чтоб не перепутать) синей изолентой. Ещё такие пули были у Лиры (для её складного ПП «Гоблин»), но основной запас экспериментальных патронов был у снайперов прикрытия - именно им предстоит провести испытание. Моя же группа должна будет заставить противника появиться там, где нам нужно. Именно для этого мы взяли с собой столь специфичное оружие как огнемёты. Правда, у одного пегаса были с собой сделанный мной «РПГ-7» и ранец с термобарическими гранатами к нему, но это мелочь. Именно огнемётами мы создадим основную шумиху, и, держа данное устройство, я мысленно сравнил себя с американским солдатом, собирающимся сжечь вьетнамскую деревню – сравнение было без сарказма. Мне не нравились такие мысли и, чтобы отвлечься, я решил осмотреть аванпост – взгляд зацепился за пожарный щит. Глядя на этот щиток, решил взять с него топор – конечно, я и так был нагружен, но мне показалось логичным, идя устраивать пожар, взять с собой пожарный топор. — «Лямбда Два», это «Дельта», - из гарнитуры под шлемом, прозвучал голос полковника, — Код: два, четыре, зелёный. Дурацкая кодировка, да и позывной мне не нравился (хотя я понимал необходимость – не хватало еще, чтобы противник, перехватив каналы связи, разгадал наши планы), но я был рад знать, что сейчас аванпосты зачищены, группа поддержки сейчас «подковой» окружила Глифмарк, а Трикси, находясь среди руин Зебратауна с другими снайперами наготове, ждет нашего выхода. Не было смысла выжидать, и я, опустив прозрачное забрало, по-русски произнёс: «Наведём шороху на это садоводство». Хотя копытные не знали русского, но по интонации поняли смысл сказанного и, как на учениях, выстроились клинообразным строем. Как и было положено в "голове свиньи" находились наиболее тяжело вооружённые бойцы - те, что в силовой броне, я же такую броню не носил (электроника глючила, пытаясь считывать показатели организма) и занял место на правом фланге, Сулик был слева. Именно таким строем мы и выдвинулись в направлении Глифмарка, пока не наткнулись на невысокий проволочный забор. Данная оградка не была для нас препятствием и выполняла назначение обозначить границу плантации, на которой зебры растили какую-то высокую траву. Что это за трава, я не знал, но был уверен, что наркотическая - листьями чем-то была похожа на коноплю. Данная находка означала, что операция наконец-то переходит в свою активную фазу. Я привёл огнемёт в боевое положение и пустил струю пламени прямо на траву - та, несмотря на ночную росу, вспыхнула будто бумага, коптя при этом тёмным дымом. Увы, но ветер был как раз в нашу сторону, так что, я не избежал участи наглотаться продуктов горения. Парадоксально, но среди моего многочисленного снаряжения не было противогаза - посчитал, что он мне не понадобиться. Учитывая весь свой опыт в этом мире, у меня сложилось впечатление, что одержимые "невосприимчивы к газам". Черёмуха, используемая охраной тюрьмы Арба, показалась не токсичней табачного дыма, розовый дым (в пещере Спайка) был как комнатная пыль, местные наркотики на меня не действовали (Ментаты я жевал как мятные конфетки), даже эффект обезболивающих был притуплен, да и Селестия говорила, что на одержимых не действуют большинство токсинов. Всё это убедило меня в бесполезности намордника. Конечно, при встрече с Реджи противогаз, что удивительно, спас, но я решил, что забрало на шлеме гораздо надёжней, и сейчас об этом пожалел. Другие бойцы защитили свои органы дыхания, кто противогазом, а кто шлемом силовой брони, даже Сулик был в маске, а Лира с "арафаткой" на физиономии (хотя она уж точно была "невосприимчивой к газам") - у меня же не было ничего, так что я сполна наглотался "веселящего дыма". Эффект не заставил себя ждать. Тёмная ночь стала казаться более светлой, а на границе поля зрения показались радужные круги. Тяжёлый огнемёт стал вдруг таким лёгким, будто сделан из картона. Эмоция страха вдруг резко пропала, уступив место беспричинной радости. Тем не менее, я, будучи в наркотическом опьянении, ещё сохранял рассудок и помнил о плане операции, только теперь собирался совместить приятное с полезным - выполнить задание, попутно повеселившись, исполнив свою давнюю мечту. Всегда мечтал сжечь афганские наркоплантации, а после разбросать на пепелище семена борщевика. Хотя поле передо мной было не в Афганистане и засеяно не опием, и борщевика у меня не было, но какая разница? Понимая, что разница невелика, я перевёл огнемёт в другой режим и, подняв ствол на сорок пять градусов, выпустил очередь из горящих сгустков. Те, летя по параболической траектории, упали где-то в дали и, "разлившись", создали новые очаги возгораний. — Ох....еть как круто! - я не удержался от комментария, видя летящие и оставляющие радужный след горящие сгустки, но потом, помотав головой, обратился к земному пони в силовой броне, что был в "голове свиньи", с полусерьезным приказом. — Врубай нашу любимую! Исполнение приказа не заставило себя ждать, и спустя секунду из динамиков на спине копытного, прозвучала подобранная Лирой мелодия (https://www.youtube.com/watch?v=BGpzGu9Yp6Y). Выбор музыки был на редкость удачным (тот, кто её написал, наверняка употреблял ЛСД), а смысл песни (зажжём им других) удивительно точно подходил под ситуацию. Так, с песней, "свинья" двигалась через поля, сжигая всё на своём пути, а я ощутил в себе признаки пиромании.