— Ой, мальчики, ну не при всех же! — сказала красивая блондинка с огромной грудью и тонкой талией — Я Вирджиния, богиня целомудрия. — Очень приятно… было бы познакомиться поближе. — сказал я, рассматривая девушку. — Андрэ, ты слышал? С чего ты вообще взял, что он хоть чуть-чуть от тебя отличается? — кажется, она ожидала ответа, но в итоге повисла пауза: хозяин замка сделал вид что занят погружением дерущихся орков под облако. — Веритас, бог правды и брат этой прекрасной особы. — Рад знакомству. Скажи, в чём сила, брат? — голубоглазый блондин смутился. Интересно, а какого цвета глаза у его сестры? — В деньгах, а что? — Просто, сравниваю этот мир со своей родиной. — И как? — влез в разговор низкорослый бородатый человек со смуглой кожей. Или это гном? — Ну, по вместилищу силы отличий нет. — Ожидаемо. Я Торвальд, создатель дворфов и просто бог-кузнец. — Приятно познакомиться, Торвальд. — я улыбнулся во всю ширь, до треска в ушах. Лицо дворфа казалось каменным, потому я и гримасничал. — Тодд. Бог крови — сказал вышедший вперёд мрачный человек с гладко выбритым подбородком и колючим взглядом. — Смерть, бог перемен. — а вот этого мужчину я даже не замечал раньше. Пустое, абсолютно непримечательное лицо и серая одежда. — Парацельс Двуликий, бог медицины. — сказал мужчина в ярком наряде со множеством мелких деталей. На фоне одетых в хитоны богов он выделялся как петух среди цыплят, к тому же он был тут самым высоким и толстым. — Двуликий? — Он бог лекарств и болезней одновременно, в зависимости от меры. — пояснил Веритас. — Ага. Болезни, кровь, перемены, не хватает только… — тут толпа эффектно расступилась, открывая моему взору последнюю не представившуюся богиню. Она была одета в бдсм сбрую на голое тело, сзади покачивался из стороны в сторону тонкий кожистый хвост. На голове красовались тонкие острые рога, а язык, которым она облизывала губы, был раздвоенным. — Химера, Та-Что-Жаждет. — сказала тонким голоском маленькая девочка лет двенадцати. С хвостом и рогами. В бдсм сбруе. Закрытие и протирание глаз не помогло, она всё ещё была там. — Ох бля, заеби меня Сланэ́ш, к такому жизнь меня не готовила. — О, ты знаком с мамой? — пропищала девочка, добивая мою психику. — Андрей Веселовский, покровитель науки и прогресса, Приносящий воду, Восставший из пепла… — Мистер вселенная? — прервал его я. — Нет. — Ну вот и отлично. Я помню ты упоминал ещё одного бога… — Грамматик, да. Он заявил, что у него неотложные дела и удрал, даже не сделав ставку. Но хватит о нём, мы тут собрались не за тем, чтобы всяких пидоров шерстолапых обсуждать. Прошу к столу! Ставку? Надо будет позже выяснить… За столом меня посадили между Веритасом и Торвальдом, напротив Тодда. Сажать за стол человека, который только что поел, это жестоко, но ведь меня окружают боги. А кто может быть более жесток? Вскоре к трапезе присоединились закончившие стукаться Зог и Хог, а после перемены блюд, произведённой облаками-официантами, начались беседы. Андрей-Андрэ развлекал Вирджинию, сидящую по левую руку от него, так что Веритасу ничего не оставалось, кроме как болтать со мной. — Знаешь, Реверс, а ведь я чуть не проиграл на тебе пять миллионов. — Пять миллионов чего? — Монет. Так деньги называются, в честь истинной правительницы этого мира. — И кто она? — Ты называешь это системой, но на самом деле она — посредник между Хаосом и Реальностью. — Веритас, почему после каждого твоего объяснения я понимаю только меньше? — Ну, я же бог правды. Я отвечаю на твои вопросы по существу, только и всего. — Хорошо, тогда расскажи всё про систему с самого начала. — Всё началось с того, что в изначальном сознании, Хаосе появились… назовём это течениями. — А изначальное сознание откуда появилось? — Такие вопросы можно обсуждать бесконечно, потому что ответ находится за рамками человеческого восприятия. — Но ты же бог? — И что? Все мы существа, живущие в Реальности, а значит наше восприятие этой самой реальностью ограничено. — Так, я понял, уточняющие вопросы делают только хуже. — Да. Итак, течения. Эти течения сейчас известны как «время», потому что внутри течения общее для всех миров время. Течение в Хаосе принято называть Вечностью. А внутри этой вечности уже существует Реальность, в которой мы все и живём. Хаос бесконечен и непознаваем, поэтому мы выделяем большую часть — Вечность, а из неё множество маленьких частей — Миров, которые и составляют Реальность. Вроде, ничего сложного. — На фоне внешнего вида Химеры это действительно проще уложить в голове. — Да уж, мала́я умеет удивлять. Когда мне было тысячу двести я тоже экспериментировал с обликом. Мы же бессмертные. — Веритас улыбнулся — вот и развлекаемся как можем. — Ты это про внешность или про ставки? — Про всё это. — Я всё ещё не понимаю, как система может быть правительницей этого мира? — Монета — существо, соединяющее Хаос с Реальностью, в отличии от всех нас, являющихся сочетанием Реальности и Вечности. Можно сказать, она на порядок выше людей. — А богов? — Да что ты привязался, атеист прокля́тый? Да, мы созданы людьми, следовательно, люди находятся на порядок выше нас, и живое тому доказательство уже неоднократно совратило мою сестру! Доволен? — Как слон. Итак, Монета-система существует одновременно в Хаосе и Реальности. Что это даёт? — Как звали человека, создавшего у вас Систему? — Не было у нас никакой Системы! — Cogito ergo sum знакомая фраза? — Где-то слышал. — Так вот, автор этой фразы однажды задался вопросом, как точно сказать, где сидит муха на потолке? — Молодец какой. — А то! Важными вопросами занимался, не то, что мы тут. Однако, как это сделать? — Серьёзно? — Абсолютно. — Хм. А ведь правда не так просто как кажется. Ну, например, померить расстояние до двух ближайших стен? — Верно. Ты только что ограничил Хаос двумя пересекающимися осями — стенами и создал систему координат. Монета просто действует масштабнее, определяя показатели сознания, силы, навыков и прочего. Всё, что происходит в этом мире — происходит относительно Монеты, в рамках её осей координат. — Понятно. Знаешь, что, друг мой Веритас? На хую я вертел эту систему! — Хм, занятно. Ты говоришь правду. — Ну да. Мне же вообще всё похуй, а сделан я из мяса… — Нет, я в том смысле, что система считает себя прокрученной на твоём хую, если выражаться такими категориями. Блюда менялись уже в четвёртый раз, но обожравшийся я мог лишь слегка надкусывать каждое. Мясо, рыба, птица, овощи, всё было невероятно вкусным, но мой желудок забит грёбаной грибной похлёбкой. Я не заметил, когда появились фужеры, пока они не начали все разом звенеть, будто кто-то стучит по бортику ложечкой. — Тотализатор на подвиги героев это, конечно, хорошо, но достаточно ли? — громко спросил хозяин замка. — Нет! — Этого мало! — Мне всегда мало! — пропищала Химера.