– Господин, сыновья Арташира что-то затевают, – верный Комал преданно смотрел на Ардара. – Они послали одного гонца к владыке Кадфизу, другого – к мудрейшей Калавати. – Присмотри за ними, а когда вернется гонец от Кадфиза, задержишь их и приведешь ко мне… – Что, парни, спокойная жизнь не по нраву? Хочется крови? – Ардар холодным, пронизывающим взором властителя обвел хмурые лица своих пятерых племянников, сыновей своего брата Арташира. – А если кровь будет не чужая, а ваша? Об этом вы не думали? А? А надо было подумать! О чем вы просили Кадфиза? Пулад, отвечай быстро! – Это не мы. Это бабушка. Она просила, чтобы мы вызвали дядю Аршаму. Он сейчас гостит у владыки Кадфиза. – И вы? – Послали гонца. – Что ответил Кадфиз? – Он отказал бабушке. Написал, что пока Иргар главнокомандующий сакасенов, он ввязываться в интриги в нашем государстве не будет, и дядю Аршаму не отпустит. – Хоть один умный во всей вашей грязной компании нашелся. Вы сообщили об этом бабушке? – Нет, но… – Сообщите. Короче, парни. Послушайте меня. Я прощу вас в этот раз, но с условием. Вы помиритесь с парнями Абды. Они не при чем, что Абда убил вашего отца. Ваш отец сам виноват в своей смерти. Скажи, Пулад, тебе бы понравилось, если б ты, к примеру, собрался жениться на внучке вождя Увахштры, а твой брат Кидара, зная об этом, изнасиловал девушку? Именно так поступил ваш отец Арташир с вашим дядей Абдой. И не вините дядю Абду, что у него помутилось в голове, и он убил вашего отца. В тот момент Абда действовал под влиянием чувств, а не разума. – Да мы понимаем, – пробормотал Пулад. – Но бабушка говорит о традициях народа… – Поймите вы, мы все одна семья – семья владыки. Начнем враждовать – погибнем все. Помиритесь с парнями Абды. Что же касается вашего дяди Абды, поверьте, он так наказан, как вам и не снилось. Вы ведь не знаете, что женитьба на Зарине было самым большим желанием его жизни. Он так мечтал об этом. И эту мечту столь грубо и подло растоптали. Я говорю вам не как правитель, а как ваш родной дядя. Вы хорошие мальчики, из вас выйдут достойные вожди и старейшины. Только не берите пример со своего отца, чтобы там вам не нашептывала ваша бабушка. Ваш отец был трус и подлец, каких мало. Не будь он моим братом, я б не пустил его на порог моей ставки. Вы ведь не знаете, что он бросил всех вас на растерзание в долине джейранов, когда увидел неизвестную конницу. Вас, родных сыновей! – Но бабушка говорила, что он отправился за помощью нам. – Бабушка вам соврала. У нее есть привычка. Скрывать от сыновей плохие качества их отцов. Вспомните, она хоть раз позволила высказываться при ней о старших? Нет. И про старших плохое она при вас никогда не говорила. Ведь так? На самом деле в долине джейранов ваш отец трусливо бежал, а вернулся лишь тогда, когда все благополучно завершилось. Ну, а если кто из ваших сверстников попрекнет вас, что вы, мол, не отомстили за своего отца, то такого, я прошу, я повелеваю, хватайте и доставляйте ко мне. А я разберусь, с какой целью он это делал. Что же касается бабушки, то раз мудрейшая Калавати никак не может успокоиться, вы отправитесь на год в армию вашего брата Иргара. Там из вас сделают отменных воинов. А бабушка за этот год, я думаю, одумается, успокоится и перестанет мутить воду. – Нам ничего не будет в лагере Иргара? Ведь там часто бывают люди вождя Парсонда, – робко спросил Кидара. – Не беспокойтесь. Иргар не тот вождь, что б его воинов, а тем более братьев, кто-то обидел в его армии… – Вождь Иргар приветствует вождя Парсонда. – Я слышал, твой отец никак не успокоится. Опять развел вокруг тебя интриги. – Да, это так. Прислал ко мне сыновей Арташира на выучку. Рассчитывает, что это рассорит меня с тобой, или же бабушка сумеет подстрекнуть внуков убить меня. – За меня можешь не беспокоиться. Я не собираюсь мстить мальчикам за мерзавца отца. Вот если б на месте сыновей Арташира оказался б его отец, тогда другое дело. За подобного сына отца надо убивать на месте. Как намерен защищаться от интриг Калавати? – Никак. Уграк уже предупредил парней Арташира, что их разорвут на части сами воины, без моего ведома, если обнаружиться, что они прибыли в армию со злым умыслом… Глава 20 Прошло три года. Многое изменилось за эти годы в государстве сакасенов. Умерла престарелая Калавати. Она так и не оправилась после смерти Арташира. Владыка Ардар торжественно, с большим размахом, похоронил мать, ослабил бдительность и поплатился. Где-то год спустя, после смерти мудрейшей Калавати, из храма Великого Змея, что в Багае, к Празднику Красного цветка специально для правителя прислали небольшой кувшин редкого вина, сделанного по особому рецепту из сорока горных трав. Владыка Ардар, который в эти дни, вспоминая юность, особо близко сошелся со своей старшей женой, распил это вино вместе с Винатой. Вината умерла под утро, владыку удалось спасти. Его крепкий организм и энергичные усилия травников перебороли яд. Тайное расследование, проведенное Сомой, сыном Комала, который сменил на посту начальника телохранителей владыки отца, показало, что вино отравила старейшая Аеша, которая так и не простила Ардару крушение своих честолюбивых замыслов: возглавить со временем Совет старейшин и стать повелительницей государства. Аешу тихо удавили, но Ардар начал с тех пор сдавать. Сгоряча, пользуясь всеобщим замешательством и возмущением, владыка хотел объявить виновником случившегося с ним и Винатой своего сына Иргара, но, изменившаяся внешнеполитическая обстановка, заставила его отказаться от своего замысла. Умер владыка Кадфиз, повелитель массагетов. Новый владыка и повелитель массагетов Абдасар, сын Кадфиза, начал бряцать оружием и угрожать войной своим соседям. В подобной ситуации обвинить в попытке своего отравления главнокомандующего и лучшего полководца государства было равносильно самоубийству. Потому для народа все списали на происки вождя Абарванда, тем более, что старейшая Чепер умерла, а сам вождь Абарванд со своей семьей исчез где-то в степи. Месяц спустя, пришло известие о смерти Аршамы, брата Ардара. Аршама умер в изгнании, при дворе Абдасара, не перенеся разлуки с Родиной. Правда, ходили слухи, что его отравили люди владыки тохар Прта-таваха, который ввязался в большую войну на востоке, и не хотел нового нашествия массагетов на государство сакасенов. А такое нашествие было возможным. Абдасар всерьез рассматривал вопрос о нападении на сакасенов. Он намеревался использовать для этого Аршаму, которого готовился объявить новым владыкой своих соседей. А так как недовольных Ардаром хватало, то подобный политический ход мог принести удачу и на деле расколоть сакасенов на части. Тогда б вся тяжесть большой войны легла б на тохар, которые, как союзники, были обязаны помогать в войне Ардару. Война с массагетами Прта-таваху была не нужна, а людей, служащих тохарам, при дворе Абдасара хватало. Известие о смерти Аршамы мало тронуло Ардара. Его в те дни одолевали другие заботы. Длительная болезнь Ардара, как результат отравления ядом Аеши, расколола дружную до этого семью владыки на группы, люто ненавидящих друг друга, людей. Вернувшись к делам правления, владыка был шокирован докладом Увахштры, Фарсака и Виндашпы – лиц, правящих государством в дни болезни владыки. Едва распространилось известие о смерти Винаты и тяжелой болезни самого Ардара, как в главную ставку владыки начали съезжаться (без какого-либо приглашения) вожди племен и старейшины. Некоторые из них начали встречаться с любимцем Ардара, его восьмым сыном Датой, и приветствовать его, как своего будущего владыку. И не удивительно. Ардар сам способствовал подобному отношению, допуская Дата в былые времена к управлению государством, представляя его иностранным посланникам. Дат, естественно, начал раздуваться от гордости, командовать слугами и воинами владыки, покрикивать на братьев и женщин семьи владыки. Такое поведение Дата возмутило шестого сына Ардара Артасуру и первенца Ардара Худату. Братья объединились против Даты. Их поддерживали старики, те, кто еще помнил великого владыку Артасара, и склоняли своих детей и внуков на сторону Артасуры, который все более походил на своего великого деда. Не остались в стороне и прочие сыновья. Тахмтан заявил о своих претензиях на трон, раз Худата отказался быть владыкой. К нему примкнул Тавах и сыновья Аршамы. Асу, пятый сын владыки, договорился с Пракешем, главой жрецов и шаманов государства. В результате этого договора, по подсказке сверху, служители культов начали распускать слухи, что богам угоден Асу, более чем его братья, и что только его правление принесет всем изобилие. Понятно, что в зависимости от симпатий разделилась женская часть семьи. Причем, если враждующие сыновья вели себя осторожно, стараясь не доводить дело до открытых столкновений, то среди женщин уже были драки с криками, визгами, порванными одеждами, вырванными клоками волос. – Чью сторону заняли сыновья Абды? – Ничью. Послали гонца к отцу и ждут его указаний. – На чьей стороне сыновья Арташира? – Выжидают. Их мечтают перетянуть на свою сторону лидеры всех враждующих группировок, но Пулад и его братья наотрез отказались принять чью-либо сторону, пока живы вы, повелитель. – Рад за них. Значит урок, который я в свое время им преподал, пошел впрок. Что делал Иргар? – Прислал своим братьям послание. Предупредил, что если они только при жизни его отца, то есть при вашей господин, посмеют устроить резню в ставке или прольют кровь, он, как главнокомандующий всех вооруженных сил и ответственный за безопасность и мир в стране, явится с армией и снесет головы всем, не разбираясь, кто прав, кто виноват. – Хо! – удивленно выдохнул Ардар. – Мы считаем, что именно послание Иргара охладило самых горячих, и заставило их воздержаться от кровавых разборок. – Кто с кем из женщин дрался? – Об этом вам подробно расскажет Сом. Он знает. Мы не вникали. – Пригласите ко мне Сома. – Но, господин, мы же не поговорили о массагетах. – Массагеты подождут. Главное – мир в семье владыки. Будет мир в семье владыки – будет единство в стране. Будет единство в стране, никто не осмелится на нас напасть. Зовите Сома. О массагетах поговорим завтра. Три часа проговорил в тот день Ардар с начальником своих телохранителей, а наутро собрал всех своих сыновей, племянников, их матерей, их жен в своем шатре. – Ну-с, – усевшись на трон, владыка грозным взглядом обвел собранных, которые испуганно опускали глаза, втягивали голову в плечи, бледнели, а то и начинали дрожать, – что вы мне теперь скажете? Худата, ты старший, с тебя и начнем. – Отец! – старший сын встал с не свойственной ему решительностью. Его темные глаза сверкали от сдерживаемого негодования. – Кто такой Дат, что при твоей жизни, начинает вести себя, как владыка и повелитель государства? И кто такая Аша, что прилюдно смеет оскорблять Сакине и называть ее «подстилкой Ардара»? – Даже так! – владыка грозно взглянул на свою молоденькую невестку, внучку вождя Шашина, старшую жену его сына Дата. От этого взгляда Аша едва не упала в обморок. Женщина смертельно побледнела и низко-низко опустила голову. – У тебя все, сын мой? – зловещим голосом спросил своего первенца Ардар. – Да, отец, у меня все! – смело ответил Худата и сел на свой стул. – Тебе слово, Тахмтан. – Скажи, отец, ты разве умер? Или, может, объявил Дата своим преемником? Или ты, может, объявил своим преемником Артасуру? Тогда почему они оба обнаглели до такой степени, что едва не устроили резню в ставке. Тебе известно, что они вооружили даже своих рабов и намеревались устроить всеобщую резню? Скажи, что нам с Тавахом, оставалось в этой ситуации делать? Только вооружаться и оберегать свои семьи от двух псов, сорвавшихся с цепи! Я закончил, отец. – Тавах, тебе слово. – Я скажу то же, что и Тахмтан, отец! Дата и Артасура вели себя так, будто они уже вправе решать жить нам или умереть. Спасибо брату Иргару. Не вмешайся он, пролилась бы кровь семьи. А вспомни, о чем ты сам всегда говорил. Семья священна. Она должна быть единой! Я все сказал! – Тебе слово, хитромудрый Асу. – Прости, отец. А что мне оставалось делать. Надо же было как-то удержать от кровопролития своих братцев. Я и переговорил с мудрым Пракешем. Мы умышленно распустили слух о моей богоизбранности, чтобы братья поняли, что смерть одного из них ничего не решает. – И ты не боялся, что тебя убьют в свалке? – Нет, отец. У меня есть свои люди в их окружении, и я знал каждый их шаг. Как только б они решили выступить, я тут же отвез бы семью в священную рощу, а сам бы скрылся. – И куда б ты бежал, сын мой? – К брату Иргару или вождю Парсонду. Это не те люди, с кем можно шутить или ссориться. – А ты и в самом деле самый умный из присутствующих, – похвалил отец сына. – Садись. Артасура, тебе слово. Широкоплечий, мощного сложения, воинственный Артасура встал в свой немалый рост. Бесстрашно посмотрел на владыку. – Ответь, отец. Ты уполномочивал этого недоумка, – кивок головы Артасуры в сторону младшего брата, – править государством в дни твоей болезни? Насколько я знаю, правителями государства были назначены вожди Увахштра, Фарсак и Виндашпа! Тогда какого, эта козявка (владыка сделал жест возмущенному Дату сесть обратно на стул и молчать) начала всем распоряжаться. Кто он такой, чтобы оскорблять меня, доблестного воина и вождя? Пусть, для начала, убьет хотя бы одного врага на поле боя, а потом я подумаю, прислушиваться к нему или нет! И кто он такой, чтобы при жизни нашего повелителя вести себя так, точно наш повелитель уже умер!? Я закончил!