— Тихо! Работы сдать и на выход. Кто не успел, тот… не успел, — пожал плечами и указал пальцем на край стола, куда следует складывать листы. — Всем до свидания, до новых встреч, — прошелся по рядам собирая работы из рук студентов, пытающихся спасти свое положение, чуть ли не дописывая навесу. — Это еще один аргумент, чтобы не ходить на учебу, — Эля накинула на плечо сумочку и вышла в коридор, догоняя Лилю. — Вот же ур-р-род. И опять мы виноваты. — М-да, — Лиля согласилась со словами. И так практически каждый день приходилось выслушивать издевки одногруппников. — Рокотова! Тебя Федя зовет. — Кого из нас? — Я не уточняла, — Самохина нетерпеливо дернула плечом и едко добавила: — Вы же все равно всегда вместе ходите. — Почти ушли, — простонала Эля, — неужели он сейчас стал проверять работы? — Идем, узнаем. Быстрым шагом вернулись к кабинету. Дверь была приоткрыта, приглашая войти. — Федор Михайлович, что-то не так с нашими работами? — Лиля первая вошла в абсолютно пустой кабинет. — Федор Михайлович, — позвала громче, вглядываясь в темный проем, ведущий в лаборантскую. — Да нет его, — Эля осталась стоять в проеме. — Очередная шутка идиотов. — За идиотку ты тоже ответишь, — за спиной раздался голос Самохиной, и Элю с силой втолкнули внутрь. — Эй, ты больная? — девушка попыталась удержать плечом дверь, но с той стороны навалился кто-то еще, и послышался щелчок закрываемого замка. — Самохина, ты дура? Открой дверь! — Эля отбивала кулачки о тяжелое древесное полотно. — И за дуру ответишь, — истерично взвизгнула та. — За все ответите! — Кать, ты разве не понимаешь, мы не виноваты? Гноев не дал дописать работу, потому что ему просто хотелось домой, — призывала к разуму Лиля. — Да чихать мы хотели на эту работу, — из-за двери слышался голос Хвостовой. — Вы ответите за наших парней. — Да! — подтвердила Самохина. — Это они о ком? — спросила Эля. — О нас, — мужской голос, пропитанный злобой, вынудил девушек обернуться. Глава 26 Эля обернулась первой и встретилась взглядом с тремя мужчинами. Они вальяжной походкой вышли из лаборантской. — Ну что, красавицы, узнали? Вижу, узнали/ Лиля прижалась спиной к двери и инстинктивно прикрыла руками живот. На нее смотрел один из парней, которых они встретили в баре. Тот самый, что схватил Элю и хотел увести наверх, тот самый, что ударил ее по лицу. Бегемот стоял в центре, чуть впереди остальных, демонстрируя тем позицию лидера. На мужском теле мешком висела одежда, словно кто-то одел скелет в потертые черные джинсы и серую куртку. — Узнали, узнали, — ответил Эле. Она отрицательно мотала головой. — Я хорошо запомнил тебя мелкая. Узнал бы тебя из тысячи таких как ты, мелких сучек, — он скрипуче рассмеялся и уставился, не мигая. Бегемот рассматривал девушку исподлобья, на худом лице со впалыми щеками темными пятнами выделялись глаза. Глубоко посаженные, тусклые и лишенные человечности. — Что вам нужно? — Лиля взяла себя в руки и вышла вперед, беря подругу за руку. — Нам? А как ты думаешь? — Могу предположить, денег? — Эля вырывала руку и постаралась прикрыть Лилю собой. В ответ аудиторию окатил дикий хохот. Отражаясь от стен, он звучал более пугающе. — Нет, — протянул, и покачал отрицательно указательным пальцем правой руки. Лиля перевела взгляд на кисть и задержала вдох. У мужчины не хватало трех пальцев. — Видишь, что со мной сделал ваш защитник? А всего лишь потому, что я тронул каких-то двух шмар. Вас, — уточнил он, и в его глазах сверкнуло безумие. — Но ничего, за это время, я научился пользоваться ножом левой рукой. Моих умений точно хватит, чтобы отрезать ваши пальчики. Чик-чик. С последними словами он вынул из кармана нож, раскрыл его быстрым движением и рассек воздух. Лезвие блеснуло, отражая яркие лампы под потолком. По спине крупными каплями скатывался холодный пот, к Лиле пришло осознание, что договориться с ними не удастся. Им не нужны деньги, им нужна чужая боль, и остается лишь тянуть время. Митя обязательно станет искать, девушки всегда выходили через пять минут после окончания занятий, не задерживаясь, либо заранее предупреждали. Вспомнив о том, что сегодня занятия закончились раньше и группу распустили до звонка, от накатившего страха Лиля с силой сжала Элины пальцы. Это значит, помощи минут сорок не стоит ожидать. Сорок минут! — Странно, что тебе руки полностью не вырвали, — насмешливо ответила Эля. Но ее голос все же дрогнул и мужчины расхохотались. — Ты что делаешь? — шептала Лиля и тянула подругу назад. В ответ Эля с силой оттолкнула девушку и в последний момент вложила телефон в ее ладонь. — Хочу всего лишь предупредить придурков: если кого-то нас из тронет, то им не жить, — Эля вновь повернулась лицом к мужчинам. — Бегемот, ведь так? Ты не понимаешь с кем связался. Моя семья не прощает обид, — она говорила, выделяя только себя, в надежде перетянуть все внимание. — Никогда. Не прощает! Тебя, нет, вас всех, — пальцем указала на каждого мужчину по очереди, начиная с Бегемота, задержалась взглядом на толстяке в клетчатой рубахе, выправленной из штанов, и закончила, на том, кто стоял справа и нагло ухмылялся. — Порвут на части. Живьем. — Ой, да прекрати ты заливать, — огрызнулся Бегемот. — Я все знаю о твоей семье. Больная мать, которая не покидает стен дома, и брат, проматывающий наследство, — рассказывал легенду, созданную для окружающих. — Живете за счет доли в компании. Остатки былой роскоши. Все до тошноты правильные и законопослушные. В прошлый раз вас спас урод со шрамами на роже, а в этот… в этот, его здесь нет. Но ничего, сегодня я начну с тебя, продолжу с твоей подругой, а закончу тем уродом, когда найду его. Зажав телефон ладошкой, Лиля держала руку так, чтобы никто его не заметил. Непослушные пальцы не могли справиться с рисунком блокировки на экране смартфона. Лиля в пятый раз проводила зигзаг по точкам, но в последний момент большой палец срывался, не заканчивая рисунок. Сердце грохотало с такой силой, что невозможно было разобрать слов от страха и волнения. На худом мужском лице, искаженном злобой, шевелились губы. Лиля понимала, что он говорит, возможно, даже кричит, но все слилось в единый шум, как будто грохот волн о камни. Ладони вспотели, и подушечки пальцев оставляли влажные следы на стекле. С усердием провела пальцем и наконец-то сняла блокировку. Мозг лихорадочно думал, что делать? Звонить, писать? А самое главное, кому? Неизвестно, освободился Ар или нет, а девушка боялась потратить единственный шанс впустую. Скосив взгляд себе под ноги, набирала смс, нужно сообщить где они: «Помоги 320», — отправить! Черт! Палец соскользнул и, вместо нужного номера аудитории, получился другой – она ошиблась в последней цифре. Это не страшно, — успокоила себя. Мите нужно знать лишь этаж, он обязательно найдет их, услышит. — Эй, милашка, а что у тебя в руке? — Лиля вздрогнула, когда ее схватили за запястье и вырвали телефон. Плотный мужик с силой сжимал пальцы на предплечье, не выпуская из захвата. — Что, пыталась позвонить? — он бросил смартфон на пол и наступил ногой в тяжелом ботинке на толстой подошве. — Слушай, а ты что, брюхатая? — бесцеремонно поднял подол свободной рубашки. — А ведь и правда, вы видели? — обратился к стоящим напротив отморозкам. — У меня никогда не было брюхатой бабы, — мужская ладонь поползла вверх по обнаженному животу к груди в бюстгальтере. — А эта ничо такая, — продолжил, сжимая вторую грудь до боли. — Не тронь ее! Эля схватила двумя ладонями мужскую руку, потянула на себя, при этом стараясь ударить носком туфли под колено. Перехватив два девичьих запястья одной рукой, он оттолкнул ее в сторону Бегемота. — Теперь вы точно покойники, — шипела Эля, смотря в глаза жирному уроду, удерживающему Лилю. — Мне даже жаль вас. — Успокойся, — Бегемот с силой тряхнул девушку, — это меня уже не забавляет, — правой рукой перехватив под шею, притянул спиной к своей груди и хрипло зашептал: — Я даже тебе дам выбор, раз ты такая смелая. Тот урод тоже дал мне выбор: разрешил выбрать пальцы, которые оставит. Ты смотришь на то, как Жирный имеет твою подругу, или я напишу на твоем предплечье свое имя? — он поднес лезвие ножа к глазам девушки. — Вот мое перо, — расхохотался своей шутке. — Что выбираешь? Лиля уворачивалась от мужской ладони, спускавшейся вниз к пуговице низких брюк, Жирный, подсунув указательный палец под пояс, провел вдоль живота. Девушку сотрясли тихие рыдания, слезы горячими каплями лились по щекам, ее тело начала бить крупная дрожь. Знакомая дрожь отвращения, — та, которая преследовала ее раньше, когда тела касался Данил. — Что это с ней? — Жирный пренебрежительно отошел на шаг, не выпуская руки девушки. — Она что, больная? Бегемот закатил глаза и посмотрел на друга с презрением: — Не видишь, девчонка притворяется. Ну так что, мелкая, ты сделала свой выбор? Эля смотрела, как подругу скручивает спазм, и каждое касание отражается гримасой боли на лице Лили. — Да, не троньте ее, — уверенно произнесла Эля. — Ну как хочешь. Тогда ты, — обратился к Лиле, — будешь смотреть, как я рисую узоры на твоей подруге. Держи крепче, — обратился к третьему, безмолвно стоящему рядом. — Хорошо держи, хочу, чтобы вышло красиво. С этими словами надрезал рукав белой рубашки, с силой дернув за края ткани. Прижал к столу и зафиксировал коленом кисть. С безумной улыбкой приложил холодное лезвие к коже. Острый кончик легко проник в плоть, на что Бегемот дернул головой от удовольствия: — Черт. Криво вышло. Ты умеешь писать красиво «Б»? — обратился к тому, кто держал девушку. — Какая-то херня выходит. Ооо, — воскликнул, отнимая нож на секунду и даря мгновения без боли. — Думаю, вот тут нужно скруглить. Лиля с силой зажмурила глаза, не в силах больше смотреть. Ей было не разглядеть, что именно происходило на том столе, но она видела Элино раскрасневшееся лицо, покрытое испариной, и белый рукав рубашки, с каждой секундой все больше окрашиваемый в алый. — Сильная, тварь. Кричи, я сказал, кричи! Хочу слышать твои вопли, — с этими словами надавил сильнее на рукоять. Не выдержав боли, Эля негромко закричала, нет, жалобно заскулила и с трудом выговорила: — Отойди от нее, не видишь, ей плохо. На последних словах Лилю вывернуло под ноги Жирному и тот отскочил, отряхивая и обтирая подошвы ботинок: — Ну точно больная. Девушка в подтверждение слов стерла с губ остатки рвоты и рассмеялась, громко, надрывно. Закрыв в защитном жесте ладонями живот, с диким блеском в глазах взглянула в лицо Жирного. Она чувствовала первобытный страх, боль и жгучую злобу Ара, он был уже рядом. Совсем близко. — Мы тут, — произнесла громко, чем вызвала переглядывания между мужчинами. В коридоре послышался шум и громкие голоса. С грохотом дверь разлетелась на куски, чуть не задев острыми ошметками Лилю, но она вовремя успела повернуться спиной, прикрывая лицо и живот. Еще через секунду девушка оказалась в объятиях, и ей закрыли ладонью глаза: — Не смотри, девочка, — голос Лео проник в ее сознание, — и не слушай. Не смотреть было легко. Мужчина стиснул ее, прижав к себе так плотно, что было трудно вдохнуть. Но не слушать — невозможно.