Филина резко стянула шапку с головы и сжала её обеими руками, как мячик-антистресс. – Но если ты… – прошипела она, повернувшись ко мне, – попытаешься меня обмануть – я скормлю тебя ему! Я ведь уже говорила: он всеяден. Глава 23 Пиратское гнездо На следующий же день мы встретились у Филины дома. Нам очень повезло, что её мама работает в выходные по утрам. К нам присоединился и Леон. Сначала Филина не очень обрадовалась, что я посвятил его во всё это, но потом согласилась, что для нашего плана нужен надёжный помощник. Правда, перед разговором нам пришлось несколько раз снять его с лианового дерева. Иногда он ведёт себя как ребёнок. Я заранее предупредил Леона, что если Филина предложит ему напиток, пусть поблагодарит и откажется, но он даже не стал меня слушать. Она налила нам домашнего лимонада красного цвета, который пах солнцезащитным кремом, малиной и тмином. Я сделал один крошечный глоток, а Леон выхлебал свой напиток, как верблюд, замученный жаждой. В конце концов мы всё же сели за подготовку нашего плана, и все согласились, что самое главное в борьбе с пиратами – вывести из строя их капитана. Поэтому мы решили заманить Ханну в любовную ловушку. Я же всё-таки подслушал, кому она подарила своё сердце, и знал, что она всё время ждёт свидания с этим Торбеном. Ну вот, значит, она его и получит. Леон уже выкрал из комнаты Ханны старое сочинение, и у нас появился образец её почерка. Затем за дело взялась поэтическая ручка и наколдовала пару прекрасных строк, которые Филина согласилась доставить Торбену. И только тут мы поняли, что не знаем его адреса. – Вот я дурак! Я же знаю, где мы сможем сегодня его найти, – сказал Леон, хлопнув себя ладонью по лбу. – По выходным он подрабатывает в кафе-мороженом здесь неподалёку. Две недели назад мы случайно столкнулись на Эльзеплатц, и Ханна затащила меня туда в качестве алиби – чтобы не выглядело так, будто она пришла ради него. Она, конечно, думала, что я не догадаюсь, но я же не дурак: она ведь никогда не ходит со мной есть мороженое. И потом эта глупая улыбка до ушей и мелодичность в голосе, когда она с ним разговаривает… Ведёт себя как чокнутая. Чтобы Торбен точно согласился на свидание, Филина капнула на бумагу эссенцию листьев сердечного цветка. Один вдох – и тебя уже пронизало чудесное чувство счастья. Кто ж не захочет продлить это ощущение? С Ханной пришлось импровизировать – ведь образца почерка Торбена у нас не было. Но поскольку сейчас почти никто не переписывается на бумаге, Ханне он тоже вряд ли знаком. Так что для этого сообщения в ход пошли мои каракули. И хотя она уже втюрилась, на эту записку мы тоже брызнули духами, которые сделают её счастливой. – Не повредит, но действие продержится недолго, – сказала Филина и настояла, чтобы внизу мы написали еще и постскриптум: «Пожалуйста, оставь телефон дома. Я хочу, чтобы нашему знакомству ничего не мешало». Сообщение Ханне обещал подкинуть Леон. – Ужас, как сильно разболелась голова, – сказал он и потёр виски. Я укоризненно посмотрел на Филину, с улыбкой протягивающую ему конфету: – Съешь это, и тебе сразу полегчает. Невероятно! Она только что использовала Леона как подопытного кролика! Абсолютно ничего не подозревая, друг медленно рассасывал конфету. Постепенно гримаса боли на его лице исчезла: – Намного лучше. Я ничего не сказал, чтобы его не расстроить, но Филине наступил на ногу: пусть знает, как я к этому отношусь. – Ты же хотел, чтобы я помогала, разве нет? – только и сказала она с вызовом. Во второй половине дня началась первая фаза плана: пока Филина и Леон доставляли письма, я собирал дома всё, что понадобится для нашей экспедиции. Мысленно я всё ещё тренировал заклятие забвения. Правильно ли я его запомнил? Это действительно была скороговорка. К сожалению, книга заклинаний пропала и я не мог проверить себя. Тогда я представил, как стираю у Паука все воспоминания о маме. Фантастическое чувство! Но до этого предстоит сделать очень много, и для начала надо вернуть волшебную палочку. Я снова и снова в нетерпении поглядывал на сотовый, пока наконец не пришло сообщение от Филины: «Сначала он удивился, но потом принюхался, улыбнулся и угостил меня шариком мороженого. Думаю, всё будет хорошо». От Леона тоже пришли хорошие вести: «Я дал ей письмо и сказал, что оно лежало в почтовом ящике. Она была вне себя от счастья и сразу же позвонила Юле. Сработало!» Итак, первый шаг мы сделали. В шесть часов Ханна и Торбен придут на свидание в бистро Руссо. Однако действие волшебных духов скоро закончится, и не исключено, что Торбен сморозит какую-нибудь глупость. И тогда красивая история любви закончится, не успев начаться. Для такого случая мы разработали вторую фазу: любовный напиток. Я невольно порадовался, что эликсир получит ещё один шанс. «Ариану отпустили домой. Я возьму её смену в бистро», – написала Филина. «Как ты это сделала?» – спросил я. «У бедняжки разболелась голова», – пришёл ответ с подмигивающим смайликом. Поскольку Филина полностью взяла на себя вторую фазу, я встретился с Леоном в Восточном порту. Мы долго думали, в какое время лучше пробраться на «Барбароссу». Обычно воры приходят ночью. Но это казалось слишком предсказуемым. А вот ранним вечером должен сработать эффект неожиданности. Конечно, было ещё светло, но мы предусмотрели и это. Я видел всего две возможности попасть на корабль. Во-первых, по мосткам. Без маскировочной кепки ничего не получится, но и с ней было опасно – из-за бинокля. Во-вторых, можно попробовать пробраться туда по воде. Поскольку этим тёплым субботним вечером многие туристы катались на лодках, мы тоже взяли напрокат маленькое вёсельное судёнышко. С этого началась третья фаза: проникновение. Для маскировки мы надели солнечные очки и кепки. Обыкновенные, не магические. Наша вылазка должна казаться увеселительной прогулкой, и мы надеялись, что среди других катамаранов с семьями и подростками мы не сильно бросаемся в глаза. Поэтому, сделав пару кругов, мы медленно приблизились к «Барбароссе». Это оказалось не так-то просто. Леон грёб довольно хорошо, но, чтобы незаметно и точно подплыть к кораблю, требовалось настоящее искусство. Кроме того, у течения были свои планы, и мы запутались в камышах у берега. Очень хотелось выругаться, но это могло привлечь ненужное внимание. Пока Леон пытался выплыть из зарослей, я быстро проверил сотовый, чтобы узнать, как идёт вторая фаза, и молча показал Леону последнее сообщение. Филина прислала фото: Ханна и Торбен, тесно прижавшись друг к другу, танцуют перед стойкой в бистро Руссо. Посетители вокруг выглядели немного растерянными. Тётя Камилла, напротив, широко улыбаясь, сложила пальцами сердечко. Леон сперва закатил глаза, но потом поднял большой палец вверх. Постепенно мы выбрались из камышей и подобрались к «Барбароссе», причал закончился, а за нашими спинами начиналась природоохранная зона. Теперь самым сложным было причалить в слепой зоне со стороны капитанской рубки. Там сегодня снова кто-то нёс вахту – мальчик это или девочка, было непонятно. Но палуба, кажется, пустовала. Во всяком случае, там ничего не двигалось. Пират на наблюдательном посту раз за разом поднимал бинокль, наблюдая за водой и берегом. Но назад он не посмотрел ни разу, и это был наш шанс. Леон подгрёб поближе к корме корабля. Я храбро встал на ноги и качнулся вперёд, к носу нашей лодки. Но течение оказалось таким сильным, что нас тут же отнесло назад и я еле удержал равновесие. Леон изо всех сил грёб против течения, но, даже когда мы снова приблизились к старой барже, я не смог дотянуться до перил. Придётся прыгать. Вода или стена? Не раздумывая, я просто прыгнул. При этом ногами я оттолкнул лодку назад и одновременно вытянул руки, став похожим на лягушку, прыгающую с листа кувшинки на берег. Я еле-еле сумел ухватиться за нижние ступеньки корабельных поручней, но ноги у меня болтались в воде. Беззвучно ругаясь, я подтянулся на перилах вверх и взобрался на палубу. Леон тем временем уже затерялся среди других лодок, готовясь начать четвёртую фазу. Для этого в его рюкзаке лежали маскировочная кепка и Глолот – он должен повредить розовый мотороллер. Даже если Ханна сообразит, что происходит что-то странное, ей придётся идти пешком. Я снял ботинки и носки, чтобы не скрипеть на каждом шагу, вытащил из рюкзака Глещи и крадучись пошёл по левому борту мимо каюты. Занавеска была задёрнута, и заглянуть внутрь я не мог. Дальше я двигался уже на корточках, прижавшись к стене каюты. Шаг за шагом, переваливаясь как утка, я перемещался в сторону носа корабля. Когда я смог осторожно заглянуть за угол, то увидел, как часовой в капитанской рубке отчаянно зевает и потягивается. Потом пират взял телефон и стал что-то сосредоточенно печатать. Воспользовавшись этим шансом, я выскользнул из-за угла и уже хотел взяться за Глещи, когда заметил, что каюта не заперта. Быстро юркнув внутрь, я закрыл за собой дверь. Я проник в пиратское гнездо! Оно оказалось необъятным. Повсюду на стенах висели сабли, флаги и постеры с черепами. На мой вкус выглядело это довольно уютно. Тут и там были натянуты гамаки. Кроме того, внутри стояли диван, несколько деревянных стульев и стол, уставленный пустыми пиратскими сундуками. Но одно бросалось в глаза: магических предметов нигде не было. Странно! Где-то же они спрятали награбленное. И тут я обнаружил дверь в конце каюты. Ага! Наверное, за ней и находится сокровищница! Это подтверждал и большой старый железный замок на двери. Значит, Глещи я всё же взял не зря. Сначала они попробовали замок на зуб, но это не сработало. Полетав по каюте, Глещи вырвали из её внутренней обшивки кусок металла и, сформировав из него что-то вроде ключа, снова подлетели к двери. Крик-крак – и замок щёлкнул! В тёмной комнате, которая находилась за дверью, окон не оказалось, её немного освещал лишь солнечный луч, падающий из каюты. Тем не менее я сразу увидел четыре метлы, стоящие в самом тёмном углу. Но метлы Момо среди них не обнаружил. У него была из светлого дерева, а эти тёмные и совсем другой формы. Я вошёл и внимательно огляделся. На полу стояли древние золотые каминные часы, серебряный чайник и зеркало. В старой коробке из-под фруктов я нашёл пару книг заклинаний и пергаментных свитков, но ни «Абракаксложно», ни каких-либо любовных заклинаний среди них не было. С колотящимся сердцем я заметил на полке шкатулку для украшений. В надежде вернуть хотя бы кольцо Чана я открыл крышку, инкрустированную драгоценными камнями. Внутри сверкали и переливались браслеты, цепочки, кулоны и даже кольцо. Но оно оказалось совсем не тем кольцом, которое я искал. Я не нашёл ни волоса единорога, ни клюcа и смог обнаружить всего одну волшебную палочку. Она была белая и блестела. Я осторожно взял её в руки, но тут же выронил, потому что палочку явно сделали изо льда. И она не таяла, хотя здесь, в комнате, стояла жара градусов под тридцать. Где же наши вещи? Этого просто не может быть! Неужели всё оказалось бессмысленным?! И как мне теперь выбраться отсюда? Я ведь собирался положить клюс, волшебную палочку и волос единорога в рюкзак, надеть кольцо Чана и улететь на метле Момо. Невидимый и с ветерком. Этот план казался очень крутым. И никакой опасности взрыва! Теперь эта прекрасная идея лопнула. Значит, придётся плыть, успел подумать я. И тут сзади меня схватили за руки. – Я его держу! – каркнул голос позади меня. Мне прижали ко рту и к носу платок, от которого пахло тухлыми яйцами, и перед глазами стало темно.