— Ангел, — выдохнул он. Подняв руку, он развернул ее за подбородок, так, чтобы они смотрели друг на друга. — Я новичок в этих… чувствах. Мне не понравилось то, что ты говорила с Ловцом, я волновался за твою безопасность, но не хотел отпугнуть своей горячностью. Кроме того, я знал, что ты солгала ему о нашем количестве здесь. Но также мне было известно, что ты непреднамеренно создала нам некоторые проблемы. — Я не понимаю. — Теперь они думают, что мы здесь все, тогда как нас всего лишь пару человек. Они пошлют больше мужчин, принесут больше оружия. Жар страсти иссяк окончательно и бесповоротно. — Я сожалею. Я не думала … я только решила, что … Как сказал Люциен, Стефано не доверяет мне, — сказала девушка. — Он мог понять, что я солгала. И решить, что вас здесь мало. — Я могу доставить сюда остальных, — сказал Люциен. — Мы будем подготовлены к худшему. О, Боже. Значит, битвы избежать не удастся. — Не волнуйся, — подбодрил ее Рейес. — Все будет хорошо. Теперь. Картина, — напомнил он ей. — Принеси ее, пожалуйста. Мы должны знать, есть ли там что-то, что может помочь нам. Она кивнула, и в этот момент зазвонил телефон, его звук эхом отразился от стен. Нахмурившись, Люциен сунул руку в карман. Поднеся его к уху, он рявкнул отрывистое «Да!». Прошла секунда. Нахмурившись еще больше, он отключил вызов. — Сабин в нетерпении. — Я сейчас вернусь. — Даника помчалась в студию и сняла вторую, нарисованную ею картину со стены. Она изучила ее, обратив внимание сначала на цвета, а затем — на структуру персонажей в целом. В верхней части двое мужчин и женщина, все в белом, сидели на тронах и с королевским достоинством смотрели вниз. Внизу молодой человек с ангельскими крыльями и дьявольскими рожками, такой красивый, что захватывало дух, вел армию людей через море крови. На его животе была такая же, как у Рейеса и остальных, татуировка в виде бабочки. Краски еще не просохли достаточно хорошо, поэтому она была осторожна, пока несла картину в спальню. Там она поставила холст у своих ног. — Вот. Оба мужчины ошеломленно смотрели на нее. — Что? — спросила Даника. — У тебя есть хоть какая-нибудь идея о том, кто эти существа? — спросил Люциен, его голос выдавал напряжение. — Нет, — и она действительно не знала. Кроме того, что она их нарисовала, ей ничего не было известно. — Но я видела их в своих кошмарах, — добавила девушка. — Много, много раз. — Крон, царь Титанов, сидит на центральном троне. Атлас и Рея около него. Внизу те мужчины — это Ловцы. — И во главе армии, — сдавленно проговорил Рейес, — Гален. Хранитель демона Надежды. Мужчины обменялись тяжелыми взглядами. — Я не могу в это поверить. Если картина не врет, то он ведет за собой Ловцов, — Люциен покачал головой. — Я никогда не подозревал, что… никогда не думал… Почему Ловцы охотно идут за ним? За демоном? Рейес протянул ладонь, чтобы коснуться лица крылатого мужчины, но понял, что краска еще не высохла, и опустил руку. — Даника и я говорили о нем ранее, но я все равно не могу осознать этого до конца. — Мы разберемся с этим позже. Сейчас на это нет времени. Я должен доставить сюда остальных воинов, — Люциен пристально посмотрел на Данику. — Скажи ей. Она должна знать. С этими словами он исчез. — Сказать мне что? — Она встревожилась, пальцы сжались на холсте. Рейес мрачно пояснил. — Эшлин слышала кое-что. Об определенных артефактах, которые мы ищем. Мы знали, что второй имеет способность видеть, — сказал он, — все, что происходит на небесах и в аду. Она недоверчиво приподняла бровь. — Что ты хочешь этим сказать? — Это — ты, — девушка встретила пристальный взгляд его темных глаз. — Ты — артефакт, Даника. Ты — Всевидящее Око. Именно поэтому боги хотят видеть тебя мертвой. И Ловцы поэтому до сих пор здесь. Все хотят заполучить тебя. И я боюсь, что никто из них не остановится, пока не получит желаемое. Глава 21 Ко времени прибытия Сабина в крепость, Ловцы уже вовсю взбирались по горе. Люциен перенес его внутрь комнаты Торина, большую часть которой занимали мониторы слежения. Все остальные воины, за исключением заключенного Аэрона, стояли возле этого чуда техники и всматривались в изображение. «Нет, не правда», — понял он. Хранитель демона Боли отсутствовал. Опять. — Взрыв? — поинтересовался Торин с насмешкой в голосе. — Да. Отправь их к чертям в Ад, — проревел Мэддокс, сжимая в руке кинжал. — Хороший Ловец — мертвый Ловец. — Нет, — Люциен потянул его за мочку уха. — Если они сумеют минуть ямы, силки и стрелы, то впустим их внутрь. Взрыв привлечет сюда невинных людей, а этого мы не можем себе позволить. Мэддокс зло раздул ноздри. — Эшлин… Люциен опять дернул его. — Я уже перенес женщин в безопасное место, хотя сейчас нигде нет полной безопасности. С Аньей в качестве стража твоя женщина будет в полном порядке. Мэддокс умерил пыл своего гнева, и плечи воина обмякли. — Хорошо. — Мы впустим их внутрь, и дом наш окрасится багрянцем, — сказал Парис. — Например, мне не улыбается уборка. А поскольку Аэрон под замком, то все это ляжет на мои плечи. — Я сражался с Ловцами намного дольше, чем ты, — встрял Сабин. — Поверь, лучше перебить их здесь, чем в городе, где случайные прохожие могут пострадать или быть использованы против нас. А уж Ловцы не преминут воспользоваться невинными. Из женщин и детей получаются великолепные живые щиты. — Все ради высшего блага, — печально передразнила Камео, и Сабин поежился. Кому-то надо надеть на нее намордник. Сколько бы времени они не провели вместе, он никогда не привыкнет к ее голосу. — Вот это, я понимаю, веселье, — заявил бессмертный по имени Уильям, потирая руки. Сабин глянул на него, гадая кто, мать его, приглашал сюда нахала. Заводить новых друзей на входило в его сегодняшние планы. — Что ты здесь делаешь? Люциен ущипнул его за переносицу. — Воин наш званый гость и может оказать помощь в грядущей битве, — в тоне его не слышалось ничего, помимо радости, хотя Сабин готов был биться об заклад: тот надеялся, что «званого гостя» покалечат в битве. — Мы имеет дело с тем, чего и вообразить не могли. — О чем это ты? — потребовал уточнений Сабин. — Я говорю о нашем старом добром друге Галене. Я только что узнал, что он возглавляет Ловцов. — Гален? — рассмеялся Сабин. — Ты определенно шутишь. Другие воины также рассмеялись, но напряжение сквозило в их веселье. Сабин хлопнул Люциена по плечу. — Мы тысячи лет ничего о нем не слыхали. Люциен покачал головой, а во взгляде его несоответствующих глаз залегла тревога. — Это не шутка. Как сообщила нам Эшлин, Даника — Всевидящее Око. Одна из ее картин раскрыла эту тайну. Они просили ее подняться на крышу. Они хотят украсть ее у нас. Произнесенные столь спокойным тоном слова оказались смертельны для Сабинового недоверия. Гален. Несет ответственность за все его страдания. Его самый главный враг, который некогда был близким другом.