Она работала быстро. Горьковатый арук на вкус чем-то напоминал чай из кореньев. Работая резцами, словно зубилами, Ава самоотверженно грызла высоченный стебель, похожий на ствол дерева. Упал один стебель, за ним второй, третий. Превратившись в маленького дровосека, Ава лихорадочно валила твердые волокнистые стволы. Металлические ноги оставались неподвижными. Где-то вверху с жужжанием вращалась башня – экипаж высматривал окровавленную лошадь, которой каким-то образом удалось затеряться в густых зарослях арука, окрашенных заходящим солнцем в красный цвет рассыпанных углей. «Пауки» наугад выпустили в заросли несколько стрел в надежде спугнуть раненую добычу. Ава понимала, что времени у нее в обрез. Не прерываясь, чтобы дать отдых ноющим челюстям, она скакала взад и вперед, отплясывая среди поваленных стеблей арука подобно обезумевшему бобру. Один вдоль, два поперек; один вдоль, два поперек… Ава без устали скакала и прыгала, прижав уши к спине, крепко хватая передними лапами волокнистые стебли. Точно так же она сплетала перчатки из полос найденного на свалке пластика; движения были настолько привычными, что она впала в транс. Внезапно ее уши уловили шорох. Кобыла (вероятно, больше не в силах терпеть боль от раны на ноге) пошевелилась в своем укрытии. Башня «паука», под которым находилась Ава, повернулась, реагируя на движение в траве. Характер завывания дизельного двигателя едва уловимо изменился. Ава отпрыгнула в сторону, молясь Нефритовому Кролику на луне, чтобы сделанного ею оказалось достаточно. Двигатель взревел громче. Поршни пришли в движение, суставы начали сгибаться, ноги уже готовы были подняться вверх и шагнуть вперед в скоординированном рисунке… Две ноги, связанные паутиной, сплетенной из стеблей арука, неуклюже наткнулись друг на друга, и «паук» покачнулся. Сидящий в кабине пилот недоуменно потянул рычаг управления взад и вперед, стараясь распутать ноги. Однако травяные путы, сплетенные и перекрученные Авой для большей прочности, выдержали. Пилот раздраженно принялся качать ручку управления взад и вперед, увеличивая мощность поршней. Внезапно плетеные канаты, удерживавшие ноги вместе, лопнули, и могучие стальные стержни, не встречая сопротивления, резко освободились и раздвинулись в стороны. Боевая машина пошатнулась, теряя равновесие. Пилот в панике сдвинул ручку управления до конца в противоположную сторону. Поршни застонали, суставчатые ноги отчаянно попытались выровнять тело «паука», но было слишком поздно. «Долгоног» повалился, подобно новорожденному теленку, и с грохотом рухнул. Дисковые пилы вгрызлись в землю, градом разбрасывая в стороны камешки и рассеченные корни. Башня со скрежетом остановилась, из щелей повалил дым. Мгновение спустя три солдата, откашливаясь, распахнули люк в крыше и выбрались наружу. Экипаж второго «паука», не видя того, что повалило на землю товарищей, также пришел в панику. Решив, что вторая боевая машина подверглась нападению, наводчик направил оружие на местность рядом с поверженным «пауком» и открыл частый огонь. Вонзающиеся в землю стрелы лишь усилили общее смятение. Экипаж упавшей боевой машины укрылся за корпусом, крича своим товарищам, чтобы те прекратили огонь, а Ава поспешно метнулась прочь. Наконец экипаж уцелевшего «Долгонога» заметил кролика, убегающего от поврежденного «паука». Башня развернулась вслед за ним, извергая поток стрел, лишь чудом не зацепивших Аву. Влево, вправо – зигзаг из стороны в сторону. Ежесекундно меняя направление движения, Ава лихорадочно цеплялась за жизнь. Она чувствовала, что ее бег замедляется, дыхание становится частым. Хоть и быстроногий, кролик был создан для стремительных коротких рывков, а не для продолжительного напряжения. Ава прекрасно понимала, что наводчик вот-вот достанет ее. – Если ты прекратишь двигаться, тебя не заметят! – Ее уши уловили хриплый шепот, принесенный порывом ветра. Ава опустила моргательные мембраны на глаза и вонзила лапы в землю. Новая стрела воткнулась рядом, обсыпав ее землей и сломанными стеблями, но она сжалась в крохотный комок, усилием воли сдерживая инстинктивный порыв вскочить и побежать. Бесконечное «тук-тук-тук» прекратилось. Голос был прав. Охваченная паникой, Ава забыла свой собственный совет. Она очень маленькая, а сумеречное освещение слишком слабое. Если качающиеся стебли, задетые ею на бегу, не будут выдавать ее местонахождение, она останется практически невидимой. Башня продолжала с грохотом вращаться – наводчик искал цель. Воздух наполнился какофонией голосов людей, не ведающих о присутствии Авы. – Что это было? – Возможно, полевка? – А может быть, кое-кто похуже. Возможно, один из «гнилых»! – «Гнилые» такими маленькими не бывают. Это был просто какой-то глупый зверек. Но вы стреляли в нас! Вы могли бы… – Ну до чего неуклюжий у вас пилот! Я никогда не слышал, чтобы «Долгоног» падал из-за какой-то полевки! Капитан задаст вам жару… – Хватит про полевку! Где беглянка? – Она не могла уйти далеко. Забирайтесь сюда, и мы продолжим поиски. Ругань, смех, свист сброшенного вниз веревочного трапа. Уцелевший «Долгоног» подбирал экипаж своего поврежденного собрата. – Ты можешь двигаться? – пискнула Ава, сознавая, что кобыла услышит эти высокие звуки, в то время как человеческое ухо – нет. – Не могу, – принес ветер ответ. Ава задумалась. Как только оба экипажа соберутся в кабине второго паука, охота возобновится. И тогда обнаружение кобылы станет вопросом времени. У Авы болело бешено колотящееся сердце; она испытывала бесконечный ужас. И все-таки, собравшись с духом, она медленно поползла сквозь арук в направлении «паука», обходя стороной стебли, чтобы не задеть их. Ей нужно было что-то сделать – все равно что. Впереди показалась огромная смертоносная машина. Три человеческие фигуры поднимались по веревочному трапу, спущенному из кабины. «Паук» накренился под их тяжестью. Резко распрямив задние лапы, Ава прыгнула, на мгновение показавшись над травой. Опустившись на землю, она устремилась вперед, к свободному пространству между длинными сочлененными ногами. – Вот она! Вот она! Наводчик, все это время не прекращавший возбужденно всматриваться в мягко волнующееся море травы, не раздумывая нажал на спусковой крючок. Из дула орудия вырвался поток стрел. Наводчик лихорадочно развернул башню, стараясь удержать в прицеле серый скачущий комок. – Болван, перестань стрелять!.. Но было слишком поздно. Сочетание момента инерции вращающейся башни, отдачи и веса ползущих по трапу людей оказалось достаточным для того, чтобы «паук» потерял устойчивость. Лихорадочные команды, ругань, крики. Второй «Долгоног» качнулся и повалился, рухнув на землю с громким лязгом. Нырнув в густые заросли арука, Ава поспешила туда, где оставила раненую кобылу. Однако вместо лошади на земле лежала высокая стройная женщина с густой копной рыжих кудрей. Ее лицо, не лишенное привлекательности, было исчерчено красными полосами, вероятно, царапинами, оставленными колючками арука, а может быть, венами, разбухшими от злоупотребления выпивкой. Одна нога женщины была неестественно подогнута. Обессиленная, Ава опустилась на корточки. Протянув руку, женщина мягко положила ее Аве на спину. Кроличье тело задрожало, но Ава не отдернулась, глядя женщине в глаза. – Спасибо… – прошептала та. Ава уже слышала этот хриплый голос. – Я никак не думала, что меня спасет кто-то вроде тебя… – Возможно, благодарность несколько преждевременна, – задыхаясь, выдавила Ава. – Я только отсрочила неминуемое. Оправившись от первого потрясения, шесть обученных солдат, даже без «Долгоногов», все равно быстро расправятся с нами. Переменив положение, женщина поморщилась. – Если бы не моя нога, они бы нас ни за что не поймали. – Она бросила презрительный взгляд в сторону поверженных «пауков». – Шесть солдат – это ничто. В честном бою Алая Кобыла легко справилась бы с десятью тысячами. Вспомнив впечатляющее величие Раскрывшегося обличья женщины, Ава поняла, что это не пустая похвальба. – А от меня в драке толку мало, – посетовала она, – что в этом облике, что в человечьем. Женщина смерила ее взглядом. – Я сочту за честь сражаться рядом с тобой, Серая Крольчиха. Эти слова согрели Аве сердце точно так же, как рука женщины согрела ей тело. Она отвернулась, скрывая навернувшиеся на глаза слезы. Экипажи двух поваленных «пауков», перевязав раненых, обсуждали, как ловить беглецов. – Беги, спасайся, – сказала женщина. – Боюсь, в этой жизни я не смогу расплатиться с тобой. – Я вас не брошу, – покачала головой Ава. Усмехнувшись, женщина потрепала ей длинные уши. Ава не почувствовала в этом жесте снисхождения – только восхищение. – Покажи, как ты выглядишь. Если нам суждено умереть вместе, я хочу сначала увидеть твое лицо. – Зачем? – Чтобы найти тебя в Зале Героев по ту сторону, пригласить вернуться обратно и вместе охотиться на наших убийц. Ава рассмеялась. Даже сознавая, что жить ей осталось недолго, она задрожала от радости, захлестнутая чувством, которого давно не испытывала в своей опозоренной жизни. Это было чувство гордости. Ава преобразовалась обратно в человеческое обличье. – Меня зовут Ава Сайд, – сказала она, лежа рядом с женщиной. – Хотя в Серой Крольчихе есть что-то притягательное. – А я Пиньон Гейтс, из префектуры Восточная Река. Для меня большая честь познакомиться с тобой. Пожав друг другу руки, они уселись и повернулись в сторону солдат, готовые принять свою участь. – Если вы закончили сеанс взаимного восхищения, – раздался сварливый голос, – может быть, обсудим, как нам отсюда выбраться? Своими притупленными человеческими органами обоняния Ава не уловила сильный кошачий запах, внезапно заполнивший воздух. Ошеломленно подняв взгляд, она увидела гибкого и могучего леопарда, добрых десять футов в длину, с угольно-черной шерстью, который раздвинул толстые стебли арука и неспешно приблизился к ним. – Фей Суэлл! – воскликнула Ава. – Что вы здесь делаете? И когда… Где… Как вы Раскрылись? – Ты много чего обо мне не знаешь, – заносчиво промолвила Фей. – Ты назвала меня трусом! Как я смогу взглянуть в глаза своим последователям, если станет известно, что ты отправилась к «гнилым» спасать своего брата, в то время как я осталась дома? – Не дав женщинам возразить, она развернулась и присела, подставляя свою спину. – Запрыгивайте! * * * Пока Фей петляла под звездами в зарослях арука, неся на спине двух женщин, все трое поделились историей своей жизни. Пиньон когда-то рыбачила на берегах реки Арлос. Однажды она поймала редкую трехголовую горбатую щуку. Выпотрошив рыбину, Пиньон нашла у нее в брюхе маленькую стеклянную ампулу, наполненную зеленым спиртом, который был настоян на травах и специях. Поскольку она никогда не могла устоять перед хорошей выпивкой, она залпом выпила спирт – и стала Раскрывшейся.