— Отец, я иду из лагеря хункпапов, — сообщил он. — Железный Конь и Дождь в Лицо уже послали мальчишек за мустангами на пастбища! И остальные сделали то же самое. Дождь в Лицо велел передать тебе, что сегодня к вождю Красное Облако прибыл Боятся Даже Его Лошадей с какими-то важными новостями. — Я только что получил приглашение к Красному Облаку на совет, — ответил Желтый Камень. — Новости, верно, действительно очень важные, раз с ними прибыл сам Боятся Даже Его Лошадей. — Очевидно, в форте Филипа Керни случилось что-то совсем неожиданное, — высказал соображение Ва ку'та. — А мне тоже привести лошадей с пастбища? — Приведи боевых коней, — решил Желтый Камень. — И пересмотри оружие. Предупреди наших воинов, чтобы были наготове. Желтый Камень вышел из типи. Скалистый Цветок ожидала его, держа на поводу лошадь, которую он использовал для обычных поездок. — Ва ку'та шепнул мне, что вы, скорее всего, отправитесь в военный поход, — несмело обратилась она к мужу. — Возможно, он и прав, вот-вот настанет весна. Мы не закопаем военный топор, пока хоть один форт белых останется в долине реки Паудер, — ответил Желтый Камень. — А что будет теперь с Ва ку'та? — спросила Скалистый Цветок. — Ведь обещали ему, что, когда ты поправишься, пойти свататься. Желтый Камень уже садился на лошадь, но, услышав ее слова, остановился, задумался. При известии о военном совете и возвращении Боятся Даже Его Лошадей все семейные дела вылетели у него из головы. Ведь сейчас решались судьбы всего народа дакотов… Однако он любил своего сына, гордился им. Ва ку'та был сыном его старшей жены, Щедрой Руки, но теперь, раз уж это она, Скалистый Цветок, напомнила ему об обещанном сватовстве, ему приходилось обсуждать этот вопрос с ней, хоть она и была гораздо моложе той. Желтый Камень улыбнулся и подумал, что молодым легче разговаривать о любви. — Это Ва ку'та просил, чтобы ты поговорила со мной? — поинтересовался он. Скалистый Цветок только кивнула головой. — Тогда передай ему, что я уже разговаривал с Дождем в Лицо. Железный Конь хорошо относится к нашему сыну и, если «Поющая Вода хочет стать его женой, никаких преград к этому не будет. Только пока сватовство придется отложить, сам же Ва ку'та принес известие, что в обозе хункпапов воины уже приводят лошадей с пастбищ. Желтый Камень уселся на мустанга и Скалистый Цветок с гордостью посмотрела ему в след. Подумать только, этот неустрашимый, славный воин был ее мужем… Еще не прошло и часа, как Желтый Камень прибыл в лагерь оглала и сразу же направился к типи совещаний. Среди собравшихся вождей преобладали руководители оглала, то есть Красное Облако, Хумп, Бешеный Конь и Боятся Даже Его Лошадей. Хункпапов представляли Дождь в Лицо и Железный Конь, санти дакотов — Желтый Камень, шайенов же и арапахо — Две Луны. Вождь Красное Облако поднялся и коротко заявил: — Я пригласил моих братьев на совет, потому что пора нам выходить в военный поход. Боятся Даже Его Лошадей прибыл сегодня из-под форта Филипа Керни с тревожными известиями. Кое-кто из вождей их уже слышал, но пусть Боятся Даже Его Лошадей повторит их для всех. За ним встал Боятся Даже Его Лошадей: — Новый командир форта, полковник Уэсселс, отправил в форт Смит отряд солдат. В пути солдаты вели себя крайне осторожно. Наши разведчики пошли по их следам. С того времени, как капитан Кенни по приказу полковника Каррингтона построил форт Смит на берегу реки Бигхорн, дакоты и шайены не проявляли к нему особого интереса. Ни форт Смит, расположенный на северо-западной оконечности дороги Боузмана, ни форт Рено, лежащий к востоку, не раздражали их так сильно, как форт Филипа Керни, впившийся, как колючка, в самое сердце долины реки Паудер. — А после того, как отряд ушел, пришли ли в форт Филипа Керни новые войска? — спросил Бешеный Конь. — Нет, Уэсселс не получил подкрепления, — ответил Боятся Даже Его Лошадей. — Дела в форте идут все хуже, солдаты уже пухнут от голода. Воды, и той им не хватает, ручей-то подо льдом. Лошади и мулы едят ветки хлопковых деревьев. Солдаты пробуют, охотиться, да боятся поодиночке выходить за палисад. Наши разведчики уже нескольких убили. — Пока все складывается неплохо для нас, — заметил Хумп. — Уход части солдат ослабил форт. — Я согласен с вождем Хумпом, — высказался Красное Облако. — Солнце становится горячее, снег быстро тает и белые снова попробуют пройти через наш край в Монтану. Воинам следует занять всю дорогу Боузмана и убивать любого белого, кто попадется им в руки. Но одновременно нам надо атаковать не только форт Филипа Керни, но и форт Смит с фортом Рено в придачу. Белые должны почувствовать нашу решимость и нашу силу! — Вот это слова, достойные великого военного вождя! — горячо воскликнул Бешеный Конь. — Всех белых в долине реки Паудер ждет смерть. Белые уступят нам только тогда, когда мы им докажем, что мы на самом деле сильнее их! — Воины хункпапов уже ведут лошадей с пастбищ и осматривают оружие. Через два дня мы будем готовы! — заявил Дождь в Лицо. — Суровая зима оказалась нашим союзником, отрезав эти три форта от страны, — высказался Желтый Камень. — А теперь нам надо стать страшнее для белых, чем были страшны снежные бури и морозы! Сил у нас хватит, белые должны почувствовать это на своих скальпах! — Хорошо сказано! — одобрил его Две Луны. — Давайте решим, кто что будет делать. В результате совещания лагеря на реке Тонг покинули несколько групп индейцев. Вождь Две Луны во главе пятисот шайенов двинулся на северо-запад к форту Смит. Вождь Хумп пошел в окрестности форта Рено, чтобы нападать на обозы и конвои, идущие по дороге Боузмана. Главным же силам оглала, хункпапов и вахпекутов предстояло совершить нападение на самый важный из всех фортов, форт Филипа Керни. В течение двух недель всякое движение по дороге Боузмана прекратилось, до фортов удавалось добираться только сильным вооруженным конвоям, доставляющим продовольствие и снаряжение для гарнизонов. Нападения на лесорубов стали еще яростнее, чем в прошлом году. Воины подкрадывались к форту Филипа Керни и обстреливали часовых. Партизанские набеги не прекращались ни на минуту. В конце июня в форт Филипа Керни прибыл хорошо вооруженный обоз, состоящий из фургонов, запряженных волами. Обоз принадлежал компании «Гилмор и Портер», та взяла на себя обязательство снабжать форт древесиной для лесопилки и топливом на зиму. Обоз привез запасы продовольствия, одежды, инструментов и около двух десятков новых, усовершенствованных, однозарядных карабинов «спрингфилд», они заряжались с казенной части. Эти карабины особенно обрадовали солдат, вынужденных до той поры пользоваться устарелыми, заряжающимися через дуло карабинами. С того времени, как частная компания взяла на себя задачу валки леса для нужд форта, работу лесорубов организовали иначе. Чтобы не тратить времени на ежедневные выходы в лес, работники компании «Гилмор и Портер» решили, что лесорубы раскинут лагерь рядом с местами лесоразработок. В первых днях июля лесорубы вместе со своей охраной раскинули лагерь на поросшей травой равнине вблизи от реки Биг Пайни к югу от гор Салливант. В этих местах при полковнике Каррингтоне уже валили лес, они отстояли от форта на шесть миль. С четырнадцати фургонов сняли переносные каркасы и поставили их прямо на землю таким образом, что они образовали почти замкнутый овал. В этот временный загон на ночь заводили лошадей и мулов, чтобы индейцы не могли их похитить, в случае необходимости он мог также служить убежищем и для лесорубов с солдатами. Платформы же на колесах служили для перевозки бревен с места валки леса. С южной стороны за пределами загона солдаты расставили свои палатки. Рядом стоял крытый полотном фургон, он служил «столовой», здесь же спали лесорубы. Дакоты не покидали окрестностей форта, внимательно следя за солдатами и лесорубами. По приказу Красного Облака нападения на конвои с бревнами прекратились. Эта мера должна была усыпить бдительность обитателей форта. Но то было не более чем затишье перед бурей. Желтый Камень подобно коршуну кружил со своими разведчиками посреди холмов, окаймляющих равнину с юга. Ежедневно он посылал гонца к Красному Облаку, чтобы держать его в курсе всего, что происходит в форте и лагере. Наступило первое августа. В тот день, еще до полудня, в укрытие разведчиков прибыл вождь Красное Облако со свитой, в ней находился и Боятся Даже Его Лошадей. Желтый Камень сейчас же повел Красное Облако и Боятся Даже Его Лошадей к обрыву, откуда, как на ладони, был виден лагерь лесорубов. Красное Облако внимательно оглядывал окрестности. — Все именно так, как доносил Желтый Камень, — произнес он, помолчав, и тут же заявил: -Сегодня на рассвете шайены вождя Две Луны по моему приказу совершили нападение на форт Смит. Сейчас там идет бой. Наступает очередь дакотов. Завтра мы нападем на лагерь лесорубов, группы воинов уже в дороге. Еще до наступления вечера они будут на месте. Сколько белых сейчас в лагере? — Около шестидесяти солдат и несколько лесорубов, — сообщил Желтый Камень. — Кто командует солдатами? — Наш старый знакомый, капитан Пауэлл. Красное Облако задумался. Капитан Пауэлл был одним из наиболее дисциплинированных офицеров форта, это он командовал год назад запоздавшим подкреплением для капитана Феттермана. — Желтый Камень сообщил мне, что ежедневно по утрам один конвой вывозит сваленный лес в форт, а в это время другой конвой прибывает с пустыми телегами в лес. Сейчас ничего не изменилось? — Вождь Красное Облако приказал нам усыпить бдительность белых, поэтому мы не нападали на конвои, — ответил Желтый Камень. — И хорошо, этого-то мне и хотелось, — одобрил Красное Облако. — Завтра, когда оба конвоя будут в пути, мы нападем одновременно и на них и на лагерь. — Сразу, как рассветет, лесорубы и несколько солдат выходят из лагеря в лес, — вставил Желтый Камень. — Тем лучше для нас, их силы будут разделены, — заявил Красное Облако. В течение дня подтягивались группы воинов оглала, хункпапов, вахпекутов, брюле. Индейские отряды занимали позиции в горных цепях на севере и западе за ручьем Биг Пайни. Только под прикрытием темноты они должны были придвинуться ближе к лагерю лесорубов. Наступил вечер, которого так нетерпеливо ждали индейцы. Над лагерем, над равниной в безоблачном небе засияли звезды. Лишь на горные цепи на севере и западе зловеще наползали темные тучи. Ближе к полуночи Желтый Камень вместе с Ва ку'та. Дождем в Лицо и Железным Конем отправился в последнюю. разведку перед нападением. Они спустились с цепи холмов, расположенных к югу от лагеря лесорубов, на равнину, и, укрывшись в высокой траве, поползли к лагерю. Они остановились лишь в ста шагах от баррикады из фургонов и солдатских палаток. Возле одинокого, накрытого полотном фургона еле тлел один-единственный костер. В том фургоне спали лесорубы. Под мерцающим светом звезд чернели очертания солдатских палаток. Мулы и лошади стояли в загоне. В дозоре находилось двое часовых, один из них охранял восточную, а другой — западную сторону лагеря. Разведчики дакотов попробовали было придвинуться поближе к белым часовым, но тут немедленно раздалось глухое грозное рычание, совсем рядом, как из-под земли, показалась собака, во тьме засверкали ее глаза. Желтый Камень уже давно сообщил Красному Облаку, что у одного из лесорубов есть собака85 и она каждую ночь сопровождает часовых. По этой причине Красное Облако, понимая, что ночью будет невозможно захватить солдат врасплох, решил совершить нападение среди бела дня. Собака вытянула вперед морду, сделала, внюхиваясь, несколько шагов вперед. Дождь в Лицо немного приподнялся, вытаскивая из-за пояса стальной томагавк. Собака отступила и громко, яростно залаяла. Двое белых часовых повернулись в ту сторону, откуда раздавался лай. — Джесс! Джесс!86 — позвал один часовой. Дождь в Лицо припал к земле, прячась в высокой траве. Собака протяжно завыла. — Джесс! Джесс! К ноге, иди сюда! — вновь позвал часовой и с карабином наготове двинулся вперед. — Отступаем! — шепотом отдал приказание Желтый Камень. Вздыбив шерсть, оскалясь, собака попыталась напасть на индейцев, но те отступили, держа перед собой ножи и томагавки. В конце концов собака прекратила погоню, но то и дело оборачивалась, глухо рычала. Разведчики вернулись к своим отрядам. На востоке появилось солнце, возвещая наступление погожего, безоблачного дня. В лагере зазвучал сигнал побудки, солдаты позавтракали и из лагеря в сторону Биг Пайни направился патруль. К лесу двинулись лесорубы в сопровождении солдат, а вскоре после них покинула лагерь колонна, состоящая из телег, на которые еще вчера были погружены бревна, она взяла направление к форту. Телеги охраняли два десятка солдат. Одновременно из форта вышла колонна порожних телег, ее сопровождали тринадцать солдат. В этот момент вождь Красное Облако дал сигнал к атаке. Вместе со своей свитой он показался на пригорке, чтобы наблюдать за ходом боя. Бешеный Конь во главе оглала кинулся в погоню за колонной телег с бревнами. Издавая душераздирающий боевой клич, индейцы принялись обстреливать погонщиков мулов и солдат. Схватка набрала силу в то время, когда пустые телеги, едущие из форта, находились уже в пути. При виде того, что происходит, порожние телеги были повернуты назад, к форту, началось паническое бегство. А тем временем Боятся Даже Его Лошадей во главе отряда оглала и брюле стал окружать лесорубов в лесу. С первого удара воины увели у лесорубов табун мулов. Видя появляющихся отовсюду индейцев, солдаты и лесорубы тоже бросились бежать, хотя местами кое-кто из беглецов, оборачиваясь на минуту, стрелял из карабинов, пытаясь остановить погоню. Через ручей Биг Пайни переправилось несколько верховых индейцев с намерением отрезать дорогу бегущим в лагерь лесорубам и солдатам. Стоя на холме, вождь Красное Облако осматривал равнину, спокойно взирая на лихорадочную суматоху, поднявшуюся в лагере. Временный загон для лошадей и мулов, образованный из снятых с фургонов каркасов, имел форму овала. Каркасы стояли на земле так тесно, что между ними с трудом мог бы протиснуться человек. Лишь меж двумя каркасами, расположенными на краю овала, был оставлен проход для животных. Сейчас солдаты забаррикадировали проход воловьей упряжью, ящиками с продовольствием, подносили из палаток коробки с боеприпасами. Капитан Пауэлл разместил солдат внутри каркасов, в наружных стенках которых были проверчены бойницы. Красное Облако все с тем же спокойствием наблюдал, как беспорядочно бегут лесорубы, как гонятся за ними воины. Кое-кто из воинов падал с мустанга, сраженный пулей, иногда лошадь валилась вместе со всадником, но эти отдельные столкновения не могли решить исхода боя. Тактика боя была разработана на военном совете, и индейские вожди никогда не меняли раз принятых решений. Когда беглецы в последнюю минуту все-таки добрались до. баррикады из фургонов, Красное Облако подал знак одному из своих адъютантов, тот достал из сумки карманное зеркальце, подставил его под лучи солнца. Солнечные зайчики сейчас же были замечены в расположенной немного к северу долине, где какое-то время уже были видны поднятые вверх облака пыли. Это разогревал своих лошадей большой отряд воинов-кавалеристов, чтобы при сигнале о начале атаки немедленно пуститься в галоп. Дождь в Лицо в пышном головном уборе из орлиных перьев, с лицом, разрисованным наполовину красным, наполовину черным цветом, повернулся к стоящему рядом Желтому Камню. — Начали! Голову Желтого Камня тоже украшал убор, насчитывающий более сорока знаков воинских отличий. Он поднес к губам костяную свистульку, резкий свист был повторен свистульками других офицеров. По этой команде индейцы поворотили своих мустангов к выходу из долины. Дождь в Лицо медленно поднял высоко вверх правую руку, затем быстро опустил ее вниз.