— Послушайте, мисс… — Маркби наклонился к пластиковой карточке на белом халате, а заодно к змее-птице с жестоким красным глазом. На карточке написано «Марита Мюллер». — Мисс Мюллер, к сожалению, мне действительно некогда с вами болтать… — Я с вами не болтаю, — презрительно объявила молодая женщина. — Я работаю. Мы все работаем. Ну, если вам надо его видеть, значит, надо. Развернувшись на каблуках, она зашагала по коридору. Он покорно следовал за ней. Мисс Мюллер остановилась перед дверью, стукнула и сразу открыла. — Лайам, здесь полицейский. Плечи ее презрительно передернулись. Штатская одежда профессию не скрывает. — Ах да, спасибо. — Лайам выглянул из-за перегородки. — Маркби, я вас жду. С проходной звонили. Все в порядке, Марита. Он вытеснил мисс Мюллер в коридор, они коротко пошептались. Маркби вздернул брови и уселся на стул. Стол Лайама завален бумагами, компьютерный монитор заполнен текстом. Быстро просмотрев его, Алан ничего не понял. Не видно ни головы, ни хвоста. Хозяин вернулся, закрыл за собой дверь. — Марита слишком осторожна, — пояснил он. — Впрочем, здесь каждому велено останавливать и расспрашивать любого незнакомца. Мы начали заботиться о безопасности после налета, а полученная мной посылка с бомбой дополнительно обострила ситуацию, не говоря уже об оскорбительных письмах. Чертов пакет почти чисто сработал. Бедная Салли еще не оправилась, и вчерашнее ей совсем ни к чему. — Я вчера был в больнице после звонка Мередит. — Маркби понадеялся, что Лайам услышит нотку упрека в его голосе, поскольку сам должен был позвонить. Но тот не воспринимал тонких намеков. — Как сегодня себя чувствует миссис Касвелл? — Она говорила, что вы заходили. Ей гораздо лучше, почти ожила. Теперь понимаете, что мы имеем дело с шайкой маньяков? Здесь все дергаются, боятся, как бы ненормальные, кем бы они ни были, в следующий раз не напали на другого сотрудника. Они намерены достать кого-то из нас. Достали бы меня, если б не Салли вскрыла пакет. Лайам помолчал. — Я этого не сделал по чистой случайности. Если вы в скором времени не возьмете того, кто за этим стоит, предупреждаю, что наверх посыплются жалобы, причем не только от меня! Угроза вмешательства сверху не встревожила Маркби, хотя он для защиты решил сам копнуть глубже и кивнул на дверь: — Потрясающая юная леди. Зарубежная студентка? Лайам заморгал. — Аспирантка, приехала по обмену, — сухо ответил он. — У нас их немало. В основном из бывшего Восточного блока. Я уже рассказывал. — И на этом решительно оборвал светскую болтовню, вернувшись к агрессивному тону: — Слушайте, пора уже вам разобраться. — Согласен, — кивнул Маркби. — Доктор Чан сообщила, что Салли выпила чаю, подаренного соседом. Лайам хмыкнул. — Ненормальный придурок. Серьезно, сумасшедший. Достаточно взглянуть на книги в его доме. Маркби вернул его к насущному вопросу: — Давайте поговорим о чае. Он был в банке из-под маргарина. Не помните, когда мистер Бодикот дал вашей жене эту банку? — Помню. Она пришла с ней из сада. Недавно, прямо перед его смертью. Надо было выбросить. Я ее предупреждал о подарках врагов. Знаете, он не простил нам ту самую репу. Слышали? Она бросила репу его проклятым козам. Они не заболели, но вкус молока испортился. В любом случае кому нужно козье молоко, я вас спрашиваю? Мстительный старый болван поднял адский шум. Но ведь она не нарочно! Следовало догадаться, что он замыслил страшную месть! — Минуточку, — пресек Маркби очередную вспышку гнева Лайама. — По-вашему, покойный Гектор Бодикот специально подсунул миссис Касвелл ядовитое вещество, чтобы отомстить за животных? — Разумеется, черт побери! — Но это неразумно. В высшей степени глупо. Обнаруженный яд сразу привел бы к нему. — А он заявил бы, что вышла ошибка. Ловкий черт. Все деревенские старики хитрые, как лисы. — Хотел ее убить? — допытывался Маркби. Лайам замялся. — Возможно, убить не хотел. Хотел серьезно навредить, как она его козам. Только им репа не повредила. Они ее охотно сожрали и не заболели. Только молоко испортилось, да и то ненадолго. — От того чая ваша жена могла умереть, если б Мередит не привезла ее в медицинский центр и не настояла на обследовании. Под действием отвара вполне могла в дерево врезаться по дороге. — Об этом Бодикот не подумал, — коротко ответил Лайам. Маркби вздохнул. — Он мертв, у него не спросишь. Однако это очень серьезное обвинение, доктор Касвелл. Можете чем-нибудь обосновать его, кроме своего убеждения? Лайам, захлебываясь словами, замахал руками. Голос его наверняка был слышен во всем здании. — Типично! С самого начала я от вас только это и слышу! Одни насмешки и сомнения! Какие требуются обоснования, кроме реальной банки с чаем? Она стоит дома на кухне! — Нет, — оборвал его Маркби. — Она в больнице, в опытных руках доктора Чан, токсиколога. И остальные банки с травами с вашей кухни. Все проверяются. Лайам замер. — Да? Хорошо. Ну ладно. Вы сами видели? Конечно, доктор Чан должна все проверить. Неизвестно, что туда намешал Бодикот. — Разве вы не заметили, что с кухни исчезли горшки с травами? — с любопытством спросил Маркби. — Мередит съездила и забрала их сразу же после того, как Салли увезли в больницу. Взяла запасной ключ в аукционном зале «Бейли и Бейли». — Д-да, конечно… Слушайте, у меня голова другим была занята. Раздражение не замаскировало мимолетного смущения. — Я утром звонил вам домой, — продолжал суперинтендент. — Никто не ответил. — Я в больницу уехал. — Я рано звонил. Лайам всплеснул руками: — Ладно. Я вчера дома не был. Знал, что утром надо в больницу, потом хотел вернуться сюда. Какой смысл тащиться в Касл-Дарси? Один коллега любезно устроил меня на ночлег в Оксфорде. — Не пойму, почему вам так не хочется делиться с полицией информацией, — устало проговорил Маркби. — Вы сильно осложняете нам дело. Видимо, убедили себя, будто мы лезем в вашу личную жизнь. — Так и есть, — буркнул Лайам. — А вы как думали? — Маркби наконец вышел из себя. — Ведется официальное следствие! Лайам опешил. Алан сделал глубокий вдох. — Как я понимаю, кроме инцидента с репой, миссис Касвелл и мистер Бодикот вполне дружелюбно общались. Из-за случайной ссоры никто не станет серьезно вредить. Лайам взмахнул руками: — У вас чертовски ограниченное мышление, ни капли воображения! Это вы называете следствием? Копы видят только то, что находится прямо перед глазами! Вам наверняка в голову не приходит, что Бодикот, возможно, меня хотел отравить! Действительно, не приходило. Видно, Лайам заметил растерянность оппонента и продолжил: — Подумайте. Если хотите знать мое мнение, то так оно и было. Салли пострадала… попутно, если угодно. Он хотел, чтобы я заболел! — Как же он мог на это рассчитывать, скажите на милость? Вы не пьете травяные чаи! Бородатая физиономия Лайама придвинулась ближе. — Старик этого не знал. — Он выпрямился, повернулся, схватил со стола термос. — Видите? Салли каждое утро готовит два термоса перед отъездом на службу. В моем кофе, а у нее травяная бурда. Бодикот заглянул в кабинет, увидел на столе термос, решил, что там тот же чай, который пьет она. Вечно шпионил, подсматривал в окна. Я его несколько раз заставал. Он упорно твердил, что пришел за удравшей козой. Если вы меня спросите, он нарочно позволял своим козам пролезать через изгородь, чтобы иметь оправдание для шпионажа за нашим коттеджем. — Тем не менее… Лайам не дал договорить, не в силах придержать язык: — Скажу вам еще кое-что. Он и в коттедже рыскал! Сами видели в тот вечер после взрыва. Когда мы только переехали, он часто заходил, когда пожелает. После ряда скандалов я ему велел держаться подальше. А он все равно лазил, когда думал, что я работаю в кабинете. И всегда имел оправдание, если его уличали. Вы даже не представляете, суперинтендент, чего я натерпелся от этого старика! Маркби откинулся на спинку хлипкого пластмассового стула. — Кто еще имеет доступ в коттедж, кроме вас, миссис Касвелл и Остина Бейли, у которого есть запасной ключ? Кстати, почему? — Салли считает, что у кого-то должны быть ключи. Остин не сосед, но если вы посмотрите на наших соседей в Касл-Дарси, то увидите, почему мы не можем оставить им ключ на всякий пожарный случай. Ключ хранится у Остина потому, что Салли может свои потерять где-нибудь по дороге или надо будет зайти в коттедж, когда мы в отъезде. Днем, когда кто-то из нас дома, войти может каждый, кто пожелает. На задней двери старый замок с наружной ручкой. Внутри в нем всегда торчит ключ. Мы отпираем утром и запираем на ночь, когда ложимся, кроме тех случаев, когда оба уезжаем. Неудобно крутить его туда-сюда целый день на манер тюремного надзирателя. — Лайам фыркнул. — Впрочем, возможно, это было бы разумнее. — Мне хотелось бы на месте освежить в памяти расположение вашей кухни. Она находится напротив участка Бодикота. Что видно из окна? Что мог видеть Бодикот из-за изгороди? И так далее. Не возражаете, если я позаимствую ключ у Остина Бейли? По-моему, Мередит его вернула. Или, если предпочитаете, поедем сейчас со мной. Лайам вытаращил на него глаза.