Анна Орлова Оглавление АННОТАЦИЯ ГЛАВА 1 ГЛАВА 2 ГЛАВА 3 ГЛАВА 4 ГЛАВА 5 АННОТАЦИЯ В курортном Ромашково неспокойно. То вишни крадут, то инкубы наглеют, то люди пропадают... Отпуск? Какой ещё отпуск, когда такое творится! Домовой Анна Стравински снова в строю. ГЛАВА 1. Как же сладко спится в первый день отпуска! Из приоткрытого окна тянет теплом, нежным запахом роз и спелых абрикосов. Где-то далеко сонно вздыхает и ворочается море. Постель ещё чуть-чуть жесткая от крахмала. В ногах урчит большой мягкий кот, на завтрак торжественно обещаны вареники с вишней... Жаль, Мердок со мной не поехал, мол, дел у него по горло. Хотя вряд ли ему бы тут понравилось. Я-то даже не пыталась снять номер в каком-нибудь пафосном санатории, сразу отправилась в привычный и любимый частный сектор. Зато у Мердока от удобств во дворе и допотопного умывальника с пимпочкой, чего доброго, истерика бы случилась. Не приучен он к такому. Я перевернулась с бока на бок, подгребла к себе толстого кота, изображавшего шерстяную медузу и... Что-то глухо бумкнуло. Оглушительно хлопнула дверь. Низкий женский голос взревел на всю Кляровскую: - Ой, лишенько! Люды добри! Шо ж такэ диеться? Я с трудом разлепила веки. За чуть пожелтевшими кружевными занавесками покачивал ветками сад, солнце только-только поднялось над старой яблоней. Я накрыла голову подушкой... бесполезно. Местный колоритный говорок заставлял напрягаться и переводить про себя. "Несчастье... люди добрые... что происходит?" Кхм, а и правда - что происходит? - Злодийи! - надрывалась моя домохозяйка так, что подушка едва не взлетала. – Поймаю - вуха пообрываю! Голос у Брунгильды Марковны потрясающий, куда там паровозному гудку. Где-то залаяли собаки, в соседнем дворе закукарекал петух, сиреной заорал младенец. Бедные "злодеи". Я бы на их месте трижды подумала, прежде чем связываться с моей почтенной домохозяйкой. Хорошо, если ушами дело обойдется, а то ведь и сковородка может в дело пойти! Кот сладко потянулся и спрыгнул на пол. Выпустил когти в домотканый половик, выгнул спину и оглянулся на меня. Мол, что лежишь? Пришлось вставать, все равно под такой концерт не усну. Я босиком прошлепала по комнате и выглянула в сад. Посреди дорожки в патетичной позе - одна рука прижата к сердцу, другая воздета к равнодушным небесам - замерла дама столь внушительной комплекции, что незабываемая мадам Цацуева обзавидовалась бы. Ее пышные телеса были облачены в ситцевый халатик в премилые зеленые розы на фиолетовом фоне, рыжие волосы завиты на крупные металлические бигуди, перехваченные резинками. Смотрелось жутковато, зато тетя Бруня - добрейшая женщина, чья душа столь же необъятна, как и талия. - Доброе утро, тетя Бруня! - окликнула я. Вчера, при знакомстве, Брунгильда Марковна потребовала величать ее именно так. Гномка всплеснула руками. - Ох. Добрый ранок, дивонько. Хоча який же вин добрый? - А что случилось? – я прикрыла зевок рукой. Согласна, утро нė очень-то доброе. Просыпаться в отпуске спозаранку - почти преступление. Α я, как домовой, правонарушения oбязана пресекать! Но бросить в беде почтенную гномку не позволяли честь, совесть и проснувшийся аппетит - вареники-то мне тетя Бруня обещала. - Покрали! - всхлипнула она и совсем не картинно смахнула слезу. - Ваню, шо ты стойишь? Йди-но сюди! - А я что? - дядя Вано приветливо мне кивнул и бочком, бочком приблизился к своей грoзной супруге. Был он тощ, лыс, носат, невысок ростом, и рядом со статной женой смотрелся совсем уж заморышем. Зато любили они друг друга нежно, наметанному глазу это сразу видно. - Поглянь! Поглянь, що ци тварюки накойъли! "Накойилы" - это наделали, что ли? Я украдкой огляделась, но не заметила ни следов бурь, ни разрушений. Дядя Вано почесал в затылке и подслеповато прищурился. Очки он не прихватил, а без них явно мало что видел. Я вновь сцедила зевок в кулак и попросила: - Давайте по порядку. Чтo случилось, кто виноват, какие меры... тьфу, что вы уже выяснили? Тетя Бруня всплеснула полными руками. - Так покрали вышню-то. Усю, усю мою вышню! Вишня у забора согласно качнула зеленой веткой. Ни единой ягодки! Только несколько пятнышек птичьего помета на листьях. А ведь вчера она была густо усыпана крупными темно-красными вишнями! Дядя Вано подсунул жене платок. Она вытерла глаза, трубно высморкалась и взвыла так, что кот подавился пойманной мышью: - Хулиганы вареныкив лыша-а-а-ають! - Ну будет тебе, будет, – дядя Вано поглаживал супругу по полному плечу и приговаривая ласково: - Подумаешь, вишня! Брунечка, не расстраивайся. Брунька , бутончик мой... Я прикусила губу, сдерживая неуместный смешок. Бутончик! Ρозан, м-да. Тетя Бруня, впрочем, млела. Залилась румянцем и смотрела на мужа влюбленно. Выглядело это донельзя умильно, поскольку гордый степной орел (дядя Вано происходил из старинного рода птиц-оборотней) был на голову ее ниже. От хищных птиц ему досталась разве что гордая фамилия Сапсанидзе и похожий на клюв нос в придачу. Даже говорил он без акцента. Обычно оборотни слегка рычат, шипят или мяукают даже в человеческoм облике. Но речь дяди Вано была на удивление правильной. - Любый, ты дийсно не засмутывся? Я ж хотила тебе варенычкамы пригостыты... Сьогодни в нас такый день!.. - Что ты, Брунечка, - ладонь мужа соскользнула ей пониже спины, огладила ласково. - Я на рынок схожу, мясца куплю. Такой шашлык будет! Он причмокнул и мечтательно закатил глаза. - Алэ ж варэныки... Впрочем, сопротивление ее слабело. - Какой день? - вмешалась я, прерывая это милое воркование. Тетя Бруня непонимающе захлопала глазами, явно потеряв нить разговора. - У вас сегодня праздник? День рождения? - Выше бери! - гордо приосанился дядя Вано, задрав свой нос-клюв. - Γодовщина свадьбы у нас, а! Тридцать лет мы с цветочком вместе... И они влюбленно переглянулись. - Поздравляю, - пробормотала я и украдкой почесала зудящий кругляш комариного укуса. Вареники было жаль. Где я теперь ещё такую вкуснотищу поем? Раньше их готовила Дис, а теперь...