Она была несчастной бабой, ещё не осознавшей до конца своего горя, и Иван искренне её жалел. 6 июля, понедельник Антон не заметил, как она вчера испугалась. Камилла этому была и рада, и не рада. Не рада была, потому что невнимание мужа переходило все границы. А рада, потому что иначе пришлось бы объяснять, что её так испугало, показать пришедшее письмо, рассказать, что подобные письма приходили Стасу. Антон наверняка тут же позвонил бы Юльке, и жена Стаса вполне могла бы рассказать, что Стаса и Камиллу могло связывать только одно — выложенный в Сети компромат. Не факт, что Юля вообще знала про компромат, и не факт, что знала про участие Камиллы, но вероятность этого существовала. И Камилла никогда не докажет, что ей даже в голову не приходило, что компромат окажется в Сети. Она только теперь вполне осознала предостережение брата. Как себя поведёт при этом слишком «правильный» Антон, Камилла точно не знала, но догадывалась, что услышанное ему очень не понравится. У них с Антоном отношения и так никакие, а что станет потом, даже представлять не хотелось. Впрочем, сейчас предаваться размышлениям было некогда. Сейчас нужно было действовать, Камилла не собиралась прятаться от опасности и с ужасом ждать неведомого конца. Она собиралась действовать. Юле она позвонила, как только Антон уехал на работу. — Я тебя не разбудила? — забеспокоилась Камилла, услышав голос подруги. — Нет, конечно. Я давно встала. — Ты работаешь сегодня, Юлечка? — Нет. Я не могу пока работать, — Юля заплакала. — Не могу, у меня нет сил. Хорошо, что лето, и детей в городе почти нет. — Потерпи, — посочувствовала Камилла. — Лечит только время. Юля не ответила, но рыданий больше не слышалось. — Можно я к тебе приеду? Мне очень нужно с тобой поговорить. — Ну конечно. Я всегда тебе рада. Она никогда не была рада Камилле, так же, как и Камилла ей. И мужья скорее изображали друзей, чем являлись ими на самом деле. Камилла быстро оделась, спустилась вниз. На улице было чудесно, тепло и солнечно, и даже воздух казался не по-московски свежим. От жалости к себе сжалось сердце. Она обожала лето, и то, что теперь она не могла радоваться замечательному дню, было особенно ужасно. Жалость, казалось, была даже сильнее страха. Подойдя к машине, Камилла быстро оглядела двор. Он был пуст. Только у соседнего дома двое подростков катались на скейтах. До Юли она добиралась долго, в нескольких местах перекладывали асфальт. И припарковаться удалось только у соседнего дома. Судьба как будто предостерегала. Жаль, что другого выхода у Камиллы не было, поговорить с Юлей было необходимо. Подруга встретила бледная, с красными глазами. Камилла быстро её обняла, сочувственно покачала головой. — Начинай работать, Юлечка. Станет легче. — Начну, — кивнула Юля и грустно усмехнулась. — Но легче не станет. Камилла помялась, обдумывая, как начать разговор, но тут Юля сказало то, что изменило все планы: — Помнишь Ивана Кургина? — Да. Я же рассказывала, что знала его ещё по мэрии, — удивилась Камилла. Юля, зайдя в комнату, оглянулась, приглашая Камиллу. Камилла послушно прошла следом. — Я наняла его расследовать убийство. Камилла замерла около кресла, собираясь сесть. — Зачем? Ты не доверяешь полиции? Юля неопределённо повела плечами. — Я хочу знать, зачем Стас снимал квартиру! — Юлечка, я хочу тебе кое-что рассказать, — решительно сказала Камилла. Села в кресло и устроилась поудобнее. — Да? — Юля подняла на неё равнодушные глаза. — Не знаю, в курсе ли ты… Стас в прошлом году интересовался Иваном. — В каком смысле? — не проявляя интереса, равнодушно спросила Юля. — Стаса интересовали связи Ивана с мэрией. Я рассказала всё, что знала. Понимаешь, ничего особенного в информации не было… Осторожно подбирая слова, Камилла рассказала, как в интернете появился компромат на Ивана. — Надо было тебе ещё тогда рассказать, да? Юля молчала. Думала. Но смотрела уже не равнодушно. — Я жалею, что ещё тогда тебе не рассказала, — Камилла вздохнула. — Не думаю, что Иван знает, кто выбросил инфу в Сеть, но… С ним надо было поосторожнее, сама понимаешь. — В Стаса за несколько дней до убийства стреляли, — подруга наконец разжала губы. — А ещё ему приходили письма… Через полчаса Камилла села в машину, имея письма, которые приходили Стасу, в собственной электронной почте. Хорошо, что Юля не спросила, почему Камилла так сильно заинтересовалась обстоятельствами убийства, и не пришлось врать лишнего. Врать Камилла умела, но не любила. По дороге она заставила себя остановиться у незнакомого ресторана и пообедала. Аппетита не было, но она знала, что силы ей понадобятся и организм нужно поддержать. Дома она снова внимательно рассмотрела и фото, которые приходили Стасу, и своё собственное. Адреса, с которых приходили письма, отличались мало, только одной цифрой. Телефон тренькнул, сообщая, что пришло новое письмо, когда она, пытаясь отвлечься, включила тихую музыку. В письме была фотография, на которой Камилла меньше часа назад входила в собственный подъезд. * * * По воскресеньям Иван проводил стрим с подписчиками. Казалось бы, говорил он очевидные вещи, перечислял новости, уже известные большинству тех, кто хоть немного интересовался жизнью страны, но стримы, к его удивлению, собирали большую аудиторию. Настолько большую, что Иван каждый раз суеверно боялся спугнуть удачу. Конечно, обязательно находились такие, кто припоминал ему связи с коррупционерами, но Иван старался таких комментариев не замечать. К сожалению, их замечала Соня. Жена делалась несчастной, и Иван начинал ненавидеть Росовского с новой силой. Он и теперь его ненавидел, хотя ненавидеть было уже некого. Вчера он, как обычно, проанализировал последние события. События были нерадостные, вирус не отступал, производство падало, безработица росла. События вызывали тоску, но Иван старался дух своей аудитории поднять. Шутил и пытался относиться к происходящему с юмором. Это посоветовала Соня. Совет оказался дельным, Иван предполагал, что именно это, вера в то, что чёрная полоса когда-нибудь кончится, и привлекает к нему слушателей. Стримы отнимали много сил и требовали большого сосредоточения, и вчера Иван заставил себя забыть об убийстве Росовского. Ему и сегодня не хотелось заниматься убийством. — Помнишь, вчера Семён сказал, что Росовский водил в квартиру баб? — ставя перед ним завтрак, спросила Соня. — Помню, — вздохнул Иван. Нет, не хочется ему заниматься убийством. — Но, насколько я понял, баб Семён и Наталья не видели. Это было предположение. — Камилла? — сев напротив, Соня подвинула себе кофе. — С чего ты взяла? — опешил Иван. В том, что материалец Стасу подбросила Камилла Исаева, Иван почти не сомневался. Камилла была хорошо знакома со Стасом, и вывод напрашивался сам собой. Вообще-то, откуда Стас взял информацию, Ивана интересовало мало. Лживый компромат был отправлен с компа Росовского, и враг у Ивана был только один — Стас. А кто ему в этом деле содействовал, особого значения не имело. — Ты же сам решил, что эту мерзость слила ему Камилла! — Решил. Ну и что? Подогнать факты, чтобы получилось… то, что получилось, мог только Росовский. У Исаевой мозгов бы не хватило. Сонь, я не хочу больше об этом говорить!