И все механизаторы дружно рассмеялись. Островок безопасности Андрей не смотрел на Олю, но видел ее распущенные по плечам каштановые волосы и немного вздернутый острый носик. Но едва, хоть на мгновение, вызывал в памяти ее чуть удлиненные, насмешливые глаза, как тут же краснел. Сначала почему-то пунцовели уши, потом вспыхивали щеки, лоб… Андрею казалось, что все его пшеничного цвета волосы наливаются краснотой, и голова становится похожей на полыхающий костер. — Сомов, если тебе жарко, сними пиджак, — несколько раз предлагали ему учителя. Еще больше смущаясь, он снимал синий форменный пиджак и, стараясь не зацепить Олю, сидевшую прямо и неподвижно, вешал его на спинку стула. По насмешливым взглядам одноклассников Андрей понимал: они еще ничего не забыли. Опустив голову, садился, закрывал глаза и терпеливо ждал, когда урок вернется в обычное русло. С Олей он дружил с первого класса. Так уж получилось, что из школы они шли по одной улице. Возле киоска «Мороженое» их пути расходились. Оля шла налево, в Пушкинский переулок, Андрей жил на главной улице. Пышный белый бант Оли, словно фонарик, то появлялся, то исчезал в густом потоке прохожих. Андрей шел за ним и боялся, что кто-то из мальчишек увидит его рядом с Олей. Когда она задерживалась у афиши или витрины универмага, Андрей тоже останавливался или заходил в распахнутую дверь кафе-стекляшки «Лакомка» и там пережидал. У перекрестка он со спокойным сердцем догонял Олю и проходил мимо. Андрей видел, как она испуганно смотрит на светофор, как рывком срывается с места на зеленый свет и бежит до середины широкой улицы, останавливается на «островке безопасности» и ждет, пока на светофоре сменятся все цвета: зеленый, красный, желтый, и снова вспыхнет зеленый. Если рядом с Олей был кто-то из прохожих, она пугливо жалась к нему. В двух метрах от «островка безопасности» стремительно пролетали машины. И хотя Оле они ничем не грозили, Андрей почему-то стал бояться за нее. Задерживался на перекрестке и, переживая, следил за Олей. Когда она благополучно пересекала улицу, облегченно переводил дыхание и продолжал свой путь. Он хорошо знал правила уличного движения. Его отец сдавал на права, и они вместе штудировали тонкую книжицу «Правила дорожного движения». Катаясь с отцом по городу на «Москвиче», Андрей привык к напряженному потоку машин. И когда смотрел на Олю, переходившую перекресток, ему хотелось встать рядом с ней, взять ее за руку и без лишних волнений и суеты перевести сразу через всю улицу. Когда вечером родители послали его за хлебом, он пошел в дальнюю булочную через шумный перекресток. Андрей хотел испытать себя. Он мысленно взял Олю за руку, сказал ей, как ему часто говорил папа: — Главное, не отвлёкайся. Движение машин идет согласно правилам. Если ты их знаешь, то бояться нечего. Они пошли. Андрей осторожно сжимал ее крохотную ладонь и замедлял шаги, поскольку Оля была на целую голову ниже его и то и дело переходила на бег. И он не испытывал ни робости, ни смущения, словно были они совсем одни на целой улице, в городе да и на всей Земле. Но на следующий день он снова шел за ней на расстоянии, хотя ему хотелось догнать Олю. У доски она сегодня стала считать до ста и сбилась. Он шепотом подсказал ей, получил замечание от учительницы, а Оля благодарно улыбнулась ему как другу. И когда она остановилась на перекрестке, то обернулась, глазами разыскала его в потоке прохожих и прощально махнула рукой. От неожиданности Андрей даже остановился. На него натолкнулась пожилая женщина и сердито заметила: — Мальчик, спать надо дома. А тут — улица. — Ага, — поспешно согласился Андрей. Вспыхнул зеленый свет светофора, и Оля побежала через перекресток. Встречный поток прохожих был очень плотный. Ее белый капроновый бант двигался какими-то странными зигзагами. Оля то и дело терялась, ныряла в первый попавшийся промежуток между прохожими, сбилась с пути и уже не представляла, где находится «островок безопасности». Андрей невольно вздрогнул, когда Оля вместе с припоздавшими пешеходами кинулась к «островку», убегая от ринувшихся вперед, сердито урчащих машин. Снова зажегся зеленый свет. Пешеходы продолжили свой путь. А Оля сделала робкий шаг вперед и снова вернулась на «островок безопасности». «Боится», — понял Андрей и вклинился в поток прохожих. Он подошел к ней вместе с новой волной пассажиров и сказал: — Давай руку. — Ты? — удивилась Оля. — Пошли. — Андрей потянул ее вперед. — Тебе же в другую сторону, — заглядывая ему в лицо, довольная тем, что у нее вдруг оказался попутчик, повеселела Оля. — Сегодня мне — в эту! — сказал Андрей и подумал, что вот только переведет Олю и сразу же пойдет в булочную. Осмелев, Оля стала размахивать портфелем; задрала голову, рассматривая рекламу аэрофлота на высотном доме, и слегка споткнулась. — Когда переходишь улицу, надо смотреть под ноги и быть внимательным, — строго, совсем как его отец, заметил Андрей. — Мама каждое утро говорит мне об этом. А если я буду смотреть под ноги, то не увижу светофор. А когда я смотрю на светофор, то не вижу, что делают мои ноги… Мама говорит, что я — балда. А ты как думаешь? — Не знаю… — смутился Андрей. — Зачем же тогда подсказал сегодня? — Помочь хотел. — Ты подумал, что я — балда, что я не умею считать до ста. Скажи честно, подумал? — Нет. Я сам, когда волнуюсь, то все забываю. Вот теперь я тебе поверила! — засмеялась Оля. — Только отпусти мою руку. Ты умеешь переходить улицу один? — Мы только что перешли, — Андрей не понял, о чем спрашивает Оля. — Ты один переходить ее умеешь? — спросила Оля и рассмеялась. — А то ты со страху так ухватился за мою руку, что мне больно было. Но я терпела… Андрей рассердился так, что даже побледнел. Ему очень хотелось ответить Оле словами ее мамы: «Ты — балда!» — Не трусь, я никому в классе не расскажу, что перевела тебя через улицу. Андрей отвернулся и ожидающе посмотрел на красный глаз светофора. Он видел свой поступок пусть маленьким, но подвигом, а тут его не только не оценили, но даже — и это было обиднее всего — не заметили. — Я тоже боюсь переходить улицу, — уже в спину сказала ему Оля. — Я только с тобой была такая смелая. Я ужасно боюсь… Ты сможешь назад один? — Она догнала его и взяла за руку. — Смогу, — Андрей рывком освободил руку. — Я всегда хожу один. — Если будет очень страшно, ты остановись там, на островке. Я приду! — вдогонку ему крикнула Оля. Андрей знал, что она с тревогой следила за ним, как до этого наблюдал за ней он. И стараясь показать, насколько он уже взрослый и самостоятельный, перешел улицу и, не оглянувшись даже, зашагал домой. Потом Оля много раз останавливалась на перекрестке, и Андрей спешил к ней на помощь. Просто подойти, взять ее за руку у него не хватало смелости. Мальчишки из класса быстро что-то учуяли и следили за ними. А Оля не замечала их насмешливых улыбок, снова застревала на «островке безопасности» и даже ищуще оглядывалась. Перейдя улицу, она весело говорила: — Вместе переходить улицу лучше. Если один ошибется, то другой поправит. Во втором классе, когда учительница спросила, кто с кем хочет сидеть, Оля подняла руку и сказала: — Я хочу сидеть с Андреем, потому что мы вместе ходим домой. Ребята рассмеялись. Оля собрала книги и свалила их на парту, прямо перед носом у Вальки Лыкова, соседа Андрея. — Ты чего?.. Не видишь, что место занято! — хмуро заметил Валька. — Я первая сказала, что буду сидеть здесь, — упрямо сказала Оля. — Ну и сиди себе… на здоровье! — хмыкнул Валька и пересел на последнюю парту. — Ты ведь хотел, чтобы мы сидели вместе? — торжествующим шепотом спросила Оля. Андрей ничего не ответил, осмотрелся — класс стремительно менял места. — Чего ты молчишь? — снова прошептала Оля. — Я знаю, что мальчишки ни за что не сознаются, что хотят сидеть вместе с девчонкой. Правда?.. Это уже было слишком! Андрей отвернулся и стал смотреть в окно. — Ну, ладно, ладно, — примирительно прошептала Оля. — Я же никому про переход не рассказала и теперь никому не расскажу, что ты хотел сесть со мной. Я — надежный друг, понял? С этого дня их отношения как бы узаконились. Правда, мальчишки иногда поддразнивали Андрея. Он или отшучивался, или старался не замечать насмешек. В шестом классе он записался в баскетбольную команду, вытянулся, окреп, и многие его побаивались. А Оля, в отличие от своих подруг, росла медленно. Она еле доставала Андрею до плеча. Как-то, отвечая стихотворение у доски, она запнулась. Оля волновалась так же, как в первом классе. Едва Андрей сложил ладонь лодочкой, чтобы звук летел по прямой, как услышал, что Оле уже подсказывают. И это делал Володька Козин, который к шестому классу завоевал репутацию «хвостиста» и лучшего футболиста среди шестых классов. Его даже приглашали играть за сборную седьмых классов. Володька играл так, что ему объявили благодарность по школе и вручили синий диплом, где было напечатано на машинке: «За высокие спортивные достижения». Володька сначала посмотрел в книгу, а потом громко прошептал нужную строчку стихотворения. Ее услышала не только Оля, но и учительница литературы. Она погрозила Володьке пальцем и вопросительно посмотрела на Олю. И тут Андрей отчетливо прошептал начало строки. Оля без запинки дочитала стихотворение. На перемене Володька подошел к Андрею и небрежно сказал: — Так вот, больше ей не подсказывай, понял!