Он посмотрела на неё. – Ничего особенного, – сказал он осторожно. – Ты о Кондрате? Мы сейчас вместе узнаем у Серёги!.. А тебе что удалось? …Вот если бы он ей всё рассказал, прямо сейчас, сию минуту, жизнь вернулась бы на круги своя, стала бы такой, как прежде – понятной, прочной, надёжной! Тонечка ждала изо всех сил. …Ну?! Ну же?! А он сказал – ничего особенного. И всё опять заволокло серым, скучным, непроницаемым туманом, в котором она бродит последние дни. Совсем как её брошенная героиня в лодочном сарае! И никто, кроме Тонечки, не может ей помочь. А самой Тонечке кто может?.. – Саша, – проговорила она. – Почему ты ничего мне не рассказываешь?.. – Всё, что можно, я тебе рассказываю, – ответил он официальным тоном продюсера Германа. – Мы же договорились! Ты не будешь выдумывать лишнего!.. – Я не выдумываю, я ничего не понимаю! Например, Галина Сергеевна сказала, что Лена Пантелеева экстерном закончила школу, уехала в Москву и поступила в институт военных переводчиков, который готовит кадровых разведчиков! А теперь ведёт ток-шоу «Любит – не любит» на нижегородском телевидении!.. – Бывает, что люди работают не по специальности, особенно в наше время. – Саша! – закричала Тонечка. – Зачем ты меня злишь?! Я тебя говорила: посмотри её блог и фотографии в Инстаграмм! Там сплошная малограмотная, унылая чушь и голые фотографии! При чем там институт военных переводчиков?! Или это какая-то другая Лена Пантелеева?! Но Галина Сергеевна сказала, что та же самая – она теперь работает на телевидении и свою учительницу не узнаёт, на другую сторону дороги переходит! Герман слушал очень внимательно. – И чем она занималась между институтом и телеком?! Галина Сергеевна говорит, что жила в Москве! В Нижний приезжала, только когда была студенткой, и вот недавно совсем вернулась! – Хорошо бы её найти, – сказал Герман. – И чем быстрей, тем лучше. – Я пытаюсь, а ты мне совсем не помогаешь! – Я бы помог, – продолжил он, пожалуй, искренне, – если б знал как. У тебя получается лучше, чем у меня, Тоня, правда. Я сегодня только и успел, что позвонить в Углич и всех там предупредить, что Родион с нами и всё в порядке. Его уже неделю ищут, представляешь? – Вполне, – ответила Тонечка. – Странно, что на вокзале не забрали! Когда он прибыл! – Да наверняка он прятался. Тонечка помолчала, а потом спросила очень серьёзно: – Что мы станем с ним делать, Саша? Если твоего Кондрата не освободят? Мы же не можем… засунуть его обратно в детдом! Герман посмотрел на неё и согласился: – Не можем. – Тогда что? – Нужно, чтоб освободили Кондрата. – А твой Мишаков может нам в этом помочь? – Он здесь человек новый, на рожон не полезет, даже ради Кондрата. Хотя!.. Тонечка помолчала. – Откуда ты его так хорошо знаешь? Подполковника Мишакова? Вы с ним в прошлом году познакомились. Или я и тут ошибаюсь?.. – Я его знаю из прошлой жизни, Тоня, – ответил её муж. – Или тебе не нравится моя дружба с правоохранительными органами? Не только с поварами, но и с органами? – Мне не нравится всё, что меня пугает, – пробормотала она. – А эти твои связи меня пугают. Нам нужно покормить собаку, Саш. Она там торчит второй день без еды! Я, конечно, в тот раз ей много насыпала, но сегодня съездим. …Он всё никак не мог привыкнуть к её перескакиванию с мысли на мысль, с эмоции на эмоцию!.. – Хорошо, шери, – согласился он, сообразив, о какой собаке идёт речь. – Покормим. Она хотела добавить, что сегодня чуть было не обзавелась пражским крысариком, что даже пообещала Родиону – и не стала. В этой новой пугающей реальности он не могла, как прежде, рассказывать всё!.. Подполковник Мишаков принял их с такой радостью, словно считал минуты до приезда. – Сашок, здоров! – И он крепко пожал Герману руку и хлопнул его по плечу так, что тот пошатнулся немного. – Антонина! Тут подполковник щёлкнул каблуками и приложился к её руке невесомым поцелуем – гусар гусаром!.. – Я вопросики-то порешал, – доверительно сообщил он. – Сейчас увидимся с Кондратием, забери его кондратий! И засмеялся, что так удачно пошутил. – Как сам-то, Сашок? Процветаешь? – Да ты тоже вроде не отстаёшь, – парировал Герман. – Кабинет у тебя приличный, все вокруг под козырёк берут! Доволен? Тонечке, которая смотрела на них, показалось, что разговаривают они о чём-то совсем другом – не об успехах и кабинетах! – Да как тебе сказать, – Мишаков развёл руками. – Скучно, брат Кюхля!.. Так всё вроде и ничего себе, но!.. Не хватает чего-то. – Чего тебе не хватает, брат? – Сам не знаю. Простору! Вот у меня девушка знакомая есть, знаменитая писательница Покровская! – Марина? – поразилась Тонечка. – Марина Покровская? – Так точно. Так она всегда говорит, что есть два главных вопроса, на которые отвечает любой писатель: как вы начали писать и где вы берёте сюжеты. А в нашей службе, она считает, самый главный вопрос: кому выгодно. А я ей на это отвечаю, что у нас самый главный вопрос: зачем. Вот зачем? – И… что? – не понял Герман. – А то, что я не знаю – зачем. …И это было сказано о чём-то «другом», и Тонечка понимала это. – Когда накатывать-то будем? – спросил подполковник и подмигнул ей. – Вы тут уж столько дней, а мы не накатили ни разу! – Зато мы с Кондратом накатили, – сказал Герман, и они почему-то захохотали. – К нам дети приехали, – сообщила Тонечка. – Ну, детей привлекать не станем, – решил Мишаков. – Сашок, ты не понял, за что гопники пацана метелели? – Не говорит, – быстро ответила Тонечка. – Надо, чтоб сказал, – серьезно сказал Мишаков. – Гопник тоже не колется, мы, правда, особенно и не допрашивали. Но вот что он под Сутулым ходит – это точно, и это нехорошо… Тут он пояснил Тонечке, очень галантно: – Вениамин Сутулов – местный авторитет. Его шестёрки просто так на людей не кидаются, им резону нету. Они у Сутулого все по номерам расставлены, как на охоте, и в свободное время все как один – добропорядочные граждане и ударники каптруда. В уличные драки не встревают, гоп-стопом не промышляют. – Что это значит? – забеспокоилась Тонечка. – Это значит, что к пацану их Сутулый послал за каким-то надом. А какие у пацана могут быть тёрки с Сутулым?! – Да он ребёнок совсем! – Тонечка беспомощно посмотрела на мужа. – И приличный, рисовать любит, собак жалеет. – Так точно, любит, жалеет, – подхватил подполковник Мишаков. – И приличный! Только хорошо бы приличный всё же нам сказал, по какому делу его метелили! – Я выясню, – пообещала Тонечка. Она должна защитить парня! Неизвестно пока, от чего и от кого, но должна! – Он мне всё расскажет. – Тогда и дело у нас веселей пойдёт!.. Ну, господа офицеры, вызываю задержанного? Тут Мишаков стал серьёзен и сказал внушительно: – Я на должностное преступление иду, прошу это держать в голове. Никаких свиданий задержанному не полагается, кроме адвоката. Поэтому посажу я вас вот таким манером. Он отодвинул стулья от приставного стола и поставил как-то на редкость неудобно, далеко, возле шкафа.