В тот же день Ампара в сопровождении Гатуиги прошла к причалу. Попросила вахтенного офицера ответить на её вопрос. – Сеньорита собирается в Испанию? Разве здесь мало достойных мужчин? – Достойных не так уж много, сеньор, – вскинула она голову. – А вы, прошу вас, ответьте на мой вопрос, сеньор. – Точно никто не знает, сеньорита. Даже капитан и владелец судна. Рассчитываем недели через две. Но тут ветер, груз, пассажиры. Всякое может случиться, чтобы задержать выход в море. Капитан позавчера говорил, что полагает на день Святой Риты. Это вам подходит? Буду рад приветствовать вас на борту, сеньорита, – он улыбнулся в усы. – Спасибо, кабальеро! Вы мне оказали услугу. Она повернулась к индейцу, заметив: – Скоро должен вернуться Гаруа. Ты отправишься в усадьбу и привезёшь сеньора. Поторопишь его с этим. Пере встретил сообщение о судне с волнением и заторопился. Вызвал Факундо и долго с ним беседовал, наставлял. – Возможно, я вернусь года через два. Это крайний срок. Так что на тебе лежит вся ответственность в усадьбе. Потом вернусь, предоставишь мне полный отчёт. И не вздумай сильно меня грабить! Управитель низко кланялся, показывая этим покорность и честность. В последнем хозяин сильно сомневался. Через неделю старик собрался с силами и ушел на лодке в город. Он сильно волновался. Денег оказалось не так много, как хотелось. И золота он намыл всего несколько унций, что никак не могло его удовлетворить. В городе Ампара, так долго не видевшая деда, бросилась к нему на грудь. Слёзы потоком хлынули из её глаз. – Поплачь, поплачь, детка! – гладил он её голову. – Тебе станет легче. Я тоже виноват в случившемся. Послал глупого Алонсо, не предупредив его об осторожности. Но что взять с юнца? Он поддался порыву и всё испортил. Да и ты могла бы предупредить меня, что ничего страшного с тобой не случилось. – Ох, дед! Тогда в голову ничего не шло. Я была, как во сне! А ещё обещания Фермино. Всё это вскружило мне голову, заставило всё забыть. – Это я хорошо понимаю, милая моя! Что ж теперь судить? Дело сделано, прошлого не вернуть, не переделать. Надо тебе принять это и больше не терзаться воспоминаниями. – Я и так стараюсь, дед. – А как же случилось с непутёвым внуком? – Он последнее время постоянно боялся людей семьи де Сильвейра. Стал видеть какие-то образы, словно умом тронулся. Но я его похоронила, дед. Хочешь посетить его могилу? – Да, внучка. Перед отъездом обязательно надо проститься с мальчишкой. Судно ушло чуть позже назначенного времени. Конечной целью рейса была великолепная Севилья. – Я сам там никогда не бывал, но слышал, что город очень красив, – говорил Пере внучке, провожая далёкие берега Эспаньолы. – Посмотрим город, сядем на корабль и будем на Мадейре. А можно даже посетить мой родной Маон на Менорке. Ты бы хотела? – Совершенно, дед, ничего не могу об этом сказать. Посмотрим Севилью, потом видно будет. Мне не очень удобно будет себя чувствовать среди твоих родственников, дедушка. – Пустое! Этих родственников и я, скорей всего, не знаю. Редко кто доживает до моих лет. Потому сам смущаюсь встреч с ними. Плавание прошло не очень спокойно, но в устье Гвадалквивира вошли вполне свежими. Предстоящая встреча с красивым и древним городом слегка возбуждала. Пере с удовольствием заметил, как оживились глаза внучки. Он не стал ей докучать вопросами, просто радовался надеждой. И Севилья оправдала эти надежды. Живя на постоялом дворе, они каждый день совершали длительные прогулки по старинным улочкам, узким и грязным, но это Пере не удивляло. Это было привычно, знакомо. Зато старинные церкви, колокольня Ла-Хиральда, дворец Алькасар! Многие здания хранили черты долгого мавританского присутствия, создали волшебный мир сказок, таинственности и величия. Прошло две недели, и дед заметил, как глаза внучки не только оживились, заблестели странным светом. Женщина стала разговорчивой, повеселела, оживилась. А дед всё гадал о причине столь резкой перемены. – Никак не догадаешься, дед, – улыбнулась она, заметив постоянные попытки его что-то спросить. – Ты о чём, Ампарита? – Всё о том же, дед! Хочется спросить, что происходит? Он опустил уголки губ, погладил короткую бородку, соглашаясь с предположениями внучки. – Разве ты не заметил, как мы переглядываемся уже с неделю с одним кабальеро? Стареешь, дед! – усмехнулась она и приобняла его костлявые плечи. – Неужели так скрытничаешь, что от меня ускользнуло это? – удивился старик и весёлые искорки мелькнули в его потускневших глазах. – Нет. Просто ты не туда смотришь, дедушка! – А что за кабальеро? Ты хотя бы толкнула меня. Мне очень любопытно взглянуть на него. Он молод, красив? – По-моему всё это у него присутствует, дед. – Как же вы встречаетесь, что я не замечаю? Ты покажешь его? – Только толкну, как ты просишь. Мне же невозможно самой указать на него. Они часто, почти каждый день, приходили к дворцу Алькасар полюбоваться его красотами. Там они и повстречались. И теперь, придя туда, Ампара незаметно толкнула деда, и тот, встрепенувшись, стал рассматривать мужчин. И никак не мог определить, кого она имеет в виду. – Ничего понять не могу! – рассердился дед. – Зелёный плащ, – шепнула внучка, опустив глаза. Пере осторожно оглядел мужчин. Совсем недалеко заметил зелёный плащ. И сам на себя рассердился, выругал за такую простую ошибку. Перед ним стоял молодой сеньор в красивом наряде с торчащей из-под плаща шпагой. Плоская шапочка с пером фазана, тёмные волосы и усы без бороды, говорили о его молодости, наверное, знатности и достатке. Старик тоже заметил брошенный в их сторону заинтересованный взгляд быстрых тёмных глаз. – Он вполне приличный сеньор, детка, – прошептал дед. Усмешку он скрыл, однако она была услышана женщиной. Ампара прошептала, наклонив голову: – Ты просто бессовестный, дед! Не смущай меня, а то опозорюсь. – Но почему он не делает попыток познакомиться? – Спроси его сам, дед. Не мне же это делать! Пере, слегка подталкивая внучку, приблизился ближе, огляделся по сторонам и обратился к сеньору в зелёном плаще: – Сеньор, простите, но мы новички в этом прекрасном городе. Не могли бы вы нам помочь? Пере с удовольствием заметил удовлетворённый блеск его глаз. Понял, что этот сеньор просто благодарен ему за неожиданный вопрос. Тотчас откликнулся, сделал два шага к сближению, поклонился, и спросил голосом, выдававшем его волнение: – С удовольствием окажу вам посильную услугу, сеньор... – Дон Пере де Гувернадора, к вашим услугам, – ответил дед и тут же представил внучку: – Моя внучка. Сеньорита Ампара, – и поклонился. – Мы недавно прибыли из Эспаньолы. – Из Эспаньолы? – воскликнул кабальеро, кланяясь и бросая на Ампару жгучие взгляды карих глаз. – Очень приятно встретить таких интересных людей! Но вы что-то хотели узнать от меня, дон Пере? К вашим услугам, дон Леон де Вильянуэва. Прошу вас! Дед засыпал его вопросами о дворце. Дон Леон отвечал весьма учтиво, обстоятельно и бросал короткие взгляды на Ампару. А дед продолжал разговор, пока внучка не проговорила, волнуясь: – Дед, ты совсем замучил дона Леона. Дай ему отдохнуть! Пере увидел умоляющие глаза внучки и хмыкнул, вроде бы обиженно. Но примолк, дав возможность молодым людям обменяться хоть парой фраз. – Я слышал, сеньорита, что в тех землях ужасная жизнь, – спросил дон Леон. – Я бы не сказала, – ответила Ампара. – Даже наоборот, дон Леон. Особенно нам, женщинам. – Женщинам? – удивился молодой человек. – Почему же? – Их там так мало, что выбор мужчин огромен, – подняла глаза Ампара. – И у вас?.. – Дон Леон не закончил вопроса. Ампара вздохнула, но ответила вполне спокойно: – И у меня тоже, сеньор де Вильянуэва. – Зачем же так официально, сеньорита Ампара? Просто Леон к вашим услугам, если не возражаете. Но вы не... Он опять не закончил, однако Ампара отлично поняла окончание. – Ничего не получилось, дон Леон. Мой жених умер несколько месяцев назад. Это там часто случается. – О, простите, сеньорита. Я сожалею... Они помолчали, пока Пере не нарушил неловкое молчание. – Не угоститься ли нам чем-нибудь прохладительным? – О, простите, дон Пере! – Леон засуетился и тут же предложил: – Тут недалеко имеется хорошая таверна. Простолюдины туда не заглядывают. Если позволите? – и он сделал приглашающий жест рукой. – Ампара, не соизволишь? – спросил он у внучки. Она помедлила немного. – Признаюсь, я не против. Сегодня жарко и пить очень хочется.