– Это кто такие? – Сотрудники «Просвета», которым было поручено забрать девочек и доставить их к Диме. – Так. Интересно. Но где конкретно сейчас находятся мои девочки? – Никто про них ничего не знает, – сокрушенно признался Игорь. – Мы с ребятами пытались разговорить этих из «Просвета», узнать, куда подевались их кореша, но нам никто ничего не рассказал. Значит, не знают. – Или не захотели вам рассказать. – Не-а… – помотал своей круглой башкой Игорь. – Мы с ребятами очень хорошо спрашивали. Если бы они знали, то обязательно был рассказали. – И немного подумав, Игорь добавил: – Кому же захочется в больницу с переломами ехать за чужих-то детей. Сказали бы обязательно! – А эти… Витя с Севой? Они где сейчас? – В том-то и дело, что никто не знает. Ребята должны были доставить девочек к Диме на хату. Но они туда недоехали. – Врут? – Не-а… Дима тоже недоволен был. По трубе сначала раз пять звонил, ругался, грозил. Потом даже сам в «Просвет» приехал. Там тоже бучу поднял. Стол сломал, компьютер разбил. – Да ты что? – Ага, – кивнул Игорь. – Но долго ему буянить не дали. После компьютера его тамошние ребята мигом скрутили. А как же иначе? Приятель ты там хозяина или кто другой, а служебное имущество портить никому не разрешается. – И что Дима? – Ругался отчаянно. Вопил, что всех там порвет. Что все суки продажные, и он на них управу найдет. – В бешенстве был? – Ага. В нем самом. – А не могло такое быть, что это все спектакль? – Да какой же спектакль, – вырвалось у Игоря, – коли эти Витя с Севой сейчас в больничке лежат и еще не факт, что живы останутся. – Ой! – Ай! – Ах! Лизочка сердито покосилась на Игоря. Все-таки не следовало бы ему выдавать такие подробности. Но если человек дурак, то это, как известно, надолго. – Значит, те двое, которых послали за моими девочками, сейчас в больнице? – Ну да. – А… а мои девочки? Они-то где? Дима мертв. Его приспешники в больнице. А где мои девочки? Но Игорь лишь виновато потупил глаза. Ответа на этот вопрос он явно не знал. Но признаться в этом не мог, стыдился своей вины. Однако Вика знала, как вытрясти из Игоря правду. И уже через десять минут он был разоблачен и подвергнут расправе. – Ты сильно провинился, – выговаривала Вика своему ухажеру. – Надеюсь, ты сам понимаешь, что должен искупить свою вину? – Конечно. Викуля, я сделаю все, что ты скажешь. – А своего ума у тебя нет! – Я уже всю голову себе сломал, пытаясь понять, куда могли деться твои девчонки. – А поговорить с теми двумя, которых нанял Дима, ты не догадался? – Я пробовал, но они оба были без сознания. – Так уже, наверное, очухались! – Я оставил сестричке в больнице свой телефон. И она мне пообещала, что когда кто-нибудь из них очнется, она сразу же меня предупредит. Позвонит и предупредит. – Позвонит, когда рак на горе свистнет! Наверное, Игорь действительно произвел на медсестру в больнице приятное впечатление (не всем же быть такими капризулями, как Вика), она понравившемуся ей парню все же позвонила. Как раз в тот момент, когда Вика вовсю распекала Игоря, и позвонила. Как сердцем чувствовала, что ее избраннику приходится худо. Впрочем, когда Игорь появился в больнице в сопровождении сразу трех особ женского пола, соблазнительная улыбка, которую медсестричка нацепила на себя заранее, стремительно угасла. – А-а-а… – протянула девушка. – Так ты не один пришел? Но Игорь, явно не замечая ее настроения и стремясь оправдаться перед Викой, ничего не понял в ситуации и спросил: – Они пришли в себя? – Да. Я еще никому не звонила – ни следователю, ни главному врачу. Сначала решила тебе позвонить. А ты… В голосе девушки слышался искренний упрек. Она нарушила правила да еще и провела посторонних в больницу в неположенное время. И что она получает за это? Да ничего и даже того меньше. А уж когда Игорь, пройдя в палату, принялся настойчиво выспрашивать у очнувшегося Небритого, куда подевались девочки и их бабушка, то медсестра и вовсе угасла лицом. Это надо же было так опростоволоситься, чтобы сделать ставку на женатого, да еще обремененного детьми отца семейства. Допрос Небритого происходил в следующей форме. Сначала его тряс Игорь, невзирая на все мольбы медсестры не делать этого и вести себя с пациентом вежливо. – Он же болен. Вы его так трясете, он может умереть. – Ему и правда лучше сдохнуть! – кровожадно рычал Игорь. – Говори, упырь, куда дел бабку и девчонок? В его руках Небритый окончательно растерял всю свою воинственность. Ему и так здорово досталось. У него была травма черепа, а также множественные гематомы и пара переломов. Его более хлипкий приятель еще не пришел в сознание, что, впрочем, было для него и неплохо. Очнись он первым, вся ярость Игоря излилась бы именно на него. А так он лежал себе без сознания, совершенно спокойно, никто его не трогал. А отдуваться пришлось его приятелю. – Говори, а то я тебя прямо сейчас подушкой придушу. А она скажет, что ты от своих травм загнулся! Видимо, вид у Игоря был достаточно внушительный, а возможно, Небритому было слишком худо, чтобы сопротивляться. Он начал говорить и изложил следующую историю. Да, адрес, откуда им предстояло вывезти девочек и тетю Веру, они нашли в брачном агентстве. Сообщили его заказчику – Диме. А тот уже дал им команду ехать за девочками и забирать их. – Сам он в машине остался, а нас за девчонками послал. Мы сначала хотели тоже с ним во дворе подождать, пока женщины из дома выйдут. Но заказчику очень уж не терпелось. Погнал нас, велел ни двери не жалеть, ничего. Сказал, что в такую рань никто из соседей из своих квартир не высунется. Нам бояться нечего. – И что было дальше? – Никто и не высунулся. Один только мужик рыпнулся, да мы его быстро усмирили. Перестарались малость, но очень уж прыткий мужик оказался. – И вы привезли девочек Диме? – Да. Мы все сели в машину. – Все? Как же вы поместились? – Очень даже поместились. У нас в джипе восемь мест. Всех разместили с комфортом. Ехать предстояло домой к Диме, в тот самый дом в Разметелеве, где Дима и встретил свой конец. Поначалу все шло неплохо. Даже перепуганные девочки, увидев Диму, несколько успокоились. Все-таки не чужой человек, родной отец. И хотя ни у них, ни у Викиной мамы не было причин любить или хорошо относиться к Диме, они все же немного пришли в себя. И тетя Вера даже принялась отчитывать несостоявшегося зятя за выходки. – Но Дима ей быстро рот заткнул. Сказал, что руку ей сломает, а потом заставит нас всех подтвердить, что это случайно произошло. Ну, она и замолчала. Руки ей, как она сказала, терять нельзя. Она руками деньги зарабатывает. – Моя мама художница, – быстро подтвердила Вика. – Но сейчас мы не об этом говорим. Живо отвечай, где мои девочки? – И как ты очутился на больничной койке? – И кто убил Диму? Небритый посерел. – Не знаю ничего про убийство! Кого убили? – Диму! – А его убили!? Ох, ни фига себе! – Не притворяйся, будто бы это не ты сделал. – Не я! – испугался Небритый. – Мамой клянусь, не я! Зачем мне было заказчика убивать? Он нам еще денег остался должен. Видимо, это обстоятельство всерьез его огорчило куда больше, чем все, что происходило с ним до сих пор. Но Вика была неумолима: – Говори, куда дели моих дочек? И маму? Мама-то вам зачем понадобилась? Я этого вообще не понимаю! Небритый снова принялся путаться, но, в конце концов, выложил свою удивительную историю. Так как ехать предстояло к Диме в пригород, то было решено выехать на КАД.